Приоритеты внутренней политики
Борьба с коррупцией . Формирование президентских структур власти прошло быстро, и сразу после нескольких больших праздничных приемов в Кремле начались президентские будни. Свою работу на посту президента Дмитрий Медведев решил начать с самого трудного, с проблемы, которую многие наблюдатели считали практически неразрешимой. Это – коррупция, и не только в высших эшелонах власти или в правоохранительных органах, но во всех структурах государства и бизнеса, образования, социального обеспечения и здравоохранения, а также в СМИ.
Конечно, с коррупцией боролся и не один раз говорил о проблемах, связанных с этой борьбой, президент В. В. Путин. Однако на самой последней из своих пресс-конференций еще в статусе президента его спросили: «Какая из проблем больше всего утомила вас на посту главы государства?» – «Ну не решается что-то и все, хоть тресни», – пояснил журналист свой вопрос. Владимир Путин ответил, не задумываясь: «Коррупция» [42] .
Вскоре после инаугурации на одной из своих первых встреч президент Дмитрий Медведев и премьер Владимир Путин решили определить несколько самых главных задач для власти. Без каких-либо споров на первое место они поставили коррупцию. Второй по важности проблемой для государства была определена нехватка кадров. Проблемой номер три определено нецелевое использование государственных инвестиций.
Кое-кто предполагал, что уже в мае или хотя бы в июне в России начнется показательный «отлов» коррупционеров. Но этого не случилось. Предположения печати о проведении операции «мягкий Андропов» или «колокол Андропова» не оправдались. На разных уровнях следствия в апреле 2008 года находились около 150 уголовных дел против очень крупных чиновников, включая одного заместителя министра, одного губернатора и нескольких генералов спецслужб. Новых дел в мае и в июне не было заведено, хотя мимо внимания печати не прошло решение Дмитрия Медведева увеличить штаты прокуратуры на две тысячи сотрудников. Это расширение штатов должно произойти в течение ближайшего года. Уже через неделю после инаугурации Дмитрий Медведев собрал в Кремле специальное совещание по проблемам борьбы с коррупцией. «Надо что-то делать, – сказал президент. – Хватит ждать. Коррупция превратилась в системную проблему, и этой системной проблеме мы обязаны противопоставить системный ответ. Нам нужен комплекс мер, а не точечные решения. Нужен национальный план противодействия коррупции, и он должен содержать, как минимум, три раздела. Это, во-первых, модернизация антикоррупционного законодательства. Во-вторых, это меры противодействия коррупции в экономической и социальной сферах, а также меры профилактики этого явления. В-третьих, надо создавать стимулы к должному поведению и обеспечивать правовое просвещение людей» [43] . Президент напомнил собравшимся, что по его поручению ведется подготовка закона «О противодействии коррупции». В тот же день после совещания Дмитрий Медведев подписал специальный указ о мерах по противодействию коррупции. Этот документ предусматривал создание специального Совета по борьбе с коррупцией, который возглавит сам президент. Межведомственную рабочую группу по борьбе с коррупцией будет возглавлять глава президентской администрации Сергей Нарышкин. Нет необходимости говорить здесь об истории борьбы с коррупцией в царской России или вспоминать о тех эпизодах антикоррупционных кампаний, которые проводились в СССР и, в частности, в короткое время правления Ю. А. Андропова. Система коррупции, которая возникла в 1990-е годы, не имеет прецедентов в российской истории. В огромной и очень богатой по своим ресурсам и возможностям стране в спешном порядке проводилась приватизация, создавалась система частной собственности, создавался новый класс не просто собственников, а крупных собственников, и все это делалось без ясных и продуманных законов, правил и традиций. Даже сам Б. Ельцин был в отчаянии. Вскоре после назначения Бориса Немцова на пост первого вице-премьера Б. Ельцин сказал на одной из встреч со своим тезкой: «У нас с вами одно кредо – взяток не брать. Ни Немцов ни копейки не взял, ни я. Нас двое таких осталось. И прессе не за что зацепиться». Пресса, конечно, находила за что зацепиться и в отношении Бориса Немцова, и в отношении Бориса Ельцина. Режим Ельцина насаждал систему подкупа не только отдельных депутатов Верховного Совета, а потом и Государственной Думы, но даже отдельных партий. Чудовищной коррупцией сопровождались президентские выборы 1996 года. Вся эпопея с финансовой пирамидой ГКО строилась на сознательном обмане и злоупотреблениях, в которых принимали участие и самые видные государственные чиновники, а не только одни банкиры. Евгению Примакову удалось лишь частично притормозить этот коррупционный разгул. Серьезная борьба с коррупцией началась только после прихода к власти В. В. Путина. Однако системная работа по противодействию коррупции начинается только сейчас.
Большая часть экономистов, юристов, крупных менеджеров положительно отнеслась к началу серьезной борьбы с коррупцией. Но было немало сомневающихся. Были, как это ни странно, и защитники коррупции. «Все привыкли, что у них есть знакомый человек в администрации: нужно сходить, что-то ему принести и проблема будет решена. Именно так все решают свои проблемы. Сегодня коррупция делает решение вопросов проще, удобнее и эффективнее». Так заявлял социолог Леонид Бызов. Еще дальше шел режиссер Андрей Кончаловский. «Коррупция органически присуща русской культуре. Ничего плохого в ней нет. Это использование служебного положения в личных целях. Это значит, что чувства человека важнее закона: для приятеля, для себя, для детей русский человек нарушит любой закон, вообще коррупция – это определенное выражение любви. А как же иначе? Мы говорим: сделай, Вася. И он делает» [44] .
Нет смысла опровергать подобного рода суждения. Коррупция в ее современном российском обличье – это страшное зло, это порок, который разлагает как общество, так и государство.
И в июне, и в июле 2008 года тема борьбы с коррупцией была едва ли не главной в публичных выступлениях Дмитрия Медведева. Этой теме он посвятил большой специальный доклад в Совете Федерации. Президент представил верхней палате весьма обширный национальный план по борьбе с коррупцией, отметив при этом, что данный план не является окончательным, и что он должен быть преобразован в комплекс федеральных и региональных законов, большая часть которых должна быть принята в 2009 году, а многие – уже осенью 2008 года. «Мы должны войти в новый год с современным антикоррупционным законодательством», – заявил Д. Медведев. Программа борьбы с коррупцией, озвученная Д. А. Медведевым, была отнюдь не абстрактной, а вполне конкретной. Так, например, он предложил существенно сократить круг «избранных», обладающих иммунитетом от уголовного преследования. Все чиновники будут обязаны представлять декларации не только о своих доходах, но и о принадлежащем им имуществе, в том числе о недвижимости, об акциях и о счетах в банках. И не только о том, что принадлежит им лично, но и их ближайшим родственникам. Подобного рода декларации должны будут представлять военнослужащие, таможенники, а также судьи и кандидаты на должность судей. Наибольшее беспокойство среди определенных чиновных кругов вызвали две инициативы президента Д. Медведева: введение института конфискаций и появление регламента передачи активов госслужащих в доверительное управление – такая норма давно существует в большинстве развитых западных стран. «Государство направляет отдельных чиновников в советы директоров крупных компаний, – сказал Д. Медведев, – и это понятная и объяснимая вещь. Но для чего в эти компании идет еще десяток клерков среднего звена? Они по сути занимаются лоббизмом или кормлением. Это недопустимо, и мы должны сократить число чиновников в компаниях до одного-двух». Всего через день после этого заявления президента его помощник Александр Дворкевич заявил, что Министерство экономического развития внесло в правительство список фамилий тех, кто останется в советах директоров, и список фамилий профессиональных менеджеров, которые займут места уходящих чиновников. Светлана Сухова из журнала «Итоги» писала, что «удивления достойны не только кандидатуры, но также размах и скорость, с которой Кремль начинает чистку бюрократических рядов» [45] .
«Национальный план противодействия коррупции» был утвержден и подписан президентом Д. А. Медведевым 31 июля 2008 года и опубликован в «Российской газете» как официальный документ 3 августа 2008 года. Это весьма обширный документ из четырех разделов: «Меры по законодательному обеспечению противодействия коррупции», «Меры по совершенствованию государственного управления в целях предупреждения коррупции», «Меры по повышению профессионального уровня юридических кадров и правовому просвещению», «Первоочередные меры по реализации настоящего Национального плана». Здесь же был опубликован и большой перечень одних лишь «первоочередных» законодательных актов, которые необходимо принять в связи с утверждением Национального плана противодействия коррупции. Проекты первых таких законов предлагалось представить «Президенту Российской Федерации до 15 сентября 2008 года».
Реформа судебной системы в России . Всего через день после большого совещания по проблемам коррупции Дмитрий Медведев собрал в Кремле еще одно большое совещание, но на этот раз по проблемам совершенствования и реформирования судебной системы в России. Актуальность таких реформ в судебной системе не вызывала сомнений. Известно, что в Советском Союзе не существовало реального разделения властей, и поэтому суд не мог стать у нас в стране независимым институтом власти. Хотя в СССР и делались попытки ввести выборность для народных судов, фактически судьи на всех уровнях назначались из числа проверенных и дисциплинированных членов КПСС. Судья поэтому должен был подчиняться не только государственной дисциплине и закону, но и партийной дисциплине. Партийные органы вмешивались в работу судов. При ЦК КПСС существовал специальный отдел административных органов, который контролировал работу как самых высших судебных инстанций, так и органы прокуратуры. По многим трудным и сложным делам, а особенно по тем делам, которые касались высших партийных и государственных работников, судьи – вплоть до членов Верховного суда – сами испрашивали санкции партийных органов на то или иное решение. Что касается кадровых партийных работников, то они считались практически непосудными. В любом случае их «персональные дела» рассматривались прежде всего в партийных инстанциях.