Но об этом, обо всем, я узнал из сети, непосредственно вчера вечером, пока еще изучал полученные документы. Сюда же я прибыл, так как находился в поисках специалиста по ритуальной магии. Конкретно же меня интересовал Петр Спиридонович Архипов, являющийся одним из лучших историков в Царстве Тара, по крайней мере, если верить приписке в полученных от Арматова документах.
Вместе со Святославом мы поднялись на третий этаж многоэтажки, и остановились перед стальной дверью, зачем-то выкрашенной в белый цвет, поверх которого были нанесены какие-то странные знаки. То ли руны, то ли еще какой-то неизвестный мне язык, уходящий своими корнями в седину веков.
— Оригинально. Сложно ошибиться. — Хмыкнув, произнес я себе под нос, покосившись на своего телохранителя, который внимательно разглядывал знаки.
— Ульханский диалект. — Со знанием дела, прокомментировал мне он, вызвав у меня удивление, что отобразилось на моем лице в приподнятых бровях. Таких познаний от этого всегда спокойного здоровяка, я как-то не ожидал.
— Я же уже говорил, что доводилось работать с вашим дядюшкой, Царство ему Небесное. — Понял мой немой вопрос Святослав и дал пояснения.
— Проехали. — В очередной раз хмыкнул я, после чего нажал на кнопку звонка, умостившегося слева от двери.
Где-то за дверью послышались неторопливые, шаркающие шаги, после чего свет в глазке мигнул, а после из-за двери донесся усталый и настороженный голос.
— Кто там?
— Меня зовут Константин Ангелов. — Представился я, взмахом руки активируя перстень, и над моей рукой в то же мгновение образовалась иллюзия герба ЦСБ ООН. — Нужна ваша консультация.
— Могли бы, и позвонить заранее. — Донеслось с той стороны двери, после чего защелкали открывающиеся замки.
Вопреки сложившемуся ранее моему мнению, едва дверь открылась, перед нами предстал не уставший старик, а мужчина лет сорока пяти, подтянутый, темноволосый, с цепким и уверенным взглядом, хотя нотка усталости в его взгляде все же чувствовалась.
— Ну, проходите, гости дорогие, коли не шутите. — С легкой усмешкой произнес он, отходя немного назад и давая возможность нам со Святославом пройти в его обитель.
Стоило нам только пройти внутрь квартиры, как хозяин тут же повел нас в сторону кухни, молча указав на стол и свободные стулья, сам же тем временем, подошел к кофе машине, после чего нажал на кнопку ее включения.
— Чай, кофе? — Спросил он у нас.
— Кофе. — Ответил я ему, а Святослав лишь согласно кивнул своей короткостриженой головой.
Петр Спиридонович молча кивнул головой, беря чашки с металлической полки, что разместилась над умывальником. Пока профессор готовил нам кофе, мы все дружно молчали. Я же чувствовал некую неловкость, от того что пришлось практически вломиться, или скорее напросится в гости, к этому странному мужчине.
Исходя из того что я видел вокруг, складывалось стойкое ощущение, что живет Архипов один, то есть, по какой-то причине у него нет семьи. Признаюсь честно, но в моем представлении у мужчины тридцати лет уже должна быть семья. По крайней мере, именно такой настрой был у меня на мое дальнейшее будущее.
Приготовив напитки, Петр Спиридонович поставил чашки возле нас, после чего вернулся за своей чашкой, и сел за стол, напротив меня, четко определив, кто собственно к нему пришел, а кто ведет себя как предмет мебели. Не в обиду конечно Святославу это, но мой телохранитель сам, делал вид, что он стул, стол, но скорее шкаф, нежели человек.
— И так, что вас привело ко мне? — Первым решил свернуть в деловое русло Архипов, внимательно разглядывая меня, видимо составляя для себя общее впечатление.
— Печальные события. — Тем временем со вздохом ответил я мужчине, доставая из внутреннего кармана три распечатанных фотокарточки. — Нам необходимо узнать, что это за знаки, или руны. И хотелось бы знать, зачем и как их нанесли. Сможете помочь?
— Давайте посмотрим. — Ответил Петр Спиридонович, беря из моих рук фотокарточки. — Интересно. Что-то неуловимо знакомое. Так-так-так. А ну, как посидите, мне нужно кое-что взять.
Профессор довольно резво подскочил на ноги и убежал вглубь квартиры, оставляя нас со Святославом наедине с нашими напитками. Сделав пару глотков, я немного скривился. Кофе оказался горьким и кислым. Мне явственно не хватало в нем сахара и молока, а потому я отставил чашку немного в сторону. Мой водитель же наоборот, блаженно щурясь, потягивал свой, видимо именно такой он и любил.
— Вот! Вот оно! — Донеслось из глубины квартиры, а буквально через несколько секунд, на кухню влетел Петр Спиридонович с горящим взглядом, полным энтузиазма и увлеченности.
Остановившись у стола, он с хлопком опустил на столешницу тяжелый фолиант, с потертой, я бы даже сказал, затертой, обложкой. Присмотревшись к буквам, я прочитал надпись на тарском, которая гласила «проклятые языки».
— То есть, вы знаете, что это за язык? — Осторожно поинтересовался я у Архипова, на что мужчина самодовольно кивнул, но после небольшой паузы, с некоторым смущением, добавил.
— Отчасти. Знаки на фотографиях, однозначно относятся непосредственно к проклятым языкам, большая часть которых уже давно утеряна и забыта, часть же известна и по ныне, таким историкам как я. — Начал свой рассказ Петр Спиридонович. — Смотрите, видите эти изогнутые линии, и вот эти прямые под острым углом, а вот здесь видите соединение под тупым углом? Подобное свойственно магическому языку, которым пользовались в последний раз, более тысячи лет назад.
— То есть, он очень древний? — Уточнил я.
— Возможно даже древнее. — Утвердительно ответил профессор, после чего сделал пару глотков своего кофе. — Но давайте убедимся в этом. Думаю, что именно эти, — он кивнул головой в сторону фотографий, — мы в этой книге не найдем, но по характерным чертам начертания, сможем определить сам язык, а это уже позволит обратиться в Царское Хранилище Знаний, где мы вероятнее всего и сможем получить нужную информацию.
Архипов быстро открыл книгу, начав листать ее страницы, изредка останавливаясь и вглядываясь в изображенные на картинках руны, после чего тяжело вздыхал, и продолжал свои поиски. Где-то под конец книги, когда я уже начал опасаться, что данное книжное издание нам не поможет, Петр Спиридонович замер на изображении руны, которая очень была похожа на те, что были нанесены на тела убитых людей.
— Так, кажется, мы нашли, то, что вам необходимо. — Задумчиво протянул профессор, одновременно с этим вчитываясь в строки. — Но на этом хорошие новости заканчиваются.
«Ну, а как иначе?» — С тяжелым вздохом подумал я. — «Речь ведь идет обо мне, и моей удаче. Давайте, Архипов, жгите, как говориться».
— Минутку. — Неожиданно сказал Петр Спиридонович, после чего вновь убежал вглубь своей квартиры, видимо где-то там у него была профильная библиотека.
Вернулся хозяин квартиры не через «минутку», а скорее минут через пять, в руках он вновь держал книгу, но в этот раз не одну.
— Прежде всего, хочу сказать, что, кажется, мы напали на след, но это неточно. — Заявил он, после чего одним махом допил остывший уже кофе из своей чашки и покосившись на мою, спросил. — Вы не будете?
— Нет. — Отрицательно покачав головой, ответил я.
Архипов одним махом опустошил и выделенную им же мне чашку, после чего глубоко вздохнув, начал давать свои пояснения, параллельно с этим продолжая изучение принесенных книг.
— Дело в том, что существует три разновидности Мессанского наречия, которые в той или иной форме дошли до наших дней. Первая является… — здесь профессор несколько замялся, видимо стремясь правильно подобрать слова, дабы выразить свою мысль, наиболее точным образом, — скажем так, первоисточником письменного искусства Мессанских народностей. В свою очередь имеется великое множество дополнительных диалектов, но сама письменность, сами буквы идентичны. Второе наречие, относят к более позднему периоду, или же к тысячелетнему периоду правления династии Горгантов. Это где-то между седьмым и шестым тысячелетием до нашей эры. Ну и третий, относится уже к позднему периоду Мессанского наречия, начавшегося как раз после падения династии Гргантов, а именно свержения императора Грахта Гогрганта Слабого, как его позже прозвали потомки.
— Познавательно. — Вставил я реплику в образовавшуюся паузу, тем самым рассчитывая на продолжение монолога Петра Спиридоновича, но мужчина молча смотрел в окно, словно нас на этой маленькой кухоньке и вовсе не было. Хотя чего грех утаивать? Судя по тому, что я видел, Архипов в тот момент находился где-то очень далеко от Царьграда. — Так к какому диалекту, как вы выразились, можно отнести данные символы?
— В том то и дело, что у меня нет ответа на этот ваш вопрос. — Очнулся от своих мыслей профессор. — Дело в том, что все эти три руны являются неизменными константами.
— То есть, они одинаковы при любом из трех диалектов? — Уточнил я.
— Не совсем. — Скривил губы в недовольной улыбке Петр Спиридонович, постучав при этом пальцами по столешнице стола. — В ранних и поздних вариантах диалектики, значения практически схожи, в то время как в Гогрантский период, есть существенное отличие.
— Неприятно. — Тяжело вздохнув, заключил я, уловив основную суть сказанного.
Получалось, что Архипов в тот момент не мог мне с уверенностью сказать, какое именно значение несут эти руны, а значит и напасть на след того, кто их нанес, мне окажется не по силам, что печально. С другой стороны, у меня по-прежнему остается возможность, узнать весь спектр значений, что все же несколько сузит поиск моего антагониста.
— Тем не менее, вы можете озвучить все варианты значений, этих рун? — Спросил я у Петра Спиридоновича, доставая из внутреннего кармана пиджака свой смартфон, и собираясь включить на нем диктофон.
— Конечно. — Утвердительно кивнул хозяин квартиры, после чего направился в сторону кофе-машины. — Простите, но сперва сделаю себе кофе, после чего постараюсь… — он замялся на пару секунд, помахав при этом рукой в воздухе, — дать исчерпывающую информацию.