– Где я?
– Мы между ними, – ответил Спаркс. Казалось, его голос доносится отовсюду.
– Между чем?
– Именно!
Он произнёс это тем саркастическим тоном, который иногда употребляют учителя, чтобы уязвить тупицу. И я с трудом подавил желание огрызнуться.
Но, прежде чем я сформулировал ответ, Тьма исчезла, унеся с собой огонь. Где я? Холод всё ещё пронизывал тело. Казалось, он ползёт вдоль… спины. Я осознавал, что лежу на спине на чём-то вроде грубой каменной плиты. Сверху, на расстоянии вытянутой руки, тоже виднелся камень. Неизвестно откуда исходило тусклое серое свечение… Это грибки-крошки.
Надо повернуть голову. С огромным усилием мне наконец удалось наклонить её вправо и… Если бы у меня хватило сил, я бы тут же рванул назад. Там был Оскар. Он сидел на массивном каменном стуле в одежде цвета жёлтого золота. На голове красовалась Северная Корона. Его позу можно было бы сравнить со скульптурой «Мыслителя»[12], если бы не гнев, исказивший черты лица. Сходство с тираном усиливал крепкий кулак, которым Оскар подпирал волевой подбородок.
– Что же мне с тобой делать, Кальван?
– А?
Это была самая остроумная фраза, которую я смог из себя выдавить. В голове мелькнуло: «Конец».
– Ты доставляешь слишком много проблем.
Он поднялся со стула, подошёл и в упор уставился на меня. Его лицо выглядело твёрдым и холодным, как камни вокруг. Ещё никогда его вид не был так далёк от человеческого.
– Я заколдовал тебя на Хеллоуин. Подчинил своей воле с той же силой, что и раньше, на всю ночь. Однако действие прошло через несколько часов. Я чувствовал, как оно трескается и сползает. Этого не должно было случиться.
– Наш парень полон сюрпризов.
Голос донёсся откуда-то снизу, и я почувствовал возле правого бедра что-то тёплое.
– Спаркс?
– Я в порядке. – Он не произнёс это вслух. Голос зайца звучал испуганно и одновременно сердито.
– У нас с Королём Зимы, пока мы ждали твоего пробуждения, состоялся небольшой диалог.
Оскар снова заговорил:
– С самого Хеллоуина я пытался разобраться, как тебе удалось разрушить моё заклинание. Влияние, которое я оказал на тебя в ту ночь, было направлено на огонь. И не просто на огонь, а на костры из ясеня и дуба – древнего пламени вашего дома. Ты просто не мог его разрушить, тем более так быстро. По крайней мере не тогда, когда я заполучил обновлённую Корону Севера.
Оскар коснулся пальцем белого камня в центре короны.
– Но ты избавился от него. И не только тогда. А ещё три раза. Когда я застукал вас с зайцем, то подумал, что это он развеял мои заклинания. Но эксперименты, проведённые за последний час, доказали, что это не так. Что-то глубоко в твоём сердце сопротивляется камню сильнее, чем любой огонь.
– Может, ты плоховато колдуешь?
Послышался вздох Спаркса. Оскар зашипел резко, как злая змея.
– Нет, это не моя вина. Ошибка кроется здесь!
В его руке, словно из ниоткуда, появился длинный каменный нож. Он вонзил его прямо мне в сердце, которое тут же замерло.
– Ответ достать?
«Вот и всё, – со странным чувством отрешённости подумал я. – Последняя остановка для Кальван-экспресса». Но Оскар вытащил нож, и тот исчез так же внезапно, как появился.
– Если бы всё было так просто. Нет, Кальван. Две вещи работают на тебя в данный момент. Первый и самый важный пункт – твоя мать. Узы крови между вами скрепили узы огня. Если ты умрёшь, она узнает об этом в то же мгновение. А она слишком хрупкая, чтобы пережить это так, как мне требуется.
– Зачем она тебе?
Оскар засмеялся:
– Всё дело в том, что Женевьева – моя Летняя Королева. Ты и твои знакомые бились над разгадкой тайны Короны ещё в октябре, хотя и скрывали свои штучки достаточно ловко. Но сегодня, когда ты наконец попался в мою ловушку, этому пришёл конец.
Я догадался:
– Когда закончится зима, ты передашь маме Корону, а потом убедишь передать её тебе навсегда?
Он кивнул:
– Именно так. Я близок к тому, чтобы найти способ получше, но, если сейчас Женевьева сломается, это создаст большие проблемы. Вот первая причина, по которой не стоит тебя убивать. К тому же, когда я окончательно разберусь со второй причиной, убивать тебя не будет нужды.
– И в чём вторая причина?
Спаркс фыркнул. Я представил, как он закатывает глаза.
– Он жаждет выяснить, как ты разрушил его колдовство, чтобы использовать заклятье посильнее и поймать тебя в ловушку, как твою мать. Ты станешь его запасным планом.
Оскар перевёл взгляд на зайца, и в его руке снова возник нож.
– Ты бы лучше помнил, что ни одна из этих причин не мешает мне убить тебя.
Я попытался протянуть руку, выбить орудие смерти, но осознал, что всё ещё не способен двигаться, хотя холод почти отступил.
– Оставь его!
Нож исчез.
– Хорошо, но только потому, что убийство фамильяра может негативно отразиться на мастере. Но тебе, мой мальчик, стоит запомнить, что твой питомец – дух огня, со всем его бесконечным разнообразием и жизненной силой. А это значит, что я смогу сделать с ним очень многое, кроме убийства. Сотрудничайте, и он будет избавлен от театра боли.
– Что угодно!
Пот выступил у меня на лбу и покатился по виску. Я не должен показывать Оскару, что Спаркс на самом деле не совсем мой фамильяр. Это было равносильно подписанию смертного приговора близкому другу.
– Хотел бы я поверить, что ты серьёзно, – заметил Оскар. – Это бы решило ряд проблем. Но мы оба знаем, что, как только я перестану следить, ты нарушишь данное слово. Это лишь временное преимущество. А мне важно преодолеть твоё сопротивление силе камня. Так что, пока всё не выяснится, придётся вывести тебя из игры.
– Убрать меня? Думаешь, мама не заметит, что я исчез?
– Пока ты жив и я кормлю её хорошими историями, моё влияние должно сохраняться. У твоей матери дикая сила огня, но она поглотила её изнутри. На данный момент у неё нет контроля и очень мало истинной магии. Она не будет беспокоиться о тебе. А вспомнит, что ты отправился в ежегодную поездку в Вашингтон, организованную Демократической школой.
– Но семестр закончился, и я играю в спектакле!
– Если ты правда думаешь, что твоя мать настолько осознаёт реальность, чтобы помнить об этом, то ты ещё глупее, чем я думал.
Я всё ещё пытался найти подходящий ответ, когда Оскар сжал руку, державшую нож. Я узнал маленькую каменную фигурку из кабинета – делвер.
– Цетиус, приди ко мне! Ты мне нужен.
Оскар поставил статуэтку на плиту рядом со мной, отвернулся и пошёл прочь. Пока он кружил вокруг меня, каменные подошвы его ботинок сливались с полом. Я всё ещё не соображал, где нахожусь. Хотя меня волновали другие вещи.
– Ты уничтожил форму моего деда вулканца, да?
По крайней мере, в подвале её точно не хранили. Оскар смерил меня знакомым взглядом разочарованного отчима.
– Это самая банальная уловка, которую я когда-либо слышал. Ты очень умный мальчик, хотя хлопот от тебя предостаточно. Я ожидаю от тебя большего.
– Мы с тобой знаем, что ты разоблачишь меня, даже если я попробую придумать что-то поумнее. Зачем же играть умно?
Я ощутил в горле слабый жар.
– Или ты ответишь, где находится костюм вулканца, или нет. Всё остальное – просто потраченные впустую усилия.
Оскар фыркнул:
– Уже лучше. Я в любом случае не собираюсь открывать тебе, где он. Это забавно: ты находился так близко к нему и в то же время оказался невероятно далеко.
Он засмеялся:
– Не уверен, что знание местоположения сильно облегчило бы тебе задачу. Он очень хорошо защищён.
Итак, костюм всё ещё существует! Хотя бы что-то удалось выяснить. Я почувствовал облегчение. Уверен, что Русалка не отправила бы меня по следам того, что уже уничтожено. Однако вероятность этого давила всё больше и больше, когда мы искали и не могли найти форму. Кроме того, теперь я знал, что это было место, куда, по мнению Оскара, я не смогу добраться. Так что вряд ли это подвал…
Я хотел продолжить, но вдруг откуда-то снизу у моих ног раздался противный скрежет. Я с трудом поднял голову. В тусклом свете едва удалось разглядеть место, где тёмная стена стала ещё темнее, открывая вход в пещеру. Мгновение спустя из темноты возникла низкая, неуклюжая фигура.
– Что угодно, Ваше Величество? – низким хриплым голосом спросил уродец.
– Лад д’Равен, я рад, что ты готов помочь.
– Цетиус сделает всё что может без лишней болтовни, Ваше Величество. Для формальностей у нас просто нет времени.
Оскар кивнул:
– Вам необязательно обращаться ко мне «Ваше Величество» только потому, что я ношу Корону этой зимой.
Фигура вышла на свет, и я впервые увидел делвера во плоти. Он был покрыт шерстью и напоминал огромного барсука – метра четыре в высоту и три в длину. Шея отсутствовала. Бёдра скорее человеческие, чем барсучьи, а руки – длинные, с короткими, но аккуратными кистями.
Он фыркнул:
– Пятую зиму, если посчитать, Оз. Я тот, кто служит вам много лет.
– Никогда не служил, Цетиус. Будем откровенны: ты с детства мой самый верный союзник.
Делвер кивнул и выражение его лица смягчилось.
– Хорошо.
Всё происходящее больше напоминало хорошо отрепетированный спектакль, чем обычный разговор. Я представил, сколько раз они проходили через это и зачем повторяют. Мне требовалось посоветоваться со Спарксом.
– В чём проблема? – Цетиус не дремал.
– Узнаёшь мальчика? – Оскар указал в мою сторону.
– Твой пасынок. Он разрушил твоё колдовство, верно?
Цетиус повернулся и посмотрел на меня. Его голова была размером с плиту, на которой я лежал.
– Странно, что от него столько неприятностей, даже если ему помогает Шахара.
Он коверкал слова на языке пламени. Они выходили холодными и тусклыми, хотя должны звучать жарко и потрескивая.
– Он сильнее, чем кажется на первый взгляд, – сообщил Оскар. – Даже на второй. За последний час я перепробовал ряд заклинаний. Ни одно из них не дало желаемого результата. У него твёрдый стержень, который противостоит земле, как ни один огонь.