Абрамова Александра, 1988, Сызрань
+ + +. Почему одни девочки в 20 лет пишут, как взрослые, а другие в те же 20 что-то выкапывают в своей бесконечной душе (ирония). Опять повесть «Фарфоровый слон» о любви – все безукоризненно по знанию мужской и женской природы. Язык плотный, ясный, помогающий донести до читателя необходимые с точки зрения автора сведения. Хорошо. + + + . «Да».Первый эшелон.
Бычкова Александра, 1989, Ковров
-, +Милый провинциальный ребенок со страстью к изящному и возвышенному. Мало культуры, нет среды, отсюда слово будто хромает. Вся эта «проза» полна добрыми намерениями. Выучить можно, но далеко не первый ряд между «да» и «нет» « +», «– « (пока оставим, отфильтрую еще раз). Тускло.
Акулькина Наталья, 1986, Чапаевск
+ Скорее «нет», нежели «да». Основное достоинство – наивная непритязательность. Первую зарисовку «В поисках друга» еще можно принять, а вот детектив с оттенком мистического кинофильма вызывает уже раздражение. Почти отсутствует природный язык, почти как в газете. Скорее «нет», чем «да». Пусть читают другие. + Третий эшелон.
Глаголев Денис, ….. Москва
+ Склонен к мистике и литературным реминисценциям. Два больших рассказа «Возвращение» – с оттенками рассказов Э.По – таинственный дом, лес, Человек, второй рассказ «Чита и Человек», где Чита – медведица, это проблески «Локиса» у Мериме. Его источники – литература, отсюда язык довольно точный, но без находок. Значительно теплее маленькая зарисовка из магазина «Пироги», где парень работает. И такой мне нужен, хотя разница в возрасте с основным массивом в 6-8 лет. «Да», + Третий эшелон.
Столбун Светлана, 1989, Тверь
+ Сначала мальчик рвется в искусство, потом девочка хочет стать кинорежиссером, потом описание жизни богатой (зарубежной) компании. Все очень сентиментально. Довольно привычный городской язык. Тем не менее держит внимание, думает и строит сюжет. Например, фигура трагического умолчания (смерть компании) в последнем рассказе. Колеблюсь. «Да». +Третий эшелон.
Ларионова Ирина, 1984, Москва
– «Нет», хотя есть и живые подробности. Возможно, стоит «показать» рукопись в семинаре детской литературы. Текст сделан не изнутри, но автора волнуют внешние детали, за всем ложная важность и очень снивелированный язык. Эти герои меня не интересуют, так же, как и «стихии». Все это скорее грамотно, нежели талантливо. «нет»
Симакова Лариса, 1988, Новосибирск
+ «Да». Два рассказа – один под Достоевского, другой о любви и разлуке двух любящих друг друга женщин, а так же зарисовки – говорят, что человек и не без чувства, и не без способностей. Язык без претензий, без многословия, следит за мыслью. С большими колебаниями. Третий эшелон. «Да». +
Бурдин Максим, 1987, Кострома
+ + + Бойца видно по походке. Но есть время кое-что выявить: видимо, Бурдин где-то учится, есть сноровка. Замечательный, легкий, свободный текст, естественная речь, хорошая наблюдательность. Есть будущее. Замечательная придумка: львы и мальчики, и потом львы приходят всю жизнь. «Да», «Да» + + + Первый эшелон.
Обогрелов Антон, 1987, Щелково
+++ «ДА». Исключительно одаренный парень. Здесь не только стремление понять всю диалектическую сложность жизни, но и понимающее сострадание к ней. Хорошее ясное сердце. Две больших работы «Маленькие люди среди грязной публики» – философское эссе с наклевышками действия и «Я умею писать» – повесть о юности будущего мастера. Здесь ясное влияние платоновской прозы, но здесь же ее смысловое преодоление. «Да», «да»! Первый эшелон.
Артюшенко Наталья, 1976, Богучар
– «НЕТ». Фэнтэзи с магами, королями, заклятиями, битвами и волшебниками. Ни школы, ни русской литературы не существует. Что же девочка читала еще? И огромное количество штампов, на первых страницах подчеркиваю: «густые тучи», «черная пелена», «ласковый шорох листвы». Типичный для русской литературы «Страж Камня». Чтобы писать подобное Литинститут не требуется. Но откуда такие амбиции? Решительное «нет».
1 мая, понедельник
Вчера чувствовал себя, в общем, неважно, но дача, загородная жизнь, действует на меня живительным образом. Утром рано проснулся, сделал зарядку на террасе. Отметим для себя, что делать ее в заставленной пыльными книгами московской квартире и здесь на светлой террасе – это разные вещи. Потом отправились с маленьким Сережей в большую прогулку вдоль реки. Сразу отмечу, что сил, к моему удивлению, хватило без напряга на все кольцо мимо железной дороги, запаханного луга, мимо поля, которое уже несколько лет арендуют корейцы, прошли под железнодорожным мостом, его к весне выкрасили светло голубой краской, потом поднялись в гору. С горы показал Сереже наш дом, который кажется среди всех домов не очень приметным.
Пока гуляли двенадцатилетний Сережа посвящал меня в тонкости электроники. Он очень увлечен радиотехникой, ходит в какой-то кружок, рассказывал, как сделал мигалку, прибор, отпугивающий звуком комаров и грызунов, как готовится сделать электронный замок в доме. Попутно он в своих вопросах забирался в проблемы деления атома, нейтрино и термоядерный синтез. Делая вид, что и я в этом хоть как-то разбираюсь, я с интересом слушал. Также мы по дороге разбирались в сложных ситуациях в свое время поставленных Гербертом Уэльсом. В связи с этим я думал о том, что в своей нелюбви к «фэнтази» надо очень внимательно смотреть ребячьи тексты, дабы не выплеснуть чего-нибудь стоящего.
Во время прогулки с радостью обнаружил, что племя трудолюбивых корейцев опять обосновалось у реки на нашем лугу. Здесь как бы три бригады. В этом году новая технология. Из дерева, из самых простых досок еще осенью сбили каркас под теплицы и нынче обтянули все пленкой, сейчас там под второй пленкой уже посеяна капуста, кабачки и огурцы. Правда все это не очень всходит. при этой технологии. Лучше обстоит дело у бригады, где трое молодых парней. По обыкновению, я снял с них социологический опрос: не с Востока, а из Узбекистана, из Чирчика, все неплохо говорят по-русски, доброжелательны. Называют себя, шутливо, наверное, не корейским узбеками, а узбекскими казаками. Теперь об их технологии. Во-первых, у них рассада высеяна не в почву, а в горшочки, которые стоят на огромных, высотой в полметра подиумах. Во-вторых, почти вдоль всей теплицы вырыта глубиной с полметра канава, в которой установлена печка с идущей от нее через все пространство трубой, т.е. все здесь греется от пола. Рассада уже довольно высокая, дает третий листок.
Довольно рано вернулся в Москву, читал библиографические листки в «Новом мире».
2 мая, вторник. Довольно хлопотный трудный день. Утром поехал на Пятницкую, на радио, на прямой эфир с Гришей Заславским. «Мне здесь все знакомо…» Знаменитая лестница, полупустой вестибюль, там, где раньше была бухгалтерия, теперь отдел Маяка. Гриша по телефону говорит с неким деятелем из Союза театральных деятелей. Там только что прошли какие-то выборы, на которые забыли пригласить каких-то наших известных критиков. Гриша «Марбург» еще не читал, иначе беседа бы получилась интересней. Говорили о моем бывшем ректорстве, нынешней свободе, о романах, о прошлом. Много, к сожалению, повторял из прежних своих выступлений.
На семинаре обсуждали Аэлиту Евко. Она написала повесть «Качели», в которой, сливаясь и раздваиваясь, действуют ее мать и бабка, местами кричаще замечательно. Но я ее, так же как и весь семинар, ругал, за претензию, за отсутствие внешнего действия, за постоянную «прокачку» себя. Внешняя жизнь никого не интересует. На семинаре слегка сцепился с Максимом, который выбрал удобную позицию захваливания. Некоторое раздражение по отношению к Аэлите идет от ее службы у Минералова. Я представляю, что там обо мне говорят на кафедре. Кстати, судя по моим сведениям, они решили выжить Лисунова, это не лучший вариант и для кафедры и для института. Я до сих пор не могу забыть его провидческую в чем-то предвыборную статью.
Вечером прочел маленький рассказ Олега Зоберна в «Новом мире» «Плавский чай». Я за ним упорно слежу. Судя по тексту, он совершенно спокойно обращается с приплывающими ему в сознание видениями на русском языке. Великое это для писателя дело – языковая свобода. Парень и священник, дальние родственники перегоняют машину, по дороге спонтанно во время «привала» парень, герой и автор рассказа, выпрашивает у своего дяди– священника: «Купи проститутку!», тот опрометчиво прежде обещал выполнить любое желание. Купил, но у парня ничего не получилось. «Я молился, чтобы у тебя не встал». Милая юная девочка– проститутка. Вот так распорядилась жизнь… В «Н.М» же кое-что выудил и о себе.
Сергей Есин. Время богемы прошло. Беседу вел Анатолий Стародубец. – «Труд», 2005, n 241, 23 декабря
Заниматься настоящей литературой всегда было невероятно тяжело. Среди хороших писателей последних десятилетий состоятельных людей почти нет. Мне бы не хотелось сейчас углубляться в этот сложнейший вопрос, связанный с несовершенством нашего законодательства в издательской сфере. Если хотите, я вам потом расскажу, кто и как обворовывает писателя на всех этапах пути его книги к читателям».
См. также: «А сейчас я пишу очень озорной роман. Героем романа будет Литературный институт. Заранее жду постные и обиженные лица, не понимающие, что роман-то не о них, о людях вообще», – говорит Сергей Есин в беседе с Владимиром Бондаренко («Строитель готических замков» – «Завтра», 2005, N 51, 21 декабря http://ww.zavtra.ru); полный вариант этого интервью см.: «День литературы, 2005, N 12, декабрь.
Здесь же в журнале читал замечательную статью Никиты Елисеева одного из моих любимых критиков о ЖЗЛовской книжке Д.Быкова о Пастернаке. Как мы быстро, все беллетристы поняли: пора переходить на документалистику или на полудокументалистику.
«Время собирать камни. Исчезли те поколения, что по статеечке, по фактику в клювиках носили материальчик в свои гнездышки. Сейчас время толстенных кирпичей, обобщающих и – в то же время – популярных работ. Но в таких работах не обойтись без концепции, без сюжета той жизни, с которой работаешь. Пиши я о Пастернаке, я бы нашел одно страшное слово, которое удивительным образом реабилитировано великим поэтом. Быков цитирует эти строчки: «Друзья, родные, милый хлам, /Вы времени пришлись по вкусу! О, как я вас еще предам, /Глупцы, ничтожества и трусы!» Да, вы угадали