– А ты чертовски истеричная, Лейн! Знаешь что? С огромным удовольствием задал бы тебе прямо сейчас.
– Да, жаль, что ты не можешь этого сделать, – произношу я, стараясь говорить весело. – Ты только проснулся и собираешься на работу?
В Англии сейчас пять утра, и я представляю, как забавно у Лайама примяты волосы с одной стороны.
– Что? Сейчас? – недоумевает он, а я вдруг смущаюсь и опять начинаю подозревать его. Мне кажется, я поймала его на лжи и он находится где-то в другом месте. И голос у человека, который только что проснулся, звучит совсем по-другому. Но Лайаму снова удается развеять все мои страхи.
– Нет, просто поставил будильник, чтобы проснуться и перехватить тебя по дороге домой. Я хотел сказать, что думаю о тебе, и о шоколадном пироге, и о твоей постели, и о поле в твоей квартире, и...
Последнее «и» могло означать только одну-единственную вещь, и именно ее я безумно хотела услышать. Даже в фантазиях я не могла вообразить лучшего разговора по телефону, единственное, что добавила бы к нему, – это слова «я люблю тебя, Лейн!».
Но и без этих слов моя жизнь просто прекрасна. Я поднялась на такую высоту, которая секунду назад казалась недостижимой. И вот я отлично себя чувствую (только мне довольно сложно удержаться на ногах), и забываю все неприятности (а также Джен, снова ставшую для меня бывшей подругой), и иду домой, обсуждая с Лайамом по мобильному все, что мы хотим сделать друг с другом. И я начинаю рассказывать о «Волшебнике страны Оз», а он меня внимательно слушает. Все именно так и происходит, только он вынужден прервать меня в середине, потому что ему пора собираться на работу. Но это вполне объяснимо! По крайней мере я кое-что успела рассказать. И, думаю, в следующий раз он услышит конец этой истории: о свадьбе Элли и бриллианте от Тиффани, который она получает в подарок. И снова оказавшись в постели, где несколько часов назад лежала в ужасном настроении, я абсолютно уверена, что мы с Лайамом идеальная пара, и опять чувствую, что все в моей жизни так, как и должно быть.
Следующим утром мне удается не проспать на работу только с Божьей помощью. У меня такое тяжелое похмелье, что я почти ничего не вижу и, несмотря на отсутствие солнца, вынуждена надеть очки с самыми темными стеклами (на самом деле они у меня единственные, но вы же понимаете...). Сейчас, когда моих в отношениях с Лайамом снова царит идиллия, я должна очень серьезно заняться нашим проектом, потому что завтра состоятся переговоры с представителями телекоммуникационных компаний. Мне нужно окончательно определиться по многим вопросам и проверить все материалы, прежде чем распечатать их. Впереди долгий рабочий день, а я прихожу в себя и начинаю нормально соображать только к полудню. Джои очень внимателен ко мне – догадавшись, что вчера я топила свои печали в вине, постоянно приносит воду.
Том сегодня сам не свой. Мы только перебросились парой слов утром, когда я отдала ему пиджак и сообщила, что у нас с Лайамом все в порядке. И он достаточно сухо говорил со мной и избегал смотреть в лицо. С того момента дверь его кабинета, почти всегда для нас распахнутая, плотно прикрыта. Может, он разозлился, что вчера я уехала так рано, в самый разгар работы над серьезным проектом, а причин для этого, как оказалось, не было. Поэтому сегодня я стараюсь изо всех сил, чтобы мой босс понял – я по-прежнему предана делу. Не сомневаюсь, если завтрашние переговоры пройдут удачно, напряжение исчезнет.
Я заканчиваю проверку документов далеко за полночь. Никогда не была придирчивой к деталям, но на сей раз проявила особое внимание к каждой букве и каждой точке. От этой сделки зависит очень многое: премии сотрудникам, даже их работа. Поэтому я чувствую серьезную ответственность, гораздо большую, чем рискуя ошибиться в оттенке губной помады Сары Джессики Паркер на церемониях вручения «Оскара».
Я очень поздно закончила проверку материалов. В итоге все формулировки соответствуют правилам, изложенным в книге Странка и Байта [16], даты одинаково отформатированы, и каждая страница в отдельности выглядит идеально. Теперь нашему полиграфическому отделу придется работать до утра, чтобы подготовить весь документ. Пытаясь разрядить обстановку, я использую женские чары – вхожу к ним с широкой улыбкой и бутылками содовой на всех. Потом пару часов сижу вместе с ними и раздаю печенье и конфеты из автомата. Устроившись на высоком стуле и наблюдая за работой парней, размышляю о том, не пытаюсь ли я специально продлить этот день, потому что, как только закончится этот проект, у меня не будет повода откладывать работу над материалом для «Кос-мо». И я начну ужасно паниковать, ведь до сдачи статьи останется всего неделя.
Время проходит незаметно, и наступает четырнадцать часов следующего дня. В конференц-зале я снимаю упаковку с заказанных для переговоров салатов и бутербродов. Для каждого участника кладу копию нашего потрясающего и убедительного предложения. Его металлическая обложка выглядит просто великолепно – старомодный телефон с самым натуральным телефонным шнуром.
Через час начинается встреча – пятнадцать человек пришли, чтобы послушать предложение Тома. Он выглядит настоящим профессионалом в купленном нами во время похода по магазинам костюме от Томаса Пинка. Какая-то женщина из компании «АТиТ» делает Тому комплимент по поводу его галстука, а он смотрит на меня и подмигивает. Когда она дотрагивается до галстука, меня охватывает незнакомое чувство, похожее на гордость, но с примесью чего-то особенного. И я слежу за этой женщиной до тех пор, пока она не оказывается на другом конце стола и в ее шаловливые пальцы не попадает кофейная чашка. Не могу удержаться от мысли, что ей стоило бы вести себя более сдержанно, ведь у Тома есть девушка и впереди у нас деловая встреча.
Том полностью контролирует ход переговоров. Днем раньше мы репетировали его выступление. Мы с Джоном играли роль потенциальных клиентов и не могли удержаться от глупых вопросов типа: «Вы говорите интересные вещи, но мы хотим знать: чем заправлен этот салат?»
Как я уже рассказывала, в тот день Том был в плохом настроении и мы ни разу не увидели даже его полуулыбки. Но сегодня он крайне обходителен и весел.
Честно говоря, когда Том начинает рассуждать о деле, я чувствую восторг. Никогда не видела своего босса в подобной ситуации раньше, поэтому его речь производит на меня потрясающее впечатление. Том харизматичен, разбирается в диаграммах и знает ответ на любой вопрос. «Самое большое количество пользователей... В исследованиях аудитории внутри США и за рубежом...»
С каждым доводом Тома лица сидящих за столом людей выражают все больший интерес и удивление, как будто они услышали что-то для себя неожиданное. И хотя я просто изображаю на этой встрече важного сотрудника – наш отдел должен казаться больше и сильнее, чем на самом деле, – Том обращается ко мне крайне уважительно.
Встреча продолжается очень долго, около шести часов, и когда все заканчивается и мы вызываем для присутствующих машины, на часах уже около десяти вечера. Я думала, что Том сильно устанет, а он, наоборот, весь лучится энергией от нашего очевидного успеха. Меня просто поражает, насколько этот человек предан работе. И в этом он так похож... на меня. Я знаю, какое ощущение испытывает человек, тяжелым трудом добившийся поставленной цели. Том словно создан для этой работы, и это видят все. Он блистательно решает сложные задачи. Вот какой он – Том Райнер, экстраординарный генеральный менеджер.
Когда мы возвращаемся к себе и начинаем собираться домой, Том предлагает:
– Давайте отметим сегодняшний день. На завтра все равно нет ничего срочного. А отдых мы заслужили. Ребята, вы славно потрудились. Мистер Тамака уже звонил мне и намекал, что сделку можно считать состоявшейся. А без вас двоих я бы не справился. Я обещал вам шикарный ужин и готов сдержать слово.
– Я бы с удовольствием, – отвечает Джон, – но у моей девушки сегодня праздник.
У Джона есть девушка? Ну конечно, у Джона есть девушка. Он чувствительный и милый, и у него хорошая интуиция. Это я, ограниченная дурочка, считала, что у него проблемы с женщинами. Боже мой, ну как же можно быть такой слепой! Вот сейчас смотрю на него, а он улыбается – такой милый парень и, не сомневаюсь, просто замечательный возлюбленный. Когда я расстроилась из-за Лайама, он был так внимателен к моим переживаниям! Джон знал, что можно сказать в подобной ситуации, а о чем лучше помолчать. Любая девушка была бы счастлива, жди ее дома такой заботливый и тонко чувствующий человек. Я смотрю на Джона и вижу тонкие лучики морщинок вокруг глаз и около рта – это оттого, что он часто улыбается. Джон очень хороший, редкий парень. Думаю, люди могли бы ежедневно удивлять нас, позволь мы им это.
Мне очень хочется отпраздновать. Теперь, когда подготовка проекта завершена и снова становится актуальной действительная причина моей работы здесь, я не могу отказаться от возможности чуть-чуть продлить сегодняшний день.
– Ну что ж, тогда только я и ты, Эб Фэб, – говорит Том. Совершенно очевидно, он уже больше не расстраивается из-за меня, как это было недавно. Сейчас он смотрит мне в глаза и улыбается одним уголком губ – и мне это очень нравится.
– Звучит неплохо. И куда же мы отправимся?
– Сегодня у нас праздник, и я предлагаю пойти в мое любимое «Юнион-сквер-кафе». Его владелец – мой кузен, так что проблем со столиком не будет. Надеюсь, ты не возражаешь против ужина в шикарной обстановке? – Том поднимает брови, давая мне понять, что он уверен – в глубине души я роскошная женщина.
– Совсем не возражаю!
Как здорово оказаться в том месте, которое любит Лайам, – и он будет незримо присутствовать рядом со мной.
16КОНЕЦ ЭПОХИ
В машине Том оказывается далеко от меня – на противоположной стороне прохладного кожаного сиденья. Между нами такое большое расстояние, что для разговора с ним требуется мегафон. Сегодня он ведет себя совсем иначе, чем когда мы ходили в «Пен-Топ». Думаю, подружка держит его на коротком поводке, раз он прямо приклеился к стеклу. Наверное, она расспрашивала его о новых костюмах и сильно разозлилась, узнав, что выбирала их я.