о.
— Отлично, значит, их приемная внучка будет получать рождественские подарки.
— Трейси! У нас ничего не выйдет. Помимо прочего есть масса житейских причин. У меня нет места для двоих. Я еле поворачиваюсь сама.
— Я худенькая, много места не займу.
— Моя квартира размером со скворечник, ты бы только видела.
— Вы меня приглашаете? Отлично!
— Я вовсе не… — начала Кэм — и рассмеялась. — Ладно, поехали ко мне. Только вот Дженни я обещала вернуть тебя сразу после обеда.
— Ти Би может снова позвонить домой.
— Ладно. Скажи Дженни, мы вернемся к чаю.
— А на чай вы меня не пригласите? Ну пожалуйста!
— Вот что мы сделаем. Только ради тебя притворимся знатными дамами и сыграем в чаепитие. Часа в четыре. Правда, не представляю, как в нас влезет еще хоть кусок. Но к пяти я доставлю тебя назад. Договорились?
— А как же ужин? Послушайте, я могу остаться и на ночь, нам позволяют. Мне не нужна пижама, я могу спать в трусах и в майке. И умывальные принадлежности не понадобятся, я и в приюте не всегда моюсь на ночь…
— Вот это да! Если мы будем жить вместе — если, Трейси, если, — тебе придется умываться каждый вечер. Прекрати. В пять назад. И точка. На сегодня вполне довольно.
Я решила остановиться. Иногда я чувствую, что могу пережать.
Я позвонила в приют. Кэм тоже взяла трубку.
— Ти Би дважды звонила домой. Как И Ти. Знаете, что дали И Ти? — с надеждой сказала я. — Шоколадных «блошек».
— О тебе напишут все воскресные газеты. «Девочка, которая лопнула», — улыбнулась Кэм.
Она купила мне «блошек». Не какую-то жалкую пачку — огромный пакет.
— Ух ты! Вот спасибо, — сказала я, запуская руку внутрь.
— Это не тебе одной. Будь добра поделиться со всеми детьми.
— Пустая трата добра.
— Учись делиться, жадина.
— Хорошо, поделюсь с Питером. И с Максиком. И с малышами.
— Нет уж, со всеми. Включая Жюстину.
— Ну вы скажете!
Кэм притормозила чуть дальше по улице, у кондитерской. Меня она внутрь не взяла. И вышла с большой коробкой в руках.
— Пирожные к чаю?
— Очень может быть.
— Ням-ням. Мне понравится жить с вами, Кэм.
— Немедленно прекрати. Слушай, Трейси, нас немного занесло. Мне нравится с тобой, я надеюсь, мы проведем еще много отличных суббот…
— Отлично! В «Макдоналдсе»? Обещаете?
— Это я тебе могу обещать. Но удочерение… Мне не хочется вселять в тебя лишние надежды. Давай пока не будем к этому возвращаться и останемся друзьями, хорошо?
— Приемная мама может быть отличным другом.
— Ты как собачка, нашедшая косточку. Ни за что не отцепишься, да?
— Гав-гав!
У меня неплохо выходит ее веселить. Она мне нравится, даже очень. Не так, как мама, ясное дело. Но пока мамы нет, Кэм вполне сойдет.
Ее квартира привела меня — меня! — в ужас. Крохотная. Обшарпанная. Еще хуже комнат в детском доме. А видели бы вы ее спальню! Кэм бросает пижаму на пол, прямо как я!
Ничего, когда я сюда перееду, все изменится. Я помогу ей наладить быт.
— Покажите ваши книги, — сказала я, подходя к шкафу. — Это все вы написали?
— Что ты! Только те, что на нижней полке. Не думаю, что они тебе понравятся.
Скукота и тягомотина. Я пролистнула страницы и не нашла ни одной картинки, ни одной шутки, даже ни одного неприличного слова. Надо будет научить ее писать хорошие книги, иначе она никогда не заработает на ту жизнь, к которой я хочу привыкнуть.
Может, мне проще самой поторопиться и издать собственную книгу? Я попросила Кэм научить меня пользоваться печатной машинкой.
Печатать тяжелее, чем писать. Но в конце концов я настучала настоящее письмо. Я положила его на письменный стол Кэм, чтобы она обнаружила его, когда вернется домой.
Честное слово, Кэм, я стану лучшим в мире приемным ребенком. Вот увидите.
С любовью от Трейси Бикер, девочки, котораянелопнула.
Я была близка к тому, чтобы лопнуть. Угадайте, что Кэм купила к чаю! Большой торт, с вареньем и кремом. Сверху торт был белым и гладким, но Кэм взяла горсть «блошек» и выложила: «ТБ».
— Мой собственный именинный торт, — счастливо сказала я.
— Даже не поделишься? — спросила Кэм.
— С вами? Конечно, поделюсь. Но больше ни с кем. В день рождения мне пришлось делить торт с Питером. Представляете?
— Я думала, вы дружите.
— Дружим. Но при чем тут торт? Именинный торт ни с кем не хочется делить, даже с самым лучшим другом, — сказала я.
Все же слова Кэм меня затронули, и я обдумывала их, пока жевала первый громадный кусок торта. И второй кусок, щедро сдобренный кремом и вареньем. И третий тоненький ломтик. И пока пощипывала глазурь с верхушки.
— Спасибо, куда вкуснее, чем именинный торт в приюте, — поблагодарила я.
— Вот и чудненько.
— Питер сегодня встречается с какими-то нудными стариками, — поделилась я.
— Правда?
— Наверняка они не возьмут его в «Макдоналдс». И не купят ему торт.
— Возможно.
— А поскольку мы с Питером друзья, и день рождения у нас в один день, и именинный торт мы делили пополам… будет справедливо, если я отнесу ему кусочек, — сказала я. — Как вы считаете?
— Чудесная мысль, — отозвалась Кэм. — Я заверну для него кусочек. И второй — для тебя. Только обещай мне не провести всю ночь над унитазом.
— Обещаю. А можно мне самой разрезать торт? Если он вроде как именинный, я могу вроде как загадать желание, правда?
Кэм протянула мне нож, я закрыла глаза и от всей-всей души пожелала…
— Спорим, вы знаете, чего я пожелала? — сказала я Кэм.
— Я догадываюсь.
— Хотите, скажу.
— Ни за что. Если скажешь, не сбудется, — ответила Кэм.
Я состроила рожицу. И задумалась.
— А знаете, если это вроде как день рождения, у меня вроде как должны быть подарки. — Я помолчала. — Прозрачный намек.
— Трейси Бикер, у тебя нет ни стыда ни совести!
И все же сработало!
Кэм оглядела комнату и задержала взгляд на книжном шкафу. Я уже решила, что получу очередную скучную книгу. Но она отвела взгляд. Подошла к письменному столу и взяла ручку с Микки-Маусом.
— Поздравляю, Трейси. Счастливого Простодня, — сказала она и вложила подарок мне в ладонь.
На минуту я потеряла дар речи. Это не так часто со мной случается. Я перепугалась, что у меня вот-вот начнется приступ аллергии. Но я взяла себя в руки, улыбнулась, выставила большие пальцы вверх и запрыгала от радости.
Ровно в пять мы были в детском доме. Какая пунктуальность, когда этого не требуется! У порога я слегка раскапризничалась. Поцеплялась за Кэм. Мне хотелось чуть-чуть продлить этот удивительный день. Это еще не доказывает, что я трудный ребенок, правда?
Все сошло мне с рук. Кэм приедет в следующую субботу. В двенадцать. Она дала слово. Я снова увижу мою будущую приемную маму. Я сделаю все, чтобы мое желание сбылось.
После того как мы распрощались, мне потребовалось время, чтобы прийти в себя. Я пропустила чай, но не беда. Я и так объелась тортом, биг-маком и «блошками». В пакете осталось еще порядочно «блошек». Я съела только красные. Еще розовые, голубые и фиолетовые. Мои любимые. Несимпатичными «блошками» я так и быть, поделюсь.
Я вышла из комнаты отдыха и собрала оставшиеся «блошки» и куски торта. Они слегка помялись, когда я прощалась с Кэм, но Дженни помогла мне почистить их и выложить на тарелку
Я нашла Питера в его спальне. Он непривычно тихо сидел на кровати.
— Ой, — сказала я, — твои гости не пришли.
— Пришли, — сказал Питер.
— Тебе они не понравились, да? Ничего, не расстраивайся, смотри, что я нам припрятала. Настоящий именинный торт, объедение.
— Спасибо, Трейси. — Питер стал рассеянно жевать ломтик. — Нет, ты не права. Мне понравились тетя Ви и дядя Стэнли.
— Спорю, они не водили тебя в «Макдоналдс».
— Нет. Мы ели рыбу с картофелем. Как у бабушки. Рыба с картофелем, бутерброд с маслом и стакан чаю.
— Скукотища! Я ела биг-мак, картошку фри, клубничный коктейль, даже два, а потом Кэм купила мне целый пакет «блошек» и чудесный торт, на котором выложила мое имя. Я могла бы слопать его целиком, но вспомнила о тебе и попросила завернуть большущий кусок. Так вот. А ты даже не ешь. Тебе не нравится? Я так хотела сделать тебе сюрприз.
— Нет, что ты, очень даже вкусно. — Питер вежливо откусил кусочек. — Ты такая славная. Я рассказал о тебе тете Ви и дяде Стэнли — о том, что ты моя лучшая подруга. Они очень хотят с тобой познакомиться.
— Пускай особо не настраиваются. Вот увидишь, меня удочерит Кэм.
— Правда? Вот здорово! Понимаешь, тетя Ви и дядя Стэнли очень хотят взять меня к себе, так мне кажется. Они сами сказали. Они хотят забрать меня как можно скорее.
— Значит, ты сваливаешь и бросаешь меня одну, — подытожила я. — Большое спасибо.
— Трейси… Я вовсе не хочу тебя бросать. Так я им и сказал. Но раз тебя забирает Кэм…
— Ну да, да, Кэм не терпится заполучить меня, но такие дела на горячую голову не делаются. Сначала надо все хорошенько обдумать.
— Я знаю. Я и пытаюсь думать, — сказал Питер. — Трейси, кто бы ни усыновил меня, кто бы ни взял тебя, мы все равно останемся друзьями навек, правда? Мы будем друг друга навещать. И писать письма.
— Я буду писать тебе моей собственной ручкой с Микки-Маусом. Смотри!
— Ой, Трейси, ты ведь не стащила ее у Кэм, правда?
— А, значит, так ты обо мне думаешь? Она сама мне ее подарила, дурачок. Я же говорила, она от меня без ума. Давай поклянемся. Мы останемся друзьями навек, что бы ни случилось. Ой, почему ты не ешь глазурь? Тебе не нравится?
— Я хотел оставить самое вкусное напоследок. Угощайся, Трейси, я буду только рад.
Приятно разделить торт с лучшим другом.
Потом я взяла пакет «блошек» и обошла всех-всех. Я дала каждому по конфете, даже Луизе и новенькой. Они вместе примеряли одежду новенькой девочки у нее в спальне.
Жюстина сидела внизу. У окна. Ее отец так и не приехал. Ее нос был заклеен свежим пластырем. Она шмыгала.