ельная, милая женщина – хозяйка замка. Поведала, что осталась с двумя детьми совсем одна – муж был растерзан на охоте волками. И израненная душа воина дрогнула от печали, слышавшейся в голосе женщины, а сердце вдруг воспылало любовью к ее прекрасным чертам. В ту ночь, он, сам не ведая как, оказался на ее ложе. Воин вдруг поверил, что его путь закончен и он нашел свою гавань, но он не знал, что в его избраннице течет кровь бессмертных. Прошло четыре недели, и невообразимые перемены произошли в кроткой, прекрасной женщине. Богохульства и проклятия, извергающиеся из милого ротика избранницы, приводили его в изумление; жестокие наказания слуг сводили с ума и терзали душу. Наконец признав, что его избранница пленена демонами, воин Света покинул ее, чтобы вернуться со знаниями о том, как освободить любимую от сетей дьявола. Он не ведал, что в ее чреве уже растет его сын, дитя служителя бога и избранницы дьявола.
Рассказчик замолчал, а гости вполголоса принялись переговариваться. Из услышанного я поняла, что многие были не согласны с этой версией легенды и по мере сил и осведомленности привносили свои изменения в развитие сюжета. Владиш слушал и иногда опровергал то или иное мнение.
– Если честно, все это чушь! – раздался у меня над ухом тихий шепот. Вдохнув знакомый холодный аромат, я обернулась, рассчитывая увидеть Андруша, и нахмурилась. Облокотившись на спинку дивана, позади меня и заскучавшей от изобилия непонятных слов Вероники стоял Влад. – А вот ту тетрадку, что ты держишь на коленях, я бы внимательно прочел. Сразу видно, истинный раритет.
– Меня совершенно не волнует ни твое мнение, ни твое желание! – прошипела я в ответ. – Поэтому, если ты не против, я дослушаю легенду.
– К сожалению, на этом – все. Влахо всегда так заканчивает эту легенду. Потому что она так и осталась – легендой. Ведь никто не знает, что случилось с рожденным мессией и исполнил ли клятву его отец.
– Влахо? – Произнесенное собеседником имя меня будто обожгло.
– Ну да. – Проводник пожал плечами. – Простонародное сокращение. А… что-то не так?
– Маш, – от ответа меня избавила подруга. Для верности она даже потрясла за рукав, привлекая мое внимание, и капризно приказала: – Или ты мне немедленно переводишь все, что было сказано, или я ухожу. Сидеть болванчиком, когда все что-то оживленно обсуждают, – выше моих сил!
– Дома переведу! – буркнула я.
– Значит, пошли домой, – не отставала она.
– И как ты себе это представляешь?
– Просто встань и иди! – Она хмуро поднялась и, не обращая внимания на воцарившуюся в зале тишину и провожающие ее взгляды, решительно направилась к двери. Увы! Как бы мне ни хотелось остаться и послушать дискуссию на тему легенды, пришлось засунуть дневник в сумку и направиться следом.
У самой двери я обернулась.
– Господа, прошу нас извинить. Очень сожалею, но мы вынуждены вас покинуть. Моей подруге стало плохо, и я должна сопроводить ее домой.
– Хочется верить, что ваше бегство не из-за моего скучного рассказа? – Владиш Керш тоже поднялся вслед за нами. – Если останетесь, я расскажу еще одну сказку.
– Увы! Хотелось бы, но… А легенда бесподобна. И я очень надеюсь, что завтра вы уделите мне минутку и ответите на все интересующие меня вопросы.
– Почту за честь. – Легкий кивок, скорее всего, означал поклон. Я ответила улыбкой и вышла вслед за Верой.
На улице нас встретил привычный ливень. Хотя…
– Мне кажется, или дождь начал стихать? – Я бросила взгляд на Веронику. В темноте не разглядишь, но, кажется, она чем-то серьезно расстроена. – Что-то случилось?
Она довольно резко обернулась, будто только этого и ждала, и злым, срывающимся голосом принялась меня отчитывать.
– Случилось? Да! Случилось! Я весь вечер танцевала с каким-то толстяком, а он… ОН увивался вокруг тебя! Чего изволите? Вам не скучно? И почти не обращал на меня внимания!
Я изумленно нахмурилась. Если это обычная ревность, то… она здесь просто неуместна! Да и ей ли ревновать? Весь вечер она была в центре внимания! Влад подошел ко мне лишь раз. Второй раз он танцевал с ней. Так какие могут быть обиды?
Обескураженно пожав плечами, я начала издалека:
– Вер, если честно, Влад…
– При чем тут Влад? Вообще-то я говорила об Андруше, – раздраженно перебила она меня, вдруг перевела взгляд куда-то позади меня и испуганно ахнула: – Ой, Маш, это кто? Это что?
Я стремительно развернулась и тревожно уставилась на заколыхавшийся розовый куст.
– Где? Кто?
– Убежал.
– Да кто убежал-то? – Я едва удержалась от желания как следует потрясти подругу.
– Собака… или кошка… – Она растерянно взглянула на меня. – Но очень большая!
– Белая? – Я на всякий случай подняла с дорожки обломанную непогодой ветку и с еще большим энтузиазмом принялась разглядывать подступавшие к нам кусты. Мало ли! Главное, чтобы зверюга не напала!
– Вроде бы… Это что, местный питомец? – Почувствовав мой страх, подруга решительно потянула меня подальше от этого розария. – Или, может, еще один персонаж легенды?
– Ты даже не представляешь, насколько ты права! – Я отступала, по-прежнему не сводя глаз с роз, уже даже переставших качаться. А может, Веронике просто почудилось? – Хочешь, открою страшный секрет? Эти белые «котопсы» здесь сплошь и рядом являются пьяным дамочкам во время дождя или перед похмельем, что для тебя в обоих случаях сегодня актуально. Пошли домой, а?
Вера, видимо, наивно полагала, что я собираюсь открыть ей великую тайну, поэтому внимательно выслушала мою ахинею до конца, а когда поняла, что ее обманули в лучших чувствах, фыркнула, развернулась и торопливо направилась по дорожке, обиженно бормоча себе под нос:
– Да ну тебя! Я ей как подруге! Как человеку!!! А она…
Чувствуя между лопаток чей-то взгляд, я бросилась за ней.
– Вер, ну ты что – шуток не понимаешь? Если ты не заметила – мы в лесу. И здесь таких не то собачек, не то кошечек – миллион.
Не отвечая, она взбежала по ступенькам и возле самой двери стремительно развернулась.
– Миллион? Да этот зверь сидел и смотрел на меня так, словно я была его любимой хозяйкой или… едой! Слушай, мне все больше хочется уехать отсюда к чертовой бабушке! – Вера распахнула дверь, шагнула в наше пристанище и попятилась. – Господи! Вы кто?
Я вбежала следом и замерла на пороге. Возле мерцавшего багряной дымкой почти прогоревшего камина виднелся силуэт мужчины. Вероника ударила по выключателю, и комнату залил яркий свет.
Силуэт исчез, но зато открылся бедлам, не замеченный мною в темноте.
– Что здесь творится? Куда пропал тот мужик? – Вероника опасливо оглядела разбросанные вещи, прошла к обеденному столу, собрала с пола остатки пирога, осколки кружки и, внимательно изучив, сунула в мусорное ведро. – Эй, здесь кто-нибудь есть?
Пройдя к дивану, я подняла с пола раскрытый ноутбук. Экран тут же приветственно загорелся, сообщая, что сон прерван. Сон? Но прежде чем уйти, я его выключала!
Видя мое перекошенное лицо, ко мне подошла Вероника.
– Маш? Что-то случилось?
– Я точно помню, что выключила ноутбук! – буркнула я, вглядываясь в открывшуюся передо мной картинку рабочего стола. Работа – на месте. Файлы дневника – на месте, переписка с бабушкой тоже тут.
– Девушки? – с порога раздался мягкий голос Андруша. – Вы так поспешно ушли. Я зашел проверить, все ли в порядке, и пожелать добрых снов.
– Добрых снов?! Ты думаешь, после того, что мы здесь увидели, нам грозят добрые сны? – Верка развела руками. – Может, объяснишь, что на твоем таком замечательном гостином дворе творится?
Андруш окинул цепким взглядом бедлам и, закрыв на щеколду дверь, первым делом подошел к распахнутому окну. Захлопнув створку, он закрыл ее на защелку и обернулся к нам.
– Мария, кажется, я просил закрывать окна и двери! Мой гостиница стоит в лесу. Много звери! Белки! Запрыгивают в окна, а потом жильцы видят это! – Он обвел рукой беспорядок и укоризненно посмотрел на меня.
Я виновато потупилась.
– Да, говорил. Возможно, действительно всему виной белки?
– Хорошо! – А вот Вероника не собиралась так быстро сдаваться. – Пусть в беспорядке виновны мы с белками, но как ты объяснишь то, что, войдя сюда, мы увидели силуэт мужчины, а после того как включился свет, он исчез? Или это опять приходил душевнобольной Анатоль? Какая-то у него странная паранормальная шизофрения, не находишь?
Андруш развел руками.
– Видимо, тут сказалась ваша впечатлительность. Больше не буду звать вас слушать легенды, тревожащие ваши нежные души! И… кстати, у меня есть средство, способное унять все тревоги и страхи… – Не отрывая от Вероники взгляда, он легкой тенью скользнул к ней. Честно, я даже не поняла, как такой увалень смог так быстро оказаться рядом. Продолжая гипнотизировать, он обнял ее за талию, печально улыбнулся и вдруг пропел: – Ты – роза, распустившаяся в моем осеннем саду. Ты – майская птица, впорхнувшая в мое уставшее, зимнее сердце…
Губы Вероники тут же тронула влюбленная улыбка. Андруш склонился к ней, и я отвернулась, чтобы не видеть то, что за этим последует.
– А… здесь что, все мужчины подъезжают к девушкам с этой единственной фразой? На другие фантазии не хватает? – Демонстративно прошагав к дивану, я подхватила ноутбук и направилась к лестнице. Спокойно поработать здесь все равно не дадут, да и какая разница, где общаться с бабулей на интересующую меня тему.
Глава десятая
О, нежный друг,
ты послан мне богами!
За помощь я тебя благодарю.
Но вот беда —
века лежат меж нами
И воспевают бренность! Не мою…
На втором этаже было темно и тихо. Меня охватил невольный озноб. Заметив сбоку от лестницы крошечную оранжевую точку выключателя, я поспешно коснулась ее ладонью и прищурилась от ослепившего меня света настенного бра.
Оглядев безмолвные двери комнат, я толкнулась в ту, в которой еще не была, и шагнула в полумрак, разбавленный светом восходящей луны. Ее серебристый бок высунулся из-за рваного облачка и повис над верхушками деревьев желтым волчьим глазом, внимательно глядя на меня сквозь крестовину окна.