И огненная стена накрыла девчонку. В последний момент ее заслонил собой Тор. Настя вызвала из земли волну силы, закрутила ее и отправила на Ноктурну, воздушные потоки рвали на части попадавших в нее демонов. Когда пламя рассеялось, Настя увидела перед собой сгоревшее тело: Тор был мертв.
В этот момент Наташа бросилась к Ноктурне. Настя еле поднялась на дрожащих от изнеможения ногах. И восстановившись, вклинилась между девочкой и демонессой, приняв на себя удар тьмы.
— Мама, нет! — Наташа вцепилась было в щупальца тьмы, пытаясь оттащить их от Насти, но тут же взвыла от боли, кожу рук жгло, будто она окунула их в кислоту.
Ноктурна оказалась совсем близко от Насти, и та с ужасом заметила, как ходит ходуном ее черный живот. Похоже, созданию внутри не терпелось вырваться наружу.
Она хотела поднять меч, но одно из щупалец перехватило клинок, и Насте не удавалось освободить его. Над ее головой клубились хищно обостренные, черные, ядовитые конечности тьмы. Как в замедленной съемке, она увидела, как они опускаются на нее, заслоняя свет.
Кто-то с силой отпихнул ее в сторону, отчего она откатилась на пару шагов, спасших ей жизнь. И как во сне, между ней и Тьмой появился граф Виттури со своими мечами наголо. Он повернулся к ней и подмигнул.
Они лишь на миг встретились взглядами. И в этом мгновении в силу его способностей и ее состояния они вдруг поняли все друг о друге. То важное, что ускользало в погоне за Ноктурной и сражениях: они любили. Она любила его не той любовью-помешательством, с какой очаровалась им в самом начале. Она понимала его, Самаэля, мятежную душу, полностью, с абсолютной верой в лучшее в нем. С уважением и восхищением. И его бесконечная и бессмертная душа под напором этой любви таяла, обновлялась и становилась лучше. Умереть ради него и ради всего мира было такой мелочью. Лишь бы он жил.
Все это время он ждал ее. Девушку с глазами грустными, как любимый им полусвет. Настю, что смотрела однажды на него с замутненным от страсти взглядом, Анастасию, которая излучает нежность и уверенность. Земная женщина, способная любить его, бога и господина всему, как равного. И даже превосходить его во многом. В силе прощения, сочувствия и веры. Она нужна ему. Что этот мир без нее? Грязь. Он без нее не хочет жить дальше. Не должен. Ведь есть она, чистая, нежная, добрая, отчаянная. Чертовски смелая. Решительная и готовая пожертвовать собой. А если ее не станет — как дальше двигаться, дышать? Ради чего? Она смысл всему. Она. Анастасия. Щит, которым все они трусливо пытаются прикрыться. Источник, которым они все питались. Она — сама жизнь.
Его всегда боялись, презирали, желали, но когда его любили? Когда он испытывал желание сложить все перед одной, доверить свою жизнь настолько, чтобы погрузиться в сон рядом с ней?
Он — наказание для людей. Он боролся за их души, а должен был сражаться за нее одну. И ее одну он предал. Царь, бог, демон… тварь! Как может он позволить свершиться этой жертве? Даже дни творения не стоят ее. Весь мир не стоит ее. Зачем спасать его, если ее в нем не будет?
Нет. Анастасия должна жить. Любой ценой. Он спасет ее. Потому что без нее он — ничто.
Только мгновение, и они снова обратились к противникам. Бой продолжался. Для Насти не поменялось вокруг ничего, кроме ощущения радости, что демон все же любит ее. Для него изменилось все.
Он повернулся к Ноктурне.
Только сейчас Настя различила страшные вопли Наташи. Ее руки были алыми до локтей, и когда Настя приблизилась, то поняла, что с них слезла кожа. Молясь, чтобы ей хватило сил на исцеление Наташи и на последующую борьбу, она провела рукой над обожженными конечностями.
Передав девочку Габриэлю и Ролану, она велела им уходить с поля боя и увести Наташу. Девочка плакала и звала маму. Затем Настя развернулась и пошла туда, где демон сражался с Ноктурной.
С небес шел пепел. Земля была черной и обожженной, взрытой и жалкой. Вокруг все было черно, дымно. Ангелы белыми вспышками носились среди черноты демонов и красных языков огня. Пора было с этим кончать. Она не знала, что стало с ее друзьями, но она видела трупы кругом. Трупы многих, кто был сегодня утром в рядах их войска. Она споткнулась и увидела у пыльных сапог череп акка. Слишком многие пали. Она покрепче перехватила меч и решительно шагнула вперед.
— Подожди! — Настя обернулась. Азазелло.
Демон стоял и буравил ее красными глазами.
— Пусть он погибнет, молю, земная. Ты избавишься сразу от двух врагов.
— Он мне не враг.
— Он твой враг. Главный враг. Все это время он приближался к тебе, втираясь в доверие. Поверь, когда все кончится, он убьет тебя, чтобы завладеть силой Матери.
— Доказательства? — Настя сверкнула зелеными глазами, Азазелло на миг онемел, ему показалось, сама Мать смотрит на него сквозь эти зрачки.
— Пойми, земная, ему надоело быть просто демоном, он хочет большего. Хочет власти и мощи. Отец его выгнал, и он рвется теперь овладеть силами Матери для того, чтобы затем свергнуть и Отца.
— Не верю. — Настя покрепче сжала рукоять меча. — Уходи, Азазелло. Или сражайся, или уходи.
— Я предупредил тебя. Дальше решай сама. Но Мать доверила тебе свою силу не для того, чтобы отдать ее демону.
— Не волнуйся, Азазелло. — Настя чуть улыбнулась. — У меня иная судьба. Берегись!
Он не заметил приближающегося сзади демона на паучьих лапках. Настя рванула вперед, прикрылась мечом от атаки одной лапы, срезала вторую, к этому моменту Азазелло успел пронзить копьем демона прямо в горевший синим глаз.
Демон не успел поблагодарить земную за спасение, она повернулась к графу и Ноктурне.
Итсаску, Диего, Локи и Рита при помощи агентов, духов и ангелов успешно теснили левый фланг демонского войска. Серж остался в лесу вместе с остальными ранеными. Цезарь присоединился к богам, теперь у них получалось склонить к медленному отступлению союзников Ноктурны.
Мимо него Ролан провел сопротивляющуюся Наташу. Девочка что-то бормотала про силу Насти и помощь, но инкуб не желал ничего слушать. Кажется, его протеже была ранена. Цезарю некогда было вникать в подробности. Вокруг было полно врагов, а если Чезаре чем и наслаждался в этой жизни, так это сражениями. Давало знать о себе далекое прошлое наемника.
Он не увидел, пока добивал демона полульва-получеловека, как Наташа пробежала мимо, выскользнув из рук Ролана. Повернувшись с окровавленным мечом на крик инкуба, Цезарь увидел, как девочка приблизилась к Насте, которая с решимостью возвращалась к Ноктурне.
Граф Виттури или, как его теперь было бы правильней назвать, демон Самаэль сражался с демонессой на равных, пока она, злобно хохоча, пыталась прикончить его. Но при виде Насти глаза твари вспыхнули ослепляющей ненавистью, и она, отбросив ударом Самаэля подальше, обрушила на Настю вихрь из пепла и крови.
Эта сила Насте была недоступна. Все стихии, что подчинялись ей, она отражала или преображала, а этот удар не ожидала и на мгновение ослепла от захлестнувшей ее горячей волны.
Выставив вперед руку, она попыталась разбить обрушившуюся на нее массу, но ничего не получалось. Пепел залеплял дыхательные пути и глаза. Настя наклонила низко голову, пыталась освободиться, но внезапный удар по ногам подсек ее, она упала на землю и захлебнулась до рвоты.
Яркая белая вспышка, и волна спала. Давясь и вытираясь, Настя поднялась. Светящимся щитом стояла перед ней Наташа. Настя вызвала волчиц, справа от Наташи появился Габриэль, слева инкуб.
Они пошли в атаку одновременно, Наташин свет расширялся, захватывая все больше пространства, обжигая тьму Ноктурны. Самаэль, освободившись от очередной атаки Ноктурны, пользуясь тем, что она отвлеклась на Настю и ее маленький дерзкий отряд, пошел в решительную атаку.
Подбегая на помощь, Цезарь видел, как белый свет Наташи взлетел куполом до неба и погас, девочка упала, маленькой искрой на прощанье сверкнул ее кулон. Волчицы драли на части вылезающих из темного облака под Ноктурной тварей, инкуб и ангел пытались защитить Избранную. Настя с горящим мечом сражалась так яростно, что он сразу понял, что она проиграет. Одно из щупалец обвилось вокруг ее тела, она воткнула в него огненный меч, пытаясь освободиться, Ноктурна взвизгнула, ее лицо вдруг потеряло человеческий вид, зубы стали острыми, пасть огромной, и она проглотила бы Настю целиком, но тут черная крылатая тень встала между пастью и Настей, и Самаэль вонзил свои мечи прямо в ее язык.
Раздался страшный визг. Щупальца всклубились, разбрасывая волчиц как мягкие игрушки, инкуб еле успел вытащить Наташу, когда на место, где она лежала, обрушился судорожный удар щупальца.
Ноктурна мотала головой, пытаясь вытащить мечи, Настя вырвалась из хватки и, оттолкнувшись от щупальца, воткнула горящий меч в сердце демонессы.
Мгновение, и Ноктурна, покачнувшись, обрушилась прямо в свою же клубящуюся в агонии тьму. Самаэль успел подхватить Настю и отнести ее в сторону. Ноктурна хрипела, исходила ядовитой фиолетово-черной пеной, ее живот надулся еще больше, а она становилась все меньше, возвращаясь в человеческий свой облик.
Наташа приоткрыла глаза и перевела взгляд с обеспокоенного лица Ролана на умирающую Ноктурну. Только она и Настя видели, как легкая, полупрозрачная тень Ирины отделилась от тьмы демонессы и шагнула, молитвенно протягивая руки, к дочери.
— Мама! — Девочка потянулась к ней, но в этот момент одно из щупалец, упав на призрака, окончательно рассеяло его в пыль.
ГЛАВА 18
Когда Самаэль поставил девушку на землю, его рука все еще обнимала ее за талию. Настя подняла на него полный надежды взгляд. Он улыбнулся:
— Кажется, вместе нам удалось ее прикончить. Ты была мне нужна.
— Только для этого? — спросила Настя, вспоминая горькие слова Азазелло. Если он ее сейчас убьет, то так тому и быть. Сопротивляться не было сил.
— Для этого. — И он поцеловал ее, крепко прижав к себе.
Она тут же обняла его в ответ, отвечая, адреналин боя играл в крови, хотелось забыть весь мир и окунуться с головой в захлестнувшие ее чувства. Теперь все будет иначе. Теперь они будут вместе. Слишком нежно он обнимал ее, слишком много любви было в его глазах. Теперь, когда гибель мира позади, они могут наконец поговорить, остаться вдвоем, довериться друг другу…