Последовало ещё два захода, после чего чешуйчатый взяточник объявил, что все препятствия убраны.
– И ещё одно, Таррот Гарринович. Разведка над морем сегодня не нужна, нужно узнать, что творится вот здесь… – на стол легла карта, – ведь скопление войск вы видите?
– Не вполне так, Владимир Николаевич, в темноте я могу почувствовать массы людей… своими методами. Вообще-то зрительная оценка точнее. А в темноте… скажем так: десяток от сотни отличу без труда, сотню от тысячи тоже…
– …И так далее. Понимаю, прекрасно понимаю. А металл? – Семаков подумал о пушках.
– Вот это только на свету.
Семаков поблагодарил, распрощался и поспешил обратно в порт. За ночь предстояло забрать многочисленные посылки из портала. А ещё в голове прочно поселилась мысль, что для доставки боеприпасов нужен иной способ.
Глава 13
И ещё день прошёл, и опять ничего существенного не было предпринято ни одной из сторон.
Мариэла воспользовалась этим обстоятельством, оделась согласно советам знающих местных и отправилась в Михайловскую церковь.
– С какой нуждой пожаловала, дочь моя?
– Хочу узнать побольше о вашей вере, отец Александр. Священник полоснул острым взглядом из-под густых бровей:
– Не надумала ли перейти во православие, дочь моя?
– Сначала хочу выслушать ваш рассказ, отче.
– Должно мне сперва выслушать рассказ о твоей вере, дабы понять отличия.
– Тогда прошу вас, отец Александр, обещать не рассказывать никому о том, что я поведаю.
Священник поколебался, но потом чётко произнёс:
– Истинным крестом клянусь в том.
– Я и мои товарищи прибыли из другого мира. Он отличается от вашего тем, что там существует магия…
– Несть магии аще как от Бога или от диавола, но Бог запретил человеку магию, и потому все, кто занимается ею, суть содействователи и пособники врага рода человеческого, – строгим голосом прервал священник.
Но Мариэла, видимо, подготовилась к этому возражению, ибо ответила без колебаний:
– То, что мои соплеменники называют магией, на самом деле наука. Ею, правда, оперировать может не каждый, но и у вас, как понимаю, овладение наукой доступно не всем, верно?
Отец Александр не шевельнулся, но продолжал слушать чрезвычайно внимательно. Мариэла с жаром продолжала: – То, что у вас могли бы назвать чудом, магией, колдовством, не противоречит законам природы – оно противоречит лишь человеческому пониманию законов природы, – Мариэла, сама того не зная, почти дословно повторила мысль, высказанную Фомой Аквинским, – а вот эти законы установлены тем (или теми), кто создал мир.
Женщина сделала паузу, чтобы перевести дыхание. Собеседник этим воспользовался:
– Так кто же, по вашему верованию, сотворил мир?
– В том-то и дело: точно это неизвестно, но у нас верят, что это сделали трое Пресветлых. Они же, в свою очередь, появились от Огня Неугасимого, хотя многие полагают это ересью. Но вот что важно: когда был создан человек, то мнения этих троих о нём разделились. И один из Пресветлых, впоследствии прозванный Тёмным, стал тем, кого вы назвали врагом рода человеческого, ибо пришёл к выводу, что человек – неудачное создание и не должен существовать вообще. Тем не менее двое Пресветлых и Тёмный дали совместную клятву, что никто из них не будет вмешиваться в законы природы, уже установленные. Но вмешиваться в дела людей эта клятва не запретила…
Отец Александр слушал и всеми силами старался ничего не говорить, хотя возражения этой чужемирной теологии у него появились сразу же. Слишком уж удивительные вещи произносились этой молодой женщиной.
– …И самое наглядное доказательство, что Пресветлые как-то участвуют в делах людей, это появление в нашем мире того, кто родом отсюда. Человека по прозвищу Профес. Уверена, что это не настоящее имя. Никто не знает, для каких целей его к нам забросили… Хотя нет, мне кажется, наставница это знает, но предпочитает не распространяться. Для его поисков мы и отправились в этот мир. Кстати, вот вам, отец Александр, доказательство того, что наша магия, в сущности, то же, что наука: этот ваш соплеменник не имел никаких магических способностей, но муж наставницы утверждает, что Профес мог бы стать выдающимся специалистом в теории магии, пожелай он того.
Собеседник начал спрашивать:
– Кто такая наставница?
– Человек, – просто ответила Мариэла, – но с высочайшим уровнем знаний по моей специальности.
Примерная ученица не стала озвучивать ни других умений наставницы, ни её должности, ни даже имени.
– Почему вы полагаете, что этот Профес из нашего мира и из наших краёв?
– Его родной язык – русский. Он научил этому языку одну девочку, а через неё и я с моими товарищами переняли это умение. Но вернёмся к верованиям. Я одолжила Евангелие у знакомой, прочитала, поняла не всё, но твёрдо усвоила вот что: заповеди наши, в сущности, те же, что ваши. Смертные грехи такие же; у наших, правда, добавляется ещё запрет на использование против людей энергетических полей смерти. Думаю, по причине того, что таковые убивают всё живое без разбора, а щитов против них нет… Однако никакой фигуры, подобной Христу, у нас не было. Почему – не спрашивайте. Так что я готова уважать вашу веру, но принять её, наверное, не в состоянии. Пока не в состоянии.
Священник прикрыл глаза. Кто-то несведущий мог бы подумать, что пожилой человек просто задремал. Но Мариэла была магом разума.
Прошло, наверное, минут семь – десять. Магистр терпеливо ждала. Наконец отец Александр открыл глаза. Конечно, сна в них не было.
– Тяжек грех мой, – веско произнёс священник. – Одолела бесовская гордыня. Возомнил я, недостойный, о себе. Захотел вовлечь во православие женщину из инаго мира.
Мариэла вскинула правую руку ладонью вперёд.
– Не говорите так, отец Александр. Никак не могли вы знать о нашем мире достаточно, чтобы судить о богословских деталях применительно к нему. Да я и не всё рассказала, просто времени на это нет. Взять хотя бы драконов…
Мариэла прикусила язычок, осознав, что эти сведения, пожалуй, лишние, но было поздно:
– Драконов? Каких таких?
– Изображения я предоставить не могу, его у меня нет. Они ходят на четырёх лапах, покрыты чешуёй, умеют летать. Тяжелее среднего человека раза в два-три… Но не это главное. Драконы были задуманы и созданы как слуги Великих магов. Боевые летающие создания. И кто-то из Великих наделил их разумом. Сейчас у них даже есть своё государство там, на моей родине. В дела людей они обычно не вмешиваются. Торговать – да, торгуют.
Отец Александр хорошо учился богословию и потому сразу же ухватил важнейшую деталь:
– Разум – это понятно. А как же душа?
Несостоявшаяся прихожанка ответила не сразу и очень медленно, тщательно взвешивая слова:
– Не знаю точно, могу лишь сказать о собственных впечатлениях. Драконы дают клятвы и держат их, но они способны лгать, как и люди. Они восхищаются героями. У них существуют огромные по объёму сказания… Вообще драконья память лучше человеческой, это всем известно. И они в некотором смысле способнее к магии, чем люди: каждый дракон может управлять энергетическими потоками, а у людей один из ста. Вот ещё. Это мне кажется наиболее важным. Драконы способны к состраданию даже в отношении к тем, кто с ними не в родстве. К людям, например. Понимаете? В этом смысле они такие же, как мы.
– Да. Как люди, – произнёс настоятель Михайловской церкви слишком спокойным голосом. После некоторого молчания он добавил: – Как понимаю, могущественные Великие, о которых шла речь, более не существуют?
Мариэла чуть помедлила с ответом.
– Вы правы. Об этом не говорят вслух, но считается, что и Великие, и умения их исчезли навсегда.
Этика мага разума разрешала сканировать людей исключительно в лечебных целях. Разумеется, Мариэла не собиралась это делать с собеседником. Но обычная человеческая проницательность не подвела. Священник усиленно думал и наконец принял решение, хотя прозвучало оно иносказательно:
– Я буду молиться за твою душу, дочь моя.
Мариэла поняла, что встреча окончена.
– Спасибо, отец Александр. Я знаю, вы делаете много дел, угодных Богу. Вот, возьмите. – Коротко звякнул серебряный рубль, легший на дерево.
Многие заметили, как госпожа доктор выходила из церкви, и запомнили это.
Капитан второго ранга Семаков получил приказ Нахимова прибыть к нему в кабинет к семи вечера. Разумеется, не выполнить таковой было бы невозможным. Но до этого был разговор с мичманом Шёбергом о возможности применения магического взрывчатого вещества, так что на встречу с адмиралом пришёл также магистр Тифор.
В кабинете уже находился полковник Тотлебен. Он и задал сакраментальный вопрос, ради которого пришёл. Тифор изобразил на физиономии глубокую погруженность мудреца в решение труднейшего вопроса философии. Получилось не особо убедительно, ибо ответ нашёлся быстро:
– Господа, никаких принципиальных препятствий к тому не вижу. Однако надо учитывать ряд условий, – последовал типичный лекторский округлый жест, – и главное из них: то место, откуда будет… э-э-э… подаваться взрывчатка, должно находиться в прямой видимости от того места, где она будет… э-э-э… действовать. Насколько понимаю, основная цель взрыва – разрушение вражеского подкопа, не так ли?
Российский военный инженер солидно наклонил голову:
– На какой глубине он проходит?
– Обычно от двух до трёх сажен. Не более четырёх.
– Тогда наши тяжёлые гранаты (те, которые шестьдесят фунтов) должны обрушить этот подкоп. Надо лишь правильно нацелить…
– О, я выделю вам людей, которые будут наводить.
Поскольку у инженера-полковника более вопросов не было, он испросил разрешения удалиться и получил таковое.
Но у Семакова были также планы другого свойства.
– Павел Степанович, вот какая сложилась ситуация с «Морским драконом». Он сейчас плотно занят доставкой боеприпасов сухопутных гранатомётов. Я осмелюсь предложить вашему вниманию оборудование двенадцативёсельного баркаса двигателями от наших иностранных партнёров. Думаю, узлов шестнадцать удастся выжать. Вооружение, к сожалению, поставить вряд ли удастся. Как мне кажется, он будет вполне в состоянии доставлять боеприпасы. А «Морской дракон» тем временем попробует пощипать неприятельские транспорты. Как думаете, Тифор Ахмедович, возможное дело?