— Завари нашему гостю свежего чаю и принеси горячих медовых лепешек.
Слуга исчез.
— Садись, Мустафа. — Мансур хлопнул ладонью по одной из подушек. Толстяк, поддерживая раненую ногу, опустил свое грузное тело рядом с советником.
— Ты все еще ведешь дела с северными провинциями?—спросил советник, глядя в щелочки глаз чайханщика.
— Да, они покупают через меня кое-какой товар.
— Как часто?
— По мере надобности.
— Мне надо, чтобы ты отправил человека на север к генералу Дустуму. Пусть передаст ему, что Раббани пытался привлечь к союзу Нурадина, тот отказался. Теперь Раббани приказал подыскать среди руководителей таджиков того, кто пойдет на альянс с президентом Афганистана.
Появился молодой слуга с большим подносом. На подносе стояли фарфоровый чайник, две пиалы и блюдо, на котором лежали ароматно пахнущие лепешки. Расставив перед гостем угощения, слуга низко поклонился и, пятясь, удалился. Мустафа, подхватив чайник, быстро наполнил обе пиалы и, придвинув одну из них, громко произнес:
— Угощайся, уважаемый. — А потом перейдя почти на шепот, спросил: — Должен ли мой посланец передать, от кого пришла эта весть?
— Да, — последовал короткий ответ, и после непродолжительной паузы Хектим добавил: — И пусть скажет, что в случае изменения ситуации я его сразу извещу.
— Все будет выполнено.
— Как ты исполнишь? — поинтересовался, отпивая из своей пиалы душистый напиток, полковник.
— Завтра я отправлюсь на юг, в Гардез. Там у меня есть надежный человек. Он в свое время служил у генерала офицером по особым поручениям.
— Хорошо, очень хорошо, — с удовольствием потягивая чай, проговорил Хектим. — После выполнения этого задания ты, Мустафа, получишь щедрую награду.
Толстый чайханщик давно служил полковнику Хектиму, за это время у них сложился своеобразный ритуал. Фраза о щедрой награде означала конец разговора. Мустафа тяжело поднялся на ноги и, приволакивая раненую ногу, медленно удалился.
Оставшись один, советник президента взял с блюда большую пышную лепешку и, разорвав ее пополам, стал есть. Занятый своими мыслями, полковник даже не чувствовал ее вкуса. За последние месяцы власть президента Раббани сильно пошатнулась, если бы не министр обороны Ахмад Шах Масуд, старик давно вылетел бы из своего дворца. Время отнюдь не способствует укреплению власти Раббани. Наверняка Кабул в ближайшее время займет более сильный претендент на верховную власть в стране. И он, полковник Мансур Хектим, слишком хорошо жил в Кабуле, у него был большой дворец, наложницы, свои солдаты, положение, деньги. И со всем этим он не собирался расставаться из-за какого-то беспомощного старца. Полковник вновь наполнил свою пиалу густым ароматным напитком и, подув на нее, невольно улыбнулся. «У всего есть свои плюсы и минусы. При правительстве Раббани мне не могут простить, что я служил коммунистам от Тараки до Наджибуллы. Но не я один им служил. Абдул Рашид Дус-тум1 им тоже служил. И «Друг», наверное, не забыл, кто ему спас жизнь в восемьдесят шестом году, когда он еще был полковником. И кто теперь помогает взять Кабул. Жизнь прекрасна для тех, кто думает о будущем...»
— Товарищ генерал-майор, — возле кресла Талащиц-кого стоял летчик, командир «Ту-154», принадлежащего Министерству обороны, — получена радиограмма из управления, нам приказано изменить курс и лететь на Тулу. Вас там будет встречать особо уполномоченный центра с инструкциями.
— Ну раз приказано, выполняйте, майор, — буркнул генерал, подумав: «Что еще произошло такого, ситуация меняется прямо на глазах».
Через час самолет приземлился на аэродроме Тульской воздушно-десантной дивизии. Выехав с первой ру-лежки, белокрылая машина завернула в дальний угол стоянки самолетов. Здесь генерала поджидали эскорт из пяти черных «Волг» и множество больших военных чинов. Как только к самолету командующего спецназа ГРУ подали трап, открылась входная дверь, генерал-майор вышел наружу первым, он увидел молодого краснощекого подполковника из оперативного отдела Разведуправления. Рядом с ним стоял командир дивизии, за ним заместители, командир Тульского полка со своим штабом.
— Добрый день, — поздоровался генерал, протягивая руку командиру десантной дивизии.
— Здравия желаем, товарищ генерал, — хором ответили встречающие офицеры.
Комдив указал на ближайшую «Волгу» и тоном хлебосольного хозяина произнес:
— Прошу в мою машину, товарищ генерал-майор.
Но сам почему-то пошел в другую машину к своему заместителю. Видимо, была у полковника договоренность с представителем ГРУ. Подполковник услужливо открыл дверь, пропуская вперед командующего. Салон комдивовской «Волги» был богато отделан фиолетовым велюром. Стекла затонированы, заднее сиденье отделено от водителя-прапорщика звукоизоляционной перегородкой. Едва водитель закрыл дверь за подполковником и сел за руль, машина сорвалась с места и понеслась вдоль стоянки гигантских пузатых монстров транспортной авиации.
— Что случилось? — глядя на мелькавший за окном аэродромный пейзаж, спросил Талащицкий.
— Приказано здесь вести разработку операции и подготовку личного состава, — коротко доложил подполковник.
— Почему здесь?
— В Москве все кипит и бурлит, развязка может произойти в любой момент. Сейчас наши аналитики получили приказ просчитать последствия усугубления ситуации.
— «Терминаторы» уже собрались?
— Да. Их поселили в отдельном помещении на территории разведбата. Легенда — офицеры запаса на переподготовке.
— Хорошо, дайте радиограмму в бригаду «Фантом», пусть своих «призраков» направляют сюда, а не в Москву в управление.
— Слушаюсь.
— Надо бы сразу заняться разработкой операции, но такая поспешность лишь привлечет внимание к операции и к ее действующим лицам. Ладно, сейчас в штаб. Комдив уже приготовился к торжественной встрече «титулованной» особы?
Подполковник озорно улыбнулся и кивнул.
— Вот и хорошо. Но вечером все материалы по операции и личные дела «терминаторов» ко мне в кабинет.
— Слушаюсь, — снова отчеканил подполковник...
Согнутая фигура афганца в рваном потертом халате, в грязных шароварах и чалме, скрывающей почти все лицо, промелькнула на пустующих улицах столицы. Близость начала комендантского часа заставляла мирных обывателей прятаться по домам. Да и преступники предпочитали отсиживаться до утра, солдаты правительственных войск ни с кем не церемонились. Город жил в ожидании нового штурма. Афганец в рваном халате, никем не замеченный, юркнул в развалины. Быстро проскочил руины и вышел на соседнюю улицу, перейдя через дорогу, дехканин скрылся в брошенном доме.
— Таки я его отыскал, змею, — с порога радостно заявил прапорщик Зульфибаев, снимая с головы чалму и сбрасывая с плеч грязные лохмотья.
— Где он? — с азартом вскрикнул Чечетов, поднялся от костра и заходил по помещению. На кирпичных стенах, где местами еще сохранилась штукатурка, замелькали фантастические тени.
— Он в президентском дворце, — подставляя ладони огню, проговорил прапорщик.
— Как же так? Я ведь почти неделю обхаживал дворец, никаких следов. Почему там? А Ким караулил Нурадина возле резиденции англичанина...
Поиски лидера оппозиционеров затянулись, иногда Чечетову казалось, что они и вовсе не найдут его, и вот нашли. Нурадин засел в президентском дворце, наверняка вел переговоры с Раббани о поставках оружия, а может, и военной помощи... Хотя в таком положении, в каком находится нынешнее правительство, вряд ли таджикам окажут внушительную помощь. Но даже слабая помощь для оппозиции лучше, чем ничего, и хуже для правительства в Душанбе и тем более для мальчишек на границе.
— Президентский дворец, — задумчиво произнес майор, обращаясь к Волину. — Знать бы об этом раньше, когда вы рванули заставу на въезде в Кабул. А сейчас — сейчас поздно.
— Ничего не поздно, — из дальнего угла прогудел Лебедев. Дед сидел на небольшом молитвенном коврике и чистил разобранный автомат, монотонно двигая шомполом. — Если надо, можем рвануть еще один опорный пункт «духов». Сейчас мы с ними поменялись местами, так что можно будет покуражиться. Устроим им иллюминацию и под шумок ворвемся во дворец, а там как получится.
— Отставить, мичман, — буркнул недовольно командир группы, ему не нравилось, что «старейшина» ведет себя как мальчишка. Без дисциплины начинается анархия, а для спецназа это чревато.
— Врываться во дворец без точного плана, без достоверной информации о местонахождении объекта атаки неразумно. В лучшем случае, Михал Михалыч, мы выполним задание, но уже не выйдем назад. Дворец —это как мышеловка—туда войдем, а назад...
— Ясненько, — поддержал разговор Ковалев. Гога выставил ноги в рваных носках над костром и, шевеля пальцами, торчащими из дырок, добавил: — Принцип ниппеля: «Туда дуй, а назад х...»
— Что-то вроде того. Но бой в закрытом пространстве нам не подходит. Будем следить за дворцом и за резиденцией англичанина. Рано или поздно он оттуда вылезет, и нам останется лишь его прихлопнуть. Значит так, разделим обязанности и полномочия: Ким и Зульфибаев следят за двумя объектами, я вас подменяю. Михал Михалыч и Волин проведут разведку маршрута между объектами и присмотрят подходящее место для засады. Ковалев и спортсмены будут охранять базу и ожидать дальнейших приказов. Все равно мы его достанем...
...Обнаружить диверсионную группу «кроту» Службы внешней разведки по-прежнему не удавалось. Отсутствие информации лишало Рано возможности оперативного поиска. Целыми днями купец разъезжал на своем неприметном старом «Фольксвагене», пытаясь обнаружить подозрительных людей в лавках-духканах, в чайных, на базаре. Но восточный базар — это как море, как пустыня, а человек все равно что песчинка. Но были у Рано и другие обязанности — обязанности бизнесмена.
Каждый день он встречался с продавцами в своих лавках, обсуждал с ними проблемы торговли, собирал их заявки на поставки нового товара. Раз в неделю он посещал резиденцию министра обо