— Тоже нет воды, отопления. Холодно. Но уже не подвал. С Таисой, хозяйкой нашего временного жилья, думаю, договоримся… — сказала мама.
Но окончательно решить мы ничего не успели: Тима, жадно схватив пирожок, бросился бежать прочь от трассы и тяжелых военных машин.
Зарган кинулась за ним вдогонку.
Я полезла за валидолом, потому что маме от всего этого стало плохо с сердцем. Она задыхалась.
П.
14 февраля 2003 года. День
С мамой опять плохо. У нее нервный срыв.
Я поехала на остановку Автобаза поговорить с Лейлой. Самым близким мне человеком. Лейла созналась, что у мамы было много переживаний и теперь она не всегда «отвечает за свои действия». Это кое-что расставило по местам.
Мама ругается со мной без всякой причины, кричит. У нее истерики!
Вчера она взяла и потратила все заработанные мной деньги, что были в доме. Теперь не на что купить еду.
Мама несколько раз пыталась покончить жизнь самоубийством и при этом всегда угрожала мне:
— Повешусь, а ты будешь виновата!
Я очень пугалась, плакала. Просила ее этого не делать.
Последний раз она хотела прыгнуть с крыши пятиэтажного дома.
Я хватала ее за руки, уговаривала одуматься. Она кричала, что ей тяжело, и она не может так больше существовать. Что родная страна губит граждан и устраивает войны на своей же собственной территории!
После нервного приступа по прошествии некоторого времени она шутила, разговаривала как ни в чем не бывало. Она «возвращалась», то есть была со мной: о приступе ничего не помнила.
Боюсь за нее.
Без меня она пропадет. Она своенравна и упряма, но совершенно не может позаботиться о себе. Мне нужно зарабатывать, покупать еду и готовить.
Я слежу, чтобы в доме были необходимые лекарства, ведь она болеет сердцем.
Как хочется, чтобы все изменилось…
А будет это так: заплачет ночь дискантом,
И ржавый ломкий лист зацепит за луну,
И белый-белый снег падет с небес десантом,
Чтоб черным городам придать голубизну…
Стихи Визбора.