– Пределы строки, – поправила я.
– И что это значит?
– То и значит. Не вылезай за линейку и за все остальное, – перевела я.
Сын так и не понял, чего хотела от него Светлана Александровна и что пыталась объяснить я.
– Так это не нужно было переписывать? – уточнил он.
– Нет, не нужно.
– Столько времени зря потратил! – огорчился ребенок.
В портфеле обнаружился детский журнал.
– Откуда журнал?
– Из библиотеки.
– Ты ходил в библиотеку? Какой молодец! Надо папе сказать, он обрадуется.
– Да, только его сдать надо, чтобы другие могли взять.
– Конечно. А почему ты выбрал именно этот?
– Антон сказал, что там есть игры, которые можно скачать. Просто набрать номер и все. Тебе игру пришлют.
– Куда пришлют-то?
– На мобильный.
– Вася, у тебя нет мобильного телефона.
Сын застыл с журналом на коленях.
– Нет, – кивнул он, – и как же я играть в них буду?
– Значит, не будешь играть. Ты журнал хоть полистай – там про кенгурят и про щенков истории. Смотри, какие смешные фотографии.
Но Вася мог думать только о телефоне.
– А ты мне обещала телефон купить, когда я во второй «А» пойду.
– Да, я помню.
– А знаешь, когда я пойду во второй «А»?
– Знаю, на следующий год. Осенью.
– Нет, учительница сказала, что мы пойдем во второй класс, когда выучим все тридцать три буквы. Нам осталось семь. Я считал. Так что придется тебе покупать мне телефон.
– Ладно. Все понятно.
– Кстати, мама, у тебя же есть мобильный телефон.
– Нет, Вася, даже не думай. Я не собираюсь себе скачивать твои игры.
– А ты не себе, ты мне скачай.
Вася часто приносит что-нибудь из школы. В основном что-нибудь съестное. Говорит, что его угощают. Я понимаю, почему его подкармливают Лиза с Настей – прокладывают путь к сердцу, но чтобы мальчики… На днях сын принес пакет с баранками. Не две, не три, а целый пакет.
– Это мне Денис дал, – сказал Василий.
– Целый пакет? Может, он всех хотел угостить?
– Нет, весь пакет мне отдал. Два дня его уже ношу. Надо вытащить.
Отнесла баранки на кухню. Вечером пришел с работы муж.
– Баранки? – обрадовался он и цапнул сразу две.
– Это Денис для Васи принес. Дай мне одну.
За чаем мы слопали весь пакет. Баранки оказались вкусными, маковыми. В хлебнице у нас лежали свои баранки, правда, без мака, но их мы не ели. Чужие ведь всегда вкуснее.
– Может, стоило оставить? – спросил муж, хрустя последней баранкой.
– Вовремя ты об этом подумал. Если что, отдам Васе наши.
Третья четверть
25 январяНа лыжне
Сегодня у Васи день рождения. Нужно нести в школу угощение – проставляться, как сказал муж. Все носят. Торт нельзя, жвачки тоже – прилипнут, конфеты раздать вроде как несолидно.
– Вася, а чем вас угощали, когда у других детей были дни рождения?
– Ну, чупа-чупсами всякими, мишками, которые печенье…
Заранее купила двадцать пять чупа-чупсов.
– Мама, ты сок забыла купить! – вспомнил вечером накануне сын.
– Какой сок?
– Ну, надо еще двадцать пять соков с трубочкой принести. Все приносят.
Побежала в магазин, купила двадцать пять соков.
Утром первым уроком физра. На лыжах. Так уж совпало, что первые в этом сезоне. Я еще с вечера решила, что смотреть на эти утренние сборы-уходы не буду. Прикинусь спящей. Но все подготовила – выставила с вечера в коридор два пакета с соками, пакет с чупа-чупсами, лыжи, палки, ботинки…
– Он что, пойдет в лыжных ботинках? – удивился муж.
– Нет, давай я ему положу сменку и сапоги на обратную дорогу. Еще положу специальный лыжный костюм, помимо верхней одежды. Интересно, в чем он пойдет на лыжах, а в чем вернется… – съехидничала я.
– И как я все это понесу – лыжи, палки, сок?
Этот вопрос я отнесла к разряду риторических.
Утром муж возвращался дважды – сначала за палками, потом за сменкой. Я не удержалась и смотрела из окна, как они идут. Сонный, еле плетущийся Вася, которого портфель клонил к земле – муж туда догадался положить чупа-чупсы. Ногами ребенок скреб по земле – лыжные ботинки я купила ему на два размера больше. И собственно муж, роняющий то палки, то пакеты с соком.
– Осторожно! – закричала я с тринадцатого этажа, когда муж наклонился поднять палку и лыжами чуть не выколол глаз идущему сзади ребенку с мамой. Но та мама тоже не промолчала. Ее даже я на тринадцатом этаже услышала:
– Да что вы делаете, мужчина! Что ж вы ему палкой в глаз тыкаете? А если я вашему тыкну? Как же можно лыжи без мешка носить? – Мамаша тоже несла палки и лыжи, аккуратно упакованные концами в мешочек, как из-под сменки.
– Ну что? – спросила я, когда вернулся взмыленный муж.
– Отвел, угощения положил рядом с его партой.
– А почему не разложил по столам?
Другой бы обматерил, а мой интеллигентно обозвал дурой.
Я, конечно, обиделась, нацепила куртку и пошла на балкон – смотреть, как проходит физра. Школьный стадион у нас виден куском из окна, а с балкона – целиком.
Физрук отобрал у всех палки – очень вовремя, я сразу успокоилась, но зачем он их отобрал – непонятно. Дети выстроились в шеренгу и потопали гуськом по стадиону. Без лыжни и без палок. Мне кажется, что это тяжело, хотя я и с палками недалеко бы ушла.
Детишек было жалко. Бедные – ковыляют, размахивая руками, по кругу. Никакого веселья. Два мальчика вырвались вперед. Третий – Антон – стал нагонять. Вася шел четвертым. Антон наконец догнал второго и упал прямо на товарища. Второй взмахнул руками в попытке зацепиться, схватил за куртку первого, и они дружно свалились, намертво переплетясь лыжами. Вася врезался в эту гору с торчащими лыжами, следом наскочил еще кто-то. Дети лежали и даже не делали попыток расплестись. Первый лыжник дал Антону в бок кулаком, думая, что это второй. Антон обиделся и пнул первого, попав Васе по спине. Так они друг друга и мутузили.
«Где же физрук, куда он смотрит?» – подумала я и высунулась с балкона поглубже. На лыжне на расстоянии нескольких метров друг от друга лежали дети в ярких комбинезонах. По-моему, Настя лежала на спине, задрав к небу лыжи, и ловила ртом снежинки. А Лиза, наоборот, лежала на животе, сложив лыжи юртой, и плакала. Еще одна девочка тоже упала вперед, но не плакала, а подперев подбородок руками, весело качала ногами, как будто она на пляже лежит. Физрук коньковым ходом подъезжал к лежащему ребенку, хватал под мышки, ставил на лыжню и спешил к следующему упавшему. Настя постояла для приличия немного, дождалась, когда физрук примется распутывать клубок из четырех лыжников, и опять легла на снег. К ней подъехал Федя, остановился и что-то спросил. Настя что-то ответила. Федя лег рядом и тоже уставился в небо. А потом подъехал физрук и поставил обоих на ноги. Они стояли, задрав головы к небу. Расцепленные ребята к тому времени кинулись обгонять друг друга на лыжне – кто первый – и пошли на третий круг. Круги, кстати, становились все меньше и меньше. Наконец до Антона дошло, что можно не бежать, а постоять, пока другие бегут. Он так и сделал. Когда до Васи дошло, что Антон его обхитрил, он не стал бить друга, а подошел к физруку и сказал, что «он уже все». Те, кто «всё» или устал, как плачущая Лиза, снимали лыжи и играли в догонялки. Настя с удовольствием ела снег.
– Вася пришел первый! – крикнул физрук и засвистел в свисток.
Антон от такого коварства упал в снег лицом и стал зарываться, как сапер. В результате его обогнал мальчик и пришел вторым, срезав, правда, кусок лыжни, на которой лежал Антон.
Что было дальше, я не знаю. Надеюсь, что Вася откупился чупа-чупсами. Кстати, он пришел домой злой, бросил с грохотом лыжи в коридоре и сказал, что больше на физру на улице не пойдет.
– Почему?
– Потому что мы как дураки по кругу бегали, – объяснил Вася, – это не-ин-те-рес-но. Я буду на свои, горные, лыжи ходить.
– Вася, но горные – это секция, а беговые – уроки.
– Ну и что?
– А то, что уроки нельзя прогуливать, как секцию.
– Лучше бы наоборот.
– А чего ты такой злой? Из-за лыж?
– Нет, из-за Дениса.
– А при чем тут Денис?
– При том, что он упал на уроке вместе со стулом и партой в проход. И нам задали целых две страницы по математике доделывать.
– Не поняла, какая связь…
– Ну, мама, что тут непонятного? Один за всех и все за одного. Денис упал, а мучаются все. Только я пока не понял, почему так несправедливо все придумано.
– Ну, потому что вы дружный класс, потому что одному Денису было бы обидно делать две страницы… может, он случайно упал.
– Мама, ты говоришь без выражения.
– Это как?
– Ой, без выражения – это про другое. Ты говоришь невыразительно, то есть неубедительно. А Денис всегда падает. На третьем или четвертом уроке. Только обычно без парты.
– И что, лежит?
– Да, лежит.
– И что, в прошлые разы вас не наказывали, а в этот наказали?
– Да, в этот раз он не просто упал. Он других первоклассников повалил.
– Весело у вас там.
– Да уж. Пять минут веселья, а потом весь вечер математику делать.
28 январяСиняя птица
– А ты знаешь, что случилось? – спросил вернувшийся из школы сын.
– Что?
– Нам теперь нельзя приносить в школу чупа-чупсы.
– Почему?
– Понимаешь, сегодня был день рождения у одной девочки, я забыл, как ее зовут. Она тоже принесла всем чупа-чупсы.
– Повезло вам.
– А ты знаешь, что они как клей?
– Нет, не знаю.
– Сейчас покажу.
Вася полез в портфель и достал чупа-чупсину. Сдернул обертку, засунул в рот, за одну щеку, за другую, вытащил и приклеил к своему столу.
– Круто? – посмотрел он на меня.
– Круто, – сказала я.
Чупа-чупсина постояла немного и свалилась. Я решила, что на этом фокус закончен, но как бы не так. Вася опять запихнул ее в рот и опять приклеил.