— Тут вот какое дело, Иваныч, — проговорил Журавлев. —Ты не сильно занят?
— Сегодня вроде нет. На днях собираюсь съездить в Чучковскую бригаду с ревизией. А так вроде свободен.
— Ну и хорошо, — улыбнулся Журавлев, — снимай свой мундир. Надевай цивильный костюм, машину тоже можешь не брать. Нас пригласили на дискотеку, расслабимся.
— На дискотеку? — недоумевающе переспросил Талащицкий. — Пригласили? Кто?
— Прокопенко, — последовал короткий ответ...
Оторвавшись от шланга топливозаправщика, стратегический бомбардировщик «В-2» «Стеле», поднырнув под огромное брюхо воздушного танкера, устремился на восток.
Черный треугольный силуэт самолета заскользил над гладкой поверхностью воды. В это время года Черное море обычно неспокойное, бурное. Но сегодня погода была как на заказ. Полный штиль и низкая густая облачность обеспечивали самолету-крылу скрытый полет, не прибегая к технологии «невидимки».
— Черт возьми, Вилли, — проговорил второй пилот Виртус, управляющий на этом участке бомбардировщиком, — никак не могу понять, что задумали эти умники из штаба специальных операций. Зачем доставать левое ухо правой рукой? Ведь легче же было сбросить груз на Кабул со стороны Пакистана.
— Друг мой, — произнес подполковник Кинли, следя за дисплеем бортового компьютера, контролирующего маршрут самолета, — ты еще только учился летать в Колорадо, а я уже в качестве летчика на «Корсаре» готовился к вторжению в Иран. Это было в 81-м году, когда ЦРУ и Пентагон разработали операцию «Орлиный коготь», целью которой было якобы освобождение посольства, захваченного в Тегеране. На самом деле генералы хотели спровоцировать большую войну, чтобы впоследствии ликвидировать зарождающийся в этом регионе очаг исламского фундаментализма. Но операция «Орлиный коготь» провалилась, спецназ не ворвался в Тегеран, и нам не пришлось их прикрывать. Война отложилась, но это не значит, что ее не будет совсем.
— Для чего же развязывать новую войну? — недоумевал майор.
Он был настоящим боевым летчиком, бомбил Триполи и Панаму, Багдад и Басру. Но восторга от войны не испытывал, считая, что долг военных сохранять мир.
— Никто не собирается затевать войну. Но после того как Хусейну намяли бока, Иран — единственная сила на Среднем Востоке, обладающая мощной армией (кстати, выстоявшей в войне с Хусейном), авиацией и флотом. Последнее время там ведется обновление вооружений. К чему бы это? И знаешь, что я думаю?
— Что? — спросил Виртус, не отрывая взгляда от приборной доски управления.
— Обрати внимание на географию. Большая часть соседних с Ираком государств находятся в шатком положении. Ирак с «заломанными руками» после «Бури в пустыне», Афганистан не может поделить власть между полевыми командирами. А на севере Армения, Азербайджан и еще Грузия. Все это прямо напрашивается, чтобы сильный сосед взял их под свою опеку. Для оправдания захвата чужой территории можно подобрать любую формулировку.
— Мы-то здесь при чем? — не унимался майор.
— Мы при всем. США — мировой лидер, и поэтому необходимо контролировать баланс сил во всем мире.
— Но ведь есть мировое сообщество.
— Вот именно, — усмехнулся Кинли.
Нажав кнопку контроля вооружения, он показал боковой монитор. На черном экране высвечивался контейнер. Указав на него, полковник сказал:
— Обрати внимание, дружище, на контейнер, который мы везем. У него форма авиабомбы. В носовой части находится, электронное устройство наведения, чтобы падать точно на радиомаяк. А в хвостовой части этого контейнера находится стабилизатор для управления полетом, точно такой же, как на больших авиабомбах. И тормозной парашют для мягкой посадки.
— Ты хочешь сказать... — встрепенулся майор.
— Я хочу сказать, что у нас на борту находится контейнер, выполненный в виде авиабомбы большого калибра. Мы везем этот муляж через Иран для того, чтобы наши генералы из Пентагона убедились в эффективности «Стел-сов». Потому что, когда придет день X (а это когда-нибудь да произойдет), первыми стартуем мы, «невидимки». Нам предстоит бомбить радары, зенитные батареи, аэродромы истребителей.
— Выходим на линию Батуми — Трабзон, — доложил второй пилот.
— Приготовиться к включению режима «Стеле», — скомандовал Кинли.
Оба пилота защелкали тумблерами установки переотражающих пластин изотропного рассеивания радиолокационных волн.
Выставив угловые отражатели, подполковник взял управление самолетом на себя. Сейчас надо было пробить атмосферный слой облаков и подняться под «потолок».
В тот момент, когда угловатый самолет-крыло, задрав остроносую кабину, стремительно начал набирать высоту, в динамиках пилотов неожиданно прозвучало:
— «Маугли», «Маугли», вызывает «Скала Совета».
— «Маугли» слушает, — ответил Кинли.
— Акела промахнулся, — прозвучало в динамике. — Повторяю: Акела промахнулся.
После этого наступила тишина.
— Вот дерьмо, — выругался в сердцах подполковник, только что прозвучавшая фраза обозначала только одно — отмену предстоящего полета.
«Стеле», завалившись на крыло, сделал крутой разворот и взял курс обратно...
— Операция «Шерхан» отменена, — сообщил рейнджерам Джеймс Фишер, расшифровав только что полученную на его имя радиограмму. — Вам приказано этой ночью прибыть в лагерь миссии ООН. Завтра утром вас отправят на пакистанском грузовом самолете в Пакистан, а потом в Европу.
— Что значит — операция отменена? — переспросил майор Моул, он, как бойцовый пес, почувствовав кровь, теперь рвался в бой.
— Там, — резидент указал на низкий потолок подвала, — смогли договориться с англичанами. Вы утром улетаете, а я отправляюсь к Д’Олэнторну на переговоры.
— Слава богу, — перекрестился первый лейтенант Эймс Колхейр, он больше всех был недоволен предстоящей операцией, считая, что подобное решение тупиковой ситуации неприемлемо между союзниками.
— Нам врываться к ооновцам или есть другой вариант? — спросил Терри, первоначальный пыл понемногу стал утихать: все-таки высшая победа — это избежать боя.
— Нет, на рассвете у ворот миссии вас будет ждать грузовик Красного Креста, на радиаторе машины американский герб. На этой машине вы поедете на аэродром. В кабине будет наш агент Генри Кафе. К машине подойдете лично вы, майор, он знает вас в лицо. Он назовет ваше имя, вы его — это будет вместо пароля.
Терри неожиданно обратил внимание, как за последние несколько минут изменился Фишер. Сгорбленная недавно спина распрямилась, смотреть стал свысока, голос властный. Настоящий предводитель.
«Нуда, теперь-то ему ничего не угрожает. Ишь как расхрабрился, настоящий супершпион...»
Впрочем, на Джеймса ему было наплевать, главное, чтобы к группе не было никаких претензий от командования.
— Ну хорошо, Джеймс, где твой афганский друг? Надеюсь, ему не составит большого труда отвезти нас утром к миссии ООН.
— На этот раз, джентльмены, должен вас огорчить, — скрестив руки на животе, произнес Фишер, — Рано Турхама-дин уехал вчера из Кабула по своим купеческим делам. И вернется только завтра, когда вам надо уже быть в самолете.
— Ладно, — махнул рукой Терри и тут же обратился к своим подчиненным.—Так, парни, собирайте барахло наше, скоро выступаем. — Потом добавил: — В дальнем углу мешки с рваными вещами афганцев. Выберите что получше, пойдем пешком через Кабул...
...Пройдя вдоль светящихся витрин Нового Арбата, двое генералов в длинных плащах остановились возле дискоклуба «Метелица».
Глядя на горящую разноцветными огнями рекламную вывеску дискотеки, Талащицкий недовольно произнес:
— Кто бы мог подумать, что такое получится из пельменной.
— Все течет, все изменяется, — философски заметил Журавлев.
— Ну, наконец-то, — раздался знакомый голос.
Возле стеклянной двери, ведущей на дискотеку, стоял
Прокопенко. Высокий, широкоплечий и тоже в черном плаще.
В зале гремела музыка, по потолку метались световые блики «юпитеров», а танцующая внизу масса молодежи напоминала кипение битума. К вошедшим устремился администратор.
Он усадил новых посетителей в дальнем углу.
Прокопенко заказал джин с тоником, Журавлев двойную порцию виски «Бурбон». А Талащицкий, глядя на официанта в упор, угрюмо сказал — водки.
Прокопенко произнес:
— Последняя информация из Вашингтона. Американцы с англичанами договорились на совместное «разыгрывание таджикской карты».
Уже была информация о сворачивании маневров британского Королевского флота у берегов Пакистана. Кроме того, станция ДОН в Крыму засекла в воздушном пространстве нейтральных вод военный самолет. После классификации определили стратегический бомбардировщик «В-2» «Стеле». Самолет долетел до грузино-турецкой границы, затем, круто развернувшись, ушел в сторону Босфора. Произошло это сразу после переговоров в Вашингтоне.
— Да, им еще действительно надо просчитать весь гешефт и присмотреть, чтобы один другого не надул. А пока Нурадин должен вернуться к своим людям. — Прокопенко глотнул из своего стакана.
— Он покидает Кабул завтра, — показал осведомленность своего департамента Журавлев.
— Да, — подтвердил генерал СВР, — брожения среди таджиков начались нешуточные, мулле придется прилично поработать языком, чтобы восстановить статус-кво.
— Если придется, — буркнул Талащицкий и залпом выпил свою водку. Выдохнув, спросил: — Как там наши «стрелки»?
— Группа прибыла в Афганистан без потерь. Сейчас находится на исходной позиции. Если действительно Нурадин завтра покинет английскую резиденцию, то, значит, завтра будет проведена операция «Контрольный выстрел». Будем надеяться, что удачно.
— Дай-то бог, — кивнул Талащицкий.
— О первой группе вам ничего не известно? — спросил Прокопенко.
— Ничего...
Диверсанты собирались не спеша и тщательно набивали патронами автоматные магазины, снаряжали гранаты, подгоняли экипировку..
Капитан Волин, протерев промасленной ветошью автомат Иванникова, вставил новый магазин с дозвуковыми патронами, зачехлил оптический прицел. Отложив оружие, поднялся на ноги. На поясе повесил две «лимонки», в карман штанов сунул наступательную гранату «РГ-5». Проведя рукой по подсумку со снаряженными магазинами, застегнул его подсумок, вставил в ножны клинок. Потом из кобуры вынул длинноствольный «стечкин». Вытащив обойму, проверил наличие патронов, затем загнал обойму в «АПС», оттянул ствольную крышку пистолета, дослал патрон в патронник и, не ставя оружие на предохранитель, сунул его обратно в кобуру.