— Что такое? — поинтересовался у меня боцман, подбегая к рубке.
— Да ничего особенного, лампа у него в сейфе, вот ключ, — ответил я, протягивая ему ключ, висящий на бечевке.
— Сам сходи и отдай ее Славе, — скомандовал боцман и, посмотрев на стонущего капитана, добавил: — Ну я же просил…
— Так вы просили, чтобы он дожил до суда, ну так пожалуйста, он точно доживет, — пожал я плечами и, не слушая ворчания боцмана, побежал на поиски капитанской каюты.
— Славик, ща, жди, я лампу принесу, — крикнул, пробегая мимо радиорубки.
— Ага, жду, — услышал я в ответ, и потянуло запахом канифоли.
«Так где эта долбаная каюта? Капитан говорил, сразу под рубкой, где кают-компания. Так, это, похоже, кают-компания, а значит, напротив и есть дверь в каюту капитана!» — сделал я логический вывод.
Открыв дверь, я зашел внутрь и осмотрелся. В каюте капитана было два сейфа, один хорошо известный команде, и второй тайный, который никому кроме капитана известен не был.
Подойдя к стойке бара, я взялся за столешницу и, проведя рукой понизу, нащупал кнопку. После нажатия раздался щелчок, и небольшая тумбочка в углу отъехала в сторону.
«А ниче так сделано, удобно!» — подумал я, подходя поближе. Ухватился за бока тумбочки и откатил ее в сторону, она оказалась на колесиках, поэтому особых проблем у меня не было.
Достав ключ, сунул его в замочную скважину небольшого сейфа, который стал виден, когда отодвинул тумбочку.
После двух щелчков дверь чуть отошла в сторону. Ухватившись за ручку, открыл дверцу и заглянул внутрь.
— М-да хорошо работают, тоже, что ли, переквалифицироваться в пирата? — вслух невольно восхитился я, увидев все это драгоценное великолепие, лежащее на полках сейфа, и засверкавшее, как только открыл дверцу.
«Наверное, шейха. Раз у него была такая яхта, то и жены у этого извращенца должны были быть прикинуты на все сто, и все эти „сто“ лежат теперь на полке!» — подумал я, схватил коробочку, где лежала лампа, закрыл дверцу, снова сделав все, как было до меня, и побежал к Славику, где, отдавая ему стекляшку, сказал:
— Давай быстрей вызывай, и не забудь добавить, что у нас раненые.
Сказав это обрадованно схватившему плату радисту, я направился наверх, мне еще оружие собрать надо было.
Мельком глянув на шкета, продолжавшего сидеть у борта с забитым видом, я направился к трупам на полубаке, чтобы собрать лежащее около них оружие.
Таскал я все в одну кучу, куда сложил не только само оружие, но и амуницию, то есть разгрузки и то, что их заменяло.
— Артур, подойди сюда, — окликнул меня боцман.
— Иду, — сказал я и легкой трусцой подбежал к рубке. — Что?
— Капитан сообщил мне, что их было не тридцать два, а тридцать шесть. Тот пленник, которого ты допрашивал на горе, обманул нас. Четверо ушли вчера на другую сторону острова, и они должны сегодня вернуться.
— Врет, — коротко сказал я и, прищурившись, посмотрел на капитана, которого боцман уже успел перевязать.
— Почему ты так решил?
— А я судовой журнал посмотреть успел, он у капитана на журнальном столике в каюте лежит, — пояснил лениво.
— Точно врет?
— Точно-точно, там есть список команды, и их было тридцать три. Одного смыло во время шторма, остальные сами знаете где. Сейчас спрошу, на фига ему это надо.
— Не надо, лучше я сам, ты с оружием наконец закончи, — достаточно твердо отказался боцман от моей помощи.
— А?..
— Иди-иди, — прогнал меня он.
Развернувшись, я направился к оружию, подойдя, с сомнением посмотрел на немалую кучу, которую венчал ручник. Таскать все это железо вниз мне было что-то неохота.
Осмотревшись, я приметил шкета, который испуганно смотрел на меня.
— О, бесплатная рабсила, — сказал я по-русски и, довольно улыбнувшись, крикнул шкету уже по-английски: — Эй ты, а ну давай иди сюда, ком-ком, арбайтничать будешь. Ты что, не понял?! Шнель ко мне!
Однако пиз…ныш продолжал сидеть у борта и только еще больше сжался.
«Вот гад, ща врежу!» — пообещал я себе, направляясь к нему. Схватив его, взвизгнувшего, за грудки я понял: что-то не так. Знакомые выпуклости на груди стряхнули пелену у меня с глаз.
«Так вот оно что, а я-то думаю, что за парень странный!» — подумал я, с довольной улыбкой щупая девичьи груди под скрывающей фигуру рубашкой. Спермотоксикоз, казалось бы, полностью задавленный из-за встречи толстушками, снова ударил мне в голову.
— А-а-а, убери руки, — завизжала девка, пытаясь закрыться руками от моих загребущих рук.
«Второй размер», — профессионально оценил я размер груди девушки.
— Что там, Артур? — спросил от рубки боцман.
Обернувшись в его сторону, я прижал к себе вырывающуюся девушку и твердо сказал:
— МОЁ!
Пытаясь ухватить девку поудобнее, я взял ее за рубашку и спеленал длинными рукавами.
— Я обещал, что «вы…бу». Пацан сказал, пацан сделает, — сказал я ей на ушко, вспомнив, что обещал шкету, когда он остался один на траулере.
— Артур, а ну прекрати немедленно! — приказал мне подходящий боцман, грозно нахмурив брови. Было видно, что эта сцена ему очень не нравится.
Я тоже хмуро посмотрел на Кирилла Васильевича, отпускать более или менее нормальную женщину из рук я не собирался.
— В чем дело? Почему ты его держишь?
— Это баба! — пояснил я.
— Хм, да? — озадаченно осматривая девушку, спросил боцман.
— Согласен, не фонтан, но лучше хоть что-то, чем ничего, — согласился я, видя, что боцман о чем-то задумался.
— Артур, скоро подойдет помощь, ты сам понимаешь, в какое положение ты нас ставишь? — спросил меня он.
«В положение я собираюсь ставить ее, а не вас, многоуважаемый Кирилл Васильевич!» — подумал я, но вслух ответил другое.
— Да кто узнает?..
— Я знаю, Слава знает, Сережа про него знает, — сам себе подписывал приговор боцман.
— Правильные вы слова говорите, Кирилл Васильевич, правильные, — со вздохом согласился я, отпуская девку.
— Вот и хорошо, иди пока узнай, как там дела у Славы, — попросил меня ласковым тоном боцман.
— Уже иду. Кстати, девка не в моем вкусе, никогда таких не любил, но если бабы нет почти месяц, тут волком взвоешь.
— А не мал ли ты такие разговоры заводить? — спросил боцман, с сомнением осмотрев меня.
— Убивать не мал, а бабу завалить — так еще не вырос, что за люди? — бурчал я, спускаясь по лестнице на нижнюю палубу.
— Слава, как ты там? Связался? — крикнул я через весь коридор, вызвав новую волну стуков в дверь, где сидели толстушки.
— Норма, я сейчас… — услышал я из радиорубки. И тон мне сразу не понравился, так говорят, когда к горлу приложен нож.
Вытащив пистолет и держа на прицеле дверь, я тихо крался к двери в рубку.
— …твою же мать. Слава, блин, ты когда пьешь, закусывай, а то я тут не знаю что подумал, — сказал я, облегченно убирая «беретту» обратно.
— Да ты меня как раз на выдохе поймал, вот я и…
— Да понял я. Это что, спирт? — спросил я, беря в руки бутыль с прозрачной жидкостью.
— Ага, медицинский. Его прошлый хозяин вместо технического использовал… придурок.
— На батончик, закуси, а то я закушу, тут такой аромат витает.
— Спасибо, — поблагодарил Слава, шурша оберткой.
— Так что там насчет вызова?
— Докричался. Судя по всему, мы где-то на островах Кука. Таити меня легко берет, как будто рядом. Велели сообщить наши координаты, ты знаешь?
— Ща узнаю. Тут в капитанской каюте судовой журнал лежит, там должны быть данные. Таити-Таити, я иду к вам, — пропел я, выскальзывая из радиорубки.
Вернувшись, я бухнул на стол журнал и сказал:
— Нету ни хрена. Запись есть до шторма, а новые он не писал, гад.
— Что же делать? У одного военного эсминца есть сканер, он по нему пытается найти нас, но это, сам понимаешь, долго.
— Американский?
— Что?
— Эсминец американский?
— Да.
— Блин, плохо дело. Не хотелось бы мне с ними встречаться. Слушай, а кто к нам ближе всего? Ну, чью станцию ты лучше слышишь?
— Танкер «Македония» — очень четкий сигнал. Точно где-то рядом, потом яхта «Пенелопа», эти тоже близко. Остальные подальше. Эсминец вообще далеко.
— Я у капитана секстант видел, сейчас определюсь и скажу тебе, где мы, — щелкнул я пальцами от пришедшей мне в голову мысли.
— Хорошо, только давай быстрее, — кивнул Слава.
— Угу.
Схватив секстант, карту, альманах и ручку с бумажкой для записей, я рванул наверх.
— Артур, что там? Связались с помощью?
— Да, только мы координаты не знаем точные. Ща я их дам, солнце еще не село.
Быстро составив таблицу, я высчитал нашу долготу и ширину.
— Славка, готово, держи, — протянул я ему листок с данными.
— Внимание всем, я «Абхазия», повторяю, я «Абхазия», получены наши координаты, у всех, кто меня слышит, прошу медицинской помощи… — сразу же забормотал в микрофон Слава.
Я сидел в стороне и с интересом наблюдал за ним.
— Уф, все. «Македония» ближе всего, через два часа они будут у острова, и главное — там есть судовой врач.
— Отлично, хоть что-то.
— А кстати, где мы? Что-то я не понял.
— Это один из северных островов Кука, до Таити всего триста миль, а там девушки, и у всех четвертый размер, у-у-у, четверочка, — застонал я, представив полуголых «дикарок», танцующих вокруг меня.
— Четвертый? У всех? Да не может быть! — не поверил радист.
— Я тебе хоть раз врал?
— Нет.
— Во-от. Еще не врал. Так что представь, какой рай меня скоро ждет.
— А мы куда? Может, нас тоже туда отправят?
— Не знаю. Но тут наши пути-дорожки расходятся. Хватит, напомогался!
На столе вдруг звякнул телефон.
— Кто это? — удивленно спросил меня радист.
— Да боцман, кто же еще. Наверняка из рубки.
— Радиорубка слушает, — сказал Слава, сняв трубку. — Понял, Кирилл Васильевич, — ответил он, немного послушав, и положил ее обратно.
— Что там?
— Наши подошли, на берегу они.