3 сентября
Денис решил заниматься йогой, чтобы, как он выразился, привести в гармонию душу и тело. Думаю: все-таки у него рассеянный склероз — разжижение мозга. Или это просто такая мода в среде так называемых менеджеров среднего звена.
4 сентября
После поздней пары поехал в Троице-Лыково. Гулял в сумерках. Кормил уток недоеденным пирожком. Смотрел (слушал), как плещется рыба. Вода течет в одну сторону, облака отражаются в воде, плывут в другую сторону. Когда облака уплывают, в воде отражается просто синее небо (je suis hante). На противоположном берегу люди гуляют в разные стороны. На воде тренируются гребцы. Сперва трое на красной байдарке: громко пели веселую песню, потом начали что-то кричать девушке, гулявшей в Серебряном бору. Пролетел вертолет. Потом появилась желтая шестерка с рулевым. Встали посреди реки и начали спорить, делать ли им то, что сказал тренер, или развернуться и возвращаться обратно. (От того, что мы сейчас сделаем тридцать гребков, наша техника не улучшится, почему другие этого сегодня не делали, а мы должны делать? — Потому что другие делали это вчера. — Внимание, надо поймать ритм!)
8 сентября
Нордау: «Вагнеровская музыка посвятила многих германофилов в сладостные тайны турецкого кайфа».
9 сентября
Сегодня на лекции по немецкому барокко начал рассказывать о науке, искусстве и проч. в XVI–XVII в., об истории термина барокко, и тут же одна въедливая девочка-филолог, выставив вперед свою заячью челюсть, сморщила очкастое личико и недовольно спрашивает: а что мы тут будем культурологией что ли заниматься вместо литературы?
Читать литературу по-немецки студенты, разумеется, не хотят. Говорят, наши знания немецкого языка нам не позволяют.
Решил пройтись пешком по Ленинградском проспекту от Белорусской до Сокола. Шел дождь. В районе Аэропорта наткнулся на Денисову машину.
10 сентября
«Это здорово, Саша, что ты барокко читаешь, я даже представляю у кого. А когда мы Грифиуса проходили, то это была твоя книжка, кстати, я помню, ты молодец, про барокко ты еще, когда я была на втором курсе, какие-то ужасы рассказывал».
После лекций приехал домой и беспробудным сном проспал четыре часа. Потом: безрадостные мысли.
11 сентября
Продемонстрировать окружающим свои недюжинные умственные способности можно прилюдно разгадывая кроссворды. Сегодня потрепанный юноша с бутылочкой пива в руке и его потасканная подружка с баночкой джин-тоника разгадывали в метро кроссворд. Сосредоточенное выражение их лиц выказывало исключительные мозговые напряжения. Вписывание разгаданных слов сопровождалось вздохами облегчения и очевидной и нескрываемой радостью. Когда же я решил посмотреть, что за слова отгадала эта пара и чему они так радуются, и посмотрел, среди пустых клеток моему взору открылись три слова: книга, стол, луна.
Обострение желчной болезни. Посоветовал репетитору мазать лицо не сметаной или кремом, а спермой. Говорят, в ней больше витаминов.
12 сентября
«Попытки превратить Гете в национальную святыню принимали в течение полутора столетий разные формы. Однако наиболее прямолинейно поняли свою задачу ответственные работники братской ГДР. Аккурат к нынешнему юбилею в анатомической коллекции национального музея Гете обнаружилась коробка с документами, коротко озаглавленная «Особая папка: мацерация Гете». Она содержит педантично задокументированное сообщение о вскрытии могилы Гете 2 ноября 1970 г. Нет, по этому случаю не проводили торжественных собраний и шествий с несением портретов и транспарантов. Не устраивали приемов в пионеры и принятия присяги. Поздним вечером группа ученых и партийных функционеров, стараясь остаться совершенно незамеченной (романтическую парочку влюбленных, расположившуюся у входа в склеп автора «Мариенбадской элегии», прогнали взашей), проникла в княжеский склеп Веймара, где покоились останки Гете и Шиллера. Заперевшись, они вскрыли гробницу Гете с целью сохранения для вечности мощей великого поэта. Поскольку тело находилось в состоянии, уже не позволявшем произвести мумификацию, подобно останкам Ленина, которыми вдохновлялись немецкие товарищи, было решено законсервировать сохранившиеся кости путем мацерации, т. е. очищения скелета от истлевшей ткани. Для этого кости, вынесенные из склепа (выносить пришлось в два захода), тщательно отмыли стиральным порошком для тонкого белья (вот она немецкая аккуратность!). Попутно установили, что не хватает пяти костей. Сначала собирались соорудить специальный стеклянный гроб или даже заварить скелет в полиэтиленовый мешок, но потом ограничились тем, что просто упаковали его в поролон. Полуистлевший лавровый венок бережно сняли с некогда гениального черепа, вымочили в спирту и в ходе сложной технической процедуры восстановили из пластмассы, водрузив по окончании на старое место, теперь уже отмытое и очищенное от содержавшейся внутри «пылеобразной массы» (выражение по протоколу). Остатки одежды послали с соблюдением строжайших условий секретности в Берлин на экспертизу и реставрацию, но тамошние консерваторы их так и не вернули, видимо догадавшись об их знаменитом происхождении. Слава Богу, никаких экспериментов над останками не производили, да и технологий недоставало. Ведь о клонировании в то время еще никто не подозревал, если не принимать во внимание полусумасшедшие видения Н. Федорова. Спустя почти три недели уже не какие-то бренные останки, а очищенный и упакованный в пластик скелет вернули обратно в склеп, предварительно выложив дно гробницы полиэтиленовой массой и заклеив потом сверху прорезиненной пленкой. Операция снова проводилась после наступления темноты. Все участники дали клятву молчать до гробовой доски».
13 сентября
Признаки надвигающейся депрессии: склонность к продолжительным бесцельным прогулкам, осмысленное чтение Мерло-Понти, желание заплакать, когда перечитываю «Избирательное сродство».
Хотел поехать на дачу недели на две, оттуда ездил бы на лекции в понедельник и вторник. А потом вспомнил об учениках, с которыми занимаюсь немецким. Устаю от лекций, от почти механического повторения одного и того же материала: читаю одинаковый курс три раза в неделю. Ощущаю себя шеллаком.
В час ночи позвонил Денис с вопросом: сколько градусов у меня на термометре за окном.
14 сентября
Еще про паркинсонические симптомы у моей бабушки. Они начинают проявляться лишь тогда, когда ее просят сделать что-нибудь по хозяйству. Тогда (впрочем, совершенно незаметно для окружающих) у нее начинают дрожать руки; а когда ее просят пойти в свою комнату и смотреть сериалы про Изабеллу и Хуана там, а там, по ее мнению у телевизора слишком маленький экран и нет удобных кресел, бабушку вообще поражает дрожательный паралич, и она обнаруживает, что против своей воли не может встать с кресла. Нужно ли говорить о том, что дрожательный паралич продолжается ровно до того момента, пока серия не подойдет к концу?
16 сентября
После лекции та же девочка с заячьей челюстью о Бёме: зачем изучать невнятную писанину этого сапожника?
17 сентября
С утра гороскоп пророчил мне козни и происки тайных врагов. Тайным врагом оказалась моя соседка. Ранним утром, в мое отсутствие, она заменила замок на входной двери в наш общий блок, а когда я принесся домой, чтобы выпить кофе и распечатать перед работой лекции, выяснилось, что она не просто сменила замок, а сменила замок и куда-то уехала, не оставив новых ключей. Я потоптался у закрытых дверей и помчался читать лекцию по памяти. О Гёте можно и без бумажек рассказывать.
На семинаре. Студентка пересказывает «Избирательное с родство»: а потом ребенок плюхнулся в воду и утонул. Оттилия в шоке, Шарлотта в шоке, Капитан в шоке… А потом, ну, это, она подмигнула ей из гроба, и та свалилась с крыши.
Бабушка прочитала «Орландо», теперь читает «Дневники вора». Говорит, что гадость, но все равно читает.
В последнее время замечаю, что проявляю подозрительный интерес к мужским задницам в метро. Наверное, потому что осень.
Поставил на письменном столе фотографию Джеймса Дина.
18 сентября
Вечером гуляли в парке с репетитором. Наш путь по мокрым аллеям был усеян трупами дождевых червей. Видели нашего бывшего одноклассника Г. Г.: одетый во все черное, стоял, прислонившись к фонарному столбу, в монументальной позе и читал книжку. Я не был уверен в том, что этот сумрачный усатый мужчина, читающий книжку в мокром парке, — наш Г., но репетитор сказал, что тут даже и сомневаться нечего, потому что он узнал Г. по его выдающейся заднице, а старым Г. кажется из-за неправильного освещения, и еще потому что Г. много пьет. Потом мы отошли на безопасное расстояние, такое, чтобы Г. нас не заметил, и стали кружить вокруг фонаря, рассматривая Г. издалека. Он невозмутимо читал книжку. Жизнь его, как рассказал мне репетитор, печальна. Он не может найти работу, живет с матерью, сестрой, мужем сестры, который его изредка поколачивает, и малолетними детьми сестры; поэтому он много пьет, и читает книги, и не хочет бывать дома.
В метро напротив меня сидела молодая женщина и время от времени загадочно улыбалась. Сначала я подумал, что она сумасшедшая, а потом я понял, что она наблюдает за моим соседом на скамейке: он спал, потом просыпался, недоуменно озирался вокруг, и снова, сонный, откидывал голову.
Очень интересно смотреть за тем, на что смотрят другие; я сегодня понаблюдал немного и обнаружил, что к задницам присматриваются почти все.
Вечером ученица, рассказав мне жуткую историю про своего делового партнера, который разбился неделю назад на машине, сам остался в живых, но стал инвалидом, а еще четверо погибли, сделала два упражнения, а потом наклонилась ко мне и спросила таинственным шепотом: а когда наши занятия перейдут в более активную фазу? Пришлось заставить ее зубрить артикли.