— Я же говорил, что у меня очень умная жена.
— Но неужели ваш отец не давал ей столько власти, сколько нужно?
— В последние два похода он брал не её, а мою мать.
Ничего себе.
— Как ты думаешь, что сделает Вихо?
— Не знаю. Прошло три года после смерти отца. Все эти годы я думал, наблюдал, пытался понять, кому мешал отец. Был готов собственными руками разорвать убийцу.
— И даже заподозрил своего брата?
Роу покачал головой.
— Я видел его горе, когда умер отец, оно было неподдельным. Только последние нападения, этот убийца со стрелами его клана заставили меня усомниться в нём. Хорошо, что это длилось недолго. Такой яд оставляет осадок в душе. Что он сделает? Казнит её или отошлёт. Не знаю. Я не хочу в этом участвовать. Это будет похоже на личную месть. Идея отправить нас правильная.
— А Токела? Он ведь тоже её сын. Но он тоже уехал.
— Его она никогда в расчет не принимала. Скорее всего, совершая все преступления, она считала, что делает всё для блага своего старшего сына. Так что Токела тоже не прочь возложить всё на Вихо.
Вместо эпилога
Мы ехали по землям клана Роу. Сами по себе переезды не были длительными: день-два в дороге, а потом мы не меньше недели проводили в одном из небольших замков. В каждом был свой управляющий, и Лера с Роу скрупулёзно проверяли отчёты, а потом въедливо влезали во все детали. Я же оказывалась предоставлена сама себе и местному светскому обществу. Но это было так однообразно, что скоро мне наскучило. Скрашивали путешествие только жаркие ночи. Роу выполнял своё обещание, уделяя мне столько внимания, что я потом отсыпалась до обеда.
Я начала чувствовать себя бездельницей. Дома, в Хорнии меня не учили управлять хозяйством. Вернее пытались, но я не проявляла интереса, о чём теперь приходилось жалеть.
Меня никто не упрекал, но из вежливости я сама стала следовать за Лерой. А потом неожиданно увлеклась. Огромные хозяйства, как оказалось, зависели от множества мелочей. Уже через месяц я неплохо разбиралась в поставках продовольствия, в том, что необходимо делать, чтобы селяне и сыты были, и выращивали достаточно зерна и корнеплодов для прокорма собственной скотины и той, что поставлялась в замки. Выяснила сколько запасов нужно было для безбедной перезимовки одного владения. А так же, как много тканей требуется местным дамам, особенно если экономка нечиста на руку.
Более всего увлекло разведение ящеров. И я задумалась над тем, что неплохо было бы улучшить породу. Рядом с крепостью была самая крупная ферма, и на одной из ярмарок, которую мы посетили, удалось договориться с купцами о покупке шатзийских ящеров. Их должны будут поставить следующей весной. И я обязательно займусь этим.
С того момента, как я увлеклась хозяйством, путешествие начало доставлять мне истинное удовольствие. Я перестала чувствовать себя глупенькой хоть и любимой игрушкой. Хотя поначалу Роу убеждал меня, что я могу ничего не делать, что с него достаточно ощущать меня рядом, но я видела, что ему нравится, когда я проявляю смекалку, а порой и нахожу нестандартные решения.
А потом я заболела. Ну или в первый момент подумала, что заболела. Когда после завтрака меня замутило, и я почти сразу же с ним рассталась, перепуганная моей бледностью Алита кинулась на поиски целителя и Роу. Но раньше всех ко мне успела Лера. И когда в комнату ворвался Роу, она, смеясь, успокоила его словами, что месяцев через восемь я выздоровею. Весь день муж сдувал с меня пылинки, переносил с места на место на руках, а ночью так долго не решался подступиться, что я взбрыкнула и сама на него набросилась.
Уже на следующий день я почувствовала себя лучше и мне пришлось с боем доказывать мужу, что меня по-прежнему можно допускать к делам. Нет, это мне не повредит.
Примерно, в это же время появился Токела с известием, что можно возвращаться в крепость. Но это уже совсем другая история.