В итоге у нас 26 человек убито и около 30 раненых. Не поленился и сходил к РЭБовцам почитать радиоперехват за 9 января…
– ….Лоб-эль, Сейд, Хусейн – убиты.
– «Тач – Абдурахману» – Две колонны русских разбили, много трофеев, 40 единиц техники.
10:59 – ….«Аргун наш – много убили русских.
11:00 – ….Вчера нас отпустили, а ночью мы пришли в Аргун.
– «Тач – Абдурахману» – передай всем новость, мы разбили 2 колонны, подбито 40 еди ниц техники.
– …С завода уходит большая колонна.
11:45 – ….Вертолёты садятся в горах и забирают русских.
– «Абдурахман – Мансуру» – Если вертолёт сейчас не улетит, будем его сбивать.
– ….У нас одного убили.
– ….ДШК не работает, пришлите кого-нибудь кто в них разбирается.
–……У нас один тяжелораненый.
11:54 – ……Подбили ещё одну колонну русских, много взяли в плен.
12:45 – ……Вертолёты русских бьют по своим, а у них и так много убитых. Мы подбили ещё один БТР и 2 БМП и 7 автомобилей «УРАЛ». Забрали в плен 40 пленных.
14:01 – «Сокол – Центру» – Сколько снарядов тебе привезти на базу.
14:30 – «Центр – ?» – У меня есть раненые. Куда их везти?
14:40 – «Север 1 – Майкожу» – К рациям нужны батарейки, пришли по мере возможности.
– ……Не давайте русским забрать своих раненых, пусть лучше работают твои снайпера.
– «Багрудин – Зелемхану» – Батарейки к рации – срочно.
16:00 – …….В Шали полно наших ребят, русские запёрты.
16:31 – …….Будьте осторожны, русские хотят вести обстрел…..
16:45 – …….В Шали убито много русских, мы подбили много техники…
18:45 – «Абдулмарек – Али» – У нас есть раненые, но вывезти нельзя, потому что дороги плотно обстреливаются русскими.
21:30 – …..их штаб бомбили, почти все убиты…..
Прочитанным был удовлетворён: всё-таки опыт это великое дело. Без него погиб бы сам и погибли все кто мне доверился.
Но и для нашего полка день не закончился без трупов. В двенадцать часов из третьего батальона привезли троих погибших и трое раненых. Среди раненых оказался зам. командира третьего батальона майор Носов – Валеру ранило в плечо и как врачи говорят, перебило нерв. Сильно контужен командир батальона майор Пресняков.
Происшествие банальное, сработала растяжка – командир взвода, в котором в данный момент находился командир батальона и зам. комбата решил сходить и посмотреть, отчего она сработала. Собрали группу и вышли в район взрыва. Внезапно спустился туман и все забрели на своё минное поле, где командир взвода наступил на мину. От взрыва сам погиб, погибло ещё двое солдат, а остальные были ранены.
* * *
С утра снова поехали на высоту под Старые Промыслы, где я внезапно встретил давнего сослуживца по 324 полку Генку Соколовского. Обнялись. Генка после академии попал в 205 Будёновскую бригаду, где командует оперативным отделом. За разговором незаметно пролетело время и когда прилетел Грошев, все шустро разбежались по своим местам. Началось обсуждение предстоящего штурма Грозного, но в основном оно проходило с первыми лицами и до нас очередь не дошла, хотя часть информации стала известна. На нашем направление предположительно операция начнётся 14 января с сильнейшей арт. подготовки: «Буратино» сделает 84 выстрела, будет задействована фронтовая авиация, реактивная артиллерия, 240 мм миномёты, 203.2 мм пушка и многое другое….
Ко мне в ячейку спустился зам. командира первого батальона майор Булашёв, он сейчас командовал батальоном после убытия Алексея Шпанагеля.
– Борис Геннадьевич, мои бойцы вроде бы засекли позицию снайпера. Вернее снайперши. Она сволочь вышла в эфир и давай базарить с моими связистами. Говорит: я, Маша из Челябинска, и мне вас слонов (солдат) убивать неинтересно – за вас ни черта не платят. Вы мне офицеров показывайте, за них триста баксов платят, а я за это вас убивать не буду – только в ноги стрелять буду. Так она после этого одному солдату раздробила кость ноги, а второго ранила в пах.
Алексей Булашёв взял мою карту в руку и наколол на ней точку, а потом обвёл её небольшим кружочком: – Вот, здесь. Сюда надо стрельнуть дивизионами.
Что ж, не пожалел снарядов и в течение 10 минут первый дивизион хорошо потрудился, выкладывая снаряды в предполагаемый район позиции снайперши.
Вернулись на КП полка в 16:00, где меня ждало неприятное известие. Начальник разведки первого дивизиона старший лейтенант Вотчал отказался идти корректировщиком с разведчиками: – Я не хочу умирать, – заявил офицер. Вотчал за время боевых действий ни чем себя особенным не проявил. Не был ни среди лучших, ни среди худших. Эти три месяца он периодически сидел на КНП дивизиона и был представлен за это к боевой награде – медаль «За отвагу». А когда нужно было идти в настоящую разведку – испугался и написал рапорт на увольнение. Вот и получается – плохо мы ещё знаем своих подчинённых.
– Ермек, – я поднял усталые глаза на командира первого дивизиона и отдал обратно рапорт старшего лейтенанта, – вместо увольнения, пусть этот гад сидит на огневой позиции и работает командиром второго взвода, но только за командировочные. Если нужно, давай так и проведёт по бумагам отказ от боевых действий. Пусть сволочь каждый день смотрит в глаза другим, кто воюет.
Палатка постепенно опустела, задачи на ночь поставлены, я ещё немного посидел размышляя над полученной информацией о завтрашнем заседании военного совета округа, где будет решаться вопрос и о нашей замене.
– А, ничего они не решат…, – махнул рукой и побрёл к себе в кунг.
Заснуть спокойно, как всегда не удалось. В половине одиннадцатого я разделся и с удовольствием забрался под одеяло, предвкушая как просплю всю ночь, чего не мог сделать уже в течение трёх недель. Начал было проваливаться в «сладкие объятия Морфея», как бодрствующая вторая половинка мозга, уловила звук выстрела с огневых позиций второго дивизиона. Сам я уже практически спал, но эта половинка, «контролируя окружающую обстановку» начала вяло считать.
– Первый, второй.., третий…. Так, первый дежурный огневой налёт из четырёх снарядов. Четвёртый, пятый…, Чёрт побери…. Куда они стреляют?
– Шестой, седьмой, – я уже быстро одевался.
– Ого, уже залп дивизиона. Значит, что-то серьёзное увидели.
Когда суматошно влетел в палатку ЦБУ, второй дивизион замолчал, выпустив 72 снаряда.
– Коротких, куда стреляла Самара? – Дежуривший командир взвода, показал точку на карте.
– Здесь заметили группу боевиков и попытались накрыть её.
– Молодцы, работают КНП батарей. Не спят.
Только подошёл к кунгу, как открыл огонь первый дивизион и я опять вернулся в палатку, где с удивлением обнаружил, что спать не хочу и чувствую себя достаточно бодро.
– Коротких, иди отдыхай – я подежурю, – отпустил обрадованного командира взвода.
* * *
Сегодня работаем со своего НП. Развернули приборы. С полковником Сухаревым назначили общие ориентиры, после чего мои разведчики вычертили красивую схему ориентиров и мы начали работать. Первая цель – овощехранилище. Вчера артиллерист 99 полка много стрелял, но никак не мог туда попасть. Ну, что ж. Я глянул на карту и передал целеуказания по «Зоопарку». С наслаждением послушал шуршащий звук низко пролетевшего над нами снаряда и с удовлетворением увидел чёрный разрыв снаряда на крыше одного из зданий овощехранилища.
– Ну, как, товарищи офицеры? – Я довольно ухмыльнулся и резко скомандовал, – подручной один Залп!
– А теперь, товарищи офицеры, послушайте, как летят четыре снаряда, – я снова закрыл глаза и с удовольствием вслушался в непередаваемый звук пролетевшего залпа, а когда открыл их то увидел четыре разрыва – три на крыше овощехранилища и один практически под стеной здания.
– «Самара, Полтава», Огонь! – Звук пролетевших 24 снарядов будоражил и волновал. Огонь, дым и вздыбившиеся земля вокруг хранилища привели меня почти в экстаз.
Все засмеялись, а полковник Сухарев одобряюще и одновременно осуждающе проговорил: – Борис Геннадьевич, твоей артиллерии как всегда оценка отлично, но у тебя, по-моему, «крыша едет». Жалко видеокамеры нету, чтобы ты потом посмотрел какой у тебя ебанутый вид, когда снаряды над нами впритирку пролетают. Ты просто упиваешься звуком полёта снарядов.
– А, ерунда. Так и должен вести себя настоящий артиллерист.
– Так что, мы не настоящие артиллеристы? – Сухарев обидчиво обвёл присутствующих рукой.
– Товарищ полковник, давайте не будем придираться к словам. Лучше поглядим, как по зданию теперь сработают мои миномётчики. Мустаев, ну-ка дымовую мину на крышу положи.
Командир батареи коротко глянул на овощехранилище и забормотал команду в микрофон. Я не сомневался в нём и молча развёл руками, когда на крыше разбитого здания расцвёл шар белоснежного дыма. Сухарев крякнул и все восхищённо загалдели: – Ну, чёрт. Снайпераааа!!!
После такой разминки, я плотно сел за оптический прибор и начал разглядывать городской пейзаж, с удовольствием выбирая очередные цели.
– Так, это что за такое? По типу строений похоже на автоколонну – боксы, с большими воротами, трёхэтажное административное здание. Точно, там у боевиков что-нибудь да есть. Самара, – продиктовал координаты, – 24 снаряда – Огонь!
Залп накрыл всю территорию автобазы, подняв в воздух клубы пыли, обломков зданий, но всё равно наши снаряды слабоваты. Здесь хорошо бы поработать 152 миллиметровым калибром.
Несколько в стороне обнаружил ещё одно предприятие – бабахнул туда 15 снарядов. Ого, какой красивый и здоровенный коттедж: сейчас мы сделаем ему «харакири». Кругом бедные домишки, а он выперся тут своим богатством.
Через пять минут дом горел, красиво пригибая ветром дым к земле. А мы уже увидели здоровенный, бетонный купол большого, серого здания. Прикинули по карте – ничего себе, городской рынок недалеко от вокзала. Я стрелять туда не стал, а полковник Сухарев «хорошо там повеселился».
– Товарищ подполковник, мне не нравятся вот эти три здания – ну очень хорошая позиция для боевиков. У меня там штурмовой отряд пойдёт, – начальник разведки ВВ навёл мой прибор на здания, – надо раздолбать.