Внутри пещеры было еще более удручающе, чем снаружи. Резкие выступы стен, зловоние плесени и до невыносимости влажный воздух, мешающий дышать полной грудью.
Ребята двигались цепочкой, замирая от каждого шороха и треска – пещера будто оживала, и камни могли завалить проход в любой момент.
Джейс, зажмурив глаза, плелся за Анабель, которая аккуратно вела его за руку. Ангел ненавидел подземные прогулки, сильно боялся нависающего всего в нескольких сантиметрах над ним потолка. Он сохранял спокойствие только благодаря Бель и Крису, который тихонько отвлекал его историями собственного сочинения.
Шли они недолго, несколько раз угадывая нужные повороты, пока не вышли к огромному залу, наполненному свежим воздухом, сотнями сталактитов и… В центре зала стояли не менее двадцати отреченных, ожидающих прибытия команды.
– Так-так-так… Рад приветствовать вас в нашей скромной компании. – Знакомый голос врезался в слух наследницы, возвращая ее к событиям, о которых недавно рассказала Люциферу.
Пшеничные волосы серого сильно запутались, а голубые глаза наполнил целый океан безумия.
– Лукей! – девушка сглотнула. – Так вот куда ты пропал…
Бывший ангел самодовольно кивнул, прокручивая в руках золотое копье. Отреченные позади него толкались, будто звери, готовые броситься в то же мгновение, как их хозяин скажет «фас». Отступать было поздно. Стоило такой мысли появиться в головах стражей, как проход, впустивший их сюда, обвалился, засыпая их плотной волной каменной пыли.
– Нам стало известно, – Лукей бросил странный взгляд на кого-то из ребят, – что наследница среди вас, – Акси не знала, радоваться ли, что она не рассказала ангелу про себя, или плакать, ведь из-за нее все оказались в опасности. – Условия просты: с вас полукровка, с нас ваши жизни.
Марабель только и успела что спрятаться за ближайший валун, спасаясь от ненужной ей драки, когда Аарин метнула копье, метя прямо в дергающийся кадык Лукея. Она не собиралась вести переговоры и уж тем более отдавать подругу отреченному.
Лукей отклонился, а вот стоящему за ним парнишке повезло куда меньше: наконечник серебряного оружия застрял у него в шее, вынуждая захлебываться кровью и медленно умирать.
Началась битва. На каждого стража, не считая сбежавшей Мары, приходилось больше двух серых. Аарин наносила противникам очень быстрые и смертельные удары змеиным хвостом, то и дело прибегая ко взгляду василиска. Айк носился из стороны в сторону, спасая своих товарищей от удара в спину. Матиас и Даниэль, скорее всего, были бы уже мертвы, если бы волчьи челюсти не вспороли глотки парочке отреченных.
– Вот это удачно мы его взяли, – в пылу битвы хохотнул Кристиан, зажимая глубокую рану на левой руке.
Отреченные давили количеством, стражи отвечали уверенностью, но все же силы покидали их с каждым ударом и вспышкой магии. Хватка скользких от крови ладоней вокруг рукояток слабела. Анабель, поскуливая, отмахивалась рапирой от серого бессмертного, видя в его глазах жажду свежей ангельской крови.
– Валим! – рявкнул Саферий. – Объединяем силы и сматываемся. Быстрее!
Отмахнувшись от троих отреченных своим огромным мечом, Люцифер выцепил из гущи сражения Аксинью, утягивая ее к друзьям, образовавшим круг для переноса.
– Если это очередное испытание, я лично выскажу Малькольму свое недовольство, – сипел Матиас, щелкая пальцами и вырисовывая усиливающие знаки в воздухе.
Сине-черное сияние поднялось из-под земли, медленно окутывая стражей, беря от каждого такое количество силы, чтобы хватило для прохода через барьер. Наследница на несколько секунд прикрыла глаза, отдавая намного больше, чем остальные, чтобы переход вышел безболезненным, а открыла, лишь когда услышала истерический вопль Лукея.
– Не так быстро!
Из его тонких пальцев выскользнуло золотое копье, прозванное Копьем Истины, не знающее промаха, всегда достигающее цели. Налитые кровью глаза бывшего ангела горели злобой, а наконечник устремился прямиком в грудь замешкавшегося Люцифера, который исполосовал бок блондина лезвием меча.
Аксинья видела, как оно приближается, разрезает воздух с еле заметным шорохом, стремясь пронзить демона. В голове вспыхивали воспоминания: страшные сны с участием красноглазого, легенда, рассказанная матерью, прогулка по лесу, ее острые клыки, прокусившие его плечо, их поцелуй…
В ушах шумело, последний удар сердца с мучением отозвался в висках, когда девушка толкнула Люцифера в сторону, чувствуя, как копье насквозь пробивает ее грудную клетку, ломает несколько ребер, чудом не задевает позвоночник и выходит из спины. Ее отбросило на несколько метров, пригвождая к холодному камню стены, а изо рта вырвался кашель с кровяными сгустками.
Ни вдоха, ни выдоха – она видела лишь глаза Люцифера, напуганных друзей, которых он старался от нее оттолкнуть. Но Акси не позволила: щелкнув непослушными пальцами, она отдала последние силы, чтобы перенести близких на территорию академии, спасая их от гнева отреченных.
– Он не должен был убить меня, я должна была его спасти!.. – Мысль кольнула угасающее сознание, когда яркая вспышка, вызванная телепортацией, в сопровождении взрывной волны разнеслась по пещере, отбирая жизни у оставшихся предателей.
Она так и осталась висеть, с хрипом вдыхая воздух, старалась поднять онемевшие руки и вытащить копье, но не могла. Было поздно, ей не выбраться.
– Они спаслись… это… это главное… – Акси чувствовала, как по ее подбородку течет кровь и уже через несколько минут закрыла глаза.
Глава 19Скорбящие души
Территорию Lux et Tenebrae осветила яркая молния, и стражей выкинуло прямиком в материализованный домик, о чем позаботилась в последний момент умирающая девушка. Они попадали на пол, хватая ртом воздух после столь тяжелого перемещения.
Спустя несколько долгих минут шумные вздохи стихли, и наступила тишина, нарушаемая лишь громким тиканьем старинных настенных часов. Молча и неподвижно они глядели каждый в свою точку, желая задать вопрос, но боясь реакции остальных.
Матиас перебирал пальцами, сосредоточенно разглядывая стоящий напротив книжный шкаф. Под огненным взглядом демона древесина начала дымиться.
– Надо вернуться, – тихо сказала Матиас, поднимаясь на ноги. – Она… – Он сглотнул горький ком. – Она может быть жива.
Парень быстро опустился на колени, выводя на полу те же символы, что и несколькими минутами ранее в пещере. Он шептал текст заклинания, следя за тем, как каждый рунический изгиб медленно загорался, меняя цвет с белого на желтый, потом на фиолетовый и темно-синий. Руна замерцала и пропала с деревянного покрытия.
– Дерьмо! – Демон ударил кулаком об пол, пока ждал, что заклинание все же подействует. – Она заблокировала нас, заблокировала…
Аарин, старавшаяся взять себя в руки, тихо всхлипнула, срываясь на череду истерических вздохов и плача. Ее трясло, руки смыкались вокруг штанины, пока щека прижималась к груди Саферия. Она пыталась успокоиться, подумать о словах Матиаса – Акси еще может быть жива, надо только найти способ вернуться в пещеру и помочь ей. Но эта сладкая ложь, приправленная неимоверной уверенностью демона в собственных словах, перебивалась горечью правды о том, что ее подруга мертва.
– Заканчивай зря лить слезы, Аарин, – прорычал Матиас. – Это не поможет.
От слов демона девушка лишь сильнее захлебнулась в собственных рыданиях, прячась в объятиях Сафа. Черноглазого смерили недовольными взглядами, но он лишь отмахнулся, рассматривая потолок зала.
Они не могли пошевелиться, переваривая собственные мысли и чувства.
Часы продолжали отсчитывать минуты, Аарин тихо поскуливала, а остальные молчали, изредка тяжело вздыхая. Анабель смотрела на Матиаса из-под опущенных ресниц, ловила тени, бродящие по его лицу, заметила, как нервно дергается скула, и пустой взгляд. Она еле смогла оторвать взгляд от парня, чтобы не разрыдаться вслед за зеленоглазой подругой, но, как бы ни старалась, ее плечи дрогнули, заставляя прикрыть лицо руками.
Через некоторое время Люцифер встал и принялся расхаживать по комнате, мозоля глаза скорбящим, особенно напряженным парням; еще немного – и случилась бы катастрофа немыслимых масштабов.
– Это я виноват. – Два шага в сторону Кристиана, опирающегося на локти. – Я должен был оказаться на ее месте. Я! – Пять шагов к противоположному углу, смуглый кулак с треском врезался в деревянную стену, и еще раз, пока костяшки пальцев не превратились в кровавое месиво, а красные глаза стали алыми от ярости и бессилия.
Он тяжело оперся на едва ли покалеченную стену, восстанавливая дыхание, и вперился взглядом в цветочную вазу, стоявшую на столе рядом. Она почти всегда пустовала. Взмах руки – и стекляшка отлетела в сторону, разлетаясь на мелкие осколки, которые во век не соберешь. Стражи содрогнулись.
– Хватит, Люцифер, – процедил Кристиан, опережая раздраженного Матиаса.
– Это моя вина!
От очередного удара столик развалился пополам, а с него посыпались на пол старинные фигурки, найденные Аксиньей на прогулках по миру смертных.
– Люцифер! – прорычал Саферий.
Но демон не слушал их. Только что он обрел иллюзию счастья, позволил себе думать о прекрасном будущем, а потом Аксинья оттолкнула его в сторону, принимая удар на себя. И вся та боль, что годами сидела в темной душе, подпитываемая смертью матери, избиениями отца, гонениями со стороны стражей, вырвалась наружу, выпущенная гибелью девушки.
Люций вновь занес кулак, когда его грубо одернули, прижимая спиной к стене.
– Мы сказали хватит, значит хватит, – убийственно спокойно просипел Матиас, смыкая хватку на демонском предплечье. – Это дом Аксиньи, и я не позволю вот так просто рушить его, – чеканил черноглазый.
От сказанного Люцифер вскипел еще сильнее, вспоминая, как она обнимала демона, как он лежал на ее коленях и называл «малыш».
– А мне плевать на твои желания! – злобно рявкнул красноглазый, от