Без нее рассказанное не стыковалось. Не вписывались шампанское с розами и долгое время отсутствия. Рома не поверил. Но таки вернулся через час для уточнений. Так и ходил, то ко мне, то к девочке. Весь рейс. Мешая спать. Также мне мешала спать мысль, что же делать с ананасами по прилете в аэропорт и как я буду колтыхаться с ними одна?
Пришлось выдумать для него примирительную историю. Мол, когда ночью спустилась в лобби в туалет, поскользнулась и ушиблась на свежепомытом полу. Табличек не стояло, администрация была виновата. И в качестве извинений и кляпа в рот прислало шампанское и розы.
Ревнивый Рома потребовал показать место ушиба. Что-то там рассмотрел под тонкой сеткой чулок и успокоился. Ананасы и кресло были в надежных мужских руках. Кавалер подсел ко мне поближе. Умиротворенно улыбнулся и положил мою голову себе на плечо. Оставалось решить последний вопрос. Как ананасы попадут из аэропорта ко мне домой? В то время машины у меня не было. А с таким объемом в метро не пустят.
– Дорогой! А где ты живешь?
– Первомайская.
– Ой как здорово. Я там недалеко. Довезешь?
– Да я бы с удовольствием, но сам без машины на рейс приехал. Меня жена должна забрать. – Он прикусил язык… Понятно, что со слухом у меня все в порядке и было поздно.
– Жена??? Ты женат??? Какого черта??? – Тут я повторила все те цветистые обороты, которые были слышны из-за занавески после того, как нашли вскрытый контейнер с алкоголем.
– Ну ты чего? Чего, как маленькая??? Ну да, жена. Но она разжирела после третьих родов. Как корова сейчас. А ты такая красивая, и с тобой весело. Давай летать вместе? Подойдем после рейса в планирование? Запишемся.
Жена после третьих родов. О господи, мальчик… Сейчас тебе будет очень весело… Да, ананасы придется тащить самой, но и ты из этого самолета целым не уйдешь. Я бы не хотела так. Родить мужу троих и стать в его глазах всего лишь жирной коровой. Ну держись…
Первый порыв нарисовать помадой на его рубашке слово из пяти букв был гениальным. Но для начала требовалось обездвижить, иначе дописать могла не успеть. Вряд ли здоровячку понравится моя идея. Сходила на кухню. Взяла пару банок пива. И, присев на подлокотник кресла, вылила их по очереди на голову моего несостоявшегося бойфренда.
– Психованная!
– Ага. У нас весь экипаж такой. На том и стоим. – Пока он отплевывался, пришел черед помады «Chanel». Вот как я тебя люблю! Ничего не жалко!
Самое удивительное, что Роман даже не сопротивлялся, пока я рисовала на нем вишневые узоры. Смотрел глазами побитой таксы и молчал. На спектакль собралась публика. Все, кроме бригадирши, которая по-прежнему читала свое приусадебное чтиво.
Минут через двадцать, когда зрители успокоились и разошлись по местам, а пострадавший скрылся в туалете на отмывание себя от пива, я приступила ко второй части операции «Возмездие». Маникюрные ножнички благодаря попустительству африканской безалаберной службы безопасности болтались у меня в сумке. Настины мешки с ананасами нашлись в гардеробе бизнес-класса. Чтоб вы знали. Если пластиковые пакеты набиты очень туго, они режутся как масло. Даже самые толстые. Пары-тройки надрезов на каждом будет вполне достаточно.
Глава 16
Посадка в Москве. Пассажиры покидают самолет. Пришла и наша очередь. Ромарио подвинулся поближе.
– Ну? Где твои ананасы?.. Хватит дуться. Ну как ты их потащишь???
Пошипев на него для порядка, я махнула рукой.
– Ананасы оставлю в самолете. Не потащу. Пусть уборщицы заберут, что ли.
– С ума сошла? Чего мы тогда так мучились?
– Действительно ведь сошла… Что за затмение нашло? Ведь, Ром, пятьдесят штук!!! Пятьдесят!!! Зачем мне столько? Все равно испортятся. У меня в чемодане пятнадцать. И хватит. Получу на ленте багажа. Там и разберемся.
Последний раз я кинула взгляд на опустевший салон самолета. Под ногами шелуха от семечек, смятые газеты, пластиковые стаканчики. Кто-то забыл майку на спинке кресла… И над всем этим безобразием витал божественный запах… Моих волшебных ананасов на багажной полке в хвосте. Но мне уже было все равно. Наконец все закончилось. Пора домой.
Рома подхватил тяжеленное кресло, я взяла барабан. И побрели на выход. На трапе нас чуть не сбили два амбала. Откуда-то из-за наших спин им уже махала Настенька:
– Ну где вы пропали??? Папа же вам сказал, что срочно надо.
– Санитары? – озарило меня.
– Грузчики…
Ромка оказался прав. Это была помощь всемогущего папы по логистике ананасов, привезенных доченькой. Но нас это уже мало интересовало. Мы шли практически налегке, наслаждаясь прохладой и московским бледным небом за зеркальными стеклами аэропорта. Остальной экипаж, нагруженный мешками с фруктами и африканскими масками, остался где-то позади.
За очередным сплетением коридоров был поворот к паспортному контролю. Длинная лестница вниз, но перед лестницей нас уже ждали. Их не спутаешь ни с кем. Комиссия по встрече. Две большие женщины из фитоконтроля, два таможенника и фээсбэшник в штатском. И они напряженно смотрели на толпу, выискивая среди пассажиров экипаж. Это мы тоже поняли сразу.
Комиссия, увидев нас с Ромкой, подобралась, скучковалась. И непроизвольно двинула свиньей. Хоть и не было с собой ничего запрещенного, но инстинкт самосохранения затормозил до состояния вкопанности.
– Добрый день!!! С какого рейса? Аккра – Конакри? Что везем???
– Да, с Конакри. А в чем дело, собственно?
– Фрукты везем?
– Вы что. Какие фрукты. Вот кресло, дерево. Куплено на рынке за двадцать долларов. Барабан дали в подарок. Что случилось-то? По какому случаю такой заслон?
– Да вот. Пошла информация, что бортпроводники организовали крупнейший контрабандный канал поставки фруктов из Африки. Завалили ананасами уже все рынки Москвы, между прочим. Взяли тут одного. И сигнал поступил, что на вашем рейсе тоже количество «в особо крупных».
Опс… Бедный Д’Артаньян. Похоже, теперь ему светят только Нижние Новгороды и Ростовы. Это в лучшем случае.
– Так что, ребят… – продолжал фээсбэшник, – никаких фруктов в ближайшие полгода.
Оглядев сумки, фигуры, барабан. Прикинув размер ананасов и размер карманов, интерес к нам потеряли и снова устремили взгляды на толпу.
Перед глазами возникла картина, как получаю на ленте чемодан с пятнадцатью штучками. Иду в туалет. И, если ананасы не превратились в кашу, складываю свой многострадальный груз аккуратной пирамидкой в кабинке.
Дуновение ветра в спину – по коридору быстрым шагом приближались два амбала с дедморозовскими мешками ананасов. За ними бежала Настя и махала комиссии руками. Глаза у охотников зажглись и подобрели. Видимо, папа договорился, и у соседки карт-бланш. Лицензия на ее отстрел выдана не была. Наша девочка прекрасно это знала и абсолютно не стеснялась. Еще не успев дойти – уже пошли переговоры в полный голос.
– Я таможне десять отдаю? Правильно? И фитконтролю – десять??? – Глаза комиссии округлились… Спалила их милая, но не совсем здоровая на голову Настенька. Но была еще надежда. Пассажиры мимо шли темнокожие. Ничего в нашей действительности не понимавшие. Остальной экипаж где-то мешкал в отдалении. Невольных и неудобных свидетелей только двое.
Тетя в блестящем платье спохватилась и начала оттеснять нас с Ромой от места действа. Перегораживая обзор своим огромным, обтянутым в тонкое платье телом. Таким же блестящим, как и сережки. Чуть не навернувшись на ступеньках, все же решили затормозить и посмотреть, чем закончится.
Насте с ее ананасоносцами быстро махнули рукой куда-то вниз и вправо. В темноту. И чуть не поддали заботливого пинка для ускорения. Слегка застоявшиеся мужики с мешками снова взвалили ношу на плечи и развернулись вслед за нашей бывшей подружкой… Что-то тяжелое плюхнулось мне на ногу. Это Ромарио от изумления выпустил из рук кресло.
– Ты видела?? Там же мешки рваные, сейчас вот…
Он не успел договорить. Все было как в замедленном кино. Один из огромных пакетов расползался прямо на глазах, и из расширяющихся дыр стали медленно, но неуклонно высыпаться ананасы. Один, второй, пятый… Со смачным звуком они шлепались на ступеньки лестницы и катились вниз. По пути раскалываясь и превращаясь в сладкие, липкие осколки. Гул голосов замер. Все, как зачарованные, смотрели на этот ананасный водопад, сопровождающийся шмаканьем и брызгами сока во все стороны. Второй носильщик охнул, подтянул мешок повыше на плечо и… через секунду его ждала та же участь… Все же идеальный глазомер у меня. Надрезы получились практически одинаковые. Поток ананасов на лестницу стал мощнее… В два раза.
Окаменели все. И комиссия по встрече, чей откат сейчас в прямом смысле откатывался и превращался в кашу. И пассажиры, и Настя, и мы. Пограничники выскочили из кабинок посмотреть на экзотическое в наших краях зрелище. Завершающим штрихом был полный разрыв пакетов на лоскуты полиэтилена и кувыркание последних фруктов вниз.
Сзади напирала толпа пассажиров с какого-то только что прибывшего рейса из Европы. Лестница была липкой и скользкой. Первые же смельчаки, попробовавшие побыстрее пройти к паспортному контролю, чуть не попали на незапланированный визит в травмпункт и химчистку.
Первым отмер фээсбэшник. Вот что значит выучка. Одной рукой он пытался загородить дорогу на лестницу любопытным пассажирам, другой – по рации вызывал уборку. Все организовалось в считаные секунды. Вход на лестницу отгородили, поток пассажиров отправили в другой сектор, в обход. К ананасовому месиву уже бежали женщины с ведрами и швабрами.
О нас с Ромой все забыли. Мы тоже не хотели рисковать своими конечностями. Но и идти лишние пятьсот метров, волоча на себе кресло, было бы тяжко. Пришлось задержаться и посмотреть на картину. Таможенники куда-то смылись. Остались две тетеньки с фитоконтроля.
Одна вместе с Настей ползала по лестнице и в этой ароматной жиже пыталась найти целые фрукты. Вторая, габаритная, так и застыла рядом. Повернула ко мне растерянное лицо. Сейчас вот-вот на глаза навернутся слезы.