— В данный момент за мной установлена слежка или нет?
В трубке послышалась пауза, а после нее руководитель ответил:
— Это секретная информация.
— Я понимаю, что это секретная информация, — начал настаивать Бугров, — но на меня сегодня дважды покушались и сейчас за мной опять следят. Я хотел бы знать — это наши люди или нет.
Тихомиров молчал несколько секунд, а потом ответил:
— Николай, сейчас за вами никто из наших людей не наблюдает. Слежка была снята сегодня днем по моему личному распоряжению.
— Понял. Значит, это враги.
— Вы где находитесь?
— На Электродной улице, — ответил Бугров.
— Выслать к вам оперативную группу?
— Нет, Андрей Павлович, сам справлюсь. Извините, что потревожил в столь поздний час, всего доброго. — Бугров хотел повесить трубку, но генерал добавил:
— Постойте, сегодня днем в кафе «Хмель» были убиты два моих сотрудника.
— Кто? — удивился Бугров.
— Двое парней в костюмах и с пистолетами, помните?
— Они даже оружием воспользоваться не успели. — Николай вспомнил двух парней, решивших вступить в перестрелку с киллерами и поплатившихся за это жизнью. Тогда в кафе он подумал, что они вооруженные секьюрити какого-то охранного агентства, случайно попавшие в перестрелку, или менты в штатском, но никак не комитетчики. Больно уж неумело, без подготовки они вступили в бой. Хотя, скорее всего, попав в перестрелку, они растерялись, не смогли реально оценить свои возможности и проиграли. Хотя как можно спрогнозировать неожиданное нападение киллеров…
— Помните их? — повторил генерал.
— Да, — подтвердил Бугров.
— Один из них был моим сыном, — уныло сказал Тихомиров и тяжело вздохнул.
Услышав это, Николай на мгновение открыл рот. Он понял, в каком состоянии сейчас находится генерал и как тяжело ему разговаривать с ним — Николаем Бугровым, являющимся косвенным виновником смерти его сына.
Но генерал будто прочитал мысли капитана и добавил:
— Я вас не виню, это было его первым боевым заданием, и он, к сожалению, не справился.
— Примите мои соболезнования, Андрей Павлович, я не знал, — попробовал оправдаться Николай. — И извините за беспокойство.
— Ничего. Я знаю, вы ничем не могли ему помочь. Но скажите, как он погиб?
— Киллеры неожиданно начали стрелять сначала в агента, а потом в меня. Я успел спрятаться за стойку бара и начал отстреливаться, а ваш сын и его напарник, я их тогда принял за охранников, спрятались под стол. Как и остальные посетители. Они могли там отсидеться до конца перестрелки и остались бы живы, но они вынули пистолеты, встали во весь рост и открыли огонь по убийцам. Они стали меня прикрывать и погибли геройски. — Бугров замолчал.
— Да, такова жизнь. — Генерал опять тяжело вздохнул и попрощался: — Всего доброго.
— Всего доброго. — Бугров выключил трубку.
Он вернулся в такси и попросил шофера ехать на Перовскую улицу. Машина устремилась вперед, а иномарка тронулась и последовала за ней. Николай сидел на заднем сиденье и думал о Тихомирове. Он не был знаком с его сыном и даже в лицо его не знал, но слышал, что тот служит под руководством своего легендарного отца и подает хорошие надежды. Он пришел в ФСБ после армии, и его сразу взяли в элитное, по меркам контрразведки, подразделение — службу собственной безопасности.
Роковым стечением обстоятельств было то, что Тихомиров-младший и еще один сотрудник службы наблюдали за Бугровым в кафе «Хмель» в тот самый момент, когда на него и Ральфа напали киллеры.
«Жестокая штука жизнь, — думал Бугров. — Отец устроил сына в элитное подразделение — служи и в ус не дуй, продвигайся по службе, получай звания и должности, меняй кабинеты и дорасти, как папаша, до генерала. Но киллерская пуля оборвала этот не успевший как следует начаться рост».
За горестными мыслями Николай отвлекся от дороги и не заметил, как вражеская «Вольво» начала приближаться. Она стремительно стартовала, догнала такси, поравнялась с ней и поехала рядом. Ее затемненные стекла были подняты, и Николай не смог разглядеть, кто в ней. Он всматривался в ее окна и пытался предугадать намерения находившихся в машине людей. В эти напряженные секунды он думал о том, что вот-вот стекла опустятся, из окон высунутся автоматы с глушителями на стволах и начнется беспощадный расстрел. Но, к счастью, этого не произошло. Перед светофором «Вольво» увеличила скорость и унеслась далеко вперед.
— Пронесло, — прошептал себе под нос капитан и немного расслабился.
Не доехав до дома трех кварталов, Николай решил выйти и попросил водителя остановиться:
— Вы поверните вон на ту улицу, и я выйду, — сказал он.
Водитель притормозил, повернул в переулок, проехал двадцать метров по темному, непроглядному двору и встал у дома. Бугров вынул пятьдесят рублей и добавил к уже отданной сотне.
— Спасибо, — поблагодарил он и вышел из машины.
— Вам спасибо, — сказал таксист, завел двигатель и дал задний ход, выехал на Свободный проспект и умчался по своим делам.
Николай вышел здесь специально, чтобы немного прогуляться, сбросить нервное напряжение и сбить со следа возможных преследователей. Он решил пройти к дому дворами, вдали от магистралей и непрошеных гостей на иностранных автомобилях.
Капитан осмотрелся и, не заметив ничего подозрительного, быстрым шагом направился в глубь двора. Думал, что дойдет до дома за десять минут, но не тут-то было. В переулок на большой скорости влетела синяя «Ауди-6», а за ней та самая зловещая «Вольво». Они осветили фарами темный, хоть глаз выколи, двор и сразу заметили удаляющегося контрразведчика. С визгом шин об асфальт машины остановились, их дверцы открылись, и из них выскочили семеро парней в бронежилетах и с автоматами «узи» в руках. Недолго думая, они кинулись за Бугровым, а тот, заметив их приближение, бросился бежать.
— Началось, — пробубнил он, юркнул за автомобильные ракушки, щедро расставленные во дворе, протиснулся сквозь узкую щель между ними и рванул в соседний двор.
— Во попал, так попал, — пособолезновал он сам себе. Он несся от одного гаража к другому и изредка посматривал на землю — искал металлический прут, палку или хотя бы камень. Дело в том, что Николай спьяну оставил именной пистолет «макаров» в своем сейфе в кабинете. Он надеялся, что перестрелки и погони на сегодняшний день закончились, но, к сожалению, грубо просчитался. Он не предполагал, что бандиты предпримут дерзкую попытку выследить его и уничтожить. Но случилось так, как случилось, и теперь капитану Бугрову приходилось спасать себя всеми доступными способами. Он искал хоть какое-нибудь оружие, чтобы эффективно воевать против вооруженных до зубов братков.
А бандиты не догадывались, что у капитана нет пистолета, и поэтому действовали осторожно, лишний раз на рожон не лезли. Они растянулись в цепь и загоняли его, как охотники загоняют затравленного волка, — методично преследовали и подбирались к нему ближе и ближе.
Николай бежал и бежал со всех ног, пока не уперся грудью в невысокий забор из сетки «рабица», огораживающий огромный школьный двор. Когда он перелез через него и спрыгнул на землю, то заметил у дерева большую толстую палку. Пошарив руками в кустах боярышника, вытащил длинную перекладину футбольных ворот и в сердцах выматерился. Орудовать такой оглоблей в драке было тяжело и неэффективно, и поэтому Бугров бесшумно положил ее на землю и рванул к зданию школы. Хотел как можно быстрее пересечь хорошо освещенный школьный двор, но бандиты заметили его и кинулись следом. Четверо продолжили преследование по двору, а трое побежали в обход, чтобы встретить капитана на той стороне.
Бугров несся, не оборачиваясь, но у угла здания остановился, обернулся и взглянул на преследователей. Это были рослые мужики возрастом около тридцати лет, тренированные и хорошо вооруженные. У каждого был автомат «узи» с глушителем, на поясе болтались запасные магазины и сбоку свисали большие армейские ножи. К тому же на них были легкие десантные бронежилеты, а на головах миниатюрные наушники с микрофонами у рта.
— Хороша экипировочка, — процедил сквозь зубы Николай и грешным делом подумал, что его преследует одно из подразделений комитетовского спецназа — «Альфа» или «Гром». Но это были прошедшие службу в спецназе и в ОМОНе хорошо обученные отставники, нанятые Виноплясовым для того, чтобы уничтожить Бугрова. Они целеустремленно преследовали его и постепенно добивались своей цели. Они с умелой армейской сноровкой, без единого выстрела гнали капитана в западню и ждали, когда ее крышка вот-вот захлопнется.
Но в планы Николая не входило умирать в расцвете лет в этих грязных, темных московских дворах, и он отчаянно боролся за свою жизнью. Он бежал и бежал, выбирая самые темные, мрачные участки дворов, чтобы его не пристрелил возможно имеющийся в бандитской группе снайпер.
В очередной раз Бугров обернулся, чтобы определить местоположение преследователей, и отметил, что они совсем близко. Он решил времени даром не терять и попытался оторваться от них бегом, но бандиты заметили его рывок и тоже ускорили движение.
— Уходит! — рявкнул долговязый парень в футболке «Адидас» и кинулся следом. — Леший, он к тебе бежит, встречай! — проговорил он в рацию.
Николай не слышал их переговоров, но догадывался, что преследователи разделились на несколько групп и гонят его, как зайца. Ждут, пока он устанет, выбьется из сил, затаится или выбежит на открытое пространство, где его можно будет запросто пристрелить из автомата или пистолета.
Бугров бежал что было сил и изредка спотыкался на камнях и бордюрах. Вдруг он зацепился ногой за какой-то предмет и кубарем полетел на землю. Падая, услышал звон металла и понял, что споткнулся о небольшую металлическую трубу.
Николай поднялся, вернулся и стал шарить пальцами по земле. Через несколько секунд он нащупал ту самую звякнувшую железяку и с радостью взял ее в руки.
— Вот это да, — прошептал капитан, — идеальное оружие.
Его ликованию не было предела, так как он сжимал в крепких руках немного ржавую и чуть гнутую полуметровую водопроводную трубу, вполне пригодную для драки.