елал вид, что его здесь нет, уже подозревая, что его могут попросту выставить.
— Огонечек, дорогой, ты не принесешь мне… — начала мама, видно подумав о том же.
— Лапуль, я держу себя в лапах, — заверил дядюшка.
— Если решишь спалить мне замок, — поддержал маму папа.
— Орм, что за недоверие, я оскорблен, — надулся дракон.
— Я за ним присмотрю, — пообещал дядя Алаис. — А что происходит?
— Папа знает, что я жила у тебя в замке, а потом… В общем, папа знает, — подготовила я дядюшку.
— Я все могу объяснить, — живо откликнулся лорд Алаис.
— Нет, дружище, — отрезал папа. — Я хочу послушать того, кто желает стать нашим зятем. Прошу вас, Киан.
Мы с дядей переглянулись, он вздохнул и вернулся к своей тарелке. Затем снова перевела взгляд на демона, он сделал глоток воды и начал рассказывать. Родители слушали, не перебивая. Киан активно сглаживал углы, но суть от этого не менялась. Он рассказал и предысторию, и саму историю, закончив тем, что все опасности позади и жизнь хороша. Дядя Шэр молчал, глаза сверкали, но молчал. В чем дело, я поняла, когда заметила вокруг него легкое сияние. Дядя Алаис невозмутимо промокнул уголки губ салфеткой, посмотрел на спутанного Светом дракона, и взялся за бокал вина.
— Кстати, Киан, хотел тебя спросить, — дядя снова пригубил вино и поставил бокал на стол. — Что стало с Чейзерэлом? Ты так и не сказал.
— Он мертв, — ответил демон, тоже пригубив вино. — Угрозы больше нет. Ваш ответ, лорд Ронан? — Киан устремил взгляд на моего папу.
— Все это замечательно, — после некоторого молчания произнес отец. — Домен, богатства, статус Первой леди. Но Мэй в мире Мрака чужая. Она будет оторвана от семьи, от друзей, от привычного для нее уклада. И, главное, там, где власть, там всегда опасность. Подобного я своей дочери не желаю. Мой ответ — нет.
— Папа! — воскликнула я. — Ты не можешь отказать!
— Мы можем отказать, — ответила вместо папы мама. — Я полностью поддерживаю твоего отца.
— И я, — раздался голос Бидди.
— М-м, — согласно промычал дракон.
Дядя Алаис молчал. Киан несколько снисходительно улыбнулся.
— Я должен вам кое-что объяснить, — произнес демон. — Дыхание мое, не могла бы ты оставить нас наедине с твоими родителями?
— Нет, — замотала я головой.
— Прошу, — он поцеловал мою ладошку, помог встать и повел к дверям.
— Но я не хочу уходить, — возмутилась я.
— Так нужно, — тоном, не терпящим возражений, ответил Киан.
Дверь перед моим носом закрылась. Я подергала ручку, безрезультатно. Обнаруживать еще и свою силу я пока не собиралась. Потому, обозвав любимого жениха нехорошими словами, осталась у двери подслушивать. В принципе, я понимала, какие аргументы будет приводить демон, и опасалась, как бы мама с папой не восприняли их, как шантаж. Тогда убедить их в чем-то будет практически невозможно. Слышно мне было плохо. Дверь толстая, обеденный зал не маленький, говорил Киан негромко. Но все же я услышала обрывки. Киан рассказывал моим родителям о своем отношении ко мне. Жаль, я не могла услышать во всех подробностях, потому что я тихо млела от эпитетов, типа "смысл жизни" и "единственная навечно".
Появилась Бидди. Она встала рядом, приложив ухо к двери.
— Твой-то красиво говорит, — сказала она. — И не врет, ни словом не врет, я чувствую. Был бы еще нашим. К тому же демон. Что от него ожидать, кто знает?
— Думаешь, все равно откажут? — спросила я, глядя на нее.
— А то, — протянула домовиха. — Я бы тоже отказала. Айлишечка нервничает, за тебя боится. Да и Ормочка уже решение принял. Ну, чего они там?
Мы снова прислушались. Теперь Киан рассказывал о наших с ним договоренностях. Обещал доказать родителям, что заслужит их доверие. Просил не принимать окончательного решения и дать ему шанс.
— Вот бы на его родителей посмотреть, — сказала Бидди.
— Не стоит, — поспешно выпалила я и прикусила язык.
Домовиха выпрямилась, уперлась пухлыми ручками в бока и прищурилась.
— Что? Мой пирожочек им не по вкусу пришелся? — грозно вопросила она.
— Да, нет. Отец одобрил, — отмахнулась я.
— Значит, мать чудит? — вид у Бидди стал совсем свирепый. — Коль со свекровью лада нет, то и жизнь семейная не заладится.
Она исчезла, а я с ужасом поняла, что будет дальше. Плавное течение голоса Киана было прерванным окриком Бидди:
— А ты скажи-ка мне, жених, что твоя матушка о нашей голубке говорит?! Уж не против ли она? Уж не сказал ли о Мэюшке какой гадости?
— Тебе что-то известно, дорогая? — спросил папа.
И начался галдеж. Галдела Бидди. Я очень люблю нашу домовиху, но ее длинный нос меня иногда просто бесит! Дядя Алаис отмер и попытался вмешаться, что-то говорила мама, выпуская напряжение после всех последних новостей. Папа говорил негромко, но его голос легко улавливался, только вот слов было невозможно понять. Говорил и Киан. Только дядя Шэр молчал, ну, с ним понятно, он все еще был спутан. Иначе бы обеденная зала уже полыхала.
— Нет, нет и нет, это невозможно, мы против! — четко различила я мамин голос.
И снова голос Бидди преобладал над всеми. Я нервничала, очень сильно нервничала. Почему меня никто не спросит, чего я хочу? Я ведь уже не ребенок! Мне семнадцать лет, семнадцать!!! В моем возрасте уже детей рожают, а я еще целых четыре года этого делать не собираюсь. Да и не хочу я отказываться от моего демона. Я и час без него с трудом выношу, а тут расстаться? Навсегда?! Нет, надо срочно что-то придумать. Надо переключить их на что-то новое, что может их потрясти и отвлечь, пока не наговорили слишком много. Я задумалась. Ну, конечно! Моя сила. Дядя не хотел говорить никому, чтобы не узнали отцы-основатели. Он говорил, что могут забрать в Орден, насовсем. Так может и мама с папой так же подумают? Мне ничего не оставалось делать, только рискнуть. Вспышка чистого Света сорвалась с ладоней, став продолжением рук, снося дверь с петель. В обеденном зале в одно мгновение наступила мертвая тишина. Я прошла на середину и призвала силу. Сияние разлилось вокруг меня, затапливая пространство.
— А еще я источник чистого Света, — сказала я и посмотрела на потрясенных родителей.
Тишина стала какой-то нервной. Притязания демона явно отошли на второй план, потому что мама даже встала с места и направилась ко мне. Она несколько мгновений смотрела на меня, затем обернулась к папе:
— Ормондт, — голос прозвучал немного истерично. — У них получилось, да?
Папа тоже встал и направился к нам с мамой. Он был растерян.
— Орм, они заберут нашу девочку? — в голосе мамы уже четко слышался испуг.
— Кто заберет? — теперь и Киан направился к нам.
— Они же закроют ее. Не закроют, так будут использовать. — Я увидела, как по щеке мамы побежала слеза. Папа крепко обнял ее. Он все еще о чем-то думал.
— Спрячут, — подал голос дядя Алаис. — Будут хранить и оберегать. Для каких целей им может понадобится Светоч, никто предсказать не возьмется.
— Кто угрожает Мэй? — снова задал вопрос Киан.
— Те, кто защищает этот мир, — наконец, отмер папа. — Четыре года говорите? Будете беречь и защищать?
— Орм, — мама подняла глаза на папу, — неужели ты хочешь…
— Да, родная, — кивнул отец. — Наши условия. Для нас всегда должен быть открыт проход в ваш мир. Мы имеем право видеть дочь, когда захотим. Мэйгрид не пленница и имеет право покидать мир Мрака в любой момент. И… мы не настаиваем на четырех годах. Но добрачные отношения недопустимы.
— Ормондт, — изумлена была не только мама, мы все смотрели на папу удивленными глазами. Чтобы ледяной лорд менял свои решения?!
— Она не сможет вечно скрывать свою сущность, родная, — ответил папа. — Но главное, мы не сможем скрывать ее сущность. Первое же посещение магистров, и они узнают, что у нас есть секрет. И узнать этот секрет им труда не составит. Брин, ты знал?
— Рон…
— Я спрашиваю, знал? — папа спрашивал, не оборачиваясь.
— Знал, — тихо ответил дядя Алаис.
— Давно? — снова спросил папа.
— В академии началось. Я случайно узнал. Мэй баловалась со световым шариком. — Дядя Алаис подошел к нам.
— Почему не сказал?
— Причину ты уже сам озвучил. К моим секретам отцы привыкли, они обычно имеют женский характер, так что вникать бы не стали. А вас проверят. — Ответил дядя.
— Но мы имели право узнать! — папа гневно посмотрел на друга.
— Знаешь. Легче? — хмуро спросил лорд Бриннэйн.
— Но мир Мрака, Орм, — прошептала мама.
— Муж, дети, будущее, — ответил на это мой отец. — Там они не узнают про нее, а узнают, не смогут забрать. Киан защитит, это его мир.
— Я должен знать про тех, о ком вы говорите, — потребовал Киан. — И еще. Не отдам не в том, не в этом мире. — Вот теперь мягкости и напевности в его голосе не было, с которыми он рассказывал о своих чувствах. Ваши условия приняты. Проход между мирами будет для вас открыт постоянно.
— М-м, — снова замычал дядя Шэр.
Дядя Алаис вернулся к нему, задал несколько вопросов, на которые дракон утвердительно кивнул, и путы исчезли.
— Я буду жить рядом с ними, — заявил дядя Шэр.
Споры возобновились. Меня уже никуда не выставляли, да я бы и не ушла. Мы с Кианом вернулись за стол, не принимая участие в жарком обсуждение. Потому что спор шел между тремя Воинами Света. Дядя Алаис доказывал, что в его замалчивании ничего кроме пользы не было, папа высказывал дяде, что он слишком много на себя взял, а мама просто была растеряна. Дядя Шэр и Бидди бросили моих родителей и дядю Алаиса и уселись напротив нас. Они гипнотизировали Киана, демон сохранял спокойный вид. Первая не выдержала я.
— Что? — спросила я, глядя на двух заговорщиков.
— В мир демона мы с вами, — озвучила их решение Бидди.
— И в академию. — Добавил дракон.
— Дом умалишенных, — не сдержалась я и тут же покраснела. — Простите.
— Вот уже как с родными-то заговорила, — насупилась домовиха. — Охламонка.
— Бидди, там же в каждом корпусе домовые есть. Куда ты там денешься? У меня в общежитии тетушка Литка, она с твоим соседством не смирится. У меня ведь будут проблемы, — заговорила я гораздо мягче.