— Проезжайте — пропускной пункт ненадолго прервал этот веселый разбег проверкой признаков ее принадлежности к выставочной деятельности.
— Вот и лабиринт науки и техники — Марина взглянула на часы, отправляясь от въезда дальше, уже накатанным маршрутом, в порядок расположения павильонов международной экспозиции.
— Теперь уже не заблудимся, моя Ариадна — улыбнулась Марина, похлопав по рулю, обращаясь к автомобилю, вспоминая свои блуждания среди павильонов в первые дни освоения выставочной территории.
— Вот здесь и наша копилка блестящих знаний — Марина вырулила в широкий проезд, ведущий к конструкции из стекла и металла, стремящийся своей символической формой к еще более глубоким тайнам науки.
— Ну как ваши метания в художественных исканиях? — осторожно ступала нога Марины среди результатов попыток мастеров художественного оформления запечатлеть и отобразить для международного научного сообщества результаты деятельности отечественной научной технической мысли.
— Вот плоды напряжения наших усилий — Марину проводили по пути между расставленными в беспорядке вариантами рекламно — художественной деятельности.
— Вот широкая панорама достижений научной мысли под неустанным руководством видных работников — коллектив творцов экспозиции собрался около фрагмента окончательного идейного решения экспозиции.
— Так держать. К борьбе за дело науки и техники будьте готовы! — Марина отчеканила призывный лозунг к дальнейшему выставочному ретушированию достижений науки в отрасли, рекламируемой нынешней международной экспозицией.
— Всегда готовы! — в единодушии осуществить поставленную задачу изображения сказочного развития ученых основ отрапортовал трудовой коллектив.
— Да здравствует наша наука! — было хоровое провозглашение среди выставочных декораций изображения успехов деятельности умственного сектора народного хозяйства страны.
— Бурные и продолжительные аплодисменты делегатам научной конференции! — воодушевленные инициативой снизу не замедлили примкнуть к ней коллеги занимавшиеся монтажом рекламных материалов на высоте, в отрыве от общего идейного порыва солидарности в пропаганде научных успехов.
— Горячо и полностью поддерживаем инициативу широкого и глубокого развития нашей деятельности! — громогласно ораторствовали они, раскачивая тем самым монтажную конструкцию, находясь на ее вершине.
— Поддерживаем курс на дальнейшее внедрение передовых достижений! — продолжали они высекать из себя пламенные прокломации под смех снизу в адрес подвижнической неистовости митингующих на высоте пары метров над полом павильона.
— Ура товарищи! — их коллективный призыв в очередной раз качнул собранные секции стендовой конструкции.
— Да здравствует союз научной мысли и ее выставочного воплощения! — еще громче прежнего прозвучал призыв с верхов рекламной конструкции научных достижений, что и было последним исступлением к провозглашению единого союза науки и производства.
— Ура! Даешь нашу науку! — под такие ответные приветствия и встречные лозунги рекламная конструкция, не выдержала приложения духовной энергии вещавших с нее трибунов международной выставочной деятельности. Она затрещала расшатанным крепежом, расползлась в стороны и обвалившись, засыпала щепками и обрывками постеров провозгласителей пламенных идей.
— Браво! Браво! — сопровождали их триумф и падение на разных языках аплодисменты присутствующих работников экспозиций и других стран, занимавших рекламные площади в павильоне.
— Спасите наши души! — раздался призыв из — под шевелящихся обломков тружеников выставочной экспозиции погребенных под своим бывшим ораторским помостом.
— Все на борьбу с разрухой! — сквозь с трудом сдерживаемый смех, Марина призвала на раскопки свалки выставочных материалов. Она собрала остальных своих коллег по экспозиционной деятельности, чтобы извлечь из под них пострадавших в своем рвении работников.
— О! СОС! — на хорошем русском или в разной степени искаженном, пришли на помощь деятелям российской экспозиции коллеги из других стран, развернувших в этом же павильоне красочную информацию об успехах их стран.
— Тянем — потянем, а вытянуть не можем — Марина пыталась оттянуть в сторону обломок выставочного стенда, помогая вылезти из — под него придавленному им сверху.
— Апчхи! — было громким ответом спасаемого, поднявшим тучу пыли, на ее освободительные попытки.
— Внимание! Газы! — от неожиданности уронив обратно приподнятый кусок выставочного стенда, рассмеялась Марина.
— Окопавшийся враг оказал сопротивление — рассмеялись остальные, идя на помощь Марине извлечь из — под обломков коллегу, угнетаемого пылевым удушьем под обломками столярного изделия, призванного быть каркасом рекламного стенда.
— Апчхи! — вновь поднялось облачко пыли, вздыбленное несчастным, засыпанным мусором.
— Там должна быть голова — решили спасатели, направляясь туда, чтобы открыть воздух поверженному под хламом.
— Хочу я жить, хочу дышать, хочу я есть, а не страдать — донеслись из под мусора призывы ожидающего подмоги.
— До чего дошел — стихами заговорил — сочувственно согласились между собой спасатели.
— Значит голова действительно там — и по этому поводу пришли они к согласию и двинулись на зов несчастного.
— Тело! Тело не трогайте! Не топчите грудь! — от таких восклицаний невидимого под обломками спасаемого, спасатели отступили в разные стороны, падая и спотыкаясь в обломках фрагментов выставочного оборудования.
— Пойдем другим ходом — сплотились они в следующей попытке извлечь для дальнейшей общественно — полезной и личной жизни своего коллегу из — под завала.
— Клад потеряли? — голос, прозвучавший из — за спин собравшихся откапывать засыпанного, заставил их обернуться.
— Пока еще не потеряли. Еще голос подает — Марина с интересом посмотрела на вновь прибывшего к дальнейшему развитию спасательной операции.
— Давайте навалимся и вернем вам потерю — улыбнувшись, предложил мужчина свою физическую силу.
— Эээ, ухнем! — скомандовала Марина, глядя как незнакомец легко своротил преграду отделявшую засыпанного обломками от остального мира.
— Вы борец или боксер? — поинтересовалась Марина, оценив его физическую форму.
— Я Джон — улыбнулся в ответ мужчина.
— А я Марина — она улыбнулась ему в ответ.
26.
— Солнце встало над страной осветило край родной — не открывая глаз, улыбнулся Джон пришедшей на ум рифме вслед за мелодией будильника отметившей побудкой начало дневного распорядка.
— Правильно сделал что разбудил — Джон похлопал по мобильнику с его будильником, приоткрыв один глаз и убедившись, что за окном встал над страной солнечный день.
Джон, еще полностью не выходя из уютного сна в комфорте кровати гостиничного номера, прикрыл снова глаз, выглянувший было на день — деньской за окнами гостиницы на московских просторах.
Он представил себя сидящим на балконе своего номера этим сегодняшним утром, облитый солнечным теплом с налитым бокалом и зажженной сигарой.
— И пусть бы время текло. Я бы не жадничал, экономя его крохи — думал Джон последние секунды перед полным вынужденным пробуждением не его хотением, а волей пославшего его шефа во исполнение шпионских предначертаний.
— Да прибудет, кажется, воля твоя и что — там еще — подбадривал себя Джон к готовности исполнения служебного долга, сев на край кровати.
— Как это — у спортивных светил — выше, дальше, сильнее, кажется- пытался вспомнить Джон, вставая с кровати, готовясь к разминочным приседаниям утренней зарядки.
— К тому же здесь у них была олимпиада, а еще у них есть этот — «ГТО» — вспомнил Джон аббревиатуру готовности местного населения обезвреживать вражеские вылазки и заметно усилил интенсивность своей физической тренировки.
— Теперь перехожу к технике отступления водным путем от депрессивной шпиономании — улыбнулся образному сравнению Джон, переходя к водным процедурам в ванной комнате номера отеля.
— Есть хочется — подумал Джон, лежа без движения в успокаивающем режиме водных потоков гидромассажа.
— Вот бы заорать погромче, чтобы на кухне услышали, а самому не вылезать отсюда к телефону, чтобы сделать заказ — ленивый и голодный после утреннего спортивного моциона Джон продолжал неподвижно лежать в водной среде, не выпускающей его из ласкового обольщения струйными потоками джакузи.
— Как это — если хочешь есть ложись спать. — вспомнил Джон, вырываясь из состояния убаюкивающего режима, намытого водным потоком оздоровительного приема ванны.
— Так я могу проспать, минуя исполнение возложенных на меня обязанностей, до самого изобличения как врага здешней государственности — Джон выключил водную феерию, увлекшую его наслаждением безделья.
— Да и спать вместо еды полезно, когда ее нельзя купить. Это должно быть способствовало бессоннице в рабочее время для несгибаемости при выполнении планов — растираясь полотенцем, подумал было Джон о разнообразии социальных устройств государств мира, усевшись в кресло для внимательного перебора страниц меню ресторана отеля.
— Хочется просто батон хлеба заказать — думал Джон, чтобы погасить разгорающийся внутри него конфликт между ним и голодом, казалось готовым поглотить его самого.
— Господи пошли мне терпенье не потерять терпенья — думал Джон, собирая в себе его остатки, перелистывая страницы меню из глянцевых фотографий ресторанного содержимого отеля на заказ в номера.
— Какие же еще неизведанные чудеса таятся в этой великой книге перемен блюд — листая многостраничный сборник кулинарных изяществ, Джон пытался сосредоточиться на выборе, усмиряя разбегающиеся по картинкам вкусной и здоровой пищи глаза.
— Выбор сделан — Джон засунул пальцы всей пятерни, зафиксировав этими надежными закладками изображенные в меню позиции кулинарной номенклатуры.
— Рубикон перейден — Джон принялся перечислить свои требования к ресторанной кухне, и, уронив телефон при этом, торопясь и коверкая названия лакомств, сделал заказ в номер.