пособности.
Глау такой проект не понравился. Съесть докладчиков сразу он не мог, это было бы неприлично, так что его возражения носили более теоретический характер. Например он считал, что таким образом образуется разрыв между тактическими линиями. То бишь он может в пылу боя не заметить, что мы уже нарезали в бега, продолжать бой в одиночку и героически погибнуть под натиском превосходящих сил противника. Пузо заметил, что находясь за нашими спинами дракон, тем не менее, всегда удирал первым и в таком аспекте разрыв между линиями его почему-то совсем не волновал. Глау пустился было в разъяснения, но Саурон прервал дискуссию, поручив разработчикам дополнительно продумать вопрос.
Второе предложение тактической группы понравилось мне еще больше. Они предложили обрядить дракона во что-нибудь стрело-, копье- и меченепробиваемое. На башку шлем, на шею — трубу, на корпус — броню, лапы защитить налапниками, а на челюсти поставить пламегаситель. Для повышения проходимости был использован инженерный подход — когти зацеплялись в педалях на манер велосипедных, цепной привод вращал направляющие звездочки, вокруг которых проворачивались гусеницы. Управление движением и огнем должно было осуществляться экипажем из пяти специально подготовленных орков, при помощи системы воротов и шестеренок. Для экипажа на спине предусматривалась комфортабельная кабина.
Проект понравился всем, кроме самого Глаурунга — тот от него взбеленился хуже прежнего. Особенно его возмутило устройство, которое Ривцак элегантно назвал «форсаж» — когда дракон узнал, как оно работает и куда крепится, то отбросил всю дипломатию и разнес вдребезги конференц-зал, в котором происходило заседание. До докладчиков ему, слава Боссу, добраться не удалось, для успокоения он вломился в находящийся неподалеку тренировочный лагерь для рядового состава и устроил там внеплановые учения.
Народ там, кстати, тренировался на совесть. Глаурунг практически никого не догнал.
Глава 11. Генеральный штаб и эльфы в Ангбанде
В Ангбанде прошла очередная реорганизация. Большой Босс решил вести войну по науке и придумал Генеральный Штаб. За неимением лучшего в него вошли Готмог, Саурон и Глаурунг. Они были рады удрать с фронта никак не меньше, чем мы — избавиться от таких командиров. Так что все решилось ко всеобщему удовольствию. Единственно, Саурон попытался сделать меня секретарем Штаба, но мне находиться в этом зверинце совершенно не улыбалось, так что я сказался больным и удрал в действующую армию. Секретарем сделали Ривцака, который незадолго до того научился писать и кому-то об этом проболтался.
Сказать, что у нас началась лафа — ничего не сказать. Генеральный Штаб строчил грандиозные планы по поимке Нарготронда, взятию Гондолина и полному решению валинорского вопроса. Иногда они слали директивы на фронт, то есть нам — чего-нибудь прорвать, развивать наступление, закрепиться на плацдарме и прочие глупости. Приносил директивы Ривцак, недельку загорал и рыбачил, а мы тем временем писали отчет, упражняясь в батальной литературе. Наибольших успехов тут достиг Пузо — его «Штурм Дориата» стал натуральным бестселлером. Правда он подложил мне попутно огромную свинью, так как в его отчете в ключевой момент битвы я убивал то ли Колегорма, то ли Куруфина, чем решал исход сражения в нашу пользу. Результатом этого стал срочный вызов в Ангбанд на награждение каким-то специально учрежденным для этого дела орденом.
Ривцака, который привез мне эту весть, я чуть не убил. И зря, так как из его рассказа выяснилось, что первоначально командование хотело вручать этот орден на дымящихся развалинах Потаенного королевства, и Ривцаку стоило огромных трудов их переубедить.
Пузо вызвался мне помочь — описать в очередном своем опусе мою героическую смерть, скажем, от предательской стрелы Белега. В принципе, это было бы неплохо — но близилась осень и возвращаться убитому на зимние квартиры в Ангбанде было как-то неудобно. А зимовать в Белерианде — удовольствие не для меня.
Так что пришлось идти, проклиная Пузо за излишнюю изобретательность. Ривцак пытался меня поддержать, тайком сообщив, что меня очень сильно хотел видеть Саурон — но эта новость меня мало успокоила. Излишнее внимание майара обычно тащит за собой новые неприятности.
Орден был сделан из железа, был тяжелым и на редкость безвкусным. В смысле исполнения — черный круг на красном фоне и выбитые буквы ГВЭГЛ — Герой Войны с Эльфами, Гномами и Людьми. К нему полагался значок «Могучий Орк, Знаменитый Герой», который следовало носить на голове. Вручал сам Сау, вообще всей церемонией рулил он — Большой Босс появился ненадолго, поздравил почему-то Ривцака, а барлог с драконом сидели по разным концам Большой залы и только мрачно пялились друг на друга. Ривцак по секрету сказал мне, что они поссорились когда писали план вторжения в Валинор. Готмог предлагал сразу штурмовать Таникветиль — вообще, это его фирменный почерк, под его командованием мы не одной горки не обошли, только траверс. Глау же горок не любит и предлагал идти берегом, потихоньку всех окружая. План надо было сдавать еще вчера, теоретики так и не договорились и представили сразу две штуки, в Босс не разобрался и подмахнул оба. Теперь они ждут разоблачения и им обоим не до глупостей типа моего награждения.
Меня же больше заботило поведение Саурона. Он разливался соловьем, описывая мои доблести — с каждым его хвалебным словом я понимал, что на мою голову готова упасть еще одна проблема.
Так оно и оказалось. После награждения Саурон потащил меня к себе в научную часть. По дороге бормотал что-то о скверно написанной документации, давно не обновлявшихся фондах и неисправности лабораторного оборудования. Я вежливо попросил его внятно сказать мне, в чем дело. Он заюлил и сказал, что я, в общем, сам, наверное, пойму и вообще это не его вина, так как документация — тут он пошел по второму кругу. Мы тем временем дошли до казарм, в которых обычно селился вылупившийся из чанов молодняк. Казармы почему-то оказались заперты — отродясь такого не помню. Сау вздохнул, снял засов, впихнул меня вовнутрь и ретировался, крикнув на прощанье, что ему надо с докладом к Боссу.
Казарма была набита битком — видимо, производство работало на всю катушку. Сначала ничего странного я не увидел — куча глазеющих на меня чумазых морд, все как всегда. Но потом пригляделся и похолодел. Пол в казарме был подметен — впервые за все время своего существования. Койки стояли аккуратными рядами.
Кое-как сохраняя самообладание, я вытащил ближайшего в коридор. Умывальник в орочьей казарме — самая бесполезная вещь, так что пришлось идти с новобранцем за тридевять земель, в лабораторию, где был кран. Я пустил воду, взял какую-то ветошь, намочил и поскреб парня. Против обыкновения он не визжал и не плевался. Я не удивился.
После этой экзекуции я набрал из печки сажи и снова все заштукатурил. Потом отвел подопытного обратно, затолкал в казарму, наложил засов и уселся прямо на пол.
Было о чем подумать. Сау сломал чаны Большого Босса и Ангбанд оказался битком набит чистопородными эльфами.
Глава 12. Восход ШБОН
Иметь в Ангбанде полтысячи эльфов при том, что его гарнизон прямо сейчас составлял максимум сотню караульных на разных дальних башнях было чревато. Конечно, можно напустить на них Глаурунга. Но, во-первых, не факт, что он справится с такой прорвой — в последнее время он стал неповоротлив, а даже если справится — от наших казарм по любому останутся одни головешки. А впереди зима.
Я набрался духу и снова зашел в казарму. Игнорируя взгляды, ткнул в одного пальцем и приказал идти за мной. Недоделанный орк подчинился.
В коридоре я заявил, что назначаю его старшим и даю имя Тармук. Он сразу заартачился и сказал, что ему гораздо больше нравится Тармаэль. Сразу видно, что эльф — никакой дисциплины. Пришлось надавить, ссылаясь на свой авторитет как начальника. Тармук-Тармаэль попросил объяснить, на чем сей авторитет зиждется. Я заскрежетал зубами и снова втолкнул его в казарму.
Единственный, на кого в Ангбанде можно было положиться, был Ривцак. Ну, конечно кроме Большого Босса, но к тому с такими мелочами я решил не соваться. Слава богу, секретарь Генерального штаба околачивался поблизости.
Я обрисовал ему наше положение и спросил, намечается ли в ближайшее время какая-то очередная битва, для которой потребовалось бы отправлять в действующую армию резервы. Ривцак со вздохом ответил, что после столь убедительной победы в Дориате (чертов Пузо!) решено дать армии отдых и вплотную заняться планами на следующий год, в частности — Валинорско-Таникветильской операцией.
Я спросил про маневры. Ривцак ответил, что они все отменены из экономии.
Легких путей не предвиделось. Я тщательно проинструктировал Ривцака и отправил его в бездействующую армию. Самому мне пришлось при этом занять его место и стать на время секретарем Генштаба.
Мое специфическое везение проявилось в том, что я оказался на этом посту как раз во время разгорающегося скандала. Босс на прошлой неделе подписал сразу два плана наступления на Валинор, один разработал Готмог, второй — Глаурунг. Теперь Босс пожелал ознакомиться с оперативными разработками.
Делать их пришлось мне — конечно же, ведь два наших великих военачальника даже карандаша в руках не держали. Проблема была в том, что я вообще ничего не знал про Валинор. Оба наших Гудериана знали не больше нашего. Из скупых рассказов Босса мы знали, что Таникветиль — гора, а Тирион — город, и все, на этом наши знания заканчивались. Готмог двигал теорию, что Тирион находится на Таникветиле, недаром же они на одну букву начинаются. Поэтому его план предполагал его окружение и штурм. Он пришел в секретариат первым и я безропотно нарисовал ему то, что он требовал. Глаурунг явился позднее, попытался сжечь все карты, которые я было накропал, потом они с Готмогом начали орать друг на друга, напустили в помещение сизого дыма и едва не спалили весь Генеральный Штаб.