у. Он забывает, что для всех все Богу, богатый в милости (Ср.: Рим. 10, 12), и не должен ждать, по смирению, воздаяния и благодарности от облагодетельствованных, потому что не мы, а Бог для всех благотворит; Он всех милует и ущедряет, а мы — ничего своего не имеем; труды же наши — недостойные, несовершенные и для нас же самих должные, необходимые и полезные. А вознаграждение за них — прямо дар Божий. Достоин есть делатель мзды своея (Мф. 10, 10). Итак, не считай ничего своего своим, а Божиим и общим для тебя и для вверенных тебе от Бога членов семейства и других неимущих: все — дар Божий, — и не возносись над своими как бы какой благодетель их, а считай их своими благодетелями. — О, как необходимо главе дома иметь смиренномудрие!
Возьми предосторожность: мирской, внешней, суетной мудрости дело — следить в писании за правильностию знаков и правильным употреблением частицы то и других. — На внутреннее, на дух писания обращай внимание.
На дела Твоя подвизаюся[252]; надо на дела Божии, а не на дела плотские и греховные, или на дела диавольские, подвизаться.
Питая пространно плоть, покоя ее долгим сном, одевая ее мягкими, прекрасными и дорогими одеждами, веселя ее прекрасным и просторным жилищем, мы нежим ее и усиливаем ее страсти. Напротив, чем более отнимаем у ней лакомств, чем меньше ее питаем, покоим сном — и беспокоим ранним вставанием, чем проще одеваемся и чем проще живем — в простенькой квартире с простою мебелью, чем более утруждаем свою плоть и душу — беспокоим их, — тем для нас лучше; тем мы делаемся смиреннее, терпеливее и добрее. Итак, меньше и проще ешь–пей, меньше спи, проще одевайся, проще квартиру украшай. Меньше стяжаний имей — и будешь Христа иметь в сердце, и будешь силен.
Возсияй ми день безгрешен…[253] — вот верх желаний христианина в каждый день! Безгрешно провести день и совершенно угодить своему Владыке и посрамить общего нашего врага; лукавого и злобного диавола!
Благодарю Тя, Всеблагий и Благопослушливый Иисусе Христе, Сыне Божий, яко воззвавшего меня к Тебе о спасении от страсти скупости милостиво и пребыстро услышал еси и тесноту и омрачение и посрамление вражие отъял еси от сердца моего. Брату пожалел того–сего, а брат давно ушел: и страсть была явная мечта. — О ложь! О обман! О мечта вражия, поистине мечта всякая страсть!
Иной молится, по–видимому, Богу, а в сердцето у него диавол и не дает ему молиться искренно, и всякое слово его бывает и холодно, и ложно: потому что не от сердца идет, и сердце его вовсе не желает того, о чем он просит устами. О горе наше, братия–христиане, — горе нам от врагов наших и от страстей и пристрастий наших, воюющих во удех наших (Ср.: Иак. 4, 1), — горе нам от любления нами многострастной плоти нашей! — Иже Христовы суть, плоть распята со страстьми и похотьми (Гал. 5, 24).
Для чего пост? Чтоб с плотию воевать, чтоб на страсти подвизаться. Воюй же: подвизайся же на страсти, искореняй их, с номощию Божиею.
Ты просишь Бога на молитве: так проси же сердечно, не забывайся — нс болтай лениво, сонливо, бессознательно, бесчувственно; ходатайствуешь, просишь за кого: ходатайствуй же сердечно, с живостию, с усердием а не бормочи только бессознательно или без всякого чувства и желания сердца устами своими. Принеси Богу в жертву свое сердце.
Не только у человека, а и у животных, у рыб и птиц, и насекомых, и пресмыкающихся есть чувство самосохранения, которое побуждает их защищаться от недоброжелателей и преследователей; и они принимают суровый и иногда грозный вид, когда видят врагов своих. Уважай же чувство самосохранения и во всяком человеке; не презирай сурового иногда вида его, на тебя обращенного; этот вид означает, что он подозревает в тебе своего недоброжелателя и врага, против коего он, по чувству самосохранения, хочет защитить себя; постарайся же уверить его задушевною ласкою в твоем истинном к нему доброжелательстве и, особенно если ты старший в доме, не имей сам сурового и гнушающегося вида к нему; смотри на него весело, с любовию, все терпящею и все побеждающею.
Пред чем надо удивляться и благоговеть (например, пред детородными членами мужчины и женщины) — на то мы, по научению диавольскому, смотрим нечистыми очами; что должно быть для нас свято, то мы обращаем мысленно, а иногда и делом в мерзость. О, горе нам, нечистым, мерзким и скверным! Горе нам, что мы мечты бесовские принимаем за что‑то действительное и внимаем этим мечтам. Горе нам, что мы творим беззаконие, зная, что это беззаконие! Ибо когда надо соединяться? Когда Бог благословит. И благослови я Бог, глаголя: раститеся и множитесь… (Быт. 1, 28.)
К кому чувствуешь нелюбовь — того и старайся любить искренно, тому и старайся оказать больше милости или знаков любви; того ухлеби и напой (Рим. 12, 20); с ним ласково и смиренно говори всегда. — Ты болен: это твое лекарство. Злоба лечится любовию. Такова воля Господня: аще любите любящая вы, кая вам благодать есть? И аще взайм даете, от них же чаете восприяти, кая вам благодать есть? — Аще целуете друга ваша токмо, кая вам благодать есть? (Лк. 6, 32, 34; Мф. 5, 47.) — Господи, помози!
Тела наши по воскресении будут духовные, а не земные; все земное останется в земле, + Станем же, христиане, памятуя такое будущее жительство свое, отрешаться постепенно от всего земного. В воскресение мертвых люди будут, яко Ангели на небеси, такие духовные! — Поэтому‑то там не будет ни пищи, ни питья, ни одежд, ни воздуха, ни теплоты — питающих, согревающих и поддерживающих наши тела, — но правда и мир и радость о Дусе Святе (Рим. 14, 17). Ныне — земные тела наши землею и поддерживаются, то есть земными стихиями, — но тогда жe стихии, сжигаемые, разорятся, земля же и яже на ней дела сгорят (2 Пет. 3, 10). Итак, памятуя эти будущие перевороты в судьбе нашей, в телах наших и в жизни нашей и странно Бога вочеловечшагося видяще, устранимся суетнаго мира и ум на Божественная возложим: сего бо ради Бог на землю сниде, да нас на небеса возведет… [254]
Духовное тело(1 Кор. 15, 44)… духовное прямо противополагается вещественному, стихийному. Будет Бог всяческая во всех Кор. 15, 28).
Так как Господь составил нас из двух начал — духовного и вещественного, из разумной души и вещественного тела, имеющего нужду в вещественной поддержке, хотя и во всех вещах все силы действует [255] Тот же Бог, — то диавол, назло Богу и нам, силится всячески из самой этой двойственности нашей природы извлечь для себя выгоду, склоняя нас к надеянию не на Бога, а на плотские вещи и чрез плоть прельщая ко всякому греху — к чревоугодию, блуду и всякой нечистоте, сребролюбию, любостяжанию, зависти, лености, воровству, скупости, ненависти, убийству; так, например, он внушает нам, он нудит нас надеяться не на Бога, а на деньги, на пищу и питье, на человеческие связи, на чины, отличия и преимущества, на знатность рода, на ум, на образование, на книги; внушает нам искать наслаждения в пище, питьи, в одеждах, в концертах светских, в театрах, в смехотворстве, в празднословии, в игре слов. Но истинный раб Божий всегда и во всем полагается на Господа своего, действующего вся во всех (Ср.: 1 Кор. 12, 6), общего всех Отца (Еф. 4, 6) и Промыслителя, слыша глаголющего: всю печаль вашу возверзите на Него, яко Той печется о вас (1 Пет. 5,7).
По начинающемуся в душе смущению и насилию узнавай велиара и противопоставляй ему тотчас КАМЕНЬ — ХРИСТА (Мф. 21, 42, 43; Деян. 4, 11; 1 Пет. 2, 6, 7; Рим. 9, 33; 1 Кор. 10, 4)у: разобьет о Него свои зубы велиар, а до тебя не дойдет.
Но смотри, люби всякого, как самого себяу.
Господь Бог поделился, так сказать, Своею бесконечною жизнию с нами: нас сделал некоторого рода богами, ибо все мы обожены Его Пречистою Плотию и Кровию, соединенными с Божеством, — Аз рех: бози есте, и сынове Вышняго вcu (Пс. 81, 6) (Отче наш. Иже ecu на небесех (Мф. 6, 9)); не должны ли же и мы делиться, по Его воле, тем, что служит к поддержанию нашей души и тела, — своим умом, познаниями, своею вещественною собственностию, — с ближними нашими, тогда как Сам же Он обещал нам не оскудение, а приумножение вверенных нам и возращаемых нами талантов? — В нюже меру мерите, возмерится вам (Мф. 7, 2). Если Бог принял нас в общение Своего Божества, в общение Своей Плоти и Крови, то и мы должны иметь все общее, без потворства праздности и тунеядству, то есть богатые должны помогать бедным, все — но возможности — подавать милостыню, принимать странных, посещать больных, утешать печальных, наставлять невежд, вразумлять заблуждающих, прощать обиды, — памятуя, что все мы — Христовы и за всех и за все Христос воздаст. Взалкахся, и дасте Ми ясти… (Мф. 25,35) и прочее.
Крест и крестное знамение есть сила Божия: потому что ему присущ всегда Господь. Точно так же образа Господа, Божией Матери, святых Ангелов и святых человеков также могут быть для верующих людей силою Божиею и делать над ними чудеса. Почему? Потому что, по благодати Божией, им присущи Господь, Владычица, Ангелы или святые, то есть они так к нам всегда близки, и даже ближе, чем эти образа. — Истинно. Опыт подтверждает весьма часто.
Что вносят театры в сердца человеческие? — Дух этого века: дух праздности, празднословия, пустословия, смехотворства, хитрости и лукавства, дух гордости, чванства — и нравственности доброй нимало никому не дают. Сочинители пиес и актеры передают народу то, что имеют в себе сами, — свой дух, ни больше ни меньше. А думают ли сочинители и актеры о нравственности народной? Имеют ли они в намерении исправить народные нравы? — Нет и нет.
Как человек плотской, изнеженный удобно раздражается и приходит в смущение и озлобление от всякой мелочи! — Зловоние кто‑либо издаст от себя — нередко раздражается и озлобляется на этого человека (хотя будь он — его жена), иногда презирает его, отвращается, между тем как сам делает то же — и намеренно, и ненамеренно, ибо мы все— чревоугодники, все зловонные. Но себе охотно все прощает, а другому — нет; сам делает — другой не должен этого делать. Свое зловоние охотно переносит и даже обоняет намеренно, каково оно, а чужого отвращается; а почему? — Потому что другого человека не любит так, как себя, — не считает его своим