– Я пришлю другого, надежного человека, – скупо ответил Ронан тоном, не подлежащим обжалованию.
Однако я все равно была не согласна.
– Ты только что сказал, что веришь только Хэдоку, так откуда вдруг появились еще какие-то надежные люди?
– Такие всегда есть… – загадочно ответил император.
И я умолкла, понимая: спорить бесполезно, потому что иначе могу сделать только хуже.
Всю оставшуюся дорогу до космопорта ехали молча.
Так же и погрузились в яхту. Правда, стоило мне ступить на борт, как я сразу заявила Ронану, что в его каюте не собираюсь проводить ни минуты.
– Я и не зову, – пожал плечами он, равнодушно уходя вперед по коридору. – Пусть тобой занимается Дорнан.
Похоже, приступ моей тошноты надолго отбил у императора желание находиться со мной рядом.
В итоге Дорнан действительно увел меня за собой, только не в свое логово, а в кают-компанию для персонала, которая все же нашлась на яхте.
– Вам необходимо поесть, Эсмиральда, – сказал доктор. – Как только корабль взлетит, я позабочусь о пище. Потому что пустой желудок может только усугубить вашу тошноту.
Я лишь кивнула, решив, что врачу виднее, ведь стоило кораблю завести двигатели, как меня тотчас же начало мутить. В итоге, не выдержав, я выбежала в уборную.
До дверей моей цели в конце коридора оставался десяток метров, когда чья-то рука сграбастала меня и потянула в темную техническую каморку куда-то сбоку. Мне даже не удалось пискнуть, потому что рот зажали, и только когда двери за спиной захлопнулись, над ухом раздался знакомый голос:
– Тшш, это я.
В нос ударил запах озона. Несколько глубоких вдохов, и приступ тошноты магическим образом исчез.
– Другого момента поговорить не будет, – произнес Дизайнер, медленно убирая руку ото рта. – Мне пришлось влезть в систему видеонаблюдения корабля, чтобы затереть все следы этого разговора.
– Хэдок… – выдохнула я.
В каморке оказалось тесно, мне пришлось посильнее прижаться к нему. Впрочем, кого я обманывала. Даже будь вокруг многокилометровое поле, я бы все равно это сделала, потому что так мне становилось спокойнее.
– Прости, я наделала глупостей, – кладя голову ему на грудь, прошептала я. – Вначале не удивилась про катастрофу на Гризальде, потом натравила Ронана на Кимат, и он решил забрать тебя с собой.
– Он бы и так это сделал. – Губы Хэдока легко коснулись моего виска, рождая ощущения щекотки и тепла. – Когда он только прилетел на Сингард, в его планы уже не входило возвращать меня вместе с тобой.
– Но почему?
– Потому, что он о чем-то подозревает. И я не могу пока понять – откуда.
– Это Дорнан, – с ненавистью ответила я. – Все из-за него.
– Док ни при чем. Хотя, конечно, он мог, но мы были осторожны. Присмотрись к Лоде.
– Лоде? – не поверила я. – Это же Лода, она глухая.
– Всегда остается вариант, что не очень-то она и глухая, – возразил Дизайнер. – Ты должна быть настороже.
Кивнула.
И наконец подняла на мужчину взгляд.
В темноте его зрачки светились зеленоватым светом, будто у кота. Это было немного жутковато и в то же время безумно притягательно.
– Пообещай, что прилетишь, сразу, как появится возможность, – попросила я.
Хэдок мучительно скривился и постучал себя по виску.
– Я не могу этого обещать, если Ронан даст на это прямой запрет. Я скован в своих действиях до момента, пока не родится ребенок. Тогда именно он станет для меня главным приоритетом.
– Она, – поправила я, чуть улыбнувшись. – Это девочка. Мандрогиры сказали.
– Она… – повторил Хэдок.
Чуть отстранившись, он полез в карман своего сюртука, откуда достал крошечный предмет, похожий на литую пуговицу, и сунул мне в ладонь.
– Это всегда должно быть при тебе. Сигнальный маячок. Если что-то случится, нажми на кнопку, и я найду тебя в любой точке Вселенной.
– Надеюсь, он мне не пригодится.
– И я тоже на это надеюсь, моя Эсмиральда. – Его ладони скользнули вверх и легли мне на щеки, которые тотчас же вспыхнули под этим прикосновением. – Береги себя и дочь тоже береги.
Хэдок смотрел мне прямо в глаза, а я не могла отвести взгляд, когда наши лица сблизились, а губы соприкоснулись. Этот короткий поцелуй был полон нежности и трепета, так, будто Хэдок целовал самый хрупкий цветок мира, боясь, что его лепестки могут отсыпаться.
Я же прикрыла глаза и тонула в чувствах, захлестнувших с головой. Запах озона кружил голову, душа хотела взлететь и расшириться на всю вселенную. Я желала прижаться к Дизайнеру еще сильнее, настолько, насколько это вообще возможно. Слиться с ним воедино и остаться так навсегда, чтобы все невзгоды и страхи остались позади. Ну, или хотя бы за пределами этой крошечной каморки.
Наши губы разомкнулись, а я все еще стояла, не в силах открыть глаза, и ловила остатки той нежности, которая еще мгновение назад заполняла все пространство вокруг.
– Я не знаю, умеют ли Дизайнеры Смерти любить, – последние слова Хэдока коснулись краешка моего уха. – Но мне бы очень хотелось верить, что я тебя именно люблю, Эсмиральда…
Его руки исчезли от моего лица.
Хлопнула дверь рядом.
И словно тонна холодного воздуха тут же объяла меня своими леденящими руками.
Хэдок ушел, а я осталась одна в тесной каморке.
Глава 13
Хэдок
Челнок с Эсмиральдой и Дорнаном отделился от борта больше часа назад. Императрица и ее доктор ушли на Сингард, оставив за собой лишь инверсионный след топлива и нехорошие предчувствия.
Я пытался их заглушить, но ничего не выходило.
Оставалось лишь стоять на мостике и следить за курсом их корабля ровно столько, сколько позволяли приборы, и пока один из пилотов не проложил уже наш маршрут к Гризальду.
Мы как раз вошли в пространственный тоннель, когда пришел сигнал вызова из императорской каюты.
Пришлось направиться к Ронану, чтобы уже не впервые видеть его ненавистную рожу и выслушивать команды, противиться которым я просто не мог.
Император пил.
Как, впрочем, и всегда.
Иногда я питал надежду, что Ронан просто умрет в очередном пьяном угаре, но дядюшка оказался на редкость живучим.
– Я решаю, что делать с Кимат, – достаточно неожиданно даже для меня произнес он. – Я бы хотел, чтобы ты просчитал варианты для ее наказания и их последствия.
Короткий расчет, и я выдал вердикт:
– 89 % на негативную реакцию со стороны начальника стражи в случае смерти его жены, 50 % на негативную реакцию в случае ареста и последующего погружения в криокамеру…
– Стоп. – Ронан жестом заставил меня замолчать. – Такие варианты даже не рассматриваем. В память о Нинат я не готов так поступать с ее сестрой. Кимат долгое время преданно служила мне, и один проступок – не повод для радикальных мер.
Мне с трудом удалось сохранить беспристрастное лицо, потому что если бы речь шла не о Кимат, а о ком-то другом, вердикт был бы однозначным – смерть.
Убивай своих – чтобы чужие боялись!
– Тогда о каком расчете речь?
Ронан задумчиво покачал полупустым бокалом в воздухе:
– Плети… или изгнание на непродолжительный срок. Кимат должна понимать, где ее место, и больше не совершать никаких поползновений в сторону Эсмиральды.
Я покачал головой.
– Тогда я не гарантирую никакого результата. Только смерть Кимат может дать стопроцентную безопасность императрицы.
– Это слишком радикально, – отмахнулся Ронан. – Впрочем, иди. Я еще подумаю.
– Как вам будет угодно, господин. – Я был вынужден поклониться и выйти из каюты, а после вернуться обратно на мостик.
Остаток полета прошел спокойно, и даже посадка оказалась мягкой.
Благоволило все: от погодных условий до почти пустого космодрома, что было уже крайне удивительным в вечернее время суток.
– Почему так мало кораблей? – спросил я у одного из пилотов. – Разве в этот час не пиковые нагрузки на космодроме?
– Не могу знать, господин Дизайнер, но можно запросить данные у диспетчерской.
– Запроси, – бросил я, буквально нутром ощущая неправильность происходящего.
Данные с расписанием полетов пришли буквально через минуту. Никаких аварий, никаких переносов, отсутствие форс-мажоров.
– Вот видите, – успокоил пилот. – Видимо, так сложились обстоятельства.
– Возможно, – туманно ответил я, все еще глядя на расписание. Словно все было заранее расчищено перед нашим прилетом.
В этот момент в рубку заглянул Ронан.
– Почему так долго? Спускайте трап, – поторопил он.
– Простите, господин, – тут же засуетился напуганный тоном недовольного императора пилот. – Сейчас все будет готово. Только вызову для вас платформу.
Ронан недовольно хмыкнул и, поманив меня за собой, двинулся к выходу.
– Я решил, какое наказание изберу для Кимат, – у самого шлюза поделился Ронан. – В том, что она казнила нарушивших мой приказ, не было ничего плохого. Однако мне не нравится, что она интересуется Эсмиральдой… Возможно, так в ней говорит обида после смерти сестры, в которой Кимат почему-то обвиняет мою супругу. Поэтому лучшим решением будет сослать Кимат подальше из дворца, по крайней мере, пока не родится ребенок.
– И куда же сослать? – поинтересовался я.
– Какой-нибудь курорт, – небрежно бросил Ронан. – Кроме Сингарда. В конце концов, Кимат просто женщина, и ей ничего не нужно, кроме отдыха и шмоток. Погреет кости где-нибудь на периферии, приведет нервы в порядок…
– Странное наказание… – все же не удержался я.
– Я бываю милостив для тех, кто служит мне верой и правдой… – снисходительно произнес Ронан.
В этот момент шлюз разъехался, и внизу трапа показалась платформа с несколькими охранниками из числа императорской стражи.
– Пора во дворец! Дела не ждут! – весьма воодушевленно произнес Ронан, спускаясь вниз. – Нужно подготовить обращение к гражданам, рассказать о подписанном договоре с Мандрогирами. Уверен, этот день войдет в историю как Великий.