– И что ты захочешь в обмен на свою информацию? – спросил офицер.
– Возможность для меня и моего брата вернуться в Орлин в целости и сохранности. Гарантия амнистии. И помощь в возвращении моей матери. Ее похитили неизвестные прямо из дома пару недель назад. Я хочу, чтобы ее вернули. Живой и невредимой.
Офицер молча стоял еще минуту, а потом приблизился к ней. Когда он подошел вплотную, тени расступились, и она увидела стройного и гибкого мужчину, с чисто выбритым лицом, слегка загорелой кожей и короткими темными волосами. Его глаза – как у всех генералов Империи, впрочем, как и у самого Императора, – светились непроглядной тьмой, как самая глубокая пропасть, разверзшаяся в земле.
Оставалось только гадать, какое загадочное зелье использует Император, что придать своим верным псам столь ужасающий облик.
Элиана, не дрогнув, встретилась с ним взглядом.
– Рада приветствовать вас, лорд Морбрей.
Он улыбнулся и протянул ей затянутую в перчатку руку. Окружавшие его адатроксы опустили оружие.
– С возвращением, Ужас Орлина, – произнес лорд Морбрей высоким, вкрадчивым голосом, тягучим, как сливки. – Иди же, поведай мне свои секреты.
Для начала он провел ее через тюрьму.
Тюрьмы существовали при каждом блокпосте Империи, и хотя эта темница была небольшой и незатейливой по сравнению с огромным и хорошо оборудованным подземельем под дворцом лорда Аркелиона в Орлине, она все же имела одну отличительную особенность. Вместо камер вдоль длинного узкого коридора стояли маленькие квадратные клетки, в которых взрослый человек мог находиться лишь сидя, скрючившись в три погибели. Но далеко не все несчастные в клетках были взрослыми. Среди них было много детей. До ужаса худых, с распухшими от голода животами, кожей, красной от царапин, с запекшимися губами, покрытыми кровью и остатками рвоты.
Они следили взглядом за Элианой, когда она шла мимо клеток. Некоторые – очевидно, только поступившие и еще не такие изможденные и сломленные – смотрели на нее с откровенной ненавистью и плевались в нее через прутья решетки. Те же, которые явно пробыли в темнице довольно долго – скелеты, обтянутые кожей, с грязными лицами и спутанными волосами, – сидели молча, и взгляд их был пустым и безразличным.
Девочка, сидевшая в угловой клетке, внезапно принялась биться в дверь, хватаясь за прутья костлявыми бледными пальчиками. Ее глаза с покрасневшими воспаленными веками были полны гнева.
– Помогите нам, – кричала она, изо всех сил тряся дверь. Металлические прутья врезались в ее руки. – Выпустите меня отсюда! Выпустите меня!
– И какой смысл мне все это показывать? – спросила Элиана скучающим голосом. Но внутри нее все кипело от ярости.
Пусть святая Тамерин дарует тебе быструю и легкую смерть, малышка, – молилась она.
– Я просто хотел показать, что случится с тобой, – произнес лорд Морбрей, – если тебе вдруг вздумается водить меня за нос.
Затем он открыл дверь в небольшую, просто обставленную комнату – один стул, одинокая мигающая лампа, – и протянул руки к кинжалам, висевшим у нее на поясе.
– Можешь подождать меня здесь.
Элиана осторожно заглянула внутрь и удивленно подняла бровь. В голове у нее проносились панические мысли. У нее нет времени сидеть в тюремной камере. Реми несомненно все расскажет Саймону, и они придут за ней с оружием в руках и застрелят на месте безо всяких раздумий. Надо все рассказать лорду Морбрею, чтобы он успел подготовить солдат к возможной атаке мятежников, – но только после того, как она получит от него обещание выполнить все, что она попросит.
Она вложила кинжалы в его руки.
– Значит, меня удостоили нормальной камеры? Не бросили в полную дерьма клетку?
Лорд Морбрей улыбнулся одними губами – глаза его оставались холодными.
– Все лучшее для дорогой гостьи – ведь ты Ужас Орлина. Надеюсь, ты не откажешься от трапезы.
Когда он закрыл дверь и Элиана осталась одна, ее охватило чувство одиночества и неуверенность. Она сидела на стуле в середине комнаты и просто ждала…
– Итак, Элиана Ферракора, – лорд Морбрей откинулся на спинку кресла и поднес бокал вина к губам, сверля ее немигающим взглядом своих невыносимо черных глаз, – я слушаю тебя.
Элиана продолжала сосредоточенно резать жаркое из оленины. С каждым нажатием ножа кровь сочилась из мяса, выливаясь на тарелку. Ее продержали в камере примерно два часа, прежде чем пригласить в обеденный зал его светлости.
Она старалась не думать о переполненной узниками тюрьме, об отчаянно кричавшей маленькой девочке с глазами, наполненными ненавистью.
Старалась не думать о Реми, о Саймоне. Интересно, он уже в пути? Может, мятежники решат, что лорд Морбрей сам с ней расправится, и будут считать, что она уже мертва? Что Реми думает на этот счет? Наверное, будет рад избавиться от сестры-предательницы.
И что будет с ее матерью, если она погибнет?
Элиана мысленно представила, как отрезает эти навязчивые, крутящиеся в голове мысли лезвием своего ножа.
– Лагерь мятежников Красной Короны, – начала она скучающим голосом, – находится в двух милях к юго-западу отсюда. Они называют это место Королевской пещерой. – Она поднесла кусочек мяса к губам, прожевала и проглотила. Посмотрела на лорда Морбрея и улыбнулась. – Какие изысканные блюда вы для меня приготовили, ваша светлость. Я так вам признательна. Эти мятежники не сильны по части кулинарных шедевров.
Лорд Морбрей едва слышно рассмеялся, а потом щелкнул пальцами.
Один из адатроксов, стоявших вдоль стен обеденного зала, подошел и наполнил его бокал вином.
Элиана молча наблюдала, как лорд Морбрей быстро и жадно глотает вино. Он снова щелкнул пальцами, и солдат снова послушно наполнил бокал. Он снова выпил его почти залпом, словно странник, умирающий от жажды в пустыне, а затем со стуком опустил его на стол, скривив губы. Взяв нож и вилку, он принялся со свирепым видом нарезать свое жаркое, а потом один за другим жадно забрасывать кусочки мяса в рот, даже не останавливаясь, чтобы сделать вдох.
Наконец он остановился, отпил еще вина из бокала и теперь сидел, с отвращением уставившись в тарелку.
– Еще мяса, – приказал он ближайшему к нему адатроксу. – Но только принесите какое-нибудь другое блюдо. – Он недовольно оттолкнул тарелку. – То, что не противно будет есть. Надеюсь, вы поняли?
Адатрокс поклонился и слегка кивнул, дернув головой.
Когда он ушел, лорд Морбрей снова обратил свой взор на Элиану. Он смотрел на нее тяжелым взглядом черных глаз из-под полуприкрытых век. Губы его были кроваво-красными от вина.
– А ведь ты мне врешь.
Ледяной ужас сковал Элиану. Она ухмыльнулась, делая вид, что удивлена его словами.
– Я вам не лгу. Как бы я посмела…
– Если бы в двух милях отсюда располагался лагерь бунтовщиков, мы бы давно его обнаружили и уничтожили.
– Он находится в подземелье. И прекрасно охраняется.
Лорд Морбрей, наконец, мигнул.
Ага, значит, вы и понятия об этом не имели. Элиана продолжала есть, с беспечным видом оглядывая обеденный зал.
– Как же у вас тут красиво. Какой замечательный стол. Чудесная лепнина на потолке. Это специально для вас подготовили? – Она указала вилкой на ближайшую стену. – Наверное, картины подбирают специально по вкусу каждого приезжего имперского военачальника?
– Сколько их там? – Мягкий голос лорда Морбрея взорвал тишину.
– Триста шестнадцать беженцев. – Она отпила глоток вина из бокала. – Пятьдесят один мятежник. Небольшие отряды – от двух до восьми бойцов – приходят и уходят каждый день. Еще около десятка патрулируют лес вокруг лагеря по периметру – пятеро из них ходят взад-вперед, остальные сидят в укрытии среди деревьев.
– Как насчет оружия и боеприпасов?
Элиана взяла красное яблоко со сверкающего серебряного подноса и откусила от него кусочек.
– Простите, ваша светлость, но боюсь, не смогу предложить вам больше информации, пока вы не дадите мне гарантии безопасности. Мне самой, моему брату и матери. В противном случае, – она пожала плечами, – боюсь, не будет никакой сделки.
Взгляд лорда Морбрея остановился на ее губах, когда она слизывала с них яблочный сок, переместился на горло, когда она глотала, а потом он принялся изучать ее тело. Во рту у Элианы внезапно пересохло. На его лице было написано явно не желание, по крайней мере, в его обычном проявлении.
Это было неприкрытое восхищение, ненасытная жажда, словно он никогда раньше не видел человека, поедающего яблоко.
– Я мог бы убить тебя прямо сейчас, – произнес он, быстро облизывая губы языком. – Если бы захотел.
– Но вы же этого не сделаете. Я знаю гораздо больше, чем вам рассказала. – Она снова откусила от яблока и принялась жевать, глядя на него в упор, несмотря на мурашки, бегущие по коже. – И вы уж точно не упустите возможность получить эту информацию, особенно теперь, когда знаете, что мятежники так долго скрывались у вас под носом. К тому же мне известны планы Волка. Он рассказал о тайной миссии, намного превосходящей все, что до сих пор предпринимала Красная Корона. Если она осуществится, то это может повернуть ход войны. – Она швырнула недоеденное яблоко на тарелку. – Позвольте мне помочь вам, ваша светлость. То, что я прошу взамен, ничто по сравнению с той бесценной информацией, которую я могу вам предоставить.
Лорд Морбрей поднялся из-за стола. Он потянулся, пошевелил плечами, подвигал челюстью, словно вправляя вывих.
Элиана наблюдала за его движениями, и внутри у нее все переворачивалось. Она откинулась на спинку стула и принялась рассматривать свои ногти.
– Вам нездоровится сегодня, ваша светлость?
Он пересек комнату, уселся в красное кресло с высокой спинкой, стоящее у потрескивающего камина, и принялся рассматривать ее в упор. Тени скрывали выражение его лица, бросая на него темные пятна.
– Я так и не утолил свой голод. – В голосе его чувствовалась бесконечная усталость, смешанная с гневом – едва заметным, но с трудом сдерживаемым. – Я всегда голоден.