сле произведенным на казенных предприятиях), постройке казарм. Уделялось внимание системе военного образования: действовали Комиссия о военных училищах и Совет о военных корпусах[145]. По-прежнему большая часть распоряжений (каждое пятое) касалась любимого, наследственного увлечения Александра Павловича. К тому же в 1804–1805 гг. армия реально готовилась к войне с наполеоновской Францией и приняла в ней участие вместе с имперской (австрийской) армией.
Несколько решений следует осветить подробно. 22 октября 1803 г. император позволил офицерам обращаться к нему с любыми просьбами, кроме повторных. Судебные дела на офицеров с 1 ноября 1803 г. указано было начинать с высочайшего повеления по донесениям их командиров. До суда офицер находился под арестом, но с началом судебного разбирательства его из-под ареста освобождали. Далее – по решению суда. В отпуска офицеры должны были увольняться «с высочайшего изволения» (25 января 1804 г.). Порядок увольнения офицеров в отпуск 14 июня 1804 г. прописан такой: до 1 сентября каждого года инспекторы дивизий представляют государю прошения офицеров на сроки не более четырех месяцев, другим офицерам предоставляют отпуск после того, как первые из него вернутся. Но по «законным нуждам» офицеров можно отпускать «по приказу» не более как на 28 дней. По случаю неявки в срок из отпуска офицер должен представить не только свидетельство лекаря, но и местного начальства (19 апреля 1805 г.) (проблема офицерских отпусков поднималась и ранее – см. четвертую главу).
Александр Павлович требовал лично ему докладывать: если разжалованные в рядовые «до выслуги» за хорошее поведение будут представлены к производству в унтер-офицеры (13 октября 1802 г.) и вообще в какие-либо чины (2 марта 1803 г.); об унтер-офицерах, представленных к производству в офицеры, но оказавшихся недостойными и разжалованных в рядовые (30 марта 1804 г.). Вообще император проявлял заботу о солдатах как хороший полковой командир. 31 октября 1802 г. он утвердил правила увольнения нижних чинов «в домовые отпуски». В указе отмечено, что «отпуски» следует «чинить» по уставу; командирам необходимо озаботиться, чтобы солдат отпускать в теплое время года и чтобы в части можно было нарядить положенные три смены караула. 25 июля 1803 г. было строго запрещено отпускать военнослужащих на такие работы, где они подвергаются опасности. Солдат, получивших знак отличия Св. Анны, именной указ от 18 марта 1804 г. запрещал зачислять в подушный оклад (после отставки).
Унтер-офицеров представлять к отставке следовало только после их службы в полках не менее двух лет (20 сентября 1802 г.). Распоряжение от 5 декабря 1802 г. о правилах увольнения от службы дворян и вольноопределяющихся вызвало бурную реакцию в обществе. Речь в нем шла об унтер-офицерах и других нижних чинах из дворян. Им разрешалось увольняться со службы, только прослужив 12 лет. Если такие дворяне служили унтер-офицерами в полках не менее трех лет, то с отставкой они получали чин 14 класса (прапорщика или коллежского регистратора, если шли на гражданскую службу). В условиях боевых действий получивший рану, не позволяющую продолжать службу, уходил в отставку вне всяких сроков. У вольноопределяющихся отставка унтер-офицерам и иным нижним чинам полагалась после 15 лет, а служба унтер-офицером в полках не менее четырех лет давала указанные выше преимущества после отставки (также и о раненых во время боевых действий). Солдатским детям, разночинцам и рекрутам отставка полагалась после 25-летней службы, кроме получивших увечье в бою. Если они служили унтер-офицерами 12 лет, то увольнялись прапорщиками или поручиками. По особому прошению все нуждающиеся зачислялись в инвалидные команды. Дворянское общественное мнение задело положение об увольнении в отставку унтер-офицеров из дворян после 12 лет службы. И поскольку вопрос этот был поднят в Сенате, мы подробнее поговорим об этом ниже.
По пенсионному обеспечению были приняты решения: вдовы офицеров, убитых на войне, вступая в брак вторично, получали пенсию из почтовых доходов (11 февраля 1803 г.). Армейские и флотские генералы, адмиралы и офицеры в отставке имели право на пенсию: прослужив 20 лет – на «инвалидное содержание», 30 лет – на «половинное содержание», 40 лет – на «полное содержание» (имелось в виду их жалованье в последнем чине) (21 мая 1803 г.). Именным указом от 1 сентября 1803 г. дворян представлять на должность аудитора (секретаря военного суда) запрещалось[146].
Еще при императоре Павле I армия была разделена территориально на 14 инспекций:
Петербургскую, Московскую, Финляндскую, Лифляндскую, Литовскую, Смоленскую, Брестскую, Киевскую, Украинскую, Днестровскую, Крымскую, Кавказскую, Оренбургскую и Сибирскую. Каждую возглавлял инспектор пехоты (обычно он еще являлся и военным губернатором). Инспекторы кавалерии имелись не в каждой инспекции – один на две. Случалось, что назначался единый инспектор пехоты и кавалерии. Инспектор артиллерии был один и находился в Петербурге. Все инспекторы были в генеральских чинах. До учреждения министерства Военная коллегия состояла из четырех экспедиций (по финансам, вещевому, продовольственному и фуражному довольствию), артиллерийской канцелярии, конторы фортификации (инженерного дела) и генерал-аудиториата (военно-судебная часть). С образованием Министерства военно-сухопутных сил министр С. К. Вязмитинов помимо находящейся в его подчинении Военной коллегии создал вначале Временную канцелярию, которая в 1803 г. была преобразована в Департамент министра. Последний являлся промежуточной инстанцией между министром и коллегией. Еще Павел I учредил Военно-походную канцелярию для личного руководства преобразованиями в армии. Ее начальник наряду с министром военно-сухопутных сил имел право личного доклада государю.
К 1801 г. штатная численность всех полевых войск составляла 275 тысяч человек, в гарнизонах насчитывалось 90 тысяч, в «местных» войсках (в основном инвалидные команды) – 30 тысяч, казаков с национальными войсками – 83 тысячи. Вследствие утверждения новых штатов и формирования новых полков и батальонов к 1 января 1805 г. была резко увеличена численность всех полевых войск до 340 тысяч человек, гарнизонов – до 100 тысяч, а также казаков и всех иррегулярных формирований до 110 тысяч. Кроме того, было повышено жалованье военнослужащим. С 1802 г. на армию тратилось не менее 35 млн рублей в год – почти половина ежегодных государственных расходов.
Учрежденное Министерство морских сил помимо Адмиралтейств-коллегии включало Военную по флоту канцелярию и Департамент министра. Как мы уже сообщали, первый министр адмирал Н. С. Мордвинов ушел через три месяца в отставку. После него в должности товарища министра министерством руководил контр-адмирал П. В. Чичагов – фигура противоречивая (о чем мы выше также писали). В составе Адмиралтейств-коллегии было пять экспедиций, имевших тот же круг обязанностей, что и в Военной коллегии. 14 ноября 1803 г. Александр I утвердил штатную численность флотов: Балтийский – 27 кораблей (по девять всех трех рангов: первого – 100 пушек, второго – 74 пушки и третьего – 64 пушки; пять кораблей в запасе); Черноморский – 15 кораблей (три первого и по шесть второго и третьего рангов); в Каспийской эскадре – восемь кораблей «разного рода». В 1801 г. было приказано подготовить Охотский порт (на Дальнем Востоке) к возможному нападению неприятеля и завести там потребное количество военных судов. Однако состояние флота улучшалось медленно (о его проблемах мы упоминали ранее). В запущенном состоянии оказались и адмиралтейские Ижорские заводы. Только к 1810 г. определенные в 1803 г. флотские штаты стали реальностью. Ведомство также продавало древесину иностранным корабельщикам, выдавало особые паспорта шкиперам судов, курсировавших между Петербургом и Кронштадтом, и отвечало за удобство гавани последнего. В 1802–1805 гг. на Морское министерство ежегодно ассигновывалось до 10 млн рублей. Следовательно, на все вооруженные силы шло свыше половины годовых расходов империи. Как известно, русская армия выступила в поход в августе 1805 г. Нам уже пришлось обращать внимание читателя (см. первую главу), что Александр I и его брат цесаревич Константин приказывали, чтобы войска на марше шли в ногу. Вот именной указ от 31 июля 1805 г. наряду со здравыми распоряжениями о соблюдении в походе и на «квартирах» строжайшей дисциплины предписывал «шествовать» солдатам в шеренгах и в ногу, словно на плац-параде[147].
Мы отмечали, что по манифесту, данному по случаю коронации, Александр I освободил податное население от рекрутского набора в 1801 г. Но в 1802–1805 гг. эти мероприятия проводились: набирались в 1802–1803 гг. по два, в 1804 г. один и в 1805 г. четыре рекрута с 500 душ.
В то время несших рекрутскую повинность считалось более 15 млн душ. При наборе одного рекрута с 500 душ общее число рекрутов равнялось 32 тысячам человек. Из них обычно в армию направлялись 25 тысяч, а 7 тысяч – во флот и на другие службы. Следовательно, в 1802–1805 гг. было набрано 288 тысяч рекрутов, из которых в армию, готовившуюся к новой европейской войне, направили 225 тысяч человек. 6 ноября 1802 г. император утвердил доклад министра финансов о сборе с Минской губернии – с купцов, мастеровых и евреев за каждого рекрута вместо 500 рублей ассигнациями 360 рублей серебром. В 1803 г. сенатский указ от 25 мая предписывал всем присутственным местам следить, чтобы на продаваемые «разных чинов людям» зачетные рекрутские квитанции совершали бы купчие по цене, не ниже положенной за рекрута – 360 рублей (как видим, имела место бойкая торговля документами, свидетельствующими о рекрутской повинности). Такой же указ от 29 июля запрещал вносить в общие рекрутские росписи крестьян удельного ведомства. Последний в том году указ от 27 октября обязывал набранных в Финляндской губернии рекрутов посылать во флот. В 1804 г. возникла необходимость именным указом от 26 июля напомнить губернаторам, чтобы при рекрутских наборах выбирались люди «здорового и крепкого сложения». До общей ревизии запрещалось отдавать в рекруты людей, «вступающих в мещанство» и приписанных к казенным селениям, а также продавать помещикам друг другу рекрутские квитанции, казенным крестьянам и мещанам иметь последние на руках без ведома начальства по именному указу от 7 сентября. Во флот определять рекрутов из Новгородской губернии предписывал именной указ от 24 сентября. Тема рекрутских квитанций поднималась в 1804 г. еще три раза. 18 ноября именной указ, предназначенный специально московскому военному губернатору, снова запрещал совершать купчие на продажу их одним помещиком другому. Такой же указ от 23 ноября обязывал государственного казначея выплачивать помещикам по 360 рублей за каждую «помещенную в казну» квитанцию (деньги следовало брать из средств, собираемых с пограничных городов и селений вместо рекрутов, – в главе четвертой мы об этой практике писали). После указа о рекрутском наборе предъявляемые помещиками квитанции «в зачет» не принимались (сенатский указ от 5 декабря). В 1805 г. продолжилось укомплектование флота – теперь уже за счет Астраханской губернии (именной указ от 1 сентября). 8 сентября было решено образовать комиссию для рассмотрения вопроса о рекрутской повинности и о состоянии территориальных рекрутских участков