– Фамилия у нее Лепилина, а кличут Лепилихой. В деревне у всех прозвища. Вот я и сказал хозяйке, что у бабки есть овцы. Она обрадовалась. Мне, говорит, очень овцы нужны!
– Странно…
– Еще как странно! – с удовольствием подтвердил парень. – Сама в шляпе, в туфлях на каблуках… Овцы ей нужны! Смешно, ей-богу. Я же говорю – бабы! Их не поймешь…
Глава 14
Любочка вышла из парикмахерской и быстрым шагом направилась в офис. По дороге она рассматривала свое отражение в стеклах витрин. Загляденье!
Она торопилась. Скоро приедет Юрий Арсеньевич – нехорошо, если она опоздает.
Секретарша успела подготовить приемную и кабинет к работе, бросила дежурный взгляд в зеркало и застыла в ожидании. Она уже слышала шаги обожаемого господина Салахова, который поднимался по лестнице. У Любочки был превосходный слух, а постоянные тренировки сделали его еще лучше. Нет, она не подслушивала, как можно! Она прислушивалась, чтобы быть в курсе всех дел и не попасть впросак. Наверное, это профессиональное свойство всех секретарш.
– Здравствуйте, Юрий Арсеньевич, – пропела Любочка, томно опуская глазки и заливаясь ярким румянцем.
Салахов кивнул головой и скрылся в кабинете.
Она знала, что у шефа сегодня насыщенный день, на счету каждая минута. Но все равно не смогла сдержать своего разочарования. Что за наказание! Она потратила несколько часов на макияж, маникюр и прическу, а он даже не заметил! Почему он равнодушен к ней?
Этим утром Юрий Арсеньевич показался ей особенно красивым. Светлый костюм отлично сидел на его тяжеловатой, но крепкой фигуре. Только вот почему-то после того вечера в «Европе» шеф не обращал на Любочку внимания.
Секретарша пребывала в глубочайшем недоумении. Чего она только не передумала, каких предположений не строила. Начиная с того, что у Салахова уже есть любовница, и кончая тем, что у него сексуальные проблемы.
«Надо же, до чего может довести мужчину старая жена! – думала Любочка. – Угораздило же Юрия Арсеньевича попасться ей в зубы! Интересно, чем она взяла? Как удерживает его возле себя? Какими ухищрениями? Не мешало бы узнать».
Пока секретарша пыхтела от обиды, ее шеф сидел у себя в кабинете, не менее возбужденный, и нервно набирал номер телефона адвоката Пономарева.
– Это Салахов, – с напором представился Юрий, раздраженный, что телефон был слишком долго занят. – Есть новости?
– Боюсь, что есть, – усмехнулся Артем. – Вряд ли они вам понравятся.
– Говорите.
– Ваша супруга, при содействии агентства «Самсон», приобрела дом в поселке Андреевское.
– Андреевское? – обескураженно повторил Юрий. – А… вы ничего не перепутали?
– Сам ездил, убедился. Улица Оранжерейная, девять.
Салахов молчал, обдумывая сказанное.
– Что за дом? – наконец спросил он.
– Обыкновенный… Каменный, одноэтажный. Со сторожем. Поселок глухой, больше похожий на деревню. Целая улица застроена дорогими коттеджами, в которых хозяева появляются наездами. Сторож ответил на мои вопросы.
– И что он вам рассказал?
– Что дом купила женщина, в шляпе и на каблуках. И что она очень интересовалась овцами.
– Простите?
– Да, господин Салахов, ваша жена интересовалась овцами. Будто бы они ей зачем-то очень нужны.
На том конце провода повисла тишина.
– Господи… – выдавил Салахов. – Вы что-нибудь понимаете?
– По поводу овец?
– Черт, как глупо… Глупо! Я знаю и все равно ничего не могу с собой поделать. Моя жена… не обычная женщина, она… ей такое иногда приходит в голову, что просто диву даешься. Дом в каком-то Андреевском, овцы! Что вы об этом думаете?
– Признаюсь, я ничего не могу добавить к сказанному. Факты я установил, а выводы делать вам. Вы можете сами поехать туда и на все посмотреть своими глазами.
– Пожалуй, вы правы. Я так и поступлю. Спасибо, господин Пономарев, – вздохнул Юрий. – Я прошу вас продолжать… э-э… слежку.
– Попробую. Только я не могу обещать, что буду следить за каждым шагом Анны Наумовны. У меня много других дел.
Салахов положил трубку и нахмурился. Значит, Анна все-таки приобрела дом. Втайне от него! Зачем? А овцы?! Овцы… бред какой-то…
Он встал и зашагал по кабинету, покусывая губу. Детская привычка. Она помогала при решении трудных задач.
«У нас, Салаховых, особая судьба! – говаривал, бывало, дед. – Кому много дано, с того много и спросится!»
Юрий вспомнил, как читал тетради деда, переданные Гориным. Это было для него откровением. Никто не знал старшего Салахова – ни сын, ни невестка, ни внук. Душа Платона Ивановича оставалась для них закрытой. Свои мысли, сомнения и порывы он доверял только бумаге…
Оказывается, деду за два года до смерти начали приходить письма, похожие на те, что едва не свели с ума Юрия. Те же угрозы, те же просьбы, та же таинственность. Требовали вернуть нечто, самовольно присвоенное.
Платон Иванович сердился, возмущался, негодовал… Кто-то посмел сомневаться в его честности! Более того, некто, пожелавший остаться неизвестным, намекал, будто потомственный купец Салахов – вор! Письма приходили с завидным постоянством. Дед потерял покой и сон, пытаясь дознаться, какой злодей обвиняет его во всех грехах.
«Кому это нужно?» – спрашивал себя старик и не находил ответа.
Однако на пустом месте ничего не появляется. За письмами должно стоять хоть что-то реальное. Платон Иванович перебрал по зернышку всю свою жизнь. Ничего похожего на то, о чем писал аноним, в ней не происходило. Значит, надо искать в истории рода. Может, там обнаружится подсказка?
Старик взялся изучать генеалогическое древо своей купеческой семьи и узнал много интересного. Кто был ее родоначальником, терялось в веках. Самый древний предок, о котором нашлось упоминание, был то ли грек, то ли перс. Звали его Арсений.
«Оказывается, не зря я сыну это имя дал! – поразился Платон Иванович. – Это наше родовое имя. Выходит, все в жизни свершается по тайным законам, а мы, люди, только послушные исполнители».
И старик с еще большим рвением погрузился в прошлое, надеясь отыскать в нем ответы на свои вопросы. Он ходил по архивам библиотек и музеев, копался в пропахших пылью грудах документов и по крупицам восстанавливал историю рода Салаховых.
Тот, самый первый Арсений, занимался торговлей. Судя по всему, человек он был предприимчивый и зажиточный, ничего не боялся и пускался в коммерческие вояжи по всему миру. Жил он очень давно – так давно, что никаких письменных свидетельств его существования не осталось. История Арсения передавалась из уст в уста его потомками, обрастая из века в век новыми подробностями. Все зависело от воображения рассказчика.
Если отбросить лирику, картина вырисовывалась следующая. Арсений торговал ладаном, мирром, пряностями, слоновой костью, золотом и драгоценными камнями. Его корабли плавали по Средиземному морю, а торговые караваны ходили до Персидского залива и по пути от Мертвого моря до Красного.
Однажды, в особенно трудном походе, когда навьюченным верблюдам, людям и воинам не раз приходилось укрываться в глухих ущельях, изнывая от жары и жажды, один из погонщиков отправился на поиски воды и наткнулся на туннель в горах. Он кинулся звать хозяина. Взору Арсения предстало удивительное сооружение для сбора дождевых и паводковых вод, которое могли создать только весьма образованные и ученые люди. Откуда им взяться здесь, в песках, в раскаленной пустыне? И тем не менее торговец почти не сомневался – где-то рядом расположен город. Иначе зачем столько воды?
Арсений вернулся к каравану и обратился к измученным, истощенным погонщикам и воинам:
– Нам нужен отдых, – сказал он. – И надежная защита от рыскающих по пустыне разбойников. Надо напоить верблюдов, подлечить больных, запастись провизией. Где-то поблизости есть город. Его жители дадут нам приют и помощь. Я возьму с собой несколько добровольцев, и мы отправимся на поиски.
Арсений был не только умным, но и везучим человеком. Все сложилось благоприятно. Когда путешественники были близки к отчаянию, блуждая по лабиринтам ущелий, внезапно за одним из поворотов их глазам открылся город, больше похожий на волшебный мираж. Розовые вырубленные в горах дворцы и храмы, призрачные колонны и статуи поражали красотой, легкостью и блеском.
Город согласился дать приют каравану Арсения. Торговцу удалось выгодно продать его богатым жителям все свои товары. Арсений и его люди могли свободно разгуливать по улицам, любуясь акведуками и водоемами, рощами миндаля и фруктовыми садами, тучными зерновыми полями в долине и зелеными пастбищами, по которым бродили стада откормленного скота. Единственным местом, куда не пустили торговцев, был расположенный среди гробниц храм неизвестного божества. Впрочем, городские постройки, весь уклад жизни и даже культовые сооружения напоминали Арсению его родную Грецию.
Храм в затерянном городе был чем-то знаком Арсению. На его стенах были вырезаны знаки Луны, ночи и подземного царства. У входа располагались бронзовые подставки в виде сидящих собак, держащих факелы. А наверху, над самым портиком, в центре – находилось изображение ключа, обвитого змеей.
Торговец долго стоял, любуясь тонкой резьбой, стройными колоннами и как бы летящими ввысь формами храма. Ему очень хотелось зайти внутрь, но он понимал, что не имеет права нарушать порядок, установленный здесь. Несколько воинов из Спарты и Афин, сопровождавших его караван, тоже не рискнули нарушить запрет жрецов храма.
– Никогда не связывайся с богами, Арсений! – говорили они. – Против них меч и кинжал бессильны. Мы не сможем защитить тебя от их гнева.
Караван Арсения собрался в обратный путь. Верблюды отдохнули, люди выспались, утолили голод и жажду, больные чувствовали себя лучше, товары были проданы, запасы пополнены. Ничто не держало больше караван в затерянном городе.
– Завтра выступаем! – объявил Арсений погонщикам и воинам, собрав их во дворе дома, хозяин которого пустил иноземцев на постой. – Я поднес дорогие подарки властителю города, щедро заплатил хозяину этого дома, принес жертвы богам. Пусть у жителей останется о нас хорошая память. Кто знает, не придется ли нам еще раз воспользоваться их гостеприимством?