что я зарабатываю деньги, они стали звонить каждый месяц, обвиняя меня в том, что не обеспечиваю свою семью.
Я хмурю брови.
― Они звонят тебе из-за денег?
― Как по часам. И я даю им их каждый раз.
― Зачем?
Он убирает руку с моей задницы, в расстройстве тянет себя за волосы.
― Так проще. Я выслушиваю эмоциональные оскорбления, которые мама выплескивает на меня, спрашиваю, сколько, а потом перевожу.
― Роарк, ― вздыхаю я, прижимая руку к его щеке. ― Семья не должна тебя использовать таким образом.
― Я знаю. ― Грустный взгляд в его глазах, напряжение в мышцах, мне больно видеть его таким. ― Это еще одна причина, по которой я не могу быть с тобой. Как только они узнают, что я встречаюсь с дочерью Фостера Грина, требования станут бесконечными.
И мне кажется, что настоящая причина начинает всплывать на поверхность. Он защищает меня не только от саморазрушительных привычек, которые у него есть, но и от своей семьи.
Зная это, я еще больше хочу быть в его жизни. Другом. Доверенным лицом. Тем, кто не берет, а отдает.
Не желая высказывать пустые предложения, я пытаюсь успокоить его, проводя рукой по волосам.
― Мне жаль, Роарк, но я скажу тебе кое-что. Я хочу тебя, потому что ты тот, кто ты есть, и это никогда не изменится.
Он смотрит на меня красивыми зелеными глазами, похожими на мох даже после тяжелой ночи. Его рука скользит вверх по моей спине, увлекая за собой рубашку, он медленно проводит пальцами по моей коже.
― Ты особенная, Саттон.
― И не кажется ли тебе, что настало время, чтобы в твоей жизни появилось нечто особенное?
Наклонив голову, он изучает меня.
― Я хочу нечто особенное, это уж точно. ― Его челюсть двигается из стороны в сторону, пока он думает, пытаясь поймать мой взгляд. И наконец, он говорит: ― Я должен посетить одно мероприятие на следующей неделе, хочешь пойти?
Мой пульс учащается, на губах появляется улыбка.
― Типа, как свидание?
― Типа... как деловой партнер.
И снова надежда рушится. Расстроенная, я соскальзываю с его коленей и со стоном плюхаюсь на край кровати. Уставившись в потолок, чувствую, как кровать прогибается, он нависает надо мной, его волосы спадают вперед. Прежде чем он успевает вставить хоть слово, я говорю:
― Ты расстраиваешь меня.
― Ты не первая, кто говорит мне об этом.
Сев, он встает с кровати и берет нашу кружку. Делает большой глоток и передает ее мне, когда я сажусь. Когда Роарк уходит в ванную, я сижу, размышляя о своей жизни и о том, насколько она раздражает меня. Конечно, я испытываю чувства к самому упрямому человеку в Нью-Йорке.
Обув ботинки, застегнув брюки, Роарк возвращается в комнату, натягивая через голову рубашку с длинными рукавами. Мои глаза уже натренированы, и теперь направлены на его обнаженный торс и неохотно наблюдают, как он прикрывается. Я была так близко, а теперь чувствую себя так далеко.
Поправляя рубашку, он возвращается ко мне и останавливается у изножья кровати. Вчерашний одеколон на его одежде окутывает меня теплом. Медленно он тянется к моей щеке, опускает голову, наши лбы соприкасаются. Роарк делает глубокий вдох и говорит:
― Спасибо за вчерашнюю ночь и сегодняшнее утро. Это много для меня значит, Саттон.
Подняв голову, он нежно целует меня в лоб, зажигая меня изнутри, затем отходит, засовывая руки в карманы, как бы останавливая себя от прикосновения ко мне.
― Подумай о мероприятии. Поговорим позже. Хорошего дня, красотка.
Махнув на прощание рукой, он выходит. Как только дверь закрывается, я испускаю разочарованный вздох и ложусь обратно на кровать. Что, черт возьми, произошло за последние двадцать четыре часа? Как я превратилась в человека, к которому он приходит в трудную минуту? Такое ощущение, что мне дали доступ в его крошечный мир, а затем оттолкнули. Это сбивает с толку. Он сбивает с толку.
У меня нет желания что-либо делать. Роарк обескураживал меня, и на самом деле мне не с кем поговорить об этом. У меня не разбито сердце, но... я обеспокоена. Хочу ли я быть другом, к которому он обращается, когда ни одна из девушек в клубе не может помочь ему? Фу. Сегодня тусклый, серый день, что делает его идеальным для ничего не делания, сворачиваюсь калачиком на кровати и смотрю фильмы. Я перешла на романтические комедии, начала с «Как отделаться от парня за десять дней» ― Кейт Хадсон такая дерзкая, затем перешла на «Когда Гарри встретил Салли» ― там Билли Кристалл поет мою любимую песню «Surrey with the Fringe on top», а сейчас я досматриваю «Безумно богатые азиаты». Боже, та часть, где девушка идет к алтарю, и кажется, будто время остановилось, заставляет меня плакать каждый раз.
Луиза свернулась калачиком на моих коленях, заменив собой одеяло. Кому оно нужно, когда есть шестнадцатикилограммовая кошка, которая прекрасно справляется с этой задачей?
Ее мурлыканье вибрирует под моей рукой при каждом движении по ее тельцу, и пока идет фильм, я мысленно возвращаюсь к прошлой ночи. Близость, которую разделяла с Роарком, потребность, которая исходила от него, непреклонная сдержанность ― даже несмотря на то, что пьян ― не дали ему сделать следующий шаг.
Если только он действительно этого не хочет. Я видела женщин, которые его привлекают, и, хотя он сказал, что не может перестать думать обо мне, я определенно не похожа на них. Мой отец ― его клиент. Это препятствие, но я не думаю, что это могло бы нарушить сделку. Папа высокого мнения о Роарке, иначе он никогда бы не позволил ему работать вместе с нами в лагере. Возраст? Это не проблема. Его семья? Понятия не имею, сколько они просят и почему, но если Роарк платил им все эти годы, почему думает, что свидания со мной что-то изменит? Он позволял им эксплуатировать себя в течение многих лет.
Думаю, главный вопрос заключается в том, почему это вообще является для меня проблемой? Хочу ли я чего-то большего с ним? Его причины не кажутся мне непреодолимыми, так что, возможно, нужно принять тот факт, что существуют самовозведенные барьеры, которые может преодолеть только он, если захочет. Да, я хочу близости с ним, потому что никогда в жизни не знала такого влечения. Он прав. Я никогда не испытывала оргазм во время секса с парнем. Но что-то подсказывает, что меня расстраивает не только отсутствие секса.
Я хочу от Роарка Маккола большего, чем горячий секс. Я хочу его телом и душой. Терпение никогда не было моей сильной стороной, он испытывает мою силу воли. Каждый раз, когда я расстраиваюсь, то напоминаю себе, что нужно сделать глубокий вдох и подумать о том, что терпение может принести мне. Если я буду двигаться слишком быстро, то могу спугнуть его, а это последнее, чего я хочу. Я также хочу его дружбы... как ни странно.
Тук. Тук.
Луиза все еще сидит у меня на коленях, и я осторожно отодвигаю ее в сторону, сбрасываю одеяло с ног и иду к двери, чтобы посмотреть в глазок. Мое сердце замирает в груди, когда я вижу Роарка, стоящего по другую сторону двери.
Взволнованная открываю дверь. На его лице появляется ухмылка, когда он окидывает меня быстрым взглядом. На мне фиолетовые термолеггинсы и такой же топ, волосы собраны в пучок на макушке, и ни грамма косметики. И судя по тому, как он на меня смотрит, думаю, что ему это нравится... очень.
Прислонившись к дверной раме, держась рукой за дверь, я спрашиваю:
― Что ты здесь делаешь?
Он делает шаг вперед, держа руки за спиной. Его одеколон ― первое, что завладевает моим сердцем, затем его лицо пересекает разрушительная улыбка, он достает сумку из-за спины, держа ее между нами.
― Я принес тебе кое-что.
― Ты мне что-то принес? ― Боже, он заставляет меня улыбаться.
― Да. ― Он кивает в сторону моей квартиры. ― Можно войти?
Я делаю шаг в сторону, позволяя ему войти. На нем темные джинсы, коричневые ботинки и черная куртка, он поворачивается и вручает мне подарок, когда я закрываю дверь.
Я беру его ― он тяжелый ― и говорю:
― Не хочешь снять пальто?
Он засовывает руки в карманы и качает головой.
― Я не останусь, просто занес это.
Скрывая разочарование, подхожу к кровати и скрещиваю ноги, кладу подарок на коленях. Все еще находясь в центре комнаты, Роарк сохраняет дистанцию, внимательно наблюдая за тем, как я вытаскиваю папирусную бумагу из пакета.
― Ты упаковывал?
― Тебя бы впечатлило, если бы я сказал, что да?
― Возможно.
Он лукаво улыбается.
― Я заплатил кое-кому за это.
Это заставляет меня громко рассмеяться. Конечно, он так и сделал. Покачав головой, достаю круглый предмет и начинаю распаковывать его, доставая розовую кружку... в белый горошек. Я не могу избавиться от улыбки, которая не сходит с моих уст.
― Ты подарил мне милую кружку.
― Две. ― Он поднимает пальцы вверх.
Я лезу в сумку и достаю другую. Эта не розовая в горошек, на ней изображена кошачья голова с маленькими ушками и усами.
― Боже мой, как мило.
Застенчиво пожимая плечами, он сказал:
― Когда я увидел ее, то подумал, что тебе нужна такая, у тебя ведь есть кошка и все такое.
― Мне нравится. ― Я крепко прижимаю кружку к себе. ― Спасибо, Роарк.
― Нет проблем. ― Он направляется к двери. ― Пообещай, что избавишься от той скучной кружки, и с этого момента будешь использовать эти.
― Обещаю.
Роарк тянется к дверной ручке, я быстро вскакиваю с кровати, ставлю кружки и иду к нему.
― Подожди, подожди секунду. Я встаю между ним и дверью, блокируя выход. ― Ты позволишь поблагодарить тебя должным образом?
― Что значит должным образом?
― Обнять.
― Только обнять?
― Ты хочешь большего? ― спрашиваю я, давя на него.
― Ты же знаешь, что я хочу большего. ― Вены на его шее напряглись. ― Но объятий достаточно.
Прежде чем я успеваю ответить, он притягивает меня за руку и обнимает, упираясь подбородком в мою голову.
― Спасибо, ― шепчу я. ― Это очень заботливо. Не думаю, что когда-либо получала что-то настолько заботливое от парня.