Николай встал, осторожно открыл дверь, прошел в спальню и посмотрел, спит ли дочка. Она спала без задних ног и видела прекрасные беззаботные детские сны с персонажами из мультфильмов, веселыми играми и нескончаемыми подарками.
Бугров вышел на балкон и посмотрел на заходящее солнце. За просмотром исповеди Гурвича прошло четыре часа, и на улице уже вечерело.
— Как там мой бедный Павлик, — прошептал капитан, достал рацию и связался с Алексеем, но на связь вышел полковник Давыдов.
— Да, Коля, — устало ответил он.
— Это вы, Дмитрий Сергеевич, здравствуйте, а где Алексей?
— Леша дома, отдыхает, а я его сменил. Он ведь тут почти сутки…
— Как мой Павлик?
— Пашка твой хорошо, поел и теперь мультики смотрит. Я с ним немного погулял.
— Спасибо, Дмитрий Сергеевич, я вам этого век не забуду.
— Пустяки, любой из нас мог оказаться в твоем положении. Где ты и когда появишься?
— Мы в надежном месте, а появлюсь я завтра, позвоню вам и заеду за Пашкой. А сейчас можно с ним поговорить?
Давыдов передал рацию сыну, и Николай услышал его тоненький голосочек.
— Здравствуй, милый мой малыш, — ласково проговорил отец. — Как ты там?
— Ничего, мультики смотрю про Чебурашку, а где мама?
— Мы с мамой скоро к тебе приедем, а Настя спит.
— Я тоже скоро лягу, а то намаялся за день.
— Ладно, хороший мой, бывай, завтра увидимся.
— Пока, папа.
Полковник взял рацию и сказал:
— Ты не волнуйся, с ним ничего не случится.
— Пока он на конспиративной квартире — да, а потом…
— Ладно, завтра приедешь, и мы что-нибудь придумаем, — заверил Давыдов.
— Завтра позвоню, — сказал Бугров и отключил связь.
— Ты с мамой говорил? — Отец вдруг услышал заспанный голос дочери.
— Нет, сейчас не с мамой, но до этого с ней, — соврал он. — У нее все пока нормально.
— А Пашка как?
— Тоже ничего, поел и смотрит мультики. Спать готовится.
— Везет некоторым, — хихикнула дочка и сладко зевнула. — Я бы тоже перекусила.
— Тогда пошли в ресторан покушаем.
— Я туда не хочу, там табаком воняет, ты сходи и принеси что-нибудь, а я тут полежу и телик посмотрю.
Николаю пришлось одеться, взять оружие, деньги, диск и выйти из номера. Он строго-настрого приказал дочери никому не открывать и быстро пошел к лифту. Спустился в продуктовый магазин, купил батон сырокопченой колбасы, кусок сыра, хлеба, шоколада, какие-то консервы, газированную воду и печенье. Потом зашел в промтовары и приобрел большую спортивную сумку, новую одежду и обувь для Павлика и Насти. Купил все — от носовых платков до трусиков.
Через десять минут он вернулся к себе на этаж, но когда открыл дверь в номер, то сразу почувствовал неладное — Насти на кровати не было. Бугров бросил сумку со шмотками на пол, прошел по коридору и заглянул в туалет, но и он был пуст. Тогда он прикрыл входную дверь, вынул пистолет с глушителем и осторожно двинулся по номеру. Вошел в спальню, заглянул в шкаф, потом на балкон, но дочери нигде не оказалось.
«Куда она могла деться?» — подумал капитан и хотел выйти в коридор, но чья-то рука крепко схватила его за ногу.
— Ой! — вскрикнул он и направил пистолет на кровать, но, увидев руку своей дочки, убрал оружие и заулыбался.
Воспользовавшись отсутствием папы, Настя решила его напугать и спряталась под кроватью. Когда он пришел, она подождала, пока отец пойдет мимо нее, и схватила его за лодыжку.
— Вылезай, негодница, — разозлился отец, схватил дочь и силой вытянул из-под кровати. — Ты чего пугаешь, мало, что ли, за эти дни страшилок было? Я думал, с тобой что-то случилось.
— Что со мной случится, — нахмурилась Настя, — мы же в гостинице.
— Вот то-то и оно, — произнес отец и отпустил проказницу.
Он нервничал из-за того, что зарегистрировался в номере под своей фамилией, а это было чревато. При желании Тарасов мог приказать своим людям проверить все гостиницы и нашел бы их.
Бугров знал, что их могут обнаружить, и решил подстраховаться. Взял пачку долларов, сунул ее в карман, вышел из номера и пошел к сидящей за столиком в конце коридора дежурной по этажу. Молоденькая дама читала свежий номер газеты и ни на кого внимание не обращала. Николай подошел к ней и поздоровался:
— Привет, — с улыбкой начал он.
— Здравствуйте, — настороженно ответила та.
— Я из семьсот третьего и живу я с дочкой, а мне надо вечерком отдохнуть, ну, сами понимаете… И так, чтобы наша мама не узнала. Вы можете мне на ночь сдать еще один номер, но без документов, за наличные. — Он сунул руку в карман, намекая, что готов заплатить. — И чтобы о нашем переезде никто не узнал.
Дежурная посмотрела по сторонам, смерила его заинтересованным взглядом, подумала немного и кивнула.
— Есть большой номер этажом ниже. Он забронирован, и завтра в двенадцать его надо будет освободить.
— Отлично, — кивнул Николай. — Сколько?
Девушка замялась, еще раз осмотрела Николая и робко объявила:
— Двести подойдет?
— Триста, и чтобы ни одна живая душа не узнала, где мы.
— Хорошо, не беспокойтесь, все будет, как вы просите. — Девушка снова посмотрела по сторонам, встала и отошла к стене. Бугров вынул из кармана триста долларов и вложил их в руку дежурной. Та сразу спрятала деньги в карман и скомандовала:
— Ждите здесь.
Она ушла в свою комнату, а через минуту возвратилась и передала Коле ключ от номера.
— Только и вы никому не говорите, что я вам помогла.
— Нет, а уборщица когда приходит?
— Там убрано, а завтра утром, в десять, я к вам зайду и вы мне ключ отдадите. Я сама за вами приберу.
— Мы туда с дочкой переедем, а сюда я приду отдыхать, — пообещал Коля.
— Как угодно, — усмехнулась женщина.
Через десять минут Бугровы уже распаковывали вещи в новом просторном номере люкс этажом ниже. Забрали и телевизор с проигрывателем.
— Па, а почему мы переехали? — поинтересовалась Настя, примеряя обновки.
— Здесь спокойней, а то вдруг нас те же гады найдут?
Отец и дочь разложили на письменном столике купленные продукты и прекрасно поужинали. Запили еду соком и со спокойной совестью легли спать.
Глава 20
Бугров проснулся в девять часов утра отдохнувшим и полным сил, но вставать не спешил. Он перевернулся на другой бок, проверил пистолет под подушкой, снова закрыл глаза и погрузился в сладкую дремоту. Настя еще спала и просыпаться не думала. А отец начал постепенно выходить из заторможенного состояния, и его мозг заработал с новой силой. Он лежал с закрытыми глазами и соображал, что делать дальше.
«Первым делом надо будет забрать Павлика с конспиративной квартиры и отвезти его и дочку к тетке Глаше в Зеленоград. Но сделать это надо так, чтобы никто не проследил нас до дома Глаши. В противном случае, возможно продолжение погонь, перестрелок и захвата заложников.
А что, если отвезти детей на дачу к Ральфу? Ведь он сказал на диске, что под подкладкой дипломата заложен ее адрес и номер моего счета в банке. Интересно».
Николай открыл глаза, встал с кровати, взял дипломат Гурвича, открыл крышку и стал осматривать его внутренности. Вскоре он обнаружил под тоненькой кожаной подкладкой небольшое утолщение и решил вскрыть обивку в этом месте. Вынул ножик, прорезал кожу, вытянул сложенный вчетверо листок бумаги и пластиковую карточку швейцарского банка на предъявителя. На листке был написан адрес: «Поселок Апрелевка, улица Апрельская, дом пять. Ключи закопаны под правым кирпичным столбом въездных ворот. Код сигнализации ноль пять семь пять семь три восемь. Ищи в гараже».
— Вот это да, — прошептал Бугров, — будет время, заеду, посмотрю, что там мне приготовил Ральф.
Капитан отложил послание и пошел умываться. Пока чистил зубы и брился, на ум ему пришел очень интересный ход. Он решил позвонить Тарасову и договориться с ним о передаче диска. Николай надеялся, что, получив его, тот прекратит преследование и оставит семью Бугровых в покое. Но он решил подстраховаться — сделать копию на случай, если Тарасов после получения диска захочет его убрать как свидетеля. Николай отказался от соблазнительной идеи отдать компромат на телевидение, так как знал, что это повлечет за собой новую волну агрессии. Он не желал, чтобы его дети стали круглыми сиротами.
Николай подошел к спящей Настеньке и легонько потрогал ее за плечо:
— Вставай, милая, уже полдесятого, нам пора уезжать.
Девочка проснулась, приподнялась на кровати, сонно осмотрела комнату и пробурчала:
— Па, давай я еще полежу.
— Ты что, не выспалась, уже сутки в постели, пролежни заведутся.
Настя встала, прошла в ванную и умылась. Тем временем отец оделся, приготовил завтрак и собрал вещи. Пластиковую карточку со счетом в банке и адрес дачи Ральфа положил в нагрудный карман рубахи, а диск и доллары — в дипломат. Автомат и магазины запихнул в целлофановый пакет, а пистолет положил на стол. Бронежилет решил надеть на Настю, но потом подумал и сунул его в пакет.
Настя вернулась из ванной, села за стол и с удовольствием съела приготовленные отцом угощения.
— Ты хорошо готовишь, лучше мамы, — вдруг сказала дочь, а у отца кусок встал в горле. Он вдохнул носом воздух, выпил из стакана воды и еле-еле проглотил колбасу.
— Я только колбасу и сыр нарезал, да хлеб, да печенье разложил, да воду налил, — начал оправдываться он.
Ровно в десять в номер постучали. Бугров взял пистолет со стола, на цыпочках подкрался к двери и спросил:
— Кто?
— Это Маша, дежурная, пришла за ключами.
Он приоткрыл дверь, убедился, что она одна, и пообещал через десять минут освободить помещение.
Бугров решил оставить видеотехнику в номере, потому что таскаться с ней по Москве было не с руки. Он и купил ее только для того, чтобы просмотреть диск Гурвича.
— Вот вам ключи и подарок, — обрадовал дежурную Николай. — Забирайте телевизор и проигрыватель, они мне не нужны.
— Как, они ведь больших денег стоят, — удивилась дежурная.