Чему ее учил Тал все эти годы? Не пытался ли он убить ее, чтобы проверить ее способность управлять стихиями?
Как он это делал и сколько раз?
Как она боролась с инстинктивным желанием спастись? Какое непостижимое, невероятное свидетельство самообладания она проявила! И куда же, спрашивали они, делось это самообладание во время скачек?
Они позволили ей присесть, по крайней мере на некоторое время, пока она отвечала на все эти бесконечные вопросы, и, тем не менее, она чувствовала себя такой измученной, как будто только что снова участвовала в скачках, причем не в одних.
В тот момент, когда она закрыла глаза, двери распахнулись, и в комнату вошел Одрик.
– Оставьте нас, – приказал он стражникам.
Охранники не двинулись с места. Повисла напряженная тишина, все замерли.
– Я думаю, что если бы леди Риэль хотела убить меня, – заявил Одрик, – она бы сделала это давным-давно. Приказываю, оставьте нас.
Охранники вышли.
Теперь Риэль окончательно пришла в себя. Она встала, ее сердце бешено колотилось. Что же ему сказать? Как начать разговор?
– Одрик, – произнесла она, ее голос казался бесцветным, под стать бледному лицу. – Прости, что не сказала тебе…
– Я понимаю, почему ты этого не сделала. Боже, Риэль, я… пожалуйста, не извиняйся. Как ты себя чувствуешь? С тобой все в порядке?
Она тихонько фыркнула и слабо улыбнулась.
– Не совсем.
Одрик подошел к ней, взял ее руки в свои. Его большой палец ласково, как поцелуй, коснулся ее запястья.
– Я не могу простить их за то, что они с тобой сделали. – От каждого прикосновения его пальцев у нее сжималось сердце.
– Ты имеешь в виду отца и Тала?
– Им должно быть стыдно за свою трусость.
– Ну, по крайней мере Тал, я уверена, сожалеет об этом.
– Это хорошо.
– Они думали, что делают как лучше.
Одрик нахмурился.
– Лучше для королевства.
– Разумеется.
– А для тебя?
Она колебалась. Сколько раз она задавала этот вопрос отцу, но в ответ слышала лишь упреки, заставлявшие ее замолчать?
– Моя жизнь не имеет никакого значения по сравнению с безопасностью окружающих.
– Не имеет значения! – Отпустив ее руку, Одрик провел пятерней по своим темным кудрям. – Так вот что они внушали тебе все эти годы.
Внезапно воздух вокруг них словно сгустился; пальцы Риэль покалывало от пробуждающейся магии. Их обдало волной жара. Риэль уловила едва уловимый запах раскаленного камня, характерный для солнечной магии, и ей сразу представилось пылающее на синем небосводе солнце в жаркий летний полдень. Одрик посмотрел ей в глаза и резко отвернулся, с напряженными, чуть приподнятыми плечами. Он подошел к окну и приложил ладонь к нагретому солнцем стеклу.
Когда он снова посмотрел на нее, на его лице уже не было следов гнева, и воздух вокруг него успокоился.
– Твоя жизнь и твое благополучие очень важны, Риэль, – тихо сказал он. – И мне жаль, что я не замечал того, что происходило все это время прямо у меня на глазах. Если бы я знал, я бы никогда не позволил им…
Он замолчал, стиснув зубы. Ей так хотелось прикоснуться к нему.
– Я знаю, – сказала она вместо этого.
– Ты была великолепна там, на перевале. Я никогда прежде не видел такой мощи. Это было действительно прекрасно, Риэль.
Несмотря на всю бедственность своего положения, она не могла не вспыхнуть от удовольствия, услышав такие слова.
– Они собирались убить тебя. Я не могла этого допустить.
Он приподнял бровь.
– Думаешь, я не могу позаботиться о себе сам?
– Можешь, и ты это сделал. Но… – Она замолчала, запнувшись, когда поняла, что только что едва не призналась ему в своих чувствах.
Но если бы ты умер, я бы этого не перенесла.
Если бы ты умер, я не знаю, что случилось бы дальше. Не знаю, что бы я сделала, чтобы отомстить за тебя.
Одрик прочистил горло. Казалось, он тщательно подбирал слова.
– Когда я увидел, как ты скачешь ко мне, я еще не знал, что это кровь твоей лошади. Ты была вся в крови, и я подумал… – Он подошел к ней, его взгляд задержался на ее лице, а затем скользнул в сторону.
Она ощущала присутствие его солнечной энергии всей своей кожей, словно легчайшие прикосновения. Риэль отчаянно хотелось слиться с ней. Впитать ее в себя.
– Ты мог хотя бы поблагодарить меня, – наконец смогла выдавить она. – По крайней мере.
– Если ты пообещаешь, что больше не будешь меня так пугать. Или хотя бы предупредишь меня в следующий раз, чтобы я смог подготовиться.
– Конечно, – согласилась она, – если ты предупредишь меня в следующий раз, когда на тебя нападут убийцы.
Он понимающе усмехнулся.
– Мы отлично вместе сражались. Я был бы не прочь повторить это снова, – сказал он с наигранной веселостью и с нежностью добавил: – Спасибо тебе, Риэль.
Она понадеялась, что он не сможет ничего прочитать по ее лицу.
– И что теперь будет?
– Именно это я и пришел тебе сказать, – начал Одрик, и тут дверь открылась, впуская Людивин и нескольких стражников.
– Ты ей сказал? – спросила Людивин встревоженно.
– Что именно? – переспросила Риэль. – Что они решили?
– Вас просят немедленно вернуться в зал, леди Риэль, – сказал один из охранников.
– Передайте моему дяде королю, что она уделит ему внимание через некоторое время, – произнесла Людивин с милой улыбкой, не коснувшейся глаз. – А если он будет протестовать, то можете сказать ему, чтобы он прикусил свой язык, иначе племянница возненавидит его до конца своих дней.
Стражник покраснел, склонил голову и вышел в коридор.
– Многие в Совете Магистров напуганы, – быстро произнесла Людивин, обращаясь к Риэль, – и король сейчас находится под огромным давлением, заставляющим его действовать, прежде чем стремительно распространяющиеся слухи выйдут из-под контроля и вызовут панику. Пока… – она помолчала. – Пока еще что-нибудь не случится.
Пока я снова не потеряю контроль над своей силой, мрачно подумала Риэль.
– Он бы не согласился на это, но у него не было другого выбора, – продолжала Людивин.
У Риэль упало сердце.
– Согласился на что?
– Тебе предстоят семь испытаний, – объяснила Людивина. – По одному на каждую стихию.
– Члены Совета, – добавил Одрик, – настояли на испытании твоих способностей. Чтобы убедиться в том, что ты можешь контролировать свой дар. – Он отвернулся, скривив губы в горькой усмешке.
Людивин мягко положила руку ему на плечо.
– Они проверят не только твое умение управлять силами стихий. Они также будут проверять твою преданность короне. Ты не должна колебаться, Риэль. Одна искра неповиновения, один намек на измену…
– Что именно, по их предположениям, я могу сделать? – воскликнула Риэль со скептическим смешком. – Переметнуться на сторону Борсвалла? Развернуться посреди испытания и убить короля на месте?
– Мы не знаем, что может сделать Кровавая Королева, когда явится в наш мир, – мягко сказала Людивин.
– Одна может спасти мир. Другая способна его уничтожить. Одна кровавая. Другая светоносная… Я уже устала слышать про это проклятое Пророчество, – пробормотала Риэль и с радостью увидела чуть заметную одобрительную улыбку Одрика.
– Дело в том, – с нажимом продолжила Людивин, – что нынешний Совет считает тебя одной из этих Королев. И если они смогут убедиться, что ты верна королю, что ты хочешь защитить Селдарию, а не уничтожить…
– Да с какой стати мне это делать? – с возмущением прервала ее Риэль, всплеснув руками.
– Тогда это будет означать для них, – не обратив на ее слова внимания, продолжала Людивин, – что ты сделала собственный выбор, что бы там ни говорилось в Пророчестве. Защищать, а не вредить. Служить верой и правдой, а не предавать.
– А если я откажусь участвовать в этих испытаниях? – тихо спросила Риэль, как только немного успокоилась.
– Тогда, – медленно произнесла Людивина, – у них не останется выбора, кроме как считать тебя угрозой.
Риэль отшатнулась. Холодное, болезненное чувство пронзило ее.
– Они убьют меня.
– Нет, пока я дышу, – сказал Одрик, сжав кулаки.
– Прошу прощения, ваше высочество, – пробормотал первый стражник, неуверенно входя в комнату, – но я передал королю послание леди Людивин, и он велел сказать…
Одрик бросил на него убийственный взгляд.
– Я прекрасно знаю, что собирается сказать король, – прервал он стражника. Когда он, наконец, повернулся к Риэль, его взгляд был тверд. – Я никому не позволю причинить тебе вред. Ты с честью выйдешь из этих испытаний, и как только ты убедишь всех…
– Тогда я буду преданно служить короне, – закончила за него Риэль. Все знали, что Солнечная Королева, если она когда-нибудь появится, станет опорой Селдарии. Она поведет войска королевства в бой. Используя свою невероятную силу, она защитит страну, защитит Врата.
Защитит короля.
– Да, тогда ты будешь служить короне, – подтвердил Одрик.
Когда-нибудь она будет служить ему – и его королеве. Она быстро взглянула на Людивин и отвела взгляд.
– Ваше высочество, – позвал стражник от двери.
– Я готова, – сказала Риэль, прежде чем Одрик успел наброситься на ни в чем не повинного служивого, и направилась обратно в зал.
И снова она стояла перед возвышением, на котором восседали члены Совета. Ее мысли занимал один вопрос: «Что я сейчас чувствую? Мне ведь только что угрожали смертью».
Она понимала, что ей, наверное, следовало бы испытывать большее беспокойство, но все казалось таким диким, невероятным по сравнению с тем, какой была ее жизнь всего два дня назад, что она просто не чувствовала сейчас ничего.
«Меня подвергнут испытаниям, – думала она. – И это будет, наверное, больно и страшно. Я даже могу… погибнуть».
Затем, медленно, словно пробуя новую мысль на вкус, она сказала себе: «Я покажу им всем, на что я способна». Риэль задумалась. Быть востребованной вместо того, чтобы прятаться, защищать свою страну вместо того, чтобы жить в постоянном страхе, что может навредить людям, быть любимой, а не чувствовать, что ее все ненавидят…