Я забыла рассказать вам о наших цветах. Мастер Джерви каждой из нас преподнес по большому букету фиалок и ландышей. Страшно мило с его стороны, правда? Я была всегда невысокого мнения о мужчинах — судя по опекунам, — но теперь начинаю менять свое мнение.
Одиннадцать страниц — вот так письмо! Мужайтесь, я заканчиваю.
По-прежнему ваша
Джуди.
10 апреля
УВАЖАЕМЫЙ МИСТЕР БОГАЧ!
Возвращаю ваш чек на 50 долларов. Очень вам благодарна, но не могу принять его. Моих карманных денег вполне хватает на покупку всех необходимых мне шляп. Мне очень жаль, что я написала вам все эти глупости о шляпном магазине; это случилось только потому, что я никогда не видела ничего подобного. Во всяком случае, я не попрошайка! И мне бы не хотелось принимать милости больше, чем я вынуждена.
Искренне ваша
Джеруша Аббот.
11 апреля
МИЛЫЙ, ДОРОГОЙ ПАПОЧКА!
Простите ли вы меня за вчерашнее письмо? Я пришла в отчаяние, как только отправила его, и попыталась получить обратно, но этот зловредный почтовый клерк не отдал его мне.
Сейчас уже за полночь; в течение нескольких часов я не спала и все думала, какое же я презренное существо — какой Тысяченогий Червяк — это самое худшее, что я могу сказать! Я осторожно закрыла дверь в кабинет, чтобы не разбудить Джулию и Салли, и вот сижу на постели и пишу вам на листке, вырванном из тетради по истории.
Я только хотела сказать вам, как я жалею, что была так невежлива по отношению к вам, возвращая чек. Знаю, что вы сделали это с добрыми намерениями, и думаю о том, какой вы добряк, что беспокоитесь из-за такого пустяка, как шляпа. Все же мне следовало быть более вежливой.
Но, во всяком случае, я должна была вернуть его. Со мной дело обстоит иначе, чем с другими девушками. Они могут принимать подарки от людей без всякого стеснения. У них есть отцы и братья, тети и дяди; но у меня-то нет никаких родственников. Мне нравится представлять себе, что вы мне родной, эта мысль меня забавляет, но я же знаю, что это не так. Я совершенно одинока — стою, прижавшись спиной к стене и сражаюсь с целым миром — от этой мысли у меня дух захватывает. Но я стараюсь выбросить ее из головы и продолжаю воображать; ну разве вы не понимаете, Папочка? Я не могу принимать денег больше, чем необходимо, потому что наступит день, когда я захочу вернуть их. Но даже если я буду такой Великой Писательницей, какой намереваюсь стать, я не смогу справиться с таким невероятно большим долгом. Я люблю красивые шляпы и вещи, но не могу же я ради них закладывать свое будущее.
Вы ведь простите меня за то, что я была так груба, не так ли? У меня ужасная привычка писать, не задумываясь, по первому впечатлению, и затем отправлять письмо, не перечитывая. Но если я иногда и кажусь легкомысленной и неблагодарной, то на самом деле это не так. В душе я всегда благодарю вас за ту жизнь, свободу и независимость, которые вы мне дали. Все мое детство было лишь долгой, мрачной полосой возмущения, а теперь я так счастлива в каждый момент дня, что не могу поверить, что все это правда. Иногда мне кажется, что я сказочная героиня.
Четверть третьего. Сейчас я тихонечко, на цыпочках выйду и отправлю это письмо. Вы получите его следующей почтой после того письма, так что у вас будет очень мало времени думать обо мне плохо.
Доброй ночи, Папочка, я люблю вас по-прежнему.
Джуди.
4 мая
ДОРОГОЙ ДЛИННОНОГИЙ ПАПОЧКА!
В прошлую субботу у нас был праздник, проведенный на открытом воздухе. Все было очень торжественно. Сначала был парад всех курсов, все были в белых полотняных платьях; студентки последнего курса несли голубые и золотые японские зонтики, а предпоследнего — белые и желтые знамена. У нашего курса были малиновые воздушные шарики, очень красивые, оживлявшие все зрелище, особенно когда они отцеплялись и взлетали, а первокурсницы были в зеленых шляпах из шелковой бумаги и с длинными вымпелами. Кроме того, у нас был приглашенный из города оркестр в синих мундирах и около дюжины смешных человечков, похожих на цирковых клоунов, для развлечения зрителей в перерывах между представлениями.
Джулия была наряжена толстым крестьянином в холщовом плаще с усами и зонтом из мешковины. Патси Мориарти (в действительности Патриция. Вы когда-нибудь слышали такое имя? Миссис Липпет не могла бы придумать лучше), высокая и худая, в нелепой зеленой шляпке, надетой набекрень, была женой Джулии. Взрывы хохота сопровождали их на протяжении всего шествия.
Джулия играла свою роль превосходно. Никогда не предполагала, что у Пендльтон может проявиться такой комедийный талант — прошу прощения у Мастера Джерви; впрочем, я не считаю его настоящим Пендльтоном, точно так же, как вас — настоящим опекуном.
Салли и я не были на параде, потому что мы участвовали в состязаниях. И что вы думаете? Мы обе выиграли! По крайней мере по одному состязанию. Мы попытались сначала прыгать в длину с разбега и неудачно; но Салли победила в прыжках с шестом (семь футов и три дюйма), а я — в беге на 50 ярдов[42] (восемь секунд). Я едва дышала к концу дистанции, но все же это была огромная радость, весь курс размахивал воздушными шариками, ободрял и кричал:
— Что случилось с Джуди Аббот?
— Она молодчина.
— Кто молодчина?
— Джуди Аббот!
Вот это, Папочка, настоящая слава. Затем мы бежали обратно в палатку для переодевания и там нас растирали спиртом и давали лимон. Видите, мы настоящие профессионалки. Прекрасная штука — выиграть состязание для своего курса, потому что тот курс, за которым больше всего побед, получает годовой приз — «атлетический кубок». В этом году выиграл старший курс — у него на семь побед больше. Физкультурная ассоциация устроила обед в спортивном зале для всех победителей. Были крабы и шоколадное мороженое, сделанное в форме баскетбольных мячей.
Вчера полночи просидела, читая «Джен Эйр». Так ли вы стары, Папочка, чтобы помнить, что было 60 лет назад? Если да — неужели тогда люди говорили таким образом?
Надменная леди Бланш говорит своему лакею: «Прекрати свою болтовню, плут, и исполняй мои приказания». Мистер Рочестер толкует о металлическом своде, когда подразумевает небо, а безумная женщина смеется, как гиена, поджигает пологи у кровати, рвет подвенечные вуали и кусается — чистейшая мелодрама, но все равно вы читаете, читаете и читаете и не можете оторваться. Не могу понять, как могла девушка написать подобную книгу, особенно девушка, воспитанная на церковном дворе. В этих Бронте есть что-то, что меня восхищает. Их книги, их жизнь, их дух. Откуда они это взяли? Когда я читала о страданиях маленькой Джен в благотворительной школе, я так разозлилась, что вынуждена была выйти прогуляться. Зная миссис Липпет, я так ясно представила себе мистера Брокхерста.
Не обижайтесь, Папочка. Я не намекаю, что Приют Джона Грайера — точное подобие Ловуда. У нас было достаточно еды и одежды, и воды для умывания, и центральное отопление. Но было одно убийственное сходство. Наша жизнь была абсолютно монотонной и лишенной всяких событий. Никогда не случалось ничего приятного, кроме мороженого по воскресеньям, да и это было обыденным явлением. За все восемнадцать лет моей жизни там было только единственное событие — когда загорелся дровяной сарай. Нам пришлось среди ночи встать и одеться, чтобы быть готовыми на случай, если загорится дом. Но он не загорелся, и мы снова легли спать.
Всякий любит, чтобы иногда случалось что-то неожиданное: это вполне естественное человеческое желание. Но я ни разу не испытала неожиданности до той минуты, когда миссис Липпет позвала меня в канцелярию и рассказала мне, что мистер Джон Смит посылает меня в колледж. Да и то она сообщила мне эту новость с такой постепенностью, что она почти не поразила меня.
Знаете, Папочка, я думаю, что самое необходимое качество для человека — это воображение. Оно дает людям возможность ставить себя на место других людей. Оно делает их добрыми, сочувствующими и понимающими. Его следует развивать в детях. Но Приют Джона Гайера вместо этого немедленно уничтожал малейшее его проявление. Чувство долга — вот единственное качество, которое поощрялось. Мне кажется, дети не должны даже знать значение этого слова; оно отвратительно, гнусно. Они должны делать все из любви. Вот увидите, какой сиротский приют я когда-нибудь организую! Это моя любимая игра перед сном. Я представляю все в мельчайших деталях — еда и одежда, учеба и развлечения, и наказания; это на случай, когда мои образцовые сироты будут иногда непослушными. Но, во всяком случае, они должны быть счастливыми. Мне кажется, что каждый человек, сколько бы ему ни предстояло в будущем пережить горя и забот, должен иметь счастливое детство, чтобы с удовольствием вспоминать его. И если у меня когда-нибудь будут собственные дети, то как бы я сама ни была несчастна, я постараюсь оградить их от всяких забот и огорчений, пока они вырастут.
(Звонок в часовню — закончу письмо в другой раз.)
Четверг
Когда я сегодня вернулась из лаборатории, я нашла на чайном столе белку, уплетающую миндаль. Это один из наших постоянных посетителей, которых мы принимаем весной, когда окна стоят открытыми.
Суббота, утро
Вероятно, вы думаете, исходя из того, что сегодня суббота и нет занятий, что я провела вчера тихий, приятный, «читальный» вечер за полным собранием сочинений Стивенсона, которое я купила на свои призовые деньги? Если так, то вы никогда не были в женском колледже. Шесть приятельниц ввалились к нам делать тянучки, и одна из них вывалила тянучки, когда они были еще жидкими, на самую середину нашего лучшего ковра. Никогда в жизни мы не сможем счистить все это варево.
За последнее время совсем не писала вам о занятиях; но они идут своим чередом. Для меня некоторое облегчение на время забывать о них и предаваться беседам с вами о жизни в целом. Правда, наши дискуссии носят несколько односторонний характер, но вы сами виноваты. Милости просим, отвечайте в любой момент, когда вам заблагорассудится.