Командир группы лишь недоуменно пожал плечами, дескать, откуда мне знать, почему там наркотики, а не что-то другое.
Только сейчас до Владимира дошло, что среди задержанных не было Анзора Сатарова, которого его группа должна была контролировать.
Сорвавшись с места, Христофоров подлетел к Гиви и, ухватив толстяка за лацканы дорогого пиджака, затряс, выкрикивая один и тот же вопрос:
– Где Анзор? Где Анзор?
Оглушенный свето-шумовым зарядом, грузин ни черта не соображал и только пялился на допрашивающего выпуклыми мутными глазами.
– Ты чего, Николаич? – Питерский полковник с трудом оторвал Христофорова от арестованного. – Ну нет здесь Анзора, и хрен с ним, все равно за его чебуреками смотрят мои хлопцы. И если что, сразу сообщат.
И тут же, как бы в подтверждение его слов, в кармане полковника раздалась трель мобильного телефона.
– Да, слушаю, – через несколько секунд лицо чекиста вытянулось, подсказывая остальным, что ситуация начала развиваться вовсе не так, как того хотелось бы. – Сидите у них на хвосте, сейчас сообразим подстраховку и подмену.
– Что случилось? – нетерпеливо спросил Христофоров, уже подсознательно ощущая надвигающуюся неприятность.
– Анзор со своими головорезами вскочил на стальных коней и сейчас во всю прыть рвется за пределы области на юг. Но мои хлопцы плотно держатся у него на хвосте.
– Твою мать… – выругался Владимир и стал поспешно набирать номер мобильника Серванта…
В Таллине «гербарий» провел всего одни сутки. Девушки переночевали в одном из коттеджей кемпинга, утром позавтракали и стали готовиться к ночному рывку через границу.
Во второй половине дня они уселись в микроавтобус и направились в сторону Балтийского моря. На этот раз за рулем сидела темнокожая Бегония.
В сумерках они въехали на пустынный пляж, выбрав место, где узкая полоса песка выступала в море подковой. Две сосновые рощицы, раскинувшиеся на холмах позади, надежно скрывали микроавтобус от посторонних глаз. Выбравшись наружу, девушки действовали четко и без присущей женскому полу суеты. Сперва они разделись донага, потом облачились в гидрокомбинезоны, серые с зеленоватыми разводами. Такой окрас надежно маскировал аквалангиста даже на небольших глубинах.
Спустя некоторое время молодые женщины в сгустившейся темноте проворно разложили на песке две надувные лодки английского спецназа «Зодиак» и при помощи автомобильного компрессора закачали в них воздух.
Не мешкая, лодки спустили на воду, приладив к ним по небольшому, но мощному «ямаховскому» мотору. Девушки неслышно вошли в воду, толкая груженые лодки перед собой. Когда глубина позволила, они забрались по очереди в лодки.
Сев за штурвал, Гвоздика первым делом включила установленный рядом с колонкой управления приемник Джи-пи-эс и только после этого завела мотор.
Оставляя за собой белые шлейфы бурунов, два катера почти бесшумно сорвались с места. Спецназовские лодки буквально сливались с поверхностью воды, что делало их незаметными для пограничных радаров, а выхлопные трубы моторов были устроены таким образом, что горячие газы выходили в водяной шлейф буруна, из-за чего не оставалось теплового следа. Недаром «Зодиаки» были своего рода диверсионными «стелсами».
Два часа потребовалось амазонкам, чтобы преодолеть границу и выйти в нужную точку. Застопорив ход, надувные лодки, как громадные утки, закачались на легкой волне.
Девушки стали надевать акваланги, маски, натягивать на ноги ласты. Первыми под воду ушли Ромашка и Бегония. Гвоздика и Фиалка, как самые сильные в группе, подхватили пенал с фугасом, перекинули его через округлый борт и опустили в воду.
Несмотря на внушительный вес, боеприпас был устроен по принципу морской мины и обладал положительной плавучестью. Подхватив титановый футляр, Ромашка и Бегония ушли с ним под воду. Фиалка, поправив на лице маску, нырнула спиной вперед.
Последними уходили Астра и Гвоздика. Девушки пропороли бока «Зодиаков» своими ножами и только после этого погрузились в воду.
План перехода границы был безупречным, и хотя ничего идеального не бывает, в этот раз было учтено все.
Местом выхода на берег оказался заброшенный пионерский лагерь, до которого у нынешних хозяев руки не доходили. Двухэтажные корпуса стояли полуистлевшими скелетами, пялясь на море черными провалами выбитых окон. Картина была завораживающе ужасной, казалось, находишься на краю земного шара среди развалин древнего мира.
– Астра, проверь, – вжавшись во влажный песок, приказала Гвоздика. – Фиалка страхует.
Две девушки по-пластунски двинулись в сторону ближайшего кустарника, в этом положении они походили на голодных рептилий, вышедших на охоту.
Оказавшись в кустах, блондинка вытащила длинноствольный пистолет и, сняв оружие с предохранителя, низко пригибаясь, метнулась в сторону полуразрушенных строений. За спиной Астры Фиалка, встав на одно колено, на вытянутых руках держала свой «ОЦ-35»…
Разведка длилась почти час, но вот, наконец, первой появилась блондинка. Ее пистолет в кобуре постукивал по бедру, а сама девушка шла непринужденной походкой топ-модели.
Приблизившись к месту, где скрывались ее напарницы, Астра шутовски приложила руку к виску и на американский манер доложила:
– Все чисто, мэм, никого вокруг нет, «подарок» от Папы на месте.
– Отлично, – выпрямляясь во весь рост, с облегчением произнесла Гвоздика. – Пошли.
«Подарком» от Папы оказались две иномарки, спрятанные в одном из строений. Большой и стремительный, как арабский скакун, «трехсотый» «Лексус» черного цвета и светло-зеленый юркий «Фольксваген Гольф». Обе машины были с дипломатическими номерами, это защищало от назойливых, как мухи, гаишников. Здесь же оказались и новые документы «гербария», и предусмотрительно приготовленная одежда, косметика.
Затем наступило время перевоплощения: переодевшись в цивильные шмотки, девушки занялись макияжем, что заняло значительно больше времени, чем разведка территории заброшенного лагеря. Когда с перевоплощением было закончено, Гвоздика вновь принялась распределять роли:
– Как только рассветет, Ромашечка и Фиалка, вы садитесь в «Гольф» и дуете в Пулково, там вас ждет зафрахтованный самолет. Предъявите свои паспорта, и вас проводят на борт, там же и инструкцию получите.
– Мы что, в Питере не остановимся? – удивленно спросила Фиалка. Они часто бывали в этом городе, в основном по команде Папика. Последний раз во время проведения ликвидации заместителя губернатора по приватизации. Видимо, произошел перехлест интересов, и, как всякий гордиев узел, его пришлось разрубить. Чиновника тогда пасли всей командой. На последней фазе операции Бегония сидела за рулем угнанного «Москвича», Гвоздика и Ромашка были корректировщиками, Астра следила за «Мерседесом» через тепловизор. Установив, на каком месте сидит замгубернатора, она по рации передала информацию Фиалке, которая, находясь на крыше дома, на ходу расстреляла автомобиль чиновника из автомата.
Длинная очередь рассекла крышу «Мерседеса» пополам. Замгубернатора был убит наповал, водитель оказался тяжело ранен, жену чиновника лишь зацепило. Но это уже было неважно, лес рубят – щепки летят, «калашников» с оптическим прицелом это все же не спортивная винтовка…
– Нет, – мотнула головой Гвоздика, – встретимся уже на финальной стадии операции…
Глава 4. Проверка на дорогах
Восемьдесят миллионов, которые Сосновский вытащил из Цореса, не были выброшены на ветер, как считал престарелый финансист, а пущены на реализацию серьезного проекта.
Самуил Аронович был матерой акулой международного бизнеса, полученные деньги были прокручены через ряд посредников и «поплавков»[7], в результате чего по договору с местными властями никому не известная фирма «РусГолливуд» взяла в аренду небольшой островок в Каспийском море сроком на пятьдесят лет для строительства развлекательного центра. Едва была заключена сделка, как тут же заработал механизм серьезной работы.
Первым делом на остров высадились два десятка охранников из Астраханского ЧОПа, они немедленно оцепили остров по периметру. Затем один за другим на небольшой клочок суши приземлились десятки вертолетов, с которых были выгружены деревянные ящики, металлические контейнеры, пластиковые короба. Потом на землю высадилась сотня американских монтажников, и закипела ни на минуту не прекращающаяся круглосуточная работа.
Целую неделю над островом стоял рев работающих дизелей, а ночами темное небо освещало сияние десятка мощных прожекторов. Потом в один момент все стихло, наступила непривычная гнетущая тишина, а в центре острова в метре от земли, прикрепленная тросами к земле, закачалась большая колба дирижабля.
Четверо специалистов опробовали подъем этого воздухоплавательного аппарата, потом опустили его обратно на грешную землю и намертво закрепили.
Работа была выполнена качественно и в срок, после вновь прибыли вертолеты, на которых улетели все, кроме охраны.
Серебристая «колбаса» дирижабля сливалась с разогретым воздухом и издалека казалась туманной дымкой…
«Особист» полковник Зимогляд, получив от генерала Журавлева приказ прикрывать группу Христофорова, ощутил необычайный прилив сил, казалось, наступила вторая молодость. Ведь свою военную карьеру он начинал также опером военной разведки, это уже после утратил прыть волкодава из-за оседлой кабинетной жизни.
Сейчас же Степан Алексеевич напоминал старого боевого коня, услышавшего звуки эскадронного горна.
Целые дни Зимогляд вместо своего кабинета в «комитете» проводил в офисе, который был штабом оперативной бригады. С отъездом Христофорова вся тяжесть управления контроля над Русланом Касымовым легла на плечи Донцова и Лялькина. Старшие оперативники дежурили в офисе по двенадцать часов, впрочем, как и морпехи, которые подстраховывали «топтунов» по-боевому, парами…
– Ну не ожидал такой прыти от вашего Христофорова, – еще не войдя в кабинет, с порога оживленно заговорил Зимогляд. – Настоящий горлохват, чебуреки, вишь, какой финт закрутили. Своего «контрабаса» в Питере не пожалели, подставили, да еще с грузовиком наркоты, а сами внаглую через пограничное КПП на трейлерах просочились и теперь в сопровождении Анзора пилят во всю прыть на Кавказ, в свою родную Чечню.