Шейн вновь наполнил бокалы себе и Джентри и протянул Пейнтеру. Тот негодующе покачал головой.
Сев на стул, Шейн спросил:
— Нашли орудие убийства? Чем прикончили миссис Брайтон?
Проглотив слюну, Пейнтер глянул в сторону:
— Думаю, ты знаешь об орудии убийства больше, чем кто-либо другой.
— Ты оказываешь мне большую честь, — с издевкой в голосе отозвался Шейн. — Разве тебе не передали, что я ни минуты не находился в доме один?
Выставив вперед свой заостренный подбородок, Пейнтер свирепо глянул на Шейна:
— Я слышал о твоих подвигах. Держись подальше от моей территории, или я засажу тебя за решетку. Просто так, из принципа.
Шейн поднялся с места. Его руки были сжаты в кулаки, в глазах горела ярость.
— Сейчас ты на моей территории, — сквозь сжатые зубы процедил он, делая шаг в сторону Пейнтера.
Быстро вскочив с места, Джентри встал между ними.
— Нет, Майк, нет! — Оттолкнув рыжего детектива в сторону, он приказал Пейнтеру: — Исчезни ради Христа, Пейнтер, уйди. Встретимся у меня в кабинете.
Шейн угрожающе закричал:
— Недомерок! Я ему шею сверну! — Оттолкнув в свою очередь Джентри, он, тяжело дыша, подошел к Пейнтеру.
Не дожидаясь, пока рука Шейна дотянется до него, тот вышел за дверь, с треском захлопнув ее.
— Тебе не следовало так поступать, — заметил Джентри, когда они остались одни.
— Почему? — Шейн налил коньяк в рюмку, глянул на свет, потом, покачав головой, вылил содержимое рюмки обратно в бутылку. Несколько капель упало на стол.
— Пусть он недомерок, но в своем деле ас.
— Если он угрожает людям, те тоже имеют моральное право угрожать ему. — Тяжело опустившись в кресло, Шейн закурил сигарету.
— Я говорил ему, чтобы он вел себя поаккуратней, — проворчал Джентри. — Но ты ведь знаешь этих парней из Нью-Йорка. Обязательно должны продемонстрировать свое превосходство.
— Сейчас он не в Нью-Йорке, — ответил Шейн. — Сейчас он всего-навсего шеф сыщиков.
На лице Джентри появилась недовольная гримаса, но он промолчал.
— Какого черта Пейнтер явился сюда искать девчонку? Думал, что я сплю с психами или с детьми?
Джентри продолжал потягивать коньяк:
— Где-то она должна быть, Майк.
— Согласен. Но это не значит, что справки надо наводить у меня. Преступление совершено на территории пригорода — в Майами-Бич. Пусть он попотеет и отыщет ее сам.
— Это мне известно, но я хочу облегчить твое положение. Пейнтер не бросит дело на полпути, — сообщил Джентри.
— Спасибо, Билл, о себе я позабочусь сам.
— Дело твое. — Осушив бокал, — полицейский вытянул перед собой руки, — я, во всяком случае, его к тебе не тащил.
— Верю.
Джентри задумчиво посмотрел на него: — Ты крепкий орешек, Майк. Но и Пейнтер… В общем, я бы не доводил его до крайности.
Пододвинув бутылку приятелю, Шейн безрадостно усмехнулся:
— Допивай.
Джентри покачал головой:
— Нет, хватит. Пейнтер ждет у меня в управлении.
— Какие между вами отношения? — поинтересовался Шейн.
— На новом месте, в Майами-Бич, он работает всего пару месяцев. Я близко с ним не знаком, но он вроде бы нормальный парень.
Знаешь, как маленький петушок, сразу начинает кипятиться и кукарекать. А его подозрения обычно имеют под собой основания.
— Скажи ему, чтобы свои подозрения в отношении меня он держал при себе. — Шейн раздавил окурок о пепельницу.
— Тебе виднее, как вести себя, — заметил Джентри, вставая. — Хочу предупредить, однако, что Пейнтер на новой работе и жаждет показать, на что он способен. Ему необходимо разобраться в этом деле с Брайтонами. Или, сам понимаешь…
— Черт возьми, — сказал Шейн, тоже вставая, — он вел себя со мной так, будто именно я перерезал горло миссис Брайтон. И вообще, кто посоветовал ему нанести мне визит?
— Не знаю. Меня там не было, — ответил Джентри. — Решил составить ему компанию, когда он сказал, что собирается к тебе.
— Уверен, о моей роли во всей этой истории ему рассказал Педикью. А моя роль была уже сыграна, когда мы вошли в комнату и увидели, что пожилая леди отошла в лучший мир. Почему он решил, что я увел девчонку?
— Он действовал в нескольких направлениях. Когда ни в одном из них его предположения не подтвердились, он решил, что ее исчезновение связано с тобой, — подойдя к двери, сказал Джентри.
— Короче, — усмехнулся Шейн, — он мало чем отличается от других бойскаутов. Попадается трудное дело, и он считает главным арестовать кого-нибудь. Неважно, что потом обвинение рассыплется, как карточный домик. Передай ему, — добавил он, открывая дверь, — если бы девчонка была у меня, я бы ее специально спрятал, чтобы досадить ему.
— Это он уже понял, — в раздумье произнес Джентри. Стоя в коридоре, он теребил в руках свою фетровую шляпу. — Ладно, Майк, спокойной ночи.
Пожелав спокойной ночи своему другу-полицейскому, Шейн некоторое время наблюдал, как шеф сыщиков пересекает холл и подходит к лифту. Закрыв дверь, он вернулся к себе в номер и, остановившись возле стола, внимательно прислушался. Из-за закрытой двери спальни не доносилось ни звука. Когда он осторожно открыл дверь, до него донесся звук ровного дыхания. Войдя в комнату, он остановился рядом с кроватью и в тусклом свете увидел Филлис. Она лежала на левом боку. Ее лицо было повернуто к стене, а левая рука подогнута и спрятана под подушку. Она безмятежно спала.
— Эй! — негромко позвал он.
Девушка не шевельнулась. Покрывало сползло с нее, обнажив плечо. Наклонившись, Шейн процедил сквозь зубы:
— Все в порядке. Они ушли.
Филлис по-прежнему не шевелилась.
Выпрямившись, он с сомнением покачал головой. Потом сказал: «Проклятье!» — и направился к выходу. Остановившись, он обернулся и минуты две молча смотрел на нее. Если она не спала, ее притворство было высшей пробы. Еще раз чертыхнувшись, он вышел из спальни. В гостиной, выдвинув ящик стола, он глянул на большой нож, рукоятка которого была обернута тонкой ночной сорочкой.
Он сунул руку в карман халата и достал крошечный пистолет. Потом отнес на кухню пустую бутылку, его рюмки, графин с водой и открыл окно. Ночь выдалась жаркой. Пройдя в ванную, он распахнул окно и там, для циркуляции воздуха оставив открытой дверь. В гостиной он снял с кушетки подушки, превратив ее в кровать. Майкл Шейн любил домашний уют. Долгие годы, проведенные в гостиничных номерах, научили его создавать себе комфорт, даже, казалось бы, в немыслимых условиях. Придвинув стул к изголовью постели, он поставил на него пепельницу, положил сигареты и спички, потом закурил и выключил свет.
Скользнув под простыни, он блаженно затянулся. Мысли его вращались вокруг Филлис Брайтон, уснувшей в его спальне.
V
На следующее утро Шейн проснулся рано. Едва открыв глаза, он негромко пофыркал носом, потом потянулся за сигаретой и спичками. Закурив, он стал задумчиво наблюдать за поднимающимися к потолку колечками дыма. Проведя рукой по своим огненно-рыжим волосам, он опустил ноги и, не глядя, сунул их в домашние туфли. Его глаза не отрывались от закрытой двери в спальню. Потом он поднялся, надел халат и осторожно заглянул в нее. Филлис Брайтон по-прежнему крепко спала. Бесшумно пройдя внутрь, он достал из шкафа чистое белье и так же неслышно вышел. Побрившись в ванной, он вернулся в гостиную и оделся.
Халат, тапочки и пижаму он бросил на матрас, потом сложил матрас пополам. Задвинув кушетку, он положил к себе в карман сигареты и спички. Пепельницу он оставил на столе. Потом внимательно осмотрел комнату. Каких-либо признаков того, что ночь была проведена им в гостиной, обнаружить не удалось. Теперь, подумал он, пусть Пейнтер докажет, что я ночевал не у себя в спальне. Выдвинув ящик стола, он достал из него окровавленный нож и ночную сорочку и отнес их в кухню. Не меняя выражения лица, он начал неторопливо скоблить нож, держа его над умывальником. Сняв с вешалки посудное полотенце, он тщательно вытер орудие убийства, после чего бросил его в ящик с кухонными принадлежностями. Набрав в таз холодной воды, Шейн положил в него отмачиваться окровавленную сорочку.
Отмерив семь ложек кофе, он засыпал его в кофейник. Ожидая, пока закипит вода, он начал не спеша стирать сорочку. Потом, прополоскав ее под краном и выжав, стряхнул и, придерживая обеими руками за плечики, опустил на всю длину. Он одобрительно закивал, убедившись в отсутствии кровавых пятен. Подержав руку над электрической плиткой, он проверил температуру: она была достаточно высокой, такой, что можно было высушить, не повредив, нежную ткань. Занимаясь домашними делами, он размышлял о том, как легко за приготовлением завтрака уничтожить следы преступления.
Громко насвистывая, он снял с полки деревянный поднос и положил сосиски на две мелкие тарелки. На тот же поднос он поставил чашки, блюдца, положил вилки и ложки и, проделав две дырки в банке концентрированного молока, поместил ее рядом с сахарницей.
В гостиной он поставил поднос на стол, добавив к его содержимому бутылку коньяка. Немного поразмыслив, он достал из серванта сухой херес и две пустые рюмки. После этого подошел к двери в спальню и, постучав, открыл ее.
Филлис Брайтон сидела на кровати. Увидев Шейна, она приглушенно вскрикнула. «Доброе утро!» — приветствовал он и, подойдя к встроенному шкафу, достал из него фланелевый халат.
— Накинь халат и иди завтракать. Становится холодно. Халат был слишком велик для нее, она обмотала его вокруг тела, но подол волочился по полу. С плотно затянутым поясом и закатанными рукавами Филлис Брайтон села за стол.
— В таком одеянии тебе больше четырнадцати не дашь, — усмехнулся Шейн. — От рюмки хереса не откажешься?
Она улыбнулась и покачала головой:
— Нет, спасибо. Во всяком случае, не до завтрака.
— Херес должен быть объявлен нашим национальным напитком, с него нужно начинать трудовой день, — сказал Шейн. Он наполнил рюмку и тут же опорожнил ее.
Налив в обе чашки дымящийся кофе, он приступил к завтраку. С опущенными глазами Филлис молча последовала его примеру.