— Все верно, — кивнул Бершадов.
— В 1939 году Аненербе отправили экспедицию в Тибет, — продолжала Зина, — об этом говорилось очень широко. О поисках мифической Шамбалы. На самом деле они отправились туда за другим. Искали секрет, как с помощью колокольного звона влиять на психику человека, зомбировать его, оказывать влияние на внушаемость. Но эту тайну они не нашли. И тогда появилась идея искать то же самое знание в православных монастырях. И очень скоро они узнали о существовании древней рукописи, в которой и были описаны все эти секреты! Неизвестный художник изобразил даже черта, в котором увидели Бога.
— Экспедиция в Тибет была фальшивкой, ты права, — сказал Бершадов.
— А еще я думаю, что Гитлер хочет напасть на СССР, именно поэтому здесь искали тайну колоколов, — неожиданно для самой себя сказала Зина.
— Нет, ты ошибаешься, — Бершадов решительно покачал головой, — Гитлер никогда этого не сделает. Он понимает, что это будет страшной ошибкой. Гитлера интересует Англия и Франция, а не мы. Вот увидишь.
— Может быть, — ответила Зина, — но я думаю по-другому.
— Ты ошибаешься, — настойчиво повторил Бершадов.
— Как ты думаешь, кем был автор книги? — Крестовская перевела тему разговора, ей не хотелось спорить сейчас.
— Призрак? А я знаю об этом, — улыбнулся Бершадов. — Это был безымянный бандит.
— Бандит? — не поняла Зина.
— Да. Бандит из банды помещика Александра Теутула, который занимался мародерством, зажигая на скалах фальшивые огни и заманивая корабли. Именно из-за этого, кстати, его и замучила совесть. Так вот: перед очередным мародерством помещик собирал своих людей… звоном колоколов. И все они были уверены, что делают праведное дело. Этот бандит был с большими способностями. Стал изучать колокола. Наткнулся на древнюю рукопись… И описал магические свойства колоколов. После появления в поместье монастыря эту книгу отправили в Киево-Могилянскую академию. Там ее увидел один молодой священник и вернул обратно, проводить эксперименты.
— То есть книга не старинная, не XV–XVI века, не инкунамбула?
— Конечно нет. Просто была так оформлена. На самом деле — XIX век.
— Хорошо, немцев я понимаю, зачем им эта книга, — Зина уставилась на Бершадова в упор, — а зачем она нам, зачем она НКВД, Советскому Союзу?
— А шо — отдавать такие знания в руки врага? — по-одесски ответил Бершадов.
— То есть в СССР тоже готовятся к войне? К той войне, за которой не пойдет народ? Неправедной, несправедливой войне? — Зина уже не могла остановиться.
— Ты затрагиваешь очень опасную тему, — нахмурился Бершадов, — я не советую тебе это делать.
— Понятно. Значит, я права.
— Это ничего не значит, — Бершадов чуть улыбнулся, — не ступай на тонкий лед. Хоть я и твой должник, но здесь даже я не смогу тебя спасти.
— Должник? — не поняла Зина.
— Ты ведь спасла мою жизнь. А за это я тоже подарю тебе жизнь другого человека, — Бершадов глянул на большие часы, висевшие на стене палаты. — Половина четвертого, так? Ты еще успеешь кое-что увидеть. Если поспешишь.
— Виктор? Ты собираешься арестовать Виктора? — Зина задохнулась от ужаса.
— Я ведь, кажется, тебе пообещал, что и волос не упадет с головы твоего драгоценного ничтожества Барга! — В голосе Бершадова зазвучало непонятное раздражение. — Нет, в другом месте. Поспеши на Болгарскую.
Матвеев! Беда должна была произойти с ним. Бершадов подарил ей жизнь Виктора. Но он ничего не говорил о Матвееве.
Зина стремительно выбежала из палаты, даже забыв снять халат. Швырнула его где-то в приемном отделении больницы. К счастью, Бершадов лежал в Еврейской больнице, а отсюда до Болгарской было рукой подать.
Она мчалась так, что сердце выскакивало из груди и обжигало раскаленным огнем легкие. Она не даст арестовать Матвеева! Еще не знает, что сделает, но она помешает аресту!
Уже подбегая к воротам дома, Зина вдруг услышала странный шум. Звуки музыки — патефон, крики…
Вошла во двор. Во дворе были накрыты большие столы. Веселье было в самом разгаре.
— Что здесь происходит? — обратилась Зина к старушке, сидящей за столом.
— Так свадьба, девонька! Хлопец женится, сосед наш. Родители его с мальца до здеся жили!
Зина обошла стол, прошла чуть вперед. Во главе стола сидели двое — жених Кирилл Матвеев, и невеста — полноватая кареглазая девица с кислым выражением лица и хитрыми, бегающими глазами. Девице было лет двадцать, но выглядела она ушлой, не по годам. Матвеев же выглядел печальным.
За столом раздались пьяные вопли:
— Горько! Горько!
Очень скоро их подхватил весь стол. Это была пьяная, быдляцкая свадьба с тем дешевым шиком, который всегда отличает пустых изнутри людей, не впитавших с молоком матери ни интеллигентности, ни утонченности, ни культуры, ни вкуса.
Молодожены поднялись. Девица смачно, по-крестьянски, поцеловала Матвеева в губы, придерживая его щеки обеими руками. Было ясно, что перебравшаяся в город новоиспеченная дамочка своего не упустит.
Вот что подарил ей Бершадов. Только теперь, стоя посередине всего этого ужаса, Зина поняла, что Бершадов действительно подарил ей жизнь человека, сделал самый ценный подарок из всех. Он подарил ей правду.
Кто-то врубил на полную мощь патефон. Зина развернулась и пошла прочь. Сзади с топаньем, гиканьем и воплями плясала настоящая одесская свадьба. Зина пошла прямиком по Болгарской, вспоминая наиболее краткий путь к своему дому, на ходу закуривая папиросу. Вкус этой папиросы почему-то показался ей сладким, как никогда.
Эпилог
1 сентября 1939 года, в 5 часов 30 минут утра, без предварительного ультиматума или формального объявления войны гитлеровская Германия напала на Польшу. В 5 часов 40 минут утра Гитлер выступил по радио с обращением к народу, в котором заявил, что польское правительство отклонило мирное урегулирование спорных вопросов, поэтому он вынужден прибегнуть к силе оружия.
Одновременно, в момент трансляции обращения, дивизии вермахта перешли границы Польши из Восточной Пруссии, Познани и Словакии. Германская авиация принялась бомбить польские города. Часом позже, нацистский лидер Данцига Ферстер объявил о воссоединении этого польского города с Третьим рейхом.
Гитлер никогда не делал тайны из своих захватнических планов. Он вел подготовку к большой войне с момента своего прихода к власти в 1933 году. Все его действия были направлены на пересмотр Версальского договора, идеи создания «Великой Германии» в Европе, развитие и увеличение промышленного потенциала, который позволил бы стране вести долгую войну.
Но большинство немцев видели в Гитлере спасителя нации. Многим диктатура Третьего рейха улучшила материальное положение. Безработица пошла на убыль. Выросло производство, повысился уровень потребления. Гитлер был достаточно хитрым политиком. Он прекрасно понимал, что в первую очередь народу нужно масло, а уже потом — пушки. Экономика должна была стать такой, чтобы ее хотелось защищать с оружием в руках.
И Гитлеру это удалось. Поэтому вторжение в Польшу рядовые немцы не восприняли как катастрофу. Скорее, наоборот.
В засекреченном документе под названием «Инструкция к четырехлетнему плану» содержались конкретные указания на то, что за четыре года Германия должна подготовиться к полномасштабной войне на Востоке.
Одним из главных пунктов этого плана было создание автаркии — замкнутой, не зависящей от мировых процессов немецкой экономики, нацеленной на производство вооружения. Для Германии вторжение в Польшу началось победоносно. Но это было только начало.
Мало кто знал, что один из главных мировых оппонентов Гитлера, Сталин, с которым был подписан пакт Молотова-Риббентропа о ненападении, тоже собирается развязать свою войну.
В глубокой тайне хранилась информация о том, что с середины 1939 года в СССР начались военные приготовления.
В марте 1939 года СССР официально заявил, что желает арендовать на 20 лет острова, принадлежащие Финляндии. Финская сторона не приняла эти условия. Переговоры были сорваны.
26 ноября войска Финляндии обстреляли населенный пункт Майнила на территории СССР. Руководством СССР вина за этот инцидент была возложена на Финляндию. 28 ноября 1939 года было объявлено о денонсации всех договоров с Финляндией. А уже 30 ноября советским войскам был дан приказ перейти в наступление. Советы вторглись на территорию Финляндии.
Началась секретная советско-финская война, которую даже в официальных документах называли «Зимней войной».
Начало военных действий привело к тому, что 14 декабря 1939 года СССР как агрессор был исключен из Лиги Наций. «Зимней войне» суждено было длиться всего 105 дней.
Несмотря на полную победу СССР, на то, что стратегические позиции усилились на северо-запад, а от Ленинграда удалось значительно отодвинуть границу, эта война нанесла СССР сильный политический и моральный ущерб. Престиж СССР заметно упал, а мировое общественное мнение было целиком на стороне Финляндии. Особенно опасно такое положение для СССР было потому, что Гитлер, оккупировав Польшу, собирался продвигаться дальше. И на фоне такой серьезной угрозы СССР остался в полной политической изоляции.
А на территории Европы уже шла страшная война. Мир неминуемо приближался к величайшей катастрофе в истории человечества.
Декабрь 1939 года
Было около 10 часов вечера, когда Зина вышла из института. Занятия вечерней группы сильно задержались, и она очень устала, к тому же была голодна.
Целых два месяца, ноябрь и декабрь, Крестовская вела совершенно спокойный, размеренный образ жизни. Работала в институте, очень много читала. Иногда консультировала на вскрытиях в морге, куда ее приглашал новый заведующий, с которым у нее сложились очень хорошие отношения.
Бершадов исчез из ее жизни, никак не давал о себе знать, и Зина подозревала, что он вернулся в Москву. Словом, все было тихо, размеренно, спокойно и… скучно. Как же чудовищно скучно!