И Маклаков вспоминает слова Мирабо: «Берегитесь просить отсрочки. Несчастье никогда ее не ждет».
Думерг очень благоразумно продолжает:
– Я говорил о терпении, а не о покорности… Я понимаю ваши тревоги, досаду и крайнюю затруднительность вашего положения. Но прежде всего думайте о войне!
Я замечаю, что Маклаков, уроженец Москвы, депутат Москвы, тип истого москвича, не говорит никогда Петроград, только Петербург, и я спрашиваю его почему.
– Потому что его настоящее имя Петербург – это немецкий город, который не имеет права называться славянским именем. Я буду называть его Петроградом, когда он это заслужит…
Пятница, 9 февраля
Князь О. прибыл из Костромы, где у него крупные дела в области сельского хозяйства и мануфактурного производства. Старый город Кострома, который высится на левом берегу Волги между Ярославлем и Нижним Новгородом, богат воспоминаниями: он когда-то служил убежищем и цитаделью для Романовых; в нем хранится, в знаменитом Ипатьевском монастыре, прах героического крестьянина Сусанина, легенда о котором прославлена «Жизнью за царя». Это одна из тех губерний империи, где династическая лояльность наиболее живуча, где сохраняются в наибольшей неприкосновенности наследственные наклонности, общественные привычки и национальные чувства русского народа. Мне поэтому интересно знать настроение умов в этом районе. К тому же мне лучше всего обратиться к князю О., потому что он отличается умением разговаривать с мужиками. На мои вопросы он отвечает:
– Плохо… Устали от войны; ничего больше в ней не понимают, кроме того, что победа невозможна. Однако еще не требуют мира. Я чувствовал всюду унылое и покорное недовольство… Убийство Распутина произвело сильное впечатление на массы.
– А какого рода впечатление?
– Это очень интересное явление и характерное для русской традиции. Для мужиков Распутин стал мучеником. Он был из народа; он доводил до царя голос народа; он защищал народ от придворных – и вот придворные его убили. Вот что повторяется во всех избах.
– Но в Петрограде народ был в восторге, узнав о смерти Гришки. Бросились даже в церкви возжигать свечи перед иконой святого Дмитрия, потому что тогда думали, что великий князь Дмитрий убил «собаку».
– В Петрограде слишком хорошо знали об оргиях Распутина. И потом, радуясь его смерти, они в некотором роде выступали против императора и императрицы. Но я представляю себе, что, в общем, все русские мужики думают, как костромские…
Суббота, 10 февраля
Брэтиану сегодня вечером покинул Петроград, чтобы вернуться прямо в Яссы.
Когда он пришел проститься со мной, я нашел его в душевном состоянии, которое делает ему честь, то есть спокойным, грустным и решительным. Ни одной напрасной жалобы; никакой попытки личной защиты. Он видит и судит положение с совершенной объективностью; он, впрочем, заявил, что очень доволен разнообразными беседами, которые он имел с министрами императора и членами конференции. Но в особенности он рад был внимательному и сердечному доверию, которое выказал ему генерал Гурко: он слишком умен, чтоб не заметить, что вся политика России по отношению к Румынии находится отныне в прямой зависимости от верховного командования, и он очень ловко подружился начальником Штаба. У меня, однако, не остается впечатлений, что во время своих переговоров с генералом Гурко он успел добиться практического результата по двум вопросам, встающим в настоящее время во всей их величайшей неотложности: 1) о снабжении продовольствием гражданского населения Молдавии; 2) о возобновлении операций в Северных Карпатах и в районе Дуная.
Меня уверяют, что во время своего пребывания в Петрограде Брэтиану запросил императора о его возможном согласии на брак великой княжны Ольги с принцем Каролем, вероятным наследником. Проект этого брака выдвигался уже несколько раз. Ответ императора был довольно благосклонен: «Я не буду возражать против этого брака, если моя дочь и принц Кароль понравятся друг другу».
Воскресенье, 11 февраля
Скворцов, влиятельный чиновник Синода и редактор религиозного журнала «Колокол», подтвердил то, что позавчера сказал мне князь О. о впечатлении, произведенном убийством Распутина на различные слои русского народа:
– Крестьян, – высказал он, – не на шутку встревожило это убийство, поскольку Григорий был таким же мужиком, как и они сами, и они посчитали вполне естественным то, что перед ним должны были открыться двери императорского дворца. Поэтому они дают простое объяснение причин убийства: враги народа убили старца, поскольку он защищал народное дело перед царем. Впечатления более высоких социальных классов, моей духовной клиентуры, купечества, официальных лиц и помещиков также малоприятные: убийство Распутина рассматривается как дурное предзнаменование. Вы знаете, как суеверны русские. Всё, что я могу вам сказать, так это то, что повсюду только и слышно о пророчестве, которое Григорий часто повторял царю и царице: «Если я умру или если вы покинете меня, то потеряете сына и корону в течение шести месяцев».
– Он в самом деле это предсказывал?
– Да! В самом деле, господин посол. Я сам слышал более двадцати раз, как он говорил это! Всего лишь за несколько дней до своей смерти он повторил это митрополиту Питириму.
Понедельник, 12 февраля
Пользуясь тем, что генералы уехали осмотреть галицийский фронт, гражданские делегаты конференции осматривали Москву.
Вторник, 13 февраля
Одиннадцать рабочих, входящих в состав Центрального комитета военной промышленности, арестованы по обвинению в том, что они «подготовляли революционное движение, имеющее целью объявление республики».
Аресты этого рода нередки в России, но обычно публика о них ничего не знает. После тайной процедуры обвиняемые заключаются в государственную тюрьму или ссылаются вглубь Сибири; ни одна газета об этом не говорит; часто даже семья не знает, что стало с исчезнувшими. И молчание, обычно окружающее эти короткие расправы, много содействовало установлению трагической репутации Охранки. На этот раз отказались от тайны. Сенсационное сообщение возвестило прессе арест одиннадцати рабочих. Протопопов хотел таким путем доказать, что он занят спасением царизма и общества.
Среда, 14 февраля
В соответствии с инструкциями, полученными от Бриана, я только что направил следующее письмо Покровскому:
«Имею честь информировать императорское правительство, что правительство Республики предлагает включить в условия мирного договора, которые предстоит продиктовать Германии, следующие территориальные требования и гарантии:
1. Эльзас-Лотарингия должна быть возвращена Франции.
2. Ее границы, во всяком случае, должны простираться вплоть до рубежей бывшего герцогства Лотарингского; они должны быть проведены таким образом, чтобы обеспечить стратегическую необходимость и включить во французскую территорию весь угольный бассейн долины Саара.
3. Другие территории на левом берегу Рейна, которые в настоящее время входят в состав Германской империи, должны быть полностью отделены от Германии и освобождены от ее политического и экономического влияния.
4. Территории на левом берегу Рейна, которые не будут включены во французскую территорию, сформируют автономное и нейтральное государство; они будут оккупированы французскими войсками до тех пор, пока вражеские государства не выполнят все условия и гарантии, предусмотренные мирный договором.
Соответственно правительство Республики будет счастливо иметь возможность рассчитывать на поддержку правительства империи при реализации его планов».
Покровский сразу же ответил, что правительство Республики может рассчитывать на поддержку правительства империи при реализации его планов.
Пятница, 16 февраля
Партия Распутина пережила самого Распутина, но она обезглавлена. Хотя по-прежнему могущественная с политической точки зрения, она уже потеряла большую часть своего влияния с религиозной точки зрения, и контроль над делами церкви вот-вот ускользнет из ее рук.
С целью укрепления руководства партии обер-прокурор Святейшего синода только что вызвал в Петроград Василия, епископа Чернигова и яркого приверженца Распутина. Миссия этого священника, по мысли духовенства, будет заключаться в организации при содействии Министерства внутренних дел службы духовной пропаганды, то есть под наблюдением полиции.
Суббота, 17 февраля
Одно из зрелищ, которое произвело неизгладимое впечатление на членов миссий трех союзных стран со времени их прибытия в Россию, особенно во время их экскурсии в Москву, составляет необычайная активность транспортных средств в условиях снега. Всех привела в изумление та живописная картина, которая предстала перед их глазами и в городе, и в сельской местности.
В западных странах снег никогда не лежит глубоко и долго и всегда служит препятствием для движения; он заваливает дороги и становится помехой для любого вида транспорта, часто он приводит к тому, что парализует экономическую активность.
В России всё наоборот. Весной таяние снега превращает равнины России в огромное болото, которое простирается от Черного до Балтийского моря. В некоторых местах, например вдоль реки Припять и в среднем течении Днепра, лежит грязь глубиной до двух метров. Но как только летнее тепло начинает согревать землю, сразу же дороги, не мощенные булыжником, превращаясь в болото и покрываясь канавами, становятся малопригодными для транспорта, движения; а затем главные дороги страны, подсохнув, представляют собой колею, изборожденную колдобинами и ухабами. К середине сентября дорожное покрытие вновь становится мягким, опять превращаясь в клейкую массу. Под осенними дождями безграничная русская равнина вновь принимает прежний вид обширной трясины; связь между деревнями обрывается; железнодорожные станции, переполненные товарами, не в состоянии снабжать ими близлежащие районы. Затем наступает зима. Снег падает тяжелыми хлопьями; его пласт нарастает, он уплотняется, твердеет и покрывает дорожное полотно ровным и прочным ковром. Немедленно на дорогах появляются сани. Всюду пробуждается жизнь, и на необъятных белых просторах России вновь всё приходит в движение.