Время я зря не тратил. Репетировал песню, которую слышал по радио:
Удобряй меня поцелуями,
Чтоб во мне вырастала любовь.
Мы с Беллой, Тигром и Пушкинсом притворялись, что нас тошнит всякий раз, как пели её, и ухохатывались. Но сейчас она вдруг показалась мне совершенно иной. Миленькой, что ли. Романтичной. Идеальная песня для серенады.
Я нарепетировался всласть, и песня звучала практически идеально к тому моменту, как миссис Теперь-Я-Чувствую-Себя-Расслабленной-И-Красивой вернулась из спа. Её ключ повернулся в замке как раз на последнем куплете «Удобряй меня поцелуями», и я услышал:
– Какой кошмарный шум. Таффи? Это ты?
Дверь кладовки распахнулась. Она стояла вся розовая, от неё до сих пор шёл пар.
– Таффи! Бедняжка! Весь день просидел в темноте! Не удивительно, что ты так ужасно орал.
Ужасно орал, надо же!
Я вздёрнул хвост трубой и гордо пошёл прочь.
Удобряй меня поцелуями
На следующий день стало ясно, что моё терпение иссякло. (Ладно, ладно. Ну так дёрните меня за хвост. Я должен был хоть глазком взглянуть на мою любимую, больше не мог ни секунды ждать.) Наплевать, что остался ещё один день до окончания срока действия пари. Что, я не могу посмотреть на Коко через забор? Не могу обожать её на расстоянии?
Её там не было. Белла и Пушишка баловались с канализационным люком как раз напротив её дома.
Я не хотел сразу спрашивать о ней – а то они наверняка решат, что я втюрился, и доложат Тигру. Поэтому начал издалека:
– Привет, девчонки. Ещё для одного игрока местечко найдётся?
– Чем нас больше, тем веселее, – ответила Белла. – А тебе мы особенно рады, Таффи, потому что у нас с Пушишкой не хватает силёнок раскачать люк.
– Да, моя суперсила пригодится, – скромно сказал я.
– Скорей уж супервес, – хихикнула Пушишка.
Я прыгнул на люк, и мы вволю навеселились, раскачивая его. Вдруг гляжу – Джаспер шествует.
– Берегитесь, девочки, – шепнул я, – сюда приближается нечто уродливое.
Джаспер всё ближе. Проходя мимо, он на меня плюнул, снова здорово.
– Упс, – сказал он. – Дождик, что ли, начинается.
Я отвернулся и делал вид, что ничего не замечаю, пока он не удалился.
– Этот Джаспер такой грубиян, – сочувствующе сказала мне Белла.
– Да, – согласилась Пушишка. – Идеальная пара для Дикарки. Она тоже грубиянка.
– Сдаётся мне, что с их дружбой покончено, – сообщил я. – Вчера он опоздал на два часа, и она была в дурном расположении духа.
(Я не стал обнародовать, что получил от неё по заду, это несущественные подробности.)
– Ясное дело: он положил глаз на другую, – сказала Пушишка.
Я покачал головой.
– Сначала Снежинка. Потом Дикарка. Теперь ещё кто-то. Да что это с вами, девчонками? Чем он вас так манит?
Снова хихикают.
– Сам поймёшь, когда столкнёшься с Коко.
Я разыграл сценку «Какая такая Коко?», но не уверен, что они поверили.
Моя любимая не показывалась до вечера. Зато явился Тигр.
– Привет, Таффи! Хочешь со мной к Фебе, посмотришь, как я ем рыбку?
– Кушай-кушай, наедайся на неделю вперёд.
– Кто бы говорил!
– Я бы говорил!
– Если ты так уверен, что победишь, чего ж ты тут болтаешься, перед домом Коко?
– Это дом Коко? – удивился я. – Ах да, в самом деле. Её так долго не было, что я уж и запамятовал.
– Кто бы говорил!
– Я бы говорил!
– Говорун нашёлся.
– Да я уже считай что победил, – сказал я. – Осталось меньше суток, и тебе придётся признать, что я не влюблён в Коко.
Он как-то занервничал.
– Почему? Ты что, ещё не видел её?
– Может, и видел, – сухо сказал я. – А может, и нет. Я не на сто процентов уверен, что помню её.
Недовольно пыхтя, Тигр поплёлся к дому Фебы. Едва он исчез из виду, я попытался направить стопы восвояси, но не смог. Не тут-то было. Глупые стопы всё время тащили меня назад.
Всё ближе и ближе к дому семьи Коко.
Вот я уже за живой изгородью.
Вот пересёк лужайку.
Вот под окном.
Какой смысл репетировать любовную песнь, коли не собираешься её спеть? Я встал около крыльца, вдохнул побольше воздуха и грянул. От переполняющих меня чувств я позабыл слова и на ходу досочинял свои:
Удобряй меня поцелуями,
Чтоб во мне вырастала любовь,
Как огромнейшая морковь
Под дождя проливными струями.
Нежно тыкайся в меня носиком,
Чтобы длилась моя любовь,
Чтоб весною бурлила кровь,
И зимою, и летом с осенью.
Ты меня-я-я…
Я прервал песню, услышав, как тихонько открывается окно.
«О радость! – подумал я. – Сейчас появится моя возлюбленная Коко».
Из окна вылетел старый ботинок. Чудом не попал в меня.
Настоящая любовь пробивает себе путь сквозь тернии. И я отправился восвояси.
Душ из розовых и серебряных сердечек
День третий, и последний. Признаю, я места себе не находил. Днём должен истечь срок пари, и чтобы поторопить время и нагулять аппетит к романтическому ужину с Коко, я отправился в другую часть города.
Угадайте, кого я встретил. Тамару! На дереве.
– Вся в делах? – спрашиваю.
– А что, не видно? – несколько раздражённо сказала она. – Мы все тут делом занимаемся, – и махнула лапой.
Я оглянулся. На каждом дереве, куда хватало глаз, сидело по кошке. Пожалуй, Общество Борьбы за Права Котов присутствовало здесь всем составом.
– Что вы делаете?
– А что, не ясно? – рявкнула она. – Демонстрация у нас.
– Думаешь, кто-нибудь это заметит? В смысле, отсюда, с земли, вы все выглядите просто как кошки на деревьях.
Моё замечание явно её не обрадовало. Она нацепила самое угрюмое выражение морды, какое у неё было в запасе, и сказала сквозь зубы:
– Это только ты не заметил, потому что окончательно отупел.
– Не надо на мне срываться. Я всего лишь говорю, как есть.
(Я мог бы добавить: «Тебе бы с Джаспером познакомиться из тупика Хаггета. Вы бы двое поладили».
Но я разумно промолчал и пошёл своей дорогой.)
За углом смотрю – Мелли. К этому моменту я уже сообразил, что это у меня Неделя Встреч Со Старыми Любовями, так что был готов.
– Привет, Мелли.
– Привет, Таффи.
И молчит. Что делать, из вежливости спрашиваю:
– Хочешь пройтись?
– Ладно.
Как соблазнительно!
– К старому каналу?
– Ладно.
Чувствую вдруг – так пошалить охота!
– Через все эти мерзкие заросли?
– Ладно.
– И осколки стёкол?
– Ладно.
– А потом я тебя столкну и буду держать голову под водой, пока не задохнёшься, ладно?
Ответа я не стал ждать. Внезапно придя в себя, сделал ноги.
Два оставшихся часа я провёл на высокой стене, окружающей школу Элли. Я знал, что, когда она выйдет после звонка с последнего урока, я выиграю пари. Но Тигр, видать, запаниковал и побежал меня искать. Гляжу – вон он, внизу идёт.
Я распластался по стене, чтобы он меня не увидел. Посчитав, что он уже прошёл, снова сел. Ан нет, всё ещё здесь. Я снова лёг, надеясь остаться незамеченным.
– Ты чего это, Тафф, отжиманиями занялся? – съязвил он.
Я снова сел и вытянул ногу.
– Ты ж меня знаешь, Тигр. Я приверженец здорового образа жизни.
– А может, ты просто скрываешься от Коко до окончания пари?
– Скрываюсь от Коко? Да нет, что ты! Просто зарядкой подзаняться решил на солнышке.
Он глянул вверх. Глянул вниз. Глянул вправо. Влево глянул. Никакого солнца, ни лучика.
– Должно быть, облако набежало, – буркнул я.
Он оскалился.
– Стало быть, ты не против прогуляться со мной по Акация-авеню, вместо того чтобы жульничать?
– Жульничать?
– Ну, ты понял. Прячешься тут, за тридевять земель от своей зазнобы.
Я не хотел, чтобы меня раскололи.
– Не могу в толк взять, о чём ты вообще, – высокомерно сказал я. – Но буду счастлив тебя сопроводить.
– Вот и славненько, – едко улыбнулся он.
И как припустит. Можно подумать, мы и впрямь фитнесом занялись. Добрались до дому вдвое быстрее, чем Элли, даже когда спешит из школы.
И там – на улице перед своим садом – сидела Коко.
Солнечный свет окружил её розоватым ореолом. Золотистые глаза блестели. Красивый хвост лежал элегантной дугой. Она выглядела милой и нежной – приглашающей, как бы говорящей: «Ты славный. И ты мне нравишься».
А я стоял там как идиот. Не мог издать ни звука.
Зато Тигр мог.
– Привет, детка! – сказал он так, будто она наша старинная подружка-соседка. – Я вот своего дружбана Таффи привёл знакомиться.
Она прелестно нагнула головку к одному плечу.
– Здравствуй, Таффи. Ты тот молодец, который всегда играл в «Закинь жука в ворота», когда я тут прежде жила?
Я так и не обрёл голос, но, к счастью, ответила Снежинка.
– Да! Он самый, Таффи. Он в этой игре дока.
И Коко мне подмигнула.
Она мне подмигнула! И я вдруг увидел розовые и серебряные сердечки, падающие вокруг неё дождём, как конфетти. Я услышал нежный звон колокольчиков. Вся улица запахла духами, а под лапами я почувствовал лепестки роз.
Закинь жука!
– Таффи! Таффи, ты нормально себя чувствуешь?
Я собрался. Ещё час продержаться – и пари выиграно!
– Простите, – сказал я всем. – Что-то голова закружилась. Видать, перестарался в отжиманиях на стене.
– Да ты всего два раза и отжался, – сообщил Тигр. Явно почувствовал себя на волосок от победы. Он обратился к остальным: – Пойдёмте, друзья, оставим Коко и Таффи вдвоём, пусть поболтают в саду о прежних временах. – И подпихнул меня к отверстию в живой изгороди, а Коко последовала за мной, утопая в высокой траве.
– Пока, Таффи!
Миг – и компашка растворилась, как не было.
Коко села и вопросительно склонила голову к плечу.