– А теперь держись крепче!
Я распахнула глаза.
– Влад?!
Его лицо скрывал шевелящийся сумрак, сквозь который лишь угадывались его черты.
Он не ответил. В два шага преодолел расстояние, отделяющее нас от лестницы, и, перепрыгивая через несколько ступенек, бросился наверх, а за нами катились рычание, тявканье, крики.
Выглянув из-за его плеча, я замерла, бессильно глядя на стремительно догоняющую нас серебристую волну. В полумраке лестницы шкуры оборотней светились мягким призрачным светом.
Наконец, ступени остались позади. На втором этаже было гораздо светлее, и я первой заметила темную фигуру, шагнувшую к нам словно из воздуха.
– Это я!
Влад на мгновение остановился.
– Отец Яр?
– В твою комнату! Быстрее. Если я не успею, сделай все сам, – выдохнул священник и шагнул к лестнице, что-то тихо бормоча. Серебристая волна, скуля и лая, влетела на второй этаж лишь мгновением позже и точно влипла в мед. Звери били лапами, тявкали и скулили от бессилья, но продолжали оставаться на том месте, где их настигло колдовство. – Я тоже кое-чему научился, пока был хранителем знаний.
Отец Яр довольно ухмыльнулся, обернулся к нам в ожидании похвалы.
– И насколько это их задержит? – Влад перехватил меня покрепче.
– Ненадолго. Бежим! – очнулся отец Яр и устремился прочь по коридору. За ним, не отставая, бросился Влад.
– Надо забрать бабушку! – задергалась я, едва мы поравнялись с последней дверью.
– Поздно! Колдовство скоро развеется! – выдохнул священник.
– Мари, госпожи Софии уже здесь нет. – Влад, не останавливаясь, лишь сильнее прижал меня к себе и нырнул под каменные своды лестницы, уходившей на третий этаж. Последнее, что я увидела, глотая слезы отчаяния, – белоснежных зверей, отчаянно трясущих головами и делающих первые шаги вслед за нами.
Лестница сделала виток и вывела нас к двери. Влад поставил меня рядом с собой и толкнулся в нее плечом так, что вспугнутое эхо заметалось, гулко отскакивая от стен. Дверь даже не шелохнулась.
– Быстрей. Я задержу их! – Отец Ярослав бросился по ступеням вниз. Рассерженно звякнул клинок, покидая ножны.
Влад вновь обрушился на дверь, еще раз и еще. Где-то внизу раздались приближающееся тявканье и шелест бегущих лап. Я услышала проклятие, сорвавшееся с губ священника, визг раненых зверей и осторожно заглянула в лестничный проем. Широкоплечую фигуру отца Яра захлестнула серебристая волна, и, хоть его меч собирал кровавую дань, все же лисы медленно, ступеньку за ступенькой, заставляли того сдавать свои позиции.
Наконец под напором Влада дверь хрустнула, поддалась и с обреченным скрипом приоткрылась. Священник из последних сил с яростным рычанием атаковал лис, заставив их отступить, попятиться, а сам развернулся и бросился к нам.
Влад втолкнул меня первой, ворвался следом, но споткнулся об обломок колонны и, не удержав равновесия, рухнул на усыпанный истлевшей ветошью пол. В следующее мгновение к нам вломился отец Ярослав и навалился на дверь, но закрыть не успел. Над ним пролетело белоснежное тело. Зверь плавно приземлился на лапы и прямиком бросился к Владу, метя в горло, но тот в последнюю минуту откатился и вскочил. Вжикнул нож, посланный священником, оттолкнул оборотня к стене, где его и упокоил меч Влада.
Отец Ярослав брезгливо пнул подкатившуюся к нему голову зверя и вновь навалился на дверь, с трудом сдерживая напор припозднившейся стаи. Влад бросился к нему. Вдвоем в последнюю минуту они закрыли массивную створку прямо перед носом взбешенных лис, задвинули щеколду и, тяжело дыша, привалились к ней спиной. Священник запрокинул голову и, глядя сквозь бреши в полуразрушенной крыше на усеянное первыми звездочками небо, затянул молитву.
Рядом с ними, здесь, практически без шанса на спасение, я впервые почувствовала себя в безопасности за этот долгий сумасшедший день и позволила себе оглядеться.
Длинная не то комната, не то коридор и впрямь была сильно разрушена. Выбоины в стенах, латаная крыша. Глазницы выбитых окон смотрели на подступающие горы с бесконечной горечью слепца, что когда-то видел прелести окружающих красот, а теперь лишь смотрит в темноту и живет воспоминаниями. Пол ровным слоем устилали камни, стекла и черепица, а все, что некогда было богатым убранством, превратилось в серую лежалую ветошь, не в силах противостоять разрушительной власти времени, солнца и непогоды.
Под ногами что-то хрустнуло. Разглядев, на что наступила, я едва не взвизгнула. Проворно отпрыгнув, я уставилась широко раскрытыми глазами на побелевшие от ветра и солнца длинные костяшки пальцев.
– Что… Что это?
Словно в ответ на мой хриплый голос, дверь вновь затряслась под ударами. Да такими, словно лисы изобрели таран, способный приблизить их к цели.
– В этом замке покоится слишком много людей… – Отец Яр перекрестился и подпер плечом сотрясавшуюся дверь. – А бессмертным и оборотням – нет дела до непогребенных костей. Здесь и на втором этаже все просто пропиталось духом склепа…
– Но… второй этаж и холл более-менее приличны! – возразила я. – Барон обмолвился, что делает реставрацию замка.
– Это иллюзия! Для наших особых гостей! – буркнул Влад, помогая удерживать дверь, и бросил быстрый взгляд на священника. – Что теперь?
– Я думаю. – Упираясь в пол, тот даже прикусил от напряжения губу.
Вдруг в огромную прореху крыши я заметила стройный силуэт на фоне темнеющего неба. Незнакомец ловко, словно в нем имелись все таланты человека-паука, пробежался по краю разлома и, сделав безупречное сальто, грациозно приземлился в нескольких шагах от меня.
Влад выхватил клинок и, не сводя глаз с незнакомца, направился к нему, но тут гость, точнее, гостья заговорила:
– Спокойно, это я. У меня всего лишь несколько минут.
– Вероника? – Я шагнула к девушке, но была остановлена Владом.
– Мари, назад! Вполне возможно, что моя мудрая сестра выполняет миссию по твоему похищению.
– Влад, нет времени на недоверие! Я пришла предупредить.
– А где гарантия, что тебе можно верить? Твой супруг посмел умыкнуть из-под носа ведьмы и барона ту, что очень важна для них обоих!
– И за это ему подарили покой! Из-за тебя! Из-за твоего бредового плана! – Вероника вышла из тени и остановилась, глядя на него полными боли глазами, горящими алыми отсветами.
Андруша – убили?
Я поежилась. Бесстрастность, с которой держалась Вероника, оказалась страшнее, чем если бы она сейчас билась в истерике.
Не убирая оружие, Влад подошел к ней ближе.
– Тогда и тебя должны были распылить как предательницу!
– Да, меня хотели казнить вместе с Андрушем, но я вымолила еще один шанс. Барон помилует меня, если я выкраду Смолу. – Она усмехнулась. – Чтобы попасть сюда, к вам, мне пришлось изображать дуру, умирающую от страха за собственную ошибку! Впрочем, опыт есть. План перворожденного такой: пока оборотни штурмуют дверь, Лучиан доберется до вас через крышу, а затем освободит мати. Короче, у вас есть две минуты, а после за мной пойдут слуги барона.
– Хорошо, что барон укрепил эту дверь железом! Подтащите-ка мне во-он ту колонну. – Отец Ярослав указал на длинный цилиндрический валун, что недавно попал под ноги Владу. – Быстрей. Я не смогу долго удерживать стаю. Они зовут меня.
Влад привычным движением вернул клинок в ножны и бросился выполнять его просьбу. Подняв колонну, словно она была сделана из пенопласта, он с видом вождя революции закинул каменюку на плечо, подошел к нам и, сделав священнику знак поберечься, сбросил ее. Подняв невообразимый грохот и тучи пыли, колонна разломилась пополам, надежно забаррикадировав дверь.
– Быстрей. Быстрей! Быстрей!!! – Отец Ярослав торопливо зашагал вперед, выуживая из-за пояса небольшую темную бутылочку. Мы с Вероникой бросились за ним, стараясь не замечать похрустывания под нашими ногами. – Влад, ты помнишь, где умерла Катарина?
– К сожалению, да! – Он догнал нас и обратился ко мне: – Мари, видишь, впереди чернеет проем? Когда-то здесь были обитые железом двери, за которыми скрывалось сердце этого замка.
Влад подошел к прямоугольному провалу, за которым шевелилась темнота, и, разглядывая что-то, видимое только ему, невесело усмехнулся.
– Здесь был зал приемов, но матушка принимала в нем редко, и в основном особых гостей. Здесь я умер…
– Я помню этот вечер… Только тогда ты скорее родился. – Вероника подошла к нему, заглянула в темноту и направилась к следующей комнате. Скрипнув сохранившейся дверью, она исчезла за ней, и до нас донесся ее голос: – А в твоей комнате почти ничего не изменилось… Где же Катарина?
От ее слов внутри меня все похолодело. Не знаю, чего я боялась. Возможно, возвращения в прошлое, а может, встречи с останками той, кем я когда-то была… Не в силах справиться с дрожью, я остановилась в двух шагах от страшной комнаты.
– Бедное дитя… – Отец Ярослав, что-то бормоча, снова перекрестился и тоже исчез за дверью.
Влад отступил от разрушенного проема, в два шага преодолел расстояние между нами. Несколько секунд смотрел мне в глаза и, ни слова не говоря, решительно втянул меня в комнату.
Не в силах справиться с волнением, я даже зажмурилась. Пальцы Влада тут же разжались. Почувствовав себя свободной, я приоткрыла глаза и настороженно огляделась.
Небольшая комната с каменными стенами и крошечным окном оказалась совсем не такой, как я себе представляла. От мебели остались только щепы, смешанные с какими-то черепками. А у стены на провалившемся, истлевшем ложе я отчетливо увидела светящийся фантом лежавшей на спине девушки. Она как будто безмятежно спала среди этого хаоса и разрухи.
– Где тело Катарины? – Влад развернулся к Веронике. – Кто ее забрал?
– Я не появлялась здесь почти полтысячелетия, братец. – Она дернула плечом. Скользнула взглядом по ложу и, будто не замечая призрачного силуэта, подошла к окну, осторожно выглянула и тут же отшатнулась. – Слуги барона! Они уже поднимаются! Слишком поздно…