Подъезжаем к району бывшей воинской части и прячем транспорт. Рядом со мной боец, судя по глазам, азиатской внешности. На спине подвешенный к «бронику» карабином плюшевый чебурашка. Прям как у Тимохи из 374-го ОСБ. Хотя много кто теперь чебурашек-то носит. Его позывной «Такаяма». (И это второе исключение из правил. Потому что через несколько месяцев боец погибнет.)
— Штурмовики наши отбили дом, — рассказывает парень. — Мы их прикрываем. Зашли оборудовать позиции, а там на полу лежит чебурашка. Вот взял, прикрепил и хожу с ним. У меня не один талисман. Вот ещё.
Такаяма показывает на пластикового кота из мультфильма «Том и Джерри». Тот висит уже на груди.
— Это товарищ, который уезжал домой по окончанию контракта, передал мне его и сказал, что он полгода с ним отбегал и ни разу даже «триста» не был.
Идём колонной. Три-четыре метра дистанция друг от друга. Чтобы в случае прилета или сброса боеприпаса с дрона не накрыло всех разом. Идём, слушаем небо. Я сразу почувствовал, что напряженность как-то сгущается. Хотя, возможно, это лишь мои предустановки.
Блям!! — зазвенело вдруг под ногами! Это я задел какую-то железяку.
— Чёрт, чёрт, чёрт, — выругался я, сбрасывая пар.
Повсюду раздавленные пятиэтажки. Говорят, рельеф здесь меняется до неузнаваемости очень быстро. Нам вдруг командуют укрыться в ближайшей постройке — угроза беспилотника. «Вагнера» снимают маски, чтобы перекурить, потому я особенно ничего не снимаю, а сижу, размышляю…
Артемовск (Бахмут) стал одним из главных центров противостояния. Во-первых, это транспортный узел, который связывает важнейшие города Донбасса: от Славянска до Луганска. Во-вторых, Зеленский решил создать из обороны города пиар-кампанию — «фортеция Бахмут». Не считаясь с потерями, загоняя туда всё новые и новые силы. Даже тогда, когда в этом не было не то что военной целесообразности, но являлось по сути преступлением против своей армии. Это чистая утилизация войск, причем довольно хорошего качества. Эту битву потому и назвали «бахмутской мясорубкой», потому что в ней положены десятки тысяч бойцов. Да, в том числе и наших штурмовиков, по большей части из контингента заключенных. Наступление и штурмы — априори потери. Но в этом случае, вопреки правилу, потери оборонявших город украинцев и иностранных наемников были кратно выше. Для киевского же режима в тот момент важнее были западное финансирование и поставки оружия. А оборона Бахмута была обоснованием для этих вливаний, гарантом репутации властей Украины и их состоятельности как партнёра. Но Зеленский проиграл, с треском. Поэтому вина за болезненное поражение в Артемовской битве, которую в СМИ уже назвали самым кровавым сражением в Европе после Второй мировой войны, висит исключительно на политиках, а не военном руководстве ВСУ. ВСУ в Артемовске просто не смогли вывезти противостояние с «вагнерами», им тут даже нечего стыдиться…
Из потока мыслей меня возвращают в работу: «Пошли».
Заходим в район Гнездо, западный район Бахмута. Из него будто вытянули душу. Нет жизни, есть лишь её остовы: черные без единого листочка деревья, вздымающие ветви в небо, столбы электролинии без проводов, пятиэтажные дома, как разрушенный конструктор: один подъезд уцелел, другие превратились в груду фрагментов. И вся земля усыпана камнем и железом. Здесь был мощный укрепрайон ВСУ. Один из последних. К нему наши бойцы шли 10 месяцев. Сначала взяли поселки и выгодные высоты в окрестностях. Потом перерезали главные дороги снабжения ВСУ и начали брать в котел Артемовск, заходя с севера. Забирая дом за домом, сантиметр за сантиметром. Противник огрызался; уходя, складывал многоэтажки тяжелой артиллерией.
— Эта пятиэтажка была уничтожена вражескими силами после того, как наши штурмовые группы заняли и закрепились на этих позициях, — рассказывает «вагнеровский гид», тот, что с чебурашкой. — Артиллерия просто уничтожила данное здание. Но все успели эвакуироваться.
— А если засыплет под обломками, когда в подвалах сидишь, как выбраться? — спрашиваю Такаяму.
— Пытаемся справиться собственными силами, также на помощь подтягивается группа эвакуации, откапывают, — в сочетании балаклавы и азиатских глаз боец очень похож на ниндзя. — Бывает, если не ранены, ребята сами пытаются откопаться изнутри. А бывает, что и не достаём. Доступ кислорода перекрывается, и ребята погибают.
Весь путь за нами бежит черная дворняга, розовый язык реет на ветру.
— Он постоянно с вами? — обращаюсь к бойцу.
— Конкретно этот нет. Но очень много в городе осталось домашних животных, которые, видя людей, стараются держаться с ними. Подкармливаем, стараемся как-то облегчить им жизнь.
Часто слышны раскаты взрывов. Но не так близко, опасности не чувствую. Под Кременной было экстремальнее. Поэтому я даже несколько расслабляюсь. Останавливаемся с военкором Астраханем, начинаем снимать окрестности. Завораживающий деструктивный пейзаж! Но сопровождающие тут же пресекают нашу беспечность:
— Надо с открытой местности уходить!
Перебежками движемся к многоэтажке. Нельзя расслабляться. До линии боевого соприкосновения всё-таки пара сотен метров. Вскарабкиваемся на первый этаж здания через некогда террасу и окно. Собаке сложнее, но и ей помогают забраться.
Перекур в подъезде. Один из «музыкантов» делится:
— Боекомплект дали, сказали, что мы будем предателями Родины, если выйдем. Хотя мы не имеем ни статуса участников боевых действий, ничего.
«Дайснарядывагнерам». Многонедельная история, связанная всё с тем же конфликтом Пригожина и руководства Минобороны, похоже подошла к концу. Кто был там прав, не имею компетенции судить. Наверное, как это всегда бывает, каждый был прав по-своему.
Поднимаемся на верхние этажи уцелевшего дома, чтобы лицезреть панораму последнего боя перед освобождением Артемовска. Путь лежит сквозь завалы, потому периодически перелезаем через перила. Замечаю на ногах командира дорогие кеды «New Balance».
— Удобнее, чем в берцах? — спрашиваю с улыбкой.
— Когда не боевая работа, то очень удобно, — отвечает боец. — Когда боевая, переобуваюсь. Приходится бегать и прыгать по гвоздям, металлу.
И вот мы на четвертом этаже здания. В помещении, которое вроде бы являлось квартирой, но почему-то не имеет никаких признаков былой жизни. Голые бетонные стены, груды кирпичей на полу, несколько радиаторов отопления и листы металла, всё. Будто квартира без отделки. Выходим к створу балкона. За ближайшими пятиэтажками уже враг. «Бах», «бах» — доносится оттуда.
— Там их позиции в частном секторе, — объясняет моторазведчик. — Гнездо уже полностью забрали, зачистили. Все многоэтажки наши.
Перед нами внизу детский сад, а через спортивную площадку от него — школа. Там как раз держали оборону иностранные наёмники. Но это им не помогло.
— Объясни, пожалуйста, для тех, кто не очень в теме, — вступает в разговор Астрахань. — Кем были эти наёмники?
— Наёмники — это подготовленные специалисты, которые знают тактические приёмы и очень хорошо владеют оружием, — отвечает командир. — Умеют быстро ориентироваться на местности при боевой обстановке. В основном это иностранцы, либо подготовленные украинцы, которые давно обучались в специальных центрах.
— В одном из соседних зданий, насколько я знаю, была большая победа с уничтожением бывшего американского «зелёного берета»? — Дима Астрахань вообще много знает по военной тематике. Этакий милитари-гик. Да, и в Бахмуте с «вагнерами» бывал уже неоднократно. Поэтому он чаще задаёт вопросы.
— Был бой в соседнем доме, — начал рассказ военный «байкер». — Группа прикрытия наша зашла сюда в дом, а первая тройка начала штурмовать. Противник убегал через задний двор, наши союзники их там расстреливали. Один их боец не успел выбежать. Спрятался в подвале, начал стрелять по нашим ребятам. Это и был тот американец. Но я не знал, что пиндос, потому кричал ему по-украински: «Тикай з мiста, тобi п…а!» Хотели взять его в плен, начали окружать. Но так как он до конца рубился, мы его завалили.
Речь идёт о бывшем американском спецназовце Николасе Дуэйне Меймере — уроженце Бойсе, штат Айдахо, США. Судя по документам, найденным при нём, бывший «зеленый берет» служил в ВСУ специалистом по саперному делу.
— А что с духом ВСУ в целом? — интересуюсь я у командира. — Вот ты говоришь, они боятся конкретно вас, «вагнеров». Почему они бегут?
— Наверное, смерти боятся. И больше свою жизнь ценят, нежели идею. У нас же есть цель и инициатива: освободить, зачистить, уничтожить. Мы, когда идём на штурм, не думаем о том, что можем умереть. Нам поставлена задача, мы её выполняем.
— Слушай, а когда ты только пришёл воевать, — пытаюсь вывести профессионального бойца на душевный разговор, вынуть из этого костюма терминатора живого человека, — и впервые убил противника, были ли какие-то загоны?
— Ну, это не «убил человека», это выполнил какую-то работу, задание. Я на это так смотрю, — невозмутимо отвечает командир. — Лишние думки — это лишний груз.
— А что бы ты сейчас назвал для себя главным в жизни? — продолжаю прощупывать его внутренний мир.
— На работе я стараюсь думать только о работе, чтобы все задачи были выполнены, — парировал моё сближение «вагнеровец».
Неприступная крепость! Мой конёк — душевные беседы. Но меня предупреждали, что с «вагнерами» такой формат может не получиться. Они профессионалы. И по-прежнему привыкли скрывать личное. Ну, ничего, возьмем мы и эту «крепость».
Стрелкотня и взрывы не прекращались. Всполохи дыма то и дело распускались в сотнях метрах от нас. Последний оплот обороны города со стороны противника рушится на глазах. Артёмовск наш, и полное его освобождение — всего лишь какая-то формальность.
— Раньше у них хотя бы была возможность покинуть город, — замечает моторазведчик. — А сейчас у них такой возможности нет, потому что все дороги под контролем ЧВК «Вагнер»! Всё полностью простреливается. В радиоперехватах они постоянно плачутся, говоря, что даже не могут выйти. Потому что мы их не выпускаем. Именно так и воюет подразделение ЧВК «Вагнер»: эффективно, конкретно, беспощадно. Мы будем валить противника, всех, кто не захочет сдаться. Так что сдавайтесь лучше, всё равно умрёте! — «байкер» поставил эффектную промежуточную точку в своей пламенной речи. И в нём я увидел тот самый характерный образ воспетого в легендах и рассказах «вагнеровца». Самоуверенный, не допускающий даже тени сомнений, что кто-то в мире может быть сильнее их коллектива. «Солдат удачи», патриот, идеальный боец без страха и сожаления, со здоровым таким, оправданным и уместным понтом. Новый герой, выглядящий действительно круто. Точнее, являющийся. И при этом мыслящий. Подкупающее сочетание качеств.