— Есть подвижки? — положив трубку на рычажки аппарата, спросил я.
Комиссар плюхнулся за стол, приложился к одному из стаканчиков и только тогда покачал головой.
— Нет, — ответил он и откинулся на спинку скрипнувшего стула.
Судя по осунувшемуся лицу, мятой одежде и взъерошенным волосам, вчера после банка Ян вернулся в управление и всю ночь разгребал личные дела алхимиков.
Тут Навин встрепенулся, потряс газетой и с умным видом изрек:
— Sic transit gloria mundi!
— В смысле? — удивился я.
— Не читал свежий номер «Осеннего вестника»?
— Нет.
— На первую полосу они поместили репортаж о неудачном ограблении банка, с твоей физиономией, между прочим, а заметку об осквернении останков человека, который руководил этим городом три десятка лет, тиснули в разделе криминальной хроники! Да и там пара строчек!
— И никакого общественного резонанса, — усмехнулся я. — Так что, совсем зацепок нет?
— Сейчас проверяем алхимиков, уже имевших проблемы с законом, но таких, к сожалению, немало. — И, приподняв толстенную папку, Ян кинул ее обратно на стол. — С рецидивистами проще, но тоже пока ничего.
— А лаборатории и аптеки?
Чтобы призвать сущность или прожечь проход в Вечность, требовался ряд крайне специфичных реагентов, оборот которых находился под строгим контролем. Другое дело, что перекрестная проверка журналов продаж занимала обычно кучу времени.
— Отправил людей, — кивнул Ян.
— Ясно.
Тут зазвонил телефон, я взял трубку, молча выслушал сообщение и встал из-за стола.
— Нас к капитану, — вышел за дверь и уже в коридоре как бы между прочим спросил: — Выяснили, чью ячейку вскрыли?
— Нет, — пробурчал Навин, явно не настроенный говорить об этом деле.
Капитан тоже оказался не в духе.
— Что с ограблением прачечной? — с ходу потребовал он отчета и принялся расправлять свои густые, с проседью усищи.
— Работаем, — отозвался я.
— Плохо работаете! — Шеф поднялся из кожаного кресла и навис над столом. — Плохо!
— Не наш профиль, — напомнил я.
— Да неважно! Просто найдите стрелка, пока он не убил кого-нибудь еще!
— Обязательно. Насчет вчерашнего ограбления банка…
— И слушать ничего не хочу! — взъярился капитан.
— Там очень большой объем работы! Кучу людей проверить надо! Мы с Яном могли бы вести расследование совместно. — Меньше всего мне хотелось гоняться за каким-то психом, пока остывает след по-настоящему важного дела.
— Помощь и в самом деле не помешает, — подтвердил Ян, но по губам его при этом скользнула хитрая улыбочка.
— Найдет стрелка, тогда и привлечешь его к расследованию, — отрезал шеф. — А пока подумай, кого еще можно из дивизиона задействовать. — И он махнул рукой. — Виктор, можешь идти.
Я кивнул и вышел в приемную, пребывая в на редкость паршивом расположении духа.
Очень уж ясно капитан дал понять, что при любом раскладе старшим в расследовании останется Ян Навин и арест ограбившего прачечную и ломбард молодчика ничего не изменит.
— Виктор, — окликнула меня секретарша, — инспектор Крамер на линии!
Провод трубки оказался перекручен, пришлось нагнуться над столом, и взгляд сам собой скользнул по глубокому декольте блузки с якобы случайно расстегнутой верхней пуговкой. Еще и дамочка, как на грех, склонилась к пишущей машинке…
Но тут я враз позабыл про ее слегка колыхавшийся при каждом движении бюст и переспросил Петра:
— Уверен, что это наш случай?
Выслушал чертыхнувшегося инспектора, опустил трубку на рычажки и, выпрямляясь, поблагодарил секретаршу:
— Спасибо.
— Что-то важное? — мило улыбнулась та.
— Да так, — пожал я плечами, — не особо. Но все равно спасибо.
С невозмутимым выражением лица вышел из приемной и уже в коридоре выдохнул проклятие.
Не особо?! Да капитан меня с потрохами сожрет, когда про два новых трупа узнает! И плевать, что дело к специальному дивизиону никаким боком отношения не имеет.
Вот ведь незадача!
Когда спустился на парковку, Крамер уже стоял на подножке служебной машины, он махнул мне рукой и забрался в салон. Я присоединился к Артуру, и мы вслед за инспектором выехали на дорогу. Сзади сразу пристроилась еще пара патрульных автомобилей. Наш это случай или нет — особой роли не играет, два покойника, как ни крути, переводят преступление в разряд особо важных.
Два человека не придут сегодня домой, не придут лишь из-за того, что я вовремя не остановил придурка с револьвером, грабящего прачечные в восемь часов утра.
Мысль эта покоробила, но не слишком. Всякое случалось за годы службы, привык. Профессиональная деформация психики, как обозвал это во время одной из совместных попоек Кай Дворкин. Что полицейского, что криминального репортера вид чужой смерти трогает мало. Главное, не принимать близко к сердцу и не вспоминать, что жертвы — это чьи-то родные и близкие.
Я и не принимал. Иначе и спиться недолго. Или с катушек слететь.
Стрельба на этот раз случилась в кафе «Астра», перед заведением к нашему приезду уже собрались зеваки и шныряли газетчики. Время от времени серую хмарь угрюмого утра разрывали магниевыми вспышками фотографы.
Патрульные принялись оттеснять прохожих от входа, прикатившие с Крамером детективы достали блокноты и отправились опрашивать свидетелей. Мы с Петром сразу прошли внутрь.
— Дурацкий случай, — тяжело отдуваясь, начал рассказ толстый усатый полицейский, первым прибежавший на выстрелы. — Тот парень минут через пять после открытия заявился, а за кассой молодая дуреха стояла, она буфетчика подменяла. Наверное, запаниковала, может, крик подняла, вот грабитель и пальнул. И свидетеля тоже оставлять не стал. А денег-то сколько мог забрать? Смех один. Смех и грех.
Я перегнулся через прилавок, глянул на официантку. Действительно — молодая.
— Посетитель только один был? — уточнил инспектор Крамер.
— Да, они же только открылись! Сюда на ланч из соседних контор собираются, и по вечерам многолюдно. А утром никого. Повар на кухне был, буфетчик пошел алкоголь принимать, поэтому и попросил подменить. И вот как вышло…
— Нехорошо вышло, — пробурчал Петр.
Я кивнул и отошел от прилавка к навалившемуся грудью на стол мужчине в темном костюме, дорогую ткань которого расчерчивали частые белые полоски. Подобно перебравшему спиртного пьянице, он уткнулся лицом в собственную тарелку, но зиявшая в затылке дыра и брызги крови на стуле напротив сразу расставляли все по местам. Мертв.
И вот что странно: сидел убитый к кассе боком, а прострелен почему-то оказался затылок. Как такое могло получиться?
— Сколько выстрелов слышали свидетели? — уточнил я у патрульного.
— Два, — уверенно ответил тот. — Два раза подряд хлопнуло. И сразу невысокий парень выскочил и по улице драпанул. Направо побежал, на перекрестке свернул. Куда дальше, никто не видел. И говорят, на лице платок у него был…
— Точно подряд выстрелы были?
— Вроде да, — растерялся толстяк. — Могу уточнить…
— Мои люди все выяснят, — успокоил его Крамер и спросил: — Что не так, Виктор?
— Минуту.
Я вышел на крыльцо и подозвал Артура.
— Да? — подскочил парень.
— Пройдись, — указал я в сторону перекрестка, — поспрашивай о вчерашнем грабителе, описание у тебя есть.
— Так это он?!
— Возможно. И еще — как бы его автомобиль не дожидался. Узнай.
Левин только глазами захлопал.
— Автомобиль? — опешил он. — Сшибает двадцатки…
— Иди! — распорядился я и остановил прибывшего на вызов помощника коронера: — Подождите секунду, сейчас вас пригласим.
Сам шагнул за порог, шляпой прикрыл низ лица и, выставив указательный палец, подошел к кассе.
— Требую деньги, официантка визжит. Бах! Выгребаю деньги, оборачиваюсь, замечаю свидетеля. Бах!
— Не сходится, — вздохнул инспектор.
— Почему? — удивился патрульный.
— Входное отверстие у мертвеца в затылке, выходным разворотило лицо, а сидел он к кассе не спиной, а боком, — пояснил Крамер.
— Он мог смотреть в окно, — предположил толстяк.
— Тогда бы стекло кровью забрызгало, а не стул напротив. Как будто…
— …стреляли сразу от входа! — Я вернулся к двери, вытянул руку и точно: судя по брызгам и положению жертвы, выстрел был произведен именно оттуда.
— Получается, налетчик, как и вчера, начал палить прямо с порога. — Петр Крамер сунул в рот сигару и с силой прикусил ее кончик. — И первым выстрелом он убил вовсе не официантку, а сидевшего к нему спиной посетителя. Тот даже повернуться не успел.
— Или официантка завизжала, и тогда грабитель открыл стрельбу, — предположил патрульный, поскольку иное развитие событий просто не укладывалось у него в голове. — Зачем иначе?
— Вот именно — зачем? — Я приоткрыл дверь и запустил внутрь помощника коронера. — Будьте добры, приподнимите голову убитого. Нам для опознания надо.
Петр Крамер глянул на меня с недоумением, а судебный медик невозмутимо натянул резиновые перчатки и, осторожно обхватив пальцами виски мертвеца, оторвал от тарелки его развороченное выходным отверстием лицо с перепачканной в крови полоской рыжих усов.
— Знаешь его? — насторожился инспектор.
— Нет, — почти не покривив душой, ответил я. — А теперь, пожалуйста, внутренний карман пиджака.
Помощник коронера начал выполнять мое распоряжение, и вдруг глаза его округлились.
— Оп-па! — пробормотал он и выложил на стол вместе с бумажником тупорылый револьвер. — У него кобура под плечом…
— Сдается мне, вовсе не в ограблении дело! — высказал вполне логичную в этой ситуации догадку Петр Крамер.
Судебный медик раскрыл бумажник и начал искать удостоверение личности, а я направился на выход и уже от двери предупредил:
— Узнаю пока, что Артур выяснил, и вернусь.
Но вместо этого, сбежав с крыльца, дошел до ближайшей телефонной будки, опустил в прорезь аппарата четвертак, а когда дозвонился до казино «Колесо Фортуны», попросил пригласить управляющего.