Я была немного сердита на него, но знала, что спорить с ним бесполезно. В таких вопросах он был совершенно неуступчив и упрям словно осел. Впрочем, вероятно, он прав. Тогда нужно поискать другой выход. Для этой цели я предложила встретиться с Фредом, которого, конечно, при Яцеке называла не иначе, как детективом. Яцек согласился, скривившись и добавив:
– Ужасно не люблю встречаться с такого рода людьми. Я даже опасаюсь, что этот человек, вызнав нашу тайну, попытается нас шантажировать и получить от этого свою выгоду.
– На сей счет можешь не опасаться, – успокоила я его. – Что касается доверия отдельным людям, всецело положись на мою интуицию. Этот господин, несмотря на молодой возраст (он почти сопляк), производит впечатление человека, которому можно всецело доверять. Он наверняка сохранит все в тайне. Впрочем, он-то и происходит из весьма почтенного семейства. Помнишь замок Хоббен, который мы вместе посещали в Бельгии?.. Так вот, тот замок некогда был родовым имением предков этого детектива. Я специально попросила бельгийское агентство, чтобы оно прислало нам человека экстра-класса. У меня, впрочем, была возможность лично удостовериться, что он предельно корректен. Да ты и сам убедишься в том.
Я позвонила Фреду и узнала от него, что мисс Норманн вышла. Она договорилась по телефону встретиться с каким-то паном в кафе «Европейское». Я сразу догадалась, что господином этим может быть только Тото. Ведь со шпионскими своими сообщниками она не станет встречаться на публике.
Фред сказал:
– Сейчас я никак не могу выйти из отеля. Дело в том, что она ожидала документы, которые должны прислать ей в семь. Я обязан увидеть, кто их принесет, и постараться, чтобы они попали ко мне в руки. А успеха в этом достигнуть можно в единственном случае: коль мисс Норманн не сумеет вернуться в отель к семи. Если бы ты могла каким-то образом задержать ее в кафе, это было бы весьма кстати. Поскольку знаешь ее, а тот господин, с которым она встречается, тоже твой знакомый – ты могла бы сделать это. А вот к восьми я уже освобожусь и буду в полном распоряжении твоего мужа.
Я, естественно, согласилась на все. С Яцека взяла обещание оставаться дома и ждать меня, не предпринимая никаких самостоятельных шагов. Было без пятнадцати семь, когда я вошла в кафе «Европейское». Заметила их издали. Они сидели за столиком в углу. Перед ними стояли пустые уже чашки. Тото при моем виде оцепенел. А эта выдра состроила сладенькое выражение на лице и так хорошо изобразила радость от моего присутствия, что простодушный Тото даже удивился. Свое появление я объяснила совершенно естественно. Сказала, что договорилась встретиться здесь с Гальшкой и ее мужем, условилась на шесть, но меня задержала моя швея. А поскольку я знала, что Гальшка почти каждый день бывает в этом кафе, то не ошиблась. Тото подтвердил:
– Кажется, они не могли тебя ждать. Ушли минут пятнадцать назад.
– Как жаль. Я сегодня совершенно забегалась. С утра не была дома.
Я произнесла это специально для мисс Норманн. И, чтобы убедить ее, что еще не виделась с Яцеком, сказала:
– Муж даже дважды звонил швее, передавал, будто у него какое-то важное ко мне дело (у мужчин всегда какие-то важные дела), – я улыбнулась выдре, – но у меня не было возможности подойти. Она так ужасно сделала разрез на платье, что пришлось контролировать изменения лично. У вас наверняка тоже постоянно проблемы с вашими платьями?
Разговор начал складываться, и я уже была уверена, что мне удастся их задержать, когда она вдруг бросила взгляд на часики и встала:
– Простите, однако у меня очень важное дело, потому придется вас покинуть.
– Но вы ведь не оставите меня одну? – обратилась я к ним с мольбой. – Останьтесь еще ненадолго. Сейчас я допью кофе, и мы пойдем.
Она кивнула:
– Хорошо. Мне будет очень приятно. Но в таком случае я должна позвонить. Я вас оставлю всего на минутку.
И я, глупая, поверила. Когда же поняла, было уже поздно. Она и правда вернулась, однако минут через пятнадцать. И тогда я поняла, что за это время она сумела бы дойти до «Бристоля», поскольку это всего в нескольких шагах. Бедняга Фред. Ему не только не удалось задуманное, он мог быть пойман ею, если не был достаточно осторожен и верил, что я сумею выполнить возложенную на меня миссию. Все это испортило мне настроение. Тото, похоже, прекрасно это почувствовал. Я пару раз невзначай вспоминала об охоте на тигра, заявила, что у него ужасный галстук, и еще несколько раз пошутила над ним. Он был совершенно разбит. Меня утешала лишь одна мысль: что я сумею посмеяться над Тото значительно сильнее, когда объект его воздыханий окажется в тюрьме.
В восемь я попрощалась с ними и вернулась домой. В прихожей меня встретил Яцек, заявив, что «тот господин» ожидает в зале.
– Я не выходил, поскольку не знал, как начать с ним разговор, – добавил он.
Фред вел себя прекрасно. Был собран и официален. О деле говорил так, словно оно не касалось ни меня, ни Яцека. Воспринимал все исключительно профессионально. Я сразу заметила, что Яцек успокоился и обрел толику доверия к нему. На вопросы Яцека Фред отвечал коротко, но исчерпывающе. Ко мне же обращался с настолько прохладным уважением, что я даже немного расстроилась.
– Мадам, я допускал, что вам не удастся задержать мисс Норманн в кафе. Оттого соблюдал крайнюю осторожность. Сумел обыскать комнату и вовремя расположился в холле. В комнате я, естественно, ничего не нашел. Она весьма ловка. Зато я стал свидетелем вручения ей бумаг, которые она ожидала.
– Вы были свидетелем? – спросила я. – Значит, видели и того, кто бумаги ей вручал?
– Не вручал. Все случилось вот каким образом: мисс Норманн вошла в холл, спросила у портье, никто ли ей не звонил, и сказала, что подождет. Когда села за столик и принялась просматривать журналы, я все ломал голову, кто же из присутствующих должен отдать ей документы. И вскоре увидел. За другим столом газеты просматривала какая-то старушка в трауре. В определенный момент она взглянула на часы и вышла. Я опоздал буквально на одну секунду. Встал, чтобы занять место старой дамы. Однако не мог выказывать поспешности, чтобы не выдать себя. Благодаря этому мисс Норманн сумела подойти к столику раньше меня и взять там экземпляр «Иластрейшн». Я притворился, будто интересуюсь другой газетой. Похоже, мисс Норманн не подозревала меня, поскольку снова заняла свое место. Следя за ней, я заметил, как она перекладывает в сумочку белый конверт. И сделала это весьма ловко. Должно быть, у нее крепкие нервы, поскольку встала она лишь через несколько минут, отдала какое-то распоряжение портье и вышла. Вероятно, снова в кафе.
– Точно, – подтвердила я. – Она вернулась минут через пятнадцать.
– И как вы полагаете, – спросил Яцек, – что было в том конверте?
– Скорее всего, подделка свидетельства о браке.
– И отчего вы думаете, что там была подделка?
– Потому что я не верю в правдивость брака, о котором эта дама пытается вам рассказывать. Мне думается, все дело тут именно в подделке.
– Не понимаю.
– Сейчас я вам объясню. Итак, насколько я ориентируюсь в деле, эта дама познакомилась с вами восемь лет назад, и тогда она была в обществе человека, которого представила вам как своего отца. Но, так как потом тот же человек жил с ней в Биарицце и там выдавал себя за ее мужа, у нас есть право допускать, что он был еще одним шпионом. Отсюда же следует и то, что эта мисс Норманн уже в ту пору занималась шпионажем. Теперь, когда я познакомился с вами, нисколько не сомневаюсь, что она могла испытывать к вам симпатию. Однако главным мотивом ее поступков были приказы разведки, на которую она работала. Поскольку же вы тогда уже выполняли определенные дипломатические функции, ей был необходим близкий контакт с вами – такой, который дает супружество. Однако ни один шпион не любит оставлять после себя следы. Поэтому с ее стороны было бы серьезной неосторожностью заключать реальный брак. Во-первых, она должна была предвидеть, что рано или поздно вы станете пытаться этот брак расторгнуть. Будете искать ее и всякое такое. Даже можете опубликовать ее фотографии. Вы или ваши адвокаты.
– Я бы сделал это, останься у меня хотя бы одна, – вмешался Яцек.
– Вот видите, – кивнул Фред. – И зачем бы ей так рисковать, когда куда проще было бы все инсценировать и внушить вам, что вы заключили реальный брак. Сегодня я провел телефонный разговор с одним из моих старших коллег, занятых нынче в Будапеште. Именно он и подбросил мне эту мысль. Я очень верю его опыту. Уже много раз мне приходилось убеждаться, что он прекрасно разбирается в таких делах. Впрочем, он и сам некогда работал в британской разведке. Полагает, что, воспользовавшись вашим незнанием американских нравов, как и вашим тогдашним состоянием опьянения, вас просто привезли в какую-то контору, точку шпионской шайки.
– В какую контору? – удивилась я.
– В первую попавшуюся. Например, это могло оказаться бюро по импорту бритв или канцелярия адвоката, где на двери повесили на час необходимую табличку. Пан Реновицкий, не обладая никаким опытом в подобных вещах и зная, что такого рода дела в Америке устраиваются чрезвычайно легко, мог запросто поверить: сообщник мисс Норманн, заключающий этот «брак», – настоящий чиновник. И свидетельство, которое он получил, – настоящее. Неужели мое объяснение не кажется вам убедительным?
Яцек задумался:
– Все это достаточно правдоподобно.
– Не просто правдоподобно, а я убеждена, что все так и было! – воскликнула я, чуть не добавив: «Фред, ты гений!».
Он продолжил развивать свою концепцию, настаивая на том, что мисс Норманн не может иметь подлинного свидетельства о браке. Меня мог уже и не убеждать. Яцек же произнес:
– Если бы и правда было так, как вы говорите, дело для нас – для меня и для моей жены – выглядело бы довольно неплохо. – Он сразу почувствовал облегчение и добавил: – В таком случае нам нечего больше откладывать. Я тотчас еду в Министерство и составляю там рапорт.