Я пока на чердаке спрячусь, а если твоя мать пообещает не делать мне зла, тогда спущусь и докончу сказку.
Забрался батрак на чердак и притаился там. Вернулась домой медведица, медвежонок и ну её просить:
— Мама, сегодня был у меня гость и такие интересные сказки рассказывал, что мне не хотелось его отпускать. Но он побоялся, как бы ты его не съела. Прошу тебя, мама, не ешь его, если он опять придёт, пусть он у нас живёт. Я по целым дням сижу в избушке один. А поселится он у нас, мы будем с ним играть и сказки рассказывать.
— Ладно, не стану его есть, — говорит медведица. — Раз он интересные сказки знает, я тоже буду слушать.
Услышал это батрак, спустился с чердака и принялся рассказывать сказки. Кончил одну — начинает вторую, потом третью… Медведица слушает, а сама знай исподлобья поглядывает на батрака. Всю ночь парень рассказывал сказки, одну другой лучше. А потом остался в медвежьей избушке. Только медведица всё остерегается его, всё ему не верит.
День прошёл, другой прошёл, живёт парень в медвежьей избушке, сказки рассказывает, а сам всё об одном думает: как бы ему медведицу поймать. Наконец придумал. Проделал он в крыше дыру. Ночью пошёл дождь, вода потекла в дыру — сухого места в избушке не осталось. Рассердилась медведица, рычит от злости, да что с дождём поделаешь!
А батрак говорит:
— Не тревожься, хозяйка, завтра я тебе новую избушку срублю!
Наутро взял батрак топор, взял гвозди и срубил избушку — не избушку, а большой сундук на колесах. Прошёл день — два, опять полил сильный дождь. Парень и говорит медведице: полезай в новую избушку, дождь переждать. Влезла медведица в сундук, батрак щеколду задвинул и потащил сундук в село. Медведица ревёт — лес дрожит, а парень знай тащит сундук да посвистывает.
Услышали в селе рёв, попрятались кто куда. Батрак ходит от дома к дому, стучит в ворота, людей зовёт.
Вскоре всё село собралось на площади.
Увидели люди медведицу, запертую в сундуке, и давай батрака спрашивать: откуда у него столько юнацкой силы? А тот знай посмеивается:
— Я же вам говорил: чтобы медведицу поймать, нужны не только сила да юначество, а ещё кое-что. А что ещё— догадайтесь сами.
Николай СоколовСказка про печные трубы
Первой начинала говорить труба по прозвищу Морское горло. Мастер, который сложил её, решил пошутить и увенчал трубу широкой круглой шапкой. Мастера-печники — большие чудаки, всегда что-нибудь придумывают. Верхнюю часть трубы, что под самой шапкой, он сделал широкой, и она стала похожа на трубу корабля.
— Чем не Морское горло! — сказал мастер, когда спустился с крыши на землю и оглядел свою работу.
И Морское горло ревело во всю мочь так, что рёбра трещали. Оно воображало, будто стоит на пиратском судне.
— У-у-у! Вижу гавань! Вижу гавань!
Другие трубы слушали и не говорили ни слова. Они знали, что Морское горло любит хвастать, как трещотка на ярмарке. Кроме того, они ждали Северный ветер. Прилетая, он всегда останавливался в первую очередь у Морского горла. Прилетит Северный ветер, поговорит с Морским горлом, а потом и к ним подойдёт. Тогда они спросят его, о какой гавани речь, и вместе посмеются над весёлыми выдумками Морского горла.
Но Северный ветер на этот раз опоздал, а когда явился, был озабочен и не спешил здороваться с остальными трубами, что стояли на большой крыше.
Никто не понимал, в чём дело. Если пришла пора туманов, которые Северный ветер приводит с вершины серых гор, то это не бог весть какое событие. Все знают, что у ветра душа нараспашку. Каждую осень в урочный час он сбегает с гор по верхушкам поредевших лесов, распахивает свой тулуп и обеими руками кидает на землю туманы, будто ненужные вздохи.
Наверное, есть другая причина. Трубы стояли начеку и сгорали от любопытства. О чём это так долго шепчутся Морское горло и Северный ветер?
Наконец, не выдержала Флейта. Так называли трубу, что стояла на самом краю крыши.
— Пойду послушаю! — сказала Флейта. — Я не я буду, если не узнаю, о чём они там шепчутся.
Так ведь и лопнуть можно от зависти.
— Глупое существо! — отозвался Длинный рог. — Ты думаешь, что можешь ходить по крыше, как кошка? Только шевельнись, и ты кубарем покатишься на землю! Разве печная труба может гулять по крыше, как лунатик?
Флейта посмотрела на Длинный рог и потупила глаза. Её сосед был старой и мудрой трубой.
Его плечи вынесли не одну бурю.
— Не могу больше ждать! — твердила своё Флейта. — Позвольте мне хотя бы нагнуться, только немножечко!
Но до этого дело не дошло. Морское горло затрубило во всю мочь, как слон. И на этот раз все услышали в его голосе радостные нотки.
— О-о-о! — ревело Морское горло. — Вот это новость, вот это новость!
— Что случилось, Морское горло! — в один голос спросили другие трубы. — Чему ты так радуешься?
Северный ветер прополз по краешку крыши и шепнул несколько слов на ухо каждой трубе.
И тогда все узнали, что на крыше прячется человек, которого власти боятся и которого преследуют.
— Береги его от холода! — строго сказал Длинный рог. — Может, он ранен! Если с ним что-нибудь случится, я тебя выпотрошу, как козий мех, так и знай!
— Не смеши народ, старикан! — ответило Морское горло. — Ему так хорошо возле моей горячей спины. Сейчас он спит и видит сны, а когда проснётся, я спрошу его, не ранен ли он.
— Ой, как романтично! — пискнула Флейта. — Наверное, он целый день боролся со свирепыми львами и потому теперь отдыхает.
Длинный рог укоризненно посмотрел на нее.
— У него другая судьба, — сказал он.
— Его преследуют за дела, которые нам, печным трубам, непонятны.
Северный ветер обошёл всю крышу и спустился во двор. Деревья махали ему вслед ветвями и кланялись до земли.
Трубы умолкли, потому что без ветра они не могли разговаривать.
Человек проснулся утром. Всю ночь он спал на крыше, а когда открыл глаза, то увидел над собой яркое солнце. Преодолевая боль, потихоньку выпрямился и посмотрел на город, который расстилался далеко внизу, окутанный пеленой тумана и дыма. Человек долго не отрывал от него глаз, потом угрожающе сжал кулаки и погрозил ими чёрному чудовищу (так он называл большой город).
— Придёт день, — и я вернусь! — прошептал он. — Тогда ты сполна заплатишь мне за все муки людей!
Трубы всё видели и слышали. Они смотрели на человека с любовью, с восхищением слушали его слова. Длинный рог хотел что-то сказать Морскому горлу, но, как мы знаем, без Северного ветра он был бессилен.
В сумерки берёза, что стояла во дворе, затрепетала, с её ветвей посыпались листья цвета старого золота.
— Ого-о-о! — заревело Морское горло.
— Буря идёт, бу-у-ря!
— Будет тебе молоть! — отозвался Старый рог. — Что делает человек?
— Перевязывает раны, — сказало Морское горло.
— Хочет спуститься на землю.
— Не пускай его! — велел Старый рог.
— Если он пойдёт в город, его там убьют.
— Ах, как романтично! — пропищала Флейта.
— Этот человек безумно храбр, я готова в него влюбиться!
Длинный рог привстал на цыпочки и огляделся.
К вилле подходила кучка полицейских, впереди, высунув язык, бежала собака.
— Здесь он! — ухмыльнулся тот, что вёл собаку. — Теперь никуда не денется!
— Берегись! — отозвался другой. — Этот бандит, чего доброго, перестреляет нас тут, как зайцев! У подпольщиков всегда есть оружие!
Собака начала царапать передними лапами стену виллы и залилась лаем.
— Ло-жись! — послышалась команда. Полицейские залегли и приготовились стрелять.
Человек увидел их ещё тогда, когда они подходили к вилле. Он пополз по крыше и спрятался за спину Длинного рога. Труба почувствовала, как тяжело дышит человек, увидела, как блестят его глаза. В них светилось чувство, которое взволновало старую трубу.
Страха в них не было. Внизу на земле лежали полицейские, как синие тени, ветер со злостью осыпал их ржавой листвой.
«Только бы они его не заметили, — думал Длинный рог. — Если заметят, я подниму тревогу».
— Эй, Морское горло! — крикнул он. — Приготовься, надвигается что-то страшное! Клянусь старой ведьмой (так старик называл землю), я дорого продам свою старую шкуру, но человека спасу во что бы то ни стало! Смотри, Флейта, сейчас ты увидишь, на что способен Длинный рог!
— Сдавайся! — закричали снизу. — Дом окружён!
Человек молчал. Трубы слышали его тяжёлое дыхание. Собака заливалась лаем и царапала стену дома.
Тогда один полицейский взобрался на берёзу и выстрелил. Пуля царапнула плечо Длинного рога, подняла облачко пыли, по черепице застучали комочки штукатурки. Длинный рог вздохнул, хотя боли не почувствовал.
— Я тебе покажу, синяя ищейка! — сказал он и почесал в затылке.
— Ах, я боюсь! — пискнула Флейта. — Сердце моё вот-вот разорвётся! Ох, я умру от страха!
— Держись, Флейта! Мы с тобой видели бури пострашнее этой!
Человек выглянул из-за трубы и увидел полицейского. Тот сидел в ветвях берёзы, будто огромный синий жук. Человек осторожно выставил из-за трубы правую руку и выстрелил. Огромное насекомое мешком свалилось с дерева.
— О-о-о! Отлично! — крикнуло Морское горло. — Двадцатидюймовыми по палубе! Ур-ра!
— Что ты корчишь из себя моряка! Теперь не до выдумок — человек в опасности!
Стрельба разгоралась. Полицейские палили наперебой, пули обжигали крышу, как разъярённые осы.
Несколько пуль сразу попало в тонкую шею Флейты. Она пошатнулась.
— Умираю! — крикнула Флейта. — Я больше не боюсь. Прощайте!
Она покатилась по крыше, кувыркнулась и упала прямо на голову собаке. Пёс взвизгнул и сдох.
— Бедняжка! — сказал Длинный рог. — Я этого не ожидал от слабой и хрупкой Флейты.
Без её пения будет скучно. — Он повёл плечами, потому что очередной залп попал ему в голову.
— Держись и не показывайся, потому что эти злодеи не шутят! А за мою голову не беспокойся. Длинный рог и не такое видывал!