Риэль обернулась и увидела Мирен Балластье, Великого Магистра Кузницы и возлюбленную Тала – когда они не были поглощены одной из своих легендарных ссор. В свете факелов, освещавших палатку, бледная, покрытая веснушками кожа Мирен под шапкой ярко-рыжих волос делала ее похожей на привидение.
– Это движущийся лабиринт, – тихо сказала Риэль, все еще отказываясь поверить в это.
– Именно так. И вот еще что, леди Риэль… – Мирен замолчала, на ее лице отразилось беспокойство. – Я хочу, чтобы вы знали, я выступала против такого испытания для вас. Это несправедливо и жестоко. Я не удивлюсь, если король заставит ответить за это, как только узнает…
– О чем вы говорите? Какая жестокость? – Риэль едва удержалась от того, чтобы не говорить умоляющим тоном. Они с Мирен никогда не были подругами, и теперь, когда обнаружилось, что Тал так долго скрывал от всех настолько важную тайну, связанную с ней, Риэль едва ли могла ожидать, что их отношения изменятся к лучшему. – Мирен, скажите мне.
Протрубил рог, его одинокий рев эхом отразился от горных скал. Собравшаяся вокруг ямы толпа зааплодировала.
– Скоро вы сами все увидите, – ответила Мирен и поцеловала ее в лоб. – Это от Тала, – просто сказала она и вышла из палатки.
«Ты вовсе не обязана соглашаться на это, – напомнил ей Кориен. – Ты можешь отказаться. Прямо сейчас».
«И что тогда делать, куда идти? – раздраженно спросила Риэль. – Ты всегда говоришь мне, что мне не обязательно делать все это, но ничего не предлагаешь взамен».
Последовала пауза. Затем он произнес: «Ты можешь прийти ко мне. И мы тогда сможем начать новую жизнь».
Дрожь пробежала по телу Риэль, ей показалось, что в него впиваются тысячи мелких, острых, голодных зубов.
«Нам нужно поговорить, когда все это закончится, тебе и мне, – мысленно обратилась она к своему невидимому собеседнику. – Я слишком долго это откладывала».
«Полностью с тобой согласен», – услышала она его ровный голос.
Охваченная тревогой, Риэль шагнула за откинутый полог палатки, когда рог прозвучал во второй раз, вздернула подбородок и подняла лицо навстречу солнечным лучам, пробивающимся из-за горного перевала. Раскинув руки, она позволила плащу упасть на землю к ее ногам.
Рев толпы был просто оглушительным. Несмотря на невероятное возбуждение, Риэль довольно улыбнулась, услышав приветственные крики.
Ее наряд, состоящий из десятков угольно-черных и сверкающих серебристых кусочков ткани, повторял рисунок доспехов святого Гримвальда. Длинные черные перчатки доходили ей до локтей. Облегающие фигуру колет и брюки были расшиты затейливыми узорами, подчеркивавшими изгибы ее фигуры, а длинные фалды ее кожаного жакета с квадратными плечами касались земли. На спине жакета сиял знак Священной Кузницы – два черных меча, скрещенных на огненно-оранжевом поле. Серебряная пудра покрывала ее щеки и веки. Людивин покрасила ей губы в огненно-коралловый, как огонь Кузницы, цвет.
Восемь мастеров металла с серьезными лицами выстроились вдоль узкого настила, ведущего от палатки к яме. Риэль подняла руки, чтобы поприветствовать толпу, и направилась к краю ямы, туда, где стоял Архонт с легкой, но очень довольной улыбкой на надменном лице.
Когда дверь клетки со стуком открылась, Архонт протянул ей руку, глядя куда-то вниз.
– Вы можете сделать свой выбор – спасать их или нет. Ведь ваша собственная жизнь так ценна для всех. – Он повернулся к ней и, пристально глядя ей в лицо, добавил с едва заметной издевкой: – Не так ли, миледи?
Спасать их или нет. Риэль заглянула вниз, в клетку, и, увидев, кого имел в виду Архонт, испытала такой ужас, что невольно отпрянула и пошатнулась.
Три маленькие клетки медленно поднимались из глубин кишащего вращающимися шестеренками лабиринта. Внутри каждой из них стоял ребенок, рыдающий от ужаса.
Как только зрители заметили этих плачущий малышей, с трибун раздались крики возмущения и ужаса.
– Вы сумасшедший? – закричала Риэль.
– Это просто сироты с Нижних улиц, – спокойно объяснил Архонт. – Никто не будет скорбеть по ним, если их не станет. Разве только… – он взглянул на разъяренную толпу на трибунах. – Эти, возможно, и будут.
Риэль, наконец, все поняла, боль и отчаяние разорвали ей сердце, как медленно проворачивающееся в ране лезвие меча. Лабиринт и так был смертельно опасен. Она должна бороться изо всех сил, чтобы просто выжить самой, а спасти еще и троих детей казалось ей просто невозможным.
Но если она этого не сделает…
Риэль взглянула на ревущую толпу.
Улыбка Архонта стала шире.
– Ваш ход, леди Риэль, – сказал он.
Не испытывая ни малейших колебаний, она повернулась, сбросила жесткий кожаный жакет, подбежала к открытой в ожидании ее дверце и прыгнула внутрь клетки.
Глава 22Элиана
«Император – охотник, не знающий усталости. Смертоносный ураган, который никогда не спит. Как же мы можем одолеть столь непобедимое создание? Ответ прост: нам это не по силам. Даже если весь мир объединится, чтобы уничтожить его, он опять восстанет, и так будет повторяться вновь и вновь».
– Кто ты?
Элиана вздрогнула при звуке голоса Императора. Она и раньше представляла, как встретится с ним, предаваясь безумным фантазиям о том, как ворвется в его дворец в Селдарии и перережет ему горло, прежде чем у него будет возможность убедить ее этого не делать.
Во дворце лорда Аркелиона ходили слухи, что Император обладал способностью проникать в сознание и душу подданных и мог заставить их делать все что угодно – никто не мог противостоять его воле. Элиана всегда считала, что все это полная чушь. Разве чей-то голос, звучащий в голове, может контролировать твои действия? А все, кто разносит эти слухи, просто недоумки.
Но никогда в своих кровожадных мечтах Элиана не могла представить, что голос Императора звучит именно так. Он скрывал нечеловеческую волю и говорил о непоколебимой решимости, древней мудрости и изощренной хитрости его обладателя.
Она отпрянула и покачнулась, споткнувшись о неровную поверхность террасы.
– Простите, я не хотела нарушить ваш покой.
– Тем не менее ты это сделала. – Император приблизился к ней, заложив руки за спину. – Я не очень хорошо могу тебя разглядеть. Ты меня видишь?
– Не слишком отчетливо. – Пространство перед ее глазами подергивалось. Ей хотелось протереть воздух, как запотевшее окно.
– Как любопытно.
– Я просто… – Ей хотелось повернуться и броситься бежать, но бездонная тьма в его глазах заставляла ее застыть на месте. – Я, пожалуй, пойду.
– О, нет, не может быть…
Он замолчал. На лице его промелькнула целая гамма чувств, которые она была не в состоянии осознать: ужас, радость, удивление.
Гнев.
– Ты… – хрипло прошептал он страшным голосом, из которого ушло все очарование. Теперь в нем явственно слышалась невыразимая, едва сдерживаемая тоска. – Значит, это ты…
Элиана отступила и уперлась спиной в каменное ограждение террасы.
– Что?
Император быстро подошел к ней.
– Оставайся на месте. – Он протянул к ней руку. – Где ты находишься?
Тут раздался страшный грохот, и терраса затряслась, отбрасывая Элиану куда-то вбок. Она уперлась руками в стену дворца, чтобы не упасть – и внезапно дворец, город внизу и сам Император исчезли.
Она вновь оказалась среди красных стен обеденного зала лорда Морбрея. Перед ней было его безвольное лицо с затуманенным взором посеревших глаз, напоминавших глаза адатрокса.
Она отпрянула, оттолкнув его, упала, сильно ударившись, на пол, и отползла от кресла.
– Кто ты? – спросил лорд Морбрей, резко поднимаясь из кресла и протягивая к ней руки, как это делал Император. Голос его срывался – то звучал как его собственный, то как голос Императора. Казалось, одновременно говорили двое – голос лорда Морбрея перемешивался с голосом повелителя. – Иди сюда. Иди ко мне.
Внезапно снаружи раздался оглушительный грохот. Элиана сразу узнала звук взрывающейся бомбы.
Саймон.
Реми, конечно, все рассказал повстанцам из Красной Короны, и теперь они собирались напасть на заставу, чтобы уничтожить ее, а заодно и Элиану.
Она невольно улыбнулась. Похоже, из ее непокорного братца может получиться несгибаемый борец с тиранией.
Стены комнаты задрожали. Тарелки на столе зазвенели, лорд Морбрей покачнулся. Трое из четырех адатроксов, стоявших у стен, вбежали в зал, выхватив мечи из ножен. Бокал упал на пол и разлетелся на мелкие осколки.
Элиана схватила самый большой кусок стекла, который только смогла найти, вскочила на ноги и бросилась на лорда Морбрея. Он слишком поздно ее заметил, и не успел уклониться, видимо, серая пелена в его глазах затуманила его зрение, Элиана одним резким движением перерезала ему горло острым концом стекла. Из раны брызнула кровь, забрызгав ей руку и одежду. Лорд Морбрей издал ужасный булькающий звук, захлебываясь кровью, и рухнул на пол.
Оставшийся в комнате адатрокс бросился на Элиану. Она схватила со стола нож для мяса и, стоя у тела лорда Морбрея, ударила солдата ногой в пах, а потом вонзила нож ему в живот. Пробежав мимо него, она выскочила в коридор и тут же наткнулась на дуло револьвера Саймона.
На нем была металлическая маска Волка, но, несмотря на то что лицо его было невозможно рассмотреть, она чувствовала исходящую от него ярость, пронизывающую воздух, как удар молнии.
Раздался еще один взрыв, на сей раз ближе. Саймон схватил ее за руки, притянул к себе и прижал к стене, прикрывая своим телом, когда потолок заскрипел и пошел трещинами. Одна из балок на потолке обрушилась, увлекая за собой град камней.
– Иди за мной, – приказал он, стряхивая пыль с капюшона.
– Где Реми? – спросила Элиана, упираясь.
– С Нави. Лучше не сопротивляйся, иначе я перекину тебя через плечо и все равно унесу отсюда.