В целом взгляды и Кантемира, и Прокоповича на цели и задачи воспитания были прогрессивными для своего времени, отвечали духу петровских преобразований и поэтому перекликались, составляя в комплексе важное явление культуры. Полемика между философами свидетельствует в первую очередь о начавшемся расслоении внутри прогрессивного лагеря отечественных мыслителей. Многие вопросы, лишь затронутые в этой полемике (об отношении к народным традициям, о путях развития культуры России, ее просвещения, общественной жизни в целом), в более острой форме были поставлены в XIX в. в дискуссиях западников и славянофилов (см. 19, 135).
Защита Д. Кантемиром просвещения, в котором он видел один из важнейших факторов общественного прогресса, носила ограниченный характер. Тем не менее труды мыслителя свидетельствуют о том, что в философской мысли Молдавии конца XVII — начала XVIII в. осуществлялся процесс высвобождения науки из-под эгиды религии.
§ 3. Д. Кантемир и культура Востока
За двадцать два года пребывания в Турции Д. Кантемир основательно изучил мусульманскую культуру, о чем наглядно свидетельствует его историко-литературное наследие. Он считается даже первым музыковедом, который ввел в Турции систему нот, просуществовавшую там до конца XVIII в. Его нотная система основана на арабском алфавите, включающем тридцать три знака. Это, по его мнению, «основной словарь музыки» (86, 85). Многих турецких музыкантов, отмечает Кантемир в «Истории Оттоманской империи», «я обучил в некоторой части музыке, главным образом теоретической, и новоизобретенному мною методу для того, чтобы выражать на нотах песни и дойны. Это — ранее неизвестное туркам открытие» (8, 217–218). Да он и сам сочинил свыше тридцати турецких музыкальных произведений, среди них «Марш Баязета», длительное время исполнявшийся как турецкий национальный гимн (см. 27, 143). «Ноты, изобретенные моим отцом для турецкой музыки, скорее напоминают греческие, которыми пользуются во Франции, — писал Антиох Кантемир Вольтеру. — У меня в Москве есть целая книга музыкальных пьес, написанных этими нотами и сочиненных моим отцом». Далее Антиох отмечал, что музыкальные пьесы Д. Кантемира долго распевались в Турции «с удовольствием и с великою от знатоков оного народа похвалой» (цит. по: 39, 107).
Эта сторона деятельности Кантемира служит еще одним свидетельством широты его научных интересов (см. 59, 151).
Среди фундаментальных трудов Кантемира о Востоке и мусульманстве особого внимания заслуживают «История Оттоманской империи» и «Книга систима». Обе работы — плод не только большого трудолюбия автора, но и его огромной эрудиции, осведомленности в вопросах философии, социологии, географии, этнографии и других наук. В процессе написания трудов по истории и религии Турции Кантемир проделал, например, большую работу по переводу мусульманского лунного календаря на христианский, что требовало хорошего знания математики. Читателя поражает тщательность комментариев, объясняющих отдельные термины, точность изложения исторических событий и этнографических явлений. Так, комментируя термин «рамазан», Кантемир пишет: «Рамазан, а также по-арабски рамадан, — девятый месяц лунного календаря у турок, в течение которого воздерживаются от питья, еды и курения с восхода до заката солнца. Когда появляется тонкий серп луны, начинаются торжества (байрам). Это время пиров и веселья. Одним словом, рамадан соответствует дням поста у христиан, а байрам— их карнавал» (8, 7).
«Обратитесь к заслуживающим доверия турецким хроникам, собранным князем Кантемиром…»— писал Вольтер. Этот труд «вызывает восхищение обилием фактического материала, детализацией важных сведений, глубоким знанием истории и тех народов, которые были вовлечены в историческую орбиту османов» (цит. по: 39, 109).
Не менее богатый фактический материал включает «Книга систима». История ислама, законы Корана, мусульманские повседневные обряды, исламское сектантство (прежде всего дервишские секты бекташи, мевлеви, каландары, кадры и др.), мусульманские еретические учения, обычаи и нравы, свадебные и похоронные обряды, мусульманская наука — таков далеко не полный перечень содержания книги. Хотя со времени написания ее прошло более 260 лет, она и поныне представляет научный интерес. Исследование отличают скрупулезность и научная добросовестность. Так, наряду с исторически достоверными сведениями о Мухаммеде Кантемир приводит немало легенд, представляющих значительный интерес для фольклористов и этнографов. И этот труд был высоко оценен Вольтером, широко использовавшим излагавшиеся здесь сведения об исламе при создании своей пьесы «Магомет».
Заслуга Кантемира заключается в том, что он собрал воедино все известное об исламе в начале XVIII в. Материал этот представляет большую ценность для изучения истории общественной мысли. В этом отношении весьма важны главы книги о дервишах и их учениях, известных в науке как суфизм, пустивший глубокие корни в художественной литературе и народном творчестве.
Главный аспект суфизма — аскетизм и мистицизм — нашел свое яркое выражение прежде всего в идеологии и практике сект мевлеви и бекташи, получивших особенно широкое распространение в Турции, где они существуют и в настоящее время. Д. Кантемир, очевидно, часто наблюдал оргии этих сектантов, хорошо изучил их нравы и описал их весьма колоритно.
Кантемир высоко ставил науку и культуру Востока, о чем свидетельствуют его восторженные отзывы о великом ученом и мыслителе арабского средневековья Авиценне. «…Турецкие ученые, — пишет Кантемир, — черпают из трудов Галена и Авиценны; они убеждены, что врачебное искусство, в теории или в практике, заимствованное у Гиппократа, Галена и Авиценны, представляет собой нечто законченное и совершенное» (3, 363–364). Следует отметить, что Кантемир не только ценил культуру Востока и способствовал ее дальнейшему развитию, но и сам испытал ее благотворное влияние. Наглядное доказательство тому — его художественные произведения, прежде всего «Иероглифическая история», а также его этюды о знаменитом мудреце-балагуре Ходже Насреддине. Насреддин — историческое лицо. Он похоронен в 1284 г. в г. Акшехире (в Турции). Д. Кантемир приводит три анекдота о встрече Ходжи с Тамерланом в г. Енгишехире. Эти анекдоты Кантемир мог почерпнуть из трудов турецкого историка и путешественника XVII в. Эвлия Челеби, а также из рассказов жителей г. Акшехира, где молдавский ученый, очевидно, бывал. Встреча Ходжи со знаменитым завоевателем, конечно, не могла состояться, ибо поход в Турцию Тамерлан совершил в 1403 г., т. е. почти через 120 лет после смерти Насреддина.
Прекрасное знание истории и культуры, быта и нравов народов Ближнего Востока дало Д. Кантемиру право заявить: «Смело могу рещи, яко восточные племена ничемже нижшие суть западных» (цит. по: 39, 114). В его лице мы видим первого ученого Молдавии и России, стремившегося синтезировать восточную и западную культуру и тем самым внесшего существенный вклад в культурное развитие всего человечества.
Глава IVФИЛОСОФИЯ ИСТОРИИ
§ 1. Ход исторического процесса
стория явилась той областью науки, в которой Кантемир прежде всего проявил себя как выдающийся ученый. При этом мыслитель не просто исследовал историю Турции, Молдавии и других стран, но попытался осмыслить общий ход исторического процесса, проявив себя как серьезный философ истории.
Отправным моментом рассуждений мыслителя об истории общества является креационистский тезис, согласно которому созданные богом первые люди — Адам и Ева — суть подлинные основатели человеческого рода. Происшедшее от них человеческое общество постоянно развивалось на основе законов, установленных «творцом» (см. 11, 92). Решая вопрос таким образом, Д. Кантемир не идет дальше молдавских мыслителей предшествующей формации — летописцев Г. Уреке, М. Костина и И. Некулче.
Подобная трактовка исторического процесса, характерная для средневековья, была явно устаревшей для эпохи, в которую жил Кантемир, и, конечно, не могла уже служить в качестве теоретической основы для осмысления социальных явлений. Вот почему, в принципе исходя из упомянутой концепции, Кантемир в своих конкретных рассуждениях постоянно от нее отступает.
Возникновение государства, например, он трактует как результат добровольного соглашения людей между собой. Так, по его мнению, возникло Молдавское государство. Когда римляне, завоевавшие Дакию[5], уже не могли ее защищать от нападений варваров, местные жители по примеру соседних народов «доверились одному из своих соотечественников» (7, 42). Итак, первые молдавские господари были избраны самим народом.
Кантемира, таким образом, можно отнести к числу мыслителей — сторонников теории общественного договора. Государство и власть он считал продуктом разумной воли людей, которые договариваются между собой, добровольно отказываются от своих прав и естественной свободы в пользу повелителя и признают за ним верховную власть. Теория общественного договора для того времени была прогрессивной, так как наносила удар по теологической концепции божественного происхождения государства и власти.
Исторические события Кантемир (в отличие, скажем, от молдавского летописца XVII в. Г. Уреке) также объяснял действиями людей, а не божественным провидением. Сердцевиной его взглядов на исторический процесс является учение о четырех монархиях, которое изложено им главным образом в работе «Исследование природы монархий». Это учение было широко распространено в средние века. Основателем его считали пророка Даниила, который, согласно легенде, находясь в вавилонском плену и будучи движим «божественным вдохновением», предсказал развертывание всемирной истории в форме четырех монархий, последовательно сменяющих одна другую. В дальнейшем учение о четырех монархиях развивал Аристотель. Согласно аристотелевской космологии, изложенной в сочинении «О небе», «перво-двигатель», т. е. «небесная сфера», движется с востока на запад; и так как в это движение должно быть втянуто все существующее, то и «монархиям» предназначено кругообразно перемещаться по Земле в том же направлении.