Элиана молниеносно развернулась и швырнула поднос в темную фигуру, стоявшую у дальней стены. Это женщина, поняла Элиана, высокая и… прозрачная.
Поднос прошел сквозь тело незнакомки, ударился в стену и со звоном упал на пол.
Смачно выругавшись, Элиана, спотыкаясь, отступила назад, пока не уперлась в стену.
– Ты кто такая? Немедленно покажись?
Женщина подчинилась и выплыла из тени вперед, а потом опустилась на колени перед Элианой. Девушка видела лишь ее смутные очертания в воздухе. Переливающиеся крошечные искорки, пробегающие по призрачным одеяниям, полные губы, пышная грива волос, спускающаяся до бедер.
– Значит, это правда, – произнесло видение, протягивая руку, чтобы прикоснуться к Элиане.
В глазах девушки промелькнула вспышка, потом зрение затуманилось. Она пошатнулась, но удержалась на ногах, опершись ладонями в колени и пытаясь не потерять сознание.
– Ты не принадлежишь нашему миру, – с трудом выдавила она из себя. – С тобой явно что-то не так.
– Знаю, – произнесла женщина с явной грустью в голосе. – Простите меня, что причиняю вам неудобство. Вы к этому со временем привыкнете, если это вас утешит.
– Если ты из «Фиделии», лучше убирайся отсюда!
– Ошибаетесь – я уж точно не отношусь к числу последователей этой секты.
Элиана сжала виски пальцами.
– Мне стало дурно в «Вертепе», прямо перед тем, как вы забрали меня. И в ту ночь, когда вы похитили мою мать, и тех девочек в трущобах…
– Я ничего подобного не делала, моя королева. Люди Пророка не похищают девушек из постели, а тем более такие, как я.
Элиана, прищурившись, смотрела на женщину, часто дыша. В душе у нее поднималось нехорошее предчувствие.
– Как ты меня назвала?
– Уже несколько месяцев ходили слухи, что Саймон, наконец-то, отыскал вас, – продолжала женщина дрожащим от волнения голосом. – Но я отказывалась в это верить, пока не увидела сама. А теперь, когда я вижу ваше лицо, слышу ваш голос, ваше дыхание, я убедилась, что это правда.
Женщина подплыла ближе, дотронулась ладонью до щеки Элианы. Та не почувствовала ее прикосновения, правда, тошнота при этом усилилась. Она крепко зажмурила глаза и осела на пол.
– Меня сейчас вырвет, – простонала она.
– Прошу прощения, моя королева. – Призрачная фигура быстро удалилась в дальний конец комнаты. – Мне не следовало прикасаться к вам. Людям сложно к нам приспособиться.
– Кто ты такая, что ты из себя представляешь и почему так меня называешь?
Женщина склонила голову.
– Простите, я слегка забылась. Если бы вы только знали, как долго мы все ждали этого дня. Впрочем, вскоре вы все поймете.
Элиане пришлось поднять голову, когда призрачная женщина выпрямилась во весь свой немалый рост – больше двух метров, не иначе. Ее конечности были такими длинными, что она невольно напомнила Элиане паука, и ей стало не по себе.
– Позвольте представиться, мое имя Захра, я призрак. А вы Элиана Ферракора, охотница за головами, известная как Ужас Орлина, последняя из Дома Курвери, дочь короля Одрика Светоносного, наследница трона святой Кейтелл, истинная королева Селдарии и… – Захра широко развела длинные руки. Ее призрачная улыбка излучала несказанную радость, – вы одна из двух Королев, которым, согласно Пророчеству Ариавы, суждено прийти в наш мир. Дитя, рожденное яростью. Вы Солнечная Королева, Элиана, и я явилась, чтобы привести вас домой.
Глава 37Риэль
«Записи Кейтелл говорят о том, что из всех божественных животных она больше всех любила своего крылатого коня – шаваля. Возможно, из-за сходства с ее белой кобылой, которая несла ее на битву с ангелами. Возможно, потому, что его крылья напоминали о ее возлюбленном Ариаве и приносили ей утешение после его смерти».
Шаваль летела, не останавливаясь, пока Риэль не начала ерзать у нее на спине.
Они приземлились на небольшой скалистый утес с редкими пучками травы, защищенный с одной стороны валунами размером с карету короля Бастьена. Риэль поспешно соскользнула на землю и даже умудрилась отползти на несколько шагов, прежде чем бурно исторгнуть из желудка все его содержимое.
Очистив желудок, она поползла к скалам, ища укрытие от ветра. Каждое движение вызывало волну страшной боли, пронизывающую все тело. Ядовитое зелье оказалось весьма действенным; она чувствовала себя так, словно ее долго били молотком по каждой мышце и кости. Ей оставалось лишь надеяться, что успела вовремя от него очиститься и избежит плачевных последствий.
Затем она услышала стук копыт и с усилием подняла голову.
Крылатая лошадь подошла к ней почти вплотную. Она оказался больше, чем даже самые крупные боевые кони ее отца, с изящной изогнутой шеей, длинной нечесаной черной гривой и влажными умными глазами. Шаваль вела себя, как обычная лошадь, – и все же немного иначе. Ее ноздри раздувались, когда она обнюхивала воздух вокруг девушки; уши с любопытством развернулись в ее сторону.
Но затем она склонила голову набок, как делает человек, удивляющийся чему-то новому. В ней чувствовалась какая-то древняя, первозданная сила, которую Риэль никогда не ощущала в других живых существах.
– Привет. – Она потянулась к ней слабой дрожащей рукой. – Вы, шавали, всегда были моими любимцами.
Резкий порыв горного ветра обрушился на нее, свалив с ног. Она упала, вся дрожа от холода.
Риэль заметила какое-то движение – шаваль обошла ее и опустилась на землю, закрыв ее от ветра своим телом. Она вытянула одно из своих огромных оперенных крыльев, должно быть футов двадцати в длину, и осторожно подгребла им девушку к себе.
Укрытая между щитом из серых с черными кончиками перьев и теплым боком шавали, Риэль начала приходить в себя. Шерсть кобылы была невероятно мягкой, серой, как грозовое небо, в легкую крапинку.
– Ты и правда существуешь? – прошептала она, положив руку ей на бок. – Откуда же ты взялась?
В ответ шаваль еще теснее и бережнее обхватила Риэль крылом, притянув ее к себе поближе, и сунула голову под крыло. Риэль почувствовала прикосновение горячей морды к своей спине и услышала, как зверь удовлетворенно фыркнул, обдав ее при этом своим теплым дыханием.
Это было странное убежище, но настолько уютное, что Риэль окончательно расслабилась и впала в беспокойный полусон. В его неясных, бесформенных тенях светился черный огонь.
Когда она проснулась, ее разум был ясен, как кристалл, и шаваль наблюдала за ней своим темным глазом.
Значит, это не было галлюцинацией. Видением, порожденным ее воспаленным сознанием.
Она еще некоторое время понежилась, наслаждаясь уютом и теплом под навесом крыла и разглядывая свою спасительницу.
– Я думала, что все божественные животные давно исчезли, – сказала она наконец. Поколебавшись, она погладила рукой морду шавали. – Почему ты спасла меня? – Ноздри лошади жарко раздувались между ее пальцами. Она погладила длинный нос, пряди жестких волос между широко раскрытыми черными глазами.
– Интересно, есть ли у тебя имя?
Шаваль тихонько заржала и уткнулся носом в ладонь Риэль.
– Ну что ж, – сказала она, просияв, – тогда мне нужно его придумать для тебя.
И тут она вспомнила.
Этот приглушенный мужской голос, прямо перед тем, как она упала. Нет, не упала. Прямо перед тем, как ее столкнули с утеса.
Теперь она отчетливо вспомнила его и поняла, кому он принадлежит.
– Ты отвезешь меня домой? – спросила она. – Мне нужно посчитаться с одним человеком.
Шаваль смотрела на нее, не шелохнувшись.
– Все в порядке, – быстро добавила она. – Он этого заслуживает. Это он пытался убить меня.
Шаваль фыркнула и поднялась на ноги. Холодный ветер тут же ударил Риэль в лицо, но она постаралась не обращать на это внимания и, стуча зубами, вскарабкалась на валун, а с него перебралась на спину лошади.
Шаваль оглянулась на нее, дернув ушами.
– Ну? – Риэль запустила пальцы в буйную черную гриву. – И как мне заставить тебя двигаться?
И в то же мгновение лошадь пустилась в галоп, расправила крылья и спрыгнула с обрыва, как показалось девушке, прямо в небо.
Они быстро приближались к Бейнгарду с севера, низко паря над верхушками деревьев на склоне горы Сибеллин, а затем, обогнув замок, вылетели на широкий каменный двор перед ним. Двор был полон людей: отец Риэль и городская стража, ее собственные охранники, всадники, пажи и конюхи, держащие под уздцы лошадей. Лорд-командующий что-то прокричал, и четверо всадников поскакали к южным воротам.
Отец организует отряды для ее поиска, с удовлетворением поняла она.
Вот Одрик верхом на своем жеребце, Людивин, держащая его за руку, а там…
Ага. Вот и он, презренный негодяй.
Ярость, кипевшая в крови Риэль, вырвалась наружу.
Она мягко потянула шаваль за гриву и чуть переместила свой вес, направляя лошадь влево и вниз. Расправив в стороны крылья, крылатая кобыла плавно пошла на снижение. Девушка прижалась к ее шее и закрыла глаза. Почувствовав, как ветер несется ей навстречу, она стала вытягивать из него потоки силы, так, словно перебирала струны лютни. Шаваль приземлилась, перебирая копытами, и толпа с криками ужаса расступилась. Риэль, не дожидаясь, пока лошадь окончательно остановится, спрыгнула на землю.
Не обращая ни на кого внимания, она бросилась через двор, выставив перед собой ладонь. Свистящий ветер свился в ее руке в кольцо, похожее на петлю виселицы. Побелев от ужаса, лорд Совилье, не желая верить своим глазам, стоял и смотрел, как она приближается к нему. Риэль крутанула запястьем. Петля ветра обвилась вокруг его шеи. Все еще находясь в добрых двадцати футах от него, она силой ветра захлопнула массивную двустворчатую дверь парадного входа в Бейнгард, затем отшвырнула лорда Дервина Совилье, прижав к закрытым дверям, – и сдавила его горло удавкой.
Он задыхался, пытаясь отдернуть невидимую петлю, сжимавшую его горло. Риэль наблюдала за ним с жесткой усмешкой, а затем подняла руку выше.