Заслонив его от нас широкой белой спиной, что-то долго возился с кодами и ручками, и вот, наконец, дверца с ржавым скрипом отворилась. Мистер еще покопался в содержимом..
– Возьмите, 3000 рупий! Как договаривались! – и протянул нашему самому старшему сопровождающему, Роману, три бумажки. Как только Чаккраборти отошел от сейфа – мы увидели внутри пачки и пачки денег, перетянутые резинками.
Торжественно вручив купюры, хозяин быстро запер сейф и, велев подождать еще немного, с таинственным видом вышел из кабинета в клуб.
– Это что? – дернулись мы на деньги.
– За наши входные билеты возвращает, – пояснил счастливый Виталик. – Завтра тоже вход будет бесплатным. Еще договорились наших привести. Ну и обещал весь вечер спиртное без ограничений. Круто же, да?
Роман тоже сиял, как медный пятак.
– Это мы договорились, пока вы там отплясывали. Ценят русские экипажи в Индии! Ценят! Вот и решили проблему с алкоголем! Так что, девчонки, завтра после ужина, в восемь вечера, сбор в холле отеля. И чтоб как штык! Свежие, красивые! С хорошим настроением!
Мы с Катей впали в легкий ступор:
– Слушайте, дорогие наши! Это все, конечно, здорово! Но нам, кажется, хватило. Вы что, не видели, что произошло? Они же нас чуть не сожрали! Это же хуже, чем вчера на автобусной станции. Может, вы без нас?
И к малярии уже какое-то доброе отношение. На фоне сегодняшних танцев все тропические болячки совсем не страшно воспринимаются. Ну переболеем, ну полежим две-три недели в инфекционной больнице вместе с семьями. Да это же за счастье!
– С ума сошли? – ахнули мужики хором. – Сами же обещали Чаккраборти! Все будет нормально!
Но тут, прервав наших кавалеров на полуслове, в кабинет, вместе со звуками музыки и свежим воздухом, ворвался сильно возбужденный и радостный хозяин. Судя по всему, торговля билетами на завтрашнее мероприятие превзошла все ожидания. В вытянутой руке индийца побулькивала голубой жидкостью запечатанная бутылка джина.
Торжественно вручив бонус ошарашенным его добротой кавалерам, мистер начал уточнять, как и во сколько подать завтра за нами машину в отель. Потом пошли долгие прощания.
Наше с Катей терпение лопнуло окончательно и реально начало мутить от концентрированных запахов благовоний и тусклого света.
– Где выход на улицу? Мы, пожалуй, пойдем в машину.
– Да-да. Выходите, девчонки! Скоро догоним!
Мистер Чаккраборти кивнул на небольшую дверь слева от стола, быстро отпер все замки, и мы с подругой шагнули в темноту. Освещение на лестнице отсутствовало. Хорошо, что хозяин не догадался сразу же захлопнуть дверь и узкая полоска света хоть как-то, но делала путь вниз различимым. Еще и смена ароматов. Вместо концентрированных запахов палочек резко накрыла самая настоящая мусорная вонь. Видимо, местные жители, не имеющие в домах мусоропровода, просто скидывали все отходы жизнедеятельности на черную лестницу. Наш путь напоминал путь минеров. Главное было – не наступить на что-нибудь склизкое. И не загреметь вниз по ступеням на своих высоких каблуках.
И вот, наконец преодолев эту полосу препятствий, счастливые, что остались с непереломанными ногами и шеями, мы выползли на свежий воздух. В узкий переулочек, зажатый между двумя пятиэтажными домами. Где-то высоко над головами покачивалось глубокое бархатное небо, усеянное огромными звездами и залитое легким, золотистым отсветом луны, встающей на горизонте. Но этот яркий свет небес совсем не достигал дна того колодца, в котором мы очутились. В тени дома было темно, хоть выколи глаз. Испытания продолжались. Подождав, пока глаза привыкнут к новой гамме оттенков черного, различили на тротуарах огромные мешки с мусором. В принципе, ничего удивительного в мешках нет. Подобным образом отходы выставляют во многих городах мира. Включая самые цивилизованные страны. Хотя нет. Мы же в Калькутте. И было удивительно, что при повальной привычке выбрасывать все помои на лестницы все же находились люди, кому было не лень упаковать свою грязь в пакеты, спустить вниз и выставить для мусорной машины. Правда, пакеты очертаниями напоминали мешки с трупами, такие же по габаритам. Но, оглядев тротуары и десятки этих «трупов», в хоррор не поверили. Это уже слишком. Мусор и мусор. Вот зачем сходить с ума на ровном месте?
И вообще, в тот момент больше интересовал другой вопрос. А именно: где наша машина? В отдалении, метрах в трехстах, стояли припаркованными несколько автомобилей, тоже едва различимые в темноте. Такие старые, похожие на английские кебы середины двадцатого века. Правда, запыленные настолько сильно, что воспринимались не как антиквариат, а как реальная авторухлядь. Нда, на обещанный хозяином лимузин не тянула ни одна. Но другого транспорта в переулке не наблюдалось и мы, обходя эти огромные мешки на тротуаре, на каблуках поковыляли в направлении странных драндулетов. Недоумение становилось все больше – ни в одном авто жизнь не просматривалась. За рулем не было водителей. Фары не горели. Полная темень и тишина.
Но тут, слава богу, в переулок вывалились и наши кавалеры. Громко матерясь и звеня бутылками в пакете. Наконец-то! Вот пусть они и разбираются, на чем же поедем в отель. Заметив наше замешательство, мужчины поспешили навстречу и замахали руками.
– Девчонки! Вторая машина! Вторая, хозяин сказал! Белая! Идите, усаживайтесь, водитель там спит на заднем сиденье. – Зычный голос уже совсем нетрезвого Виталия разнесся эхом в переулке и отскочил от домов, усилившись в несколько раз. И тут произошло страшное. Ближайший к нам мешок тихонько зашевелился и что-то забормотал. Потом зашевелился и начал переваливаться соседний, потом еще один. Весь уличный мусор стал оживать.
Это было настолько страшно, настолько напоминало сцену из фильма ужасов про зомби, что мы даже не смогли завизжать сразу. Просто, как под гипнозом, замерли на месте. Внезапно край ближайшей кучи начал чуть приподниматься, откинулась какая-то тряпка, и из мешка высунулось что-то, похожее в темноте на костлявую руку.
Я явственно услышала, как застучали зубы моей подруги, и тут меня прорвало. Это был даже не крик и не визг. А какой-то нечеловеческий вой. От этих децибел зомби стали просыпаться быстрее. Кто-то уже садился, кто-то лишь приподнимался на локте. Тут, наконец, дошло, что это не пластиковые пакеты, а какие-то тряпки, укрывавшие лежащих на тротуаре людей. Мужчин, женщин, детей. И все они, проснувшись, начинали тянуть к нам руки! Катя уронила сумку и заголосила следом. Еще находившиеся под алкогольным наркозом Виталик с Ромой от воплей, напоминающих пожарную сигнализацию, моментально протрезвели и, перескакивая через мешки-препятствия, рванули на помощь. Дальше все было очень быстро. Один схватил нас, готовящихся потерять сознание, за руки и потянул к автомобилю. Второй открыл заднюю дверь действительно когда-то бывшей белой машины. Вытащил за шкирку с заднего сиденья ничего не понимающего, заспанного водителя, на его место запихнул меня и подругу, потом плюхнулся сам и моментально захлопнул дверцу. И вовремя. Так как фигуры на тротуаре уже вставали в полный рост и брели в нашу сторону.
Но повезло. Парнишка-шофер был так ошарашен и внезапным пробуждением, и видом белых людей в машине, что на приказ Ромы: «Твой босс сказал отвезти нас в отель в аэропорту» – моментально завел двигатель и резво тронулся с места. Без обычных для индусов раздумий и впадания в мистический транс. А может, надвигающаяся на автомобиль толпа зомби с протянутыми руками так подействовала? Не знаю. На тот момент и я, и Катя были где-то на полпути либо к инфаркту, либо к серьезному психическому расстройству. Помогли, пожалуй, лишь несколько больших глотков виски, которые сделали прямо из бутылки, заботливо протянутой нашим коллегой. А между тем мы выехали из переулка на одну из центральных улиц, и Виталий начал расспрашивать у водителя про людей с тротуара.
– Почему люди спят на улице? Это бездомные?
– О, нет, мистер. Не бездомные. Они живут в этом доме.
– Так почему они не ночуют в квартирах? Как можно спать на тротуаре?
– Жарко. В квартирах нет кондиционеров. У нас так принято. Если нет дождя, лучше спать под открытым небом. Вы их разбудили.
– О господи! А почему они шли за нами и тянули руки?
– Хотели денег. Они – люди бедные. А вы, белые – богатые. Значит, должны им платить. – Шофер помолчал и посверкал глазами. На заборе, мимо которого сейчас проезжали, при ярком свете луны зловеще краснело граффити – «серп и молот». Нам снова стало страшно. Интересно, что у человека в мозгах? Сейчас в его машине такая добыча! Четверо богачей с белым цветом кожи. А вот как завезет в свой район, как отдаст на растерзание родне! Чтоб успокоиться, пришлось опять глотнуть виски из горла.
На счастье, наши мужчины заинтересовались автомобилем. Ощупали обивку, глянули через плечо водителя на приборную панель с кругляшками спидометра и тахометра. Это был самый настоящий ретромобиль. Чем-то похожий на старую, послевоенную «Победу». Помните, была такая? С оленем на капоте?
– Друг! А что это за машина?
Увидев неподдельный интерес иностранцев к своему четырехколесному другу, индус тут же подобрел, лицо расцвело в гордой улыбке и мысли, слава богу, перескочили на мирный лад.
– О, мистер! Это очень хороший автомобиль! Hindustan Ambassador! Cделан в Индии! В Калькутте!
Рассказ парня оказался весьма интересен.
Оказывается, машинка не антиквариат, а вполне свежий агрегат. Всего пару лет как сошедший с конвейера. Это калька с английского Morris Oxford 1954 года. Чертежи и технологии привезли бывшие колонизаторы. Индийцы производство запустили – и так и клепают с тех пор. Какой прогресс? Какая мода на новые кузова? Что такое родстеры и хетчбэки? Зачем вообще весь этот тлен? Вот, есть документация, есть образец – работаем!
Говорят, что мода движется по спирали. И через какой-то временной цикл обязательно соприкоснется с прошлым. Поэтому, обновляя каждый год гардероб новинками, в спешке погони за трендами ломая тонкие каблуки и меняя их на массивные или наоборот, ничего нельзя выбрасывать. Просто складывать на антресоли в надежде, что пригодится внучке. Как уже было с вязанными крючком пальто в стиле Жаклин Кеннеди или с платьями семидесятых. А за старые выкройки, еще начерченные на миллиметровой бумаге, на аукционах разворачиваются самые настоящие войны.