[241]. Из этой цитаты английского историка нам становится ясным, что диверсантам СС отводилась важная роль. Теперь дадим слово автору плана.
— Задание, которое я поручаю вам сейчас, — начал Гитлер, — возможно, является самым важным в вашей военной карьере. Во время наступления, план которого я вам представил, вы должны будете со своими спецподразделениями овладеть одним или несколькими мостами через реку Мез, находящимися между Намюром и Льежем. Ваши люди, переодетые в английские и американские мундиры, проникнут в тыл противника, а затем будут сражаться в немецких мундирах[242].
Арденнское наступление
По результатам разговора перед Скорцени было поставлено три задачи:
1. В краткие сроки (пять недель) сформировать достаточно крупное подразделение, способное выполнить поставленную задачу.
2. Силами своего подразделения прорваться в глубь войск союзников, захватить и удерживать до подхода немецких сил мосты через Мез в районах Намюр ‒ Льеж, в Уи, Амей и Энджис.
3. Особые группы диверсантов, владеющих английским языком, должны были пробраться в глубокий тыл войск союзников и осуществлять там различные диверсионные акции — уничтожение указателей, линий связи, мостов, передача фальшивых приказов, распространение паники и т. п.
Поняв замысел Гитлера, Скорцени отправился во Фриденталь. Вместе со своими офицерами он за четыре дня разработал штатное расписание своей части и отправил его на утверждение начальника штаба Верховного командования Вооруженных сил Германии Кейтеля. Формируемое подразделение получило название 150-й танковой бригады. Скорцени планировал набрать в ее состав 3300 человек. Обязательным условием при наборе личного состава было знание английского языка. В составе бригады планировалось создать: штаб, роту связи, зенитную роту, две танковые роты, три разведывательные роты на бронемашинах, две противотанковые роты, три моторизованных батальона по три роты каждый и роту диверсантов. Бригаду планировалось оснастить трофейными американскими танками и бронетранспортерами. Скорцени рассчитывал получить 20 танков «Шерман», 32 гусеничных бронетранспортера, 150 джипов и 198 грузовиков. А что же вышло на поверку?
Хуже всего дело обстояло с танками. Скорцени получил лишь два «Шермана», причем один из них не мог самостоятельно передвигаться. Вместо «Шерманов» Скорцени получил несколько танков «Пантера» и штурмовых орудий. С помощью стальных листов немцы рассчитывали придать им силуэт американских танков, хотя сам Скорцени успех такого маскарада оценивал весьма скептически, считая, что эти машины «… разве что издалека и в потемках могли обмануть молодых солдат противника». Согласно отчету, посланному в штаб Главного командования на Западе в ноябре, в бригаду было передано лишь 8 бронетранспортеров (из них 6 немецкого производства), 57 джипов и 74 грузовика. 27 ноября в часть было передано еще 6 средних немецких бронетранспортеров, но и это ненамного улучшило положение.
Пока Скорцени по крупицам собирал соответствующую технику, Главное командование на Западе разослало в подчиненные части приказ ОКВ о передаче в состав бригады англоговорящих солдат-добровольцев для участия в специальной операции на Западном фронте. Скорцени совершенно справедливо посчитал, что этот приказ дезавуирует проведение секретной операции, но в Ставке Гитлера отказались отменять намеченный план. А ведь с набором людей тоже все было негладко.
В соответствии с распоряжением ОКВ части, подчиненные Главному командованию на Западе, направили к Скорцени добровольцев, знакомых с английским языком. Местом формирования бригады стал полигон (учебный центр) Графенвер. Вскоре туда прибыли 600 отобранных для операции добровольцев. В Графенвере прибывшие добровольцы были протестированы на знание английского языка опытными лингвистами и военными переводчиками. Добровольцы были разделены на категории в соответствии с результатами тестирования: прекрасно владели английским и знали американский сленг — 10 человек (преимущественно матросы); владели английским в совершенстве, но не знали американский сленг — 30‒40 человек (также преобладали матросы); хорошо разговаривали на английском — 120‒150 человек; около 200 человек учили английский в школе; остальные могли лишь сказать по-английски «да» или «нет». Таким образом, планы немецкого командования собрать целую часть из англоговорящих солдат потерпели крах. Итог подвел сам Скорцени: «Фактически это означало, что мы должны будем смешаться с бегущими американцами и притворяться, что мы слишком потрясены и смятены, чтобы говорить»[243]. Стоит сказать, что подобные методы успешно применяли на Восточном фронте в 1941 г. «бранденбуржцы».
Эсэсовцы и парашютисты в Арденнах
Сложности с набором людей и недостаток времени вскоре стали очевидны. Количество батальонов в бригаде решили сократить до двух. Поняв, что «англичан» ему будет маловато, Скорцени распорядился перевести в бригаду одну роту из Истребительного соединения СС «Митте» и две роты из 600-го парашютно-десантного батальона СС. Другие рода войск тоже внесли свою лепту в формирование бригады. Штаб бригады был сформирован из чинов штаба 108-й танковой бригады, штабы батальонов ‒ из чинов 10-й и 113-й танковых бригад. Танковые экипажи были выделены из состава 4-й роты 11-го танкового полка 6-й танковой дивизии, экипажи штурмовых орудий — из состава 1-й роты 655-го тяжелого дивизиона истребителей танков. Экипажи бронетранспортеров были сформированы из чинов первых рот 2-го танково-разведывательного (2-я танковая дивизия) и 190-го танково-разведывательного батальонов (90-я моторизованная дивизия). Бригадные артиллеристы и орудия были переданы из гренадерской бригады «Фюрер». Не остались в стороне и нацистские ВВС, передавшие в состав бригады два парашютно-десантных батальона из 200-й бомбардировочной эскадрильи.
К середине декабря 1944 г. в составе бригады насчитывалось 2676 человек, из них 90 офицеров, 448 унтер-офицеров и 2138 нижних чинов. Из этих 2676 человек 500 принадлежали к войскам СС, 800 — к люфтваффе и около 1200 человек к сухопутной армии. Личный состав был организован в штаб со взводами связи и разведывательным, два смешанных батальона (в I батальоне «Пантеры» и восемь рот, во II — штурмовые орудия и семь рот), саперную роту, артиллерийскую батарею, мостостроительную колонну и роту диверсантов.
Лица, в совершенстве владевшие английским языком, были объединены в роту диверсантов (примерно 160 человек, так называемая Kommando-Kompanie) под командованием обер-лейтенанта Лотара Штилау. По его фамилии роту часто называли отрядом Штилау. Не вошедшие в состав этого отряда знатоки английского языка (120 человек) были равномерно распределены по всей бригаде, поскольку лишь они могли бегло говорить по-английски, сослуживцы шутливо называли их «ораторами».
К тому времени значительно изменилось материально-техническое оснащение техникой — теперь в бригаде имелось 5 «Пантер», 5 штурмовых орудий (StuG IIIs), 4 немецких бронетранспортера (SdKfz 250/1s), 6 немецких бронетранспортеров (SdKfz 251/1s), 6 немецких бронетранспортеров SdKfz 234/1s, 6 американских бронетранспортеров М3, 4 американские бронемашины М8, 12 немецких мотоциклов с колясками, 1 американский мотоцикл с коляской, 43 немецких мотоцикла и 20 американских, 28 трофейных джипов, 6 легковых немецких автомобилей (гражданских), 36 средних немецких грузовиков (гражданских), 9 немецких грузовиков (гражданских), 64 легких немецких грузовика, 58 средних немецких грузовиков, 8 средних американских грузовиков, 6 тяжелых немецких грузовиков и 2 трактора (один — немецкий, другой — американский). В качестве тяжелого вооружения бригада получила 31 тяжелый пулемет, 226 легких пулеметов, 24 немецких миномета калибром 8 см, 24 американских миномета калибром 4,2 дюйма, 5 американских противотанковых орудий калибром 3 дюйма и 14 американских противотанковых орудий калибром 57 мм.
Закончив формирование в Графенвере, бригада была переведена в м. Ван неподалеку от Кельна. В отсутствие Скорцени бригаду возглавлял кадровый офицер СС — оберштурмбаннфюрер СС Вилли Хардик, ранее командовавший танковым полком дивизии СС «Гитлерюгенд». Главной задачей командования бригады было сохранение в тайне непосредственной задачи своей части в готовящемся наступлении. Правда, ранее упоминаемый нами приказ практически исключал возможность этого. Как следствие, по лагерю бригады ходили самые фантастические слухи об ее предназначении. Однажды при посещении бригады Скорцени сам оказался свидетелем того, насколько далеко могут заходить фантазии подчиненных. Дежурный офицер доложил ему об обер-лейтенанте Штилау.
— Мне известно о действительной цели нашей миссии, — заявил Штилау с порога комнаты. — Мы должны похитить Эйзенхауэра!
Скорцени, услышав это, напустил на себя озабоченный вид, быстро подошел к двери и резко открыл ее, желая удостовериться, что никто не подслушивает их разговор. Закрыв дверь, Скорцени ответил:
— Мой дорогой, пожалуйста, говорите тише! Вы попали в точку, но, пожалуйста, сохраняйте тайну. Мы запретили любую связь с внешним миром, но, несмотря на это, оберштурмбаннфюрер Хардик сообщил мне, что один из наших людей умудрился отправить письмо своей невесте. Вы видите, какая опасность подстерегает нас!
— Я знаю, господин оберштурмбаннфюрер! — ответил Штилау. — Вы можете на меня полностью положиться. Мне хотелось бы вам сказать, что я знаю Париж и его окрестности, как собственные карманы, и я мог бы быть вам полезен…
— Несомненно. Но задумывались ли вы о риске во время подобного похода?
— Конечно, господин оберштурмбаннфюрер! Я только об этом и думаю. По моему мнению, это все выполнимо, — бегло отрапортовал Штилау и начал излагать свой план.
Скорцени выслушал обер-лейтенанта и пообещал вызвать его непосредственно перед операцией