Я от души расхохоталась, вообразив, как мы неуклюже катимся к ручью, надув щеки, с разлетающимися волосами, с криком: «У-у-у-ух!»
– Когда бежишь под горку, кажется, что бежишь быстрей, чем на самом деле, правда?
– Это всего лишь гравитация! – ответил Куп, и мы оба засмеялись. Смеялся он низким, глубоким смехом, а потом глянул на меня с прежней безмятежной улыбкой и сказал: – Да.
– Что «да»?
– Просто задумался и последнее слово произнес вслух.
– У меня тоже так бывает, – отозвалась я.
– Давай сходим в магазин! – предложил Куп. – Я с самого начала так и хотел.
– А лучше побудем здесь еще, – ответила я. Хотелось растянуть этот день подольше, насладиться каждым его кусочком.
– Сэмми… как… – начал Куп, но тут же сказал: – Да ладно, ничего.
– А что? – встрепенулась я.
– Как ты ко мне относишься? – выговорил он поспешно.
Он снова повернулся к воде, лица не было видно, и невозможно было угадать его мысли.
Я потупилась.
– Ты Куп, и этим все сказано, – начала я – Ты просто… ты просто есть, и все.
– Ты думаешь, я здесь, с тобой, лишь потому что ты больна? Нет, дело не только в болезни. – Он обхватил руками лодыжки, пальцы дрожали. Странное дело, как мышцы выдают состояние души.
– Нет, – ответила я, и он повернулся ко мне. – Просто я считаю тебя хорошим другом.
– Да, понятно, – кивнул Куп.
В волосах у него запутался жучок. Поймать я его не поймала, просто стряхнула. Куп провел рукой по волосам, там, где их коснулись мои пальцы.
– Жучок, – пояснила я. – Улетел.
Я надвинула на нос очки.
– Мне тебя не хватало, – сказал вдруг Куп и пожал плечами – мол, что тут непонятного?
– И мне тебя не хватало, – ответила я, тоже поспешно. Слишком поспешно для столь глубокого чувства, для столь долгой разлуки. Вот бы он теперь заходил каждый день, ну и пусть ему не нравится Стюарт; вот бы и дальше устраивал нам «приключения» – или хотя бы просто забегал поздороваться. Интересно, почему он это сказал? Я собралась с духом и продолжала: – Мы с тобой отдалились на время, а теперь опять сблизились. Так?
– Да. В общем, так. – Куп смотрел на меня, но не в глаза, а окидывал взглядом меня всю. Я вспыхнула.
Мы встали. Солнце уже вовсю грело воду и камни.
И мы сделали круг, как я рассказывала – наш обычный летний маршрут.
Под гору, к ручью, к магазину – поболтать с Шустрым Эдди (он сказал, что рад видеть нас обоих, но заметил, что «Блейзер» Купа уже не в первый раз превышает скорость; на этот раз он прощает – спасибо, Эдди!). Когда мы зашли в магазин, то оба уже взмокли.
В магазине остались две последние бутылки лимонада «вишня-ваниль».
– Вот и славно, – обрадовался Куп, открывая дверцу холодильника. – Не подеремся.
– Пусти меня сюда, поближе, а то сгорю.
Мы встали плечом к плечу возле самых полок, уткнувшись носами в прохладные бутылки.
И назад, к ручью, пить лимонад! Мою бутылку по дороге растрясли – парень нес ее в кармане, – и когда Куп открыл емкость, нас обрызгало с головы до ног. Мы умылись водой из ручья и стали карабкаться вверх по склону горы. Куп посадил меня на плечи. Я прижалась щекой к его спине. Он был весь мокрый – ну и что?
Когда мы добрались до дома, Куп во дворе продемонстрировал Бетт и Дэви все чудеса Капитана Палкина.
А потом встал на колени и вручил им длинные палки, которые мы подобрали на краю леса.
– Передаю волшебный жезл Капитана Палкина тебе, Дэвиэн Маккой, и тебе, Бетт Маккой.
– Не забывайте, можно быть капитаншами, необязательно капитанами, – объяснила я.
– Подругами всем людям и зверям, – вставил Куп.
– Аминь, – повторила я.
– Амиииииинь! – закричала Дэви и схватила свою палку.
– Аминь, капитанши! – сказала Бетт и взяла свою.
– Именно так, – кивнула я ей.
Мы зашли в дом, и Куп увидел в ванной мою записку самой себе, и спросил: «Что это?»
Я рассказала ему про задумку с зубной щеткой, и ему пришла в голову мысль… пусть лучше сам объяснит.
здравствуй, уважаемая книга памяти, это купер линд, сердцеед любитель тусовок. увидел я, как сэмми клеит на стену записки себе самой, и подумал: неплохо бы по всему дому навешать записок, ей в помощь. да не просто ярлыки, а пусть это будет целая книга памяти дома. может, давние воспоминания оживят и кратковременную память? не знаю, я не врач, но взять, к примеру, ванную – пусть там будут не только инструкции, но и какая-нибудь история из прошлого. скажем, на ванне: «здесь сэмми и купер, когда им было по шесть лет, насыпали в ванну порошка для сока, потому что хотели искупаться в сладкой ванне, и в наказание их заперли дома на две недели». и тому подобное.
Это снова Сэмми. Вот некоторые из них:
На дверце холодильника: Который час? Если сейчас половина двенадцатого – время перекусить, выбирай что хочешь! Если меньше, то ты недавно завтракала. Если больше, подожди немного, мама с папой накормят тебя обедом. А шоколадное молоко – всегда пожалуйста!
Как-то раз Гарри взял упаковку из-под шоколадного молока и смешал в ней клейстер, чтобы сделать «машину времени» и принести в школу на урок естествознания. Написал на ней четко и ясно: «КЛЕЙСТЕР! НЕ ПИТЬ!» – но Сэмми так увлеклась книгой, что, не глядя, схватила коробку и отпила большущий глоток! И выплюнула, и испачкала дверцу холодильника. А пока бегала за тряпкой, Дэви для красоты всю дверцу перемазала блестками. Интересный факт: вот почему дверца холодильника теперь выглядит так, будто ее облевал единорог!
Над собачьей миской: Щена не кормить! Гарри его с утра уже покормил и вечером тоже покормит.
Помнишь, как однажды Купу пришло в голову устроить «щенячью охоту за пасхальными яйцами», только яйца заменить сырыми сосисками? Он спрятал сосиски по всему дому, чтобы посмотреть, унюхает ли Щен. Щен отыскал все, кроме одной, которую мама нашла потом в стиральной машине. Купу до сих пор стыдно.
На моем зеркале: С добрым утром, Сэмми! Скоро зайдут мама с папой, поздороваться с тобой.
Помнишь, как ты сама выбрала это зеркало и столик, когда тебе было шесть лет? Ты жила в этой комнате с Гарри, а когда подошел твой день рождения, то решили, что пора тебе иметь отдельную комнату. И мы поехали в Ливан на блошиный рынок – только ты и мама с папой, малыши остались с миссис Линд, – и ты сразу же присмотрела столик с зеркалом. Родители пытались тебя отговорить – слишком уж он был громоздкий и старомодный для такой маленькой девочки, – но ты упорно стояла на своем, и они доверились тебе, и погрузили его в кузов, и разрешили тебе ехать с ним рядом в кузове до самого дома. Не считая книг, это были твои первые личные вещи в доме.
Сейчас мы зависаем у меня в комнате после ужина. Куп читает справочник по ремонту горнолыжного оборудования – со следующей недели он будет работать на горнолыжной базе в межсезонье.
Он только что ушел на кухню за стаканом воды.
Сегодня я ничего не забыла.
На самом деле в последние пару дней я себя чувствую превосходно – с тех пор как Куп стал заходить.
Что-то сжимается внутри, но это приятное чувство – волнение, трепет – оттого, что уже поздний вечер, а Куп здесь, у меня в комнате. Странно, правда?
Ой, вот он идет!
Ну…
ну
Как водичка?
вкусная! тебе принести?
Да. Спасибо. Ты чего?
ха-ха
Теперь не я, а ты набираешь «ха-ха», нет бы просто засмеялся.
да, но только что заглянули твои родители тебя проведать, а значит, смеяться нельзя
Да ничего это не значит.
зато, наверное, значит, что тебе пора спать, а мне – домой
Нет! Посиди еще.
ты же засыпаешь
Ничего подобного.
вид у тебя сонный
Это потому что я уставилась в экран, дурачок.
смотри на меня
…
Убедился?
неа, ты сонная
Сна у меня ни в одном глазу.
чем хочешь заняться?
Не знаю, а ты как думаешь?
как себя чувствуешь?
На самом деле отлично, бодрячком!
готова к очередной вылазке?
Куда?
угадай
На карьер?
ага
Ура!
а точно? выдержишь?
Да, все лекарства я уже приняла. А если я вдруг все забуду, ты знаешь, что делать.
угу, а еще умею оказывать первую помощь
Что?? Правда? Умеешь делать искусственное дыхание и все такое?
ага
Когда ты успел научиться?
ходил на курсы
Когда?
в тот вечер, когда я нашел тебя возле дороги и отвез домой, твои родители сказали, что тебе можно гулять только с теми, у кого есть сертификат. вот я и пошел на курсы. у меня даже билет есть, членский!
Просто нет слов! Спасибо, Куп!
:)
:)
Пошли.
готова?
Да.
Восемьдесят девятое шоссе: возвращение
Всего пара слов: я сижу рядом с Купом у него в машине, мы едем на карьер, и даже не знаю, как это описать, но я смотрю на Купа, и ветер треплет его волосы, и мои, и мы едем без музыки, только стрекот сверчков, да шорох листьев, да скрежет шин, и Куп просит отложить телефон – я сейчас, только допишу, чтобы ты всегда это помнила, Сэм-из-будущего.
Куп спит рядом со мной на расстеленном на земле одеяле.
Мы лежали бок о бок, рассказывали друг другу смешные истории, а когда их запас иссяк, нам обоим стало нехорошо, неуютно, не так, как обычно. Сверчки смолкли. Плюхались в воду лягушки. Куп спросил: можно тебе кое-что сказать?
И я ответила: да, говори.
Он сказал, что не требует от меня ответа, просто больше не в силах скрывать, особенно после недавних событий.