Так что Растор с коллегой могли бы и дальше мечтать скопировать технологию древних, я же точно знал: их мечты несбыточны. Разве что ученым удастся создать свой способ, полностью подходящий для обычных людей…
– Он в сознании? – раздался сверху раздражающий голос Кимат.
– Нет, императрица. Вы же знаете, мы уже больше месяца держим его в искусственной коме. Иначе его сердце может не выдержать нагрузки, которые мы задаем.
– Приведите его в сознание сейчас же! – взвизгнула она.
– Но это опасно. Вы же видите, эти стимуляторы до сих пор в нем.
– Не волнует! Я должна его допросить.
В этот же момент раздался незнакомый голос. Тоже женский, но куда более взволнованный и напуганный.
– Это же Хэдок? Да? Что вы с ним сделали?
– Заткнись! – Звук пощечины. – Хотя нет, я из тебя выжму, почему ты решила украсть куб.
– Да пожалуйста. Ни слова не скажу! – Голос девушки просто источал вызывающую наглость. – Меня найдет отец, а если с моей головы хоть волос упадет… пеняй на себя.
– Очень страшно… – усмехнулась Кимат. – И что же ты сделаешь, шлюшка Джо?
– Я – ничего. Эсмиральда сделает – как только вернется к власти.
Знакомое имя будто разрядом пробило грудную клетку. Мои глаза рывком открылись. Даже несмотря на режущий зрачки яркий свет, я глядел перед собой и видел собравшихся людей. Растора со шприцем, вводившего лекарства в одну из вен. Его помощника у приборов, на которых скакал пульс. Кимат, что с неприкрытой ненавистью смотрела на меня, а после переводила взгляд на незнакомую девушку. Блондинку с длинными волосами и огромными острыми ушами.
Ее держали двое охранников, не давая дергаться, хотя девчонка брыкалась и пыталась даже кусаться.
– Эсмиральда, – прошептал я. – Она жива?
– Конечно жива, – выплюнула девчонка в сторону Кимат. – И эта сука до нее не доберется. Мы не дадим!
За «суку» она получила очередную оплеуху от императрицы, а охрана еще сильнее выкрутила ей руки.
От услышанных новостей в сердце что-то переклинило.
– Мощный выброс эндорфинов и адреналина, – предупредительно выдал Растор. – Я бы рекомендовал прекратить этот разговор. Он может критически повлиять на объект.
– Пульс двести пятьдесят.
– Молчать, – рявкнула на них Кимат, подходя ко мне ближе и вновь показывая куб Мандрогиров. – Я еще раз повторю вопрос. Что это?
– Понятия не имею, – проговорил, неотрывно глядя на девчонку позади императрицы.
Откуда она знает Эсми? Кто вообще такая? Судя по ушам, эльтурианка… но больше я о ней ничего не знаю. Возможно, даже ее словам о том, что Эсми все еще жива, не стоит верить.
– А ее ты знаешь? – Кимат ткнула пальцем в пленницу.
– Впервые вижу. Поэтому, если надеешься шантажировать, причиняя ей боль, бесполезно. Можешь сразу убить.
Императрица лишь фыркнула.
– Вот еще. Убивать ценного пленника – неразумно. Я лучше подожду, пока за ней явится ее папочка-мятежник, а еще лучше – подружка. Уверена, это будет достаточно быстро, особенно после того, как я стану отправлять им эту девочку по частям. Начну, пожалуй, с пальцев. Или что там у воровок главная ценность в жизни?
Эльтурианка в руках охранников задергалась еще сильнее, пока один из мужланов не вырубил ее ударом по затылку. Девчонка вяло обмерла, падая без чувств и теряя всякую способность к сопротивлению.
– Растор, отрежь ей пальцы, только не заляпай тут все кровью, – распорядилась Кимат, подходя ко мне ближе еще на шаг и шипя прямо в лицо. – Твоя беременная дрянь повадилась записывать вдохновляющие ролики для повстанцев. Я запишу для нее такой же и прокручу по всем каналам связи. Уверена, она сорвется с любого места, где бы ни сидела, прибежит ко мне и принесет свое пузо, лишь бы я больше не продолжала.
– Эсми не настолько глупа, чтобы повестись на провокацию.
Кимат еще более нагло усмехнулась.
– Смотря что ей показать. Полуживую подружку по частям и не менее полуживого тебя со вскрытой грудной клеткой, но все еще дышащего, когда я буду держать в руках твое бьющееся сердце. Уверена, ее нервишки долго не выдержат подобных издевательств… Да и как на нее будут смотреть поданные, если она оставит такое без ответа?
– Аккуратнее, госпожа, пульс триста десять, – попытался предостеречь ее Растор, но его проигнорировали.
Я же улыбался.
– Тогда тебе придется показывать ей мой труп. А это так себе замануха.
– Еще один выброс адреналина в кровь! – воскликнул второй, отрываясь от приборов и вскакивая с места. – Он это сам делает! Отойдите от него, госпожа, немедленно.
Кимат отступила на шаг, я же продолжал улыбаться, глядя ей в глаза.
Никто уже не спешил отрезать эльтурианке пальцы, хотя вряд ли моя смерть позволит ей избежать этой участи. Но вот одно я сделать в состоянии – умереть, чтобы Эсмиральде не пришлось идти за мной в ловушку.
– Нужно ввести его обратно в кому! – кричал Растор на помощника, когда тот пытался вколоть мне в вену еще что-то.
– Не успеваем, – отвечал тот. – Его организм и без того сильно изношен. Сердце не выдержит.
– Оно и так не выдержит. Пульс триста тридцать. Триста сорок.
Мое тело трясло, но было как-то плевать. Я умирал, и это не могло не радовать.
Глава 11
Мика
Меня вырубили, но сознание вернулось быстрее, чем они ожидали. Я продолжала висеть на руках охранников, при этом слушая, что происходит вокруг.
Крики узурпаторши, суета лабораторных крыс, которые мучили Дизайнера Смерти.
Когда я решила украсть ту коробку, то даже думать не могла, что попадусь, и тем более не рассчитывала, что меня приведут сюда – прямо к нему.
Увиденное мало походило на человека, который мог все еще жить. Я была уверена, Хэдок мертв, пока Дизайнер не открыл глаза. Потому что невозможно быть живым, когда тело и череп вскрыты, а в органы запущено столько щупов с электродами, что им нет числа.
Я немного приоткрыла глаза, чтобы осмотреться вокруг.
– Смерть зафиксирована в 15–94 по планетарному времени Гризальда, – мрачно произнес старший ученый в халате и обернулся к Кимат. – Мы же предупреждали, что нельзя продолжать разговор. Почему вы не послушали?
Императрица лишь продолжала молчать, поджав губы.
Второй мужчина в это время вытаскивал из Хэдока электроды, а когда закончил, просто накрыл тело белой тканью.
– Такой экземпляр утерян, – сокрушенно выдохнул он. – Огромная потеря для науки.
– Зато теперь вы точно можете собрать его по запчастям, – наконец произнесла Кимат. – Теперь вам ничего не мешает. И да, – она протянула старшему мужчине кубик Мандрогиров. – Я хочу знать, что это и почему его попытались украсть. Выясните.
Тот кивнул.
А я вновь прикрыла глаза, чтобы никто не заметил, что я в сознании. Кубик – черт бы его побрал, да и мое невезение тоже.
Сегодня днем меня поставили горничной в спальню императрицы – огромный соблазн, и я, как последняя дурочка, на него повелась.
Куб стоял на прикроватной тумбочке в огромной комнате, и я сразу поняла по символам на нем, что это предмет Чужих. Ведь именно о нем шла речь, когда Мандрогиры беседовали с Эсмиральдой. Каменные глыбы еще тогда сказали, что эта вещица могла бы чем-то помочь, поэтому я не особо задумывалась, когда положила артефакт в карман, где он был совершенно незаметен.
Не повезло мне позже.
Когда я возвращалась обратно в крыло для слуг, навстречу мне вышел Джо.
Да, тот самый Джо, который был моим сутенером на станции, и у которого я украла много-много ювелирки. Этот гад быстро спелся с новой властью, стал вхож во дворец и узнал меня, едва увидел.
Это был полнейший провал. Я даже пискнуть не успела, а меня уже скрутили и отвели к Кимат. А дальше обыск, нахождение куба, и я поняла, что в очередной раз доигралась.
– Госпожа, а с этой как поступить? – неожиданно пробасил один из охранников, что до сих пор меня удерживали на весу.
– Бросьте в камеру, – отмахнулась Кимат. – Ею потом займемся.
Меня тут же поволокли к выходу из лаборатории, но успели пройти буквально несколько шагов, когда позади раздался голос.
Нет, не так. ГОЛОС, от которого мурашки по коже побежали.
– Уровень повреждений тканей девяносто процентов. Экстренное восстановление системы…
Охранники, не останавливаясь, пошли дальше, а я продолжала напрягать уши и слушать.
– Он жив? – изумился один из докторов.
– Не подходите, – в этот раз уже предостерегла его Кимат. – Я видела такое, правда, в записи. Похоже, нам с вами крупно повезло.
– Что происходит, госпожа?
Чем дальше удалялись охранники, тем хуже становилась слышимость, и все же я продолжала улавливать отдаленные звуки:
– У нас же осталась кровь бывшей императрицы из числа образцов Дорнана? – спросила Кимат.
– Разумеется, госпожа.
– Тогда несите. Если не хотите целовать этот полутруп.
Слова на некоторое время исчезли, превратившись в неясный фоновый шум. Я даже подумала, что охранники отнесли меня слишком далеко, но спустя мгновение неживой голос, в котором я узнала Хэдока, произнес:
– Для дальнейшего восстановления необходима перезагрузка. Введите ключ доступа… Ключ принят. Приветствую вас, младший научный лаборант Альтазар Стаурус… Перезагрузка начата… Стереть предыдущие данные?
Раздался смех Кимат. Такой пронзительный, почти сумасшедший, что мне стало жутко, а я не из пугливых натур.
– Полное форматирование системы, – произнесла она.
– Принято, – отозвался Дизайнер Смерти.
Глава 12
Эсмиральда
Всю ночь я плохо спала. Мысли о том, что передатчик стал бесполезен, не выходили из моей головы, и где бы ни был Хэдок, я не представляла, о чем он мог думать.
То, что он до сих пор жив, знала точно, где-то на интуитивном уровне, чувствовала подкоркой.
И все же волнение не давало уснуть, только под самое утро я забылась беспокойным сном, который прервался, как мне показалось, резким хлопком где-то рядом.