Ветер носит слухи, что в город заслали смертников.
Все погибнут? Кто останется?
Царевна Будур
8 сентября 2000 г
Вчера видела маму Нади, той самой, у которой сын Миша Магомет. Она сказала, что Кусум дала им деньги, очень много. Несколько тысяч…
Хотя бы в этом она молодец! Значит, душа ее не очерствела после потери сына.
Мотивы этого поступка Кусум я предположила правильно!
С Надей нас ссорят клеветой, грязными наговорами и сплетнями в мой адрес. Даже деньгами! Упорно не хотят, чтобы мы общались. Ее маме наговорили гадостей… Она верит и не верит… Сомнение — лучше, чем ничего. Это мой «дневник» сработал!
Надя-то его читала! Явно, хоть часть, пересказала дома. И я очень надеюсь — большому количеству наших общих знакомых!
Мы так и не смогли выбраться в село. Я чувствую — это было важно!
Будур
9 сентября 2000 г
Вечером, когда мы уже собирались уходить с рынка, по торговым рядам выстрелил снайпер.
Непонятно, в кого он целился, чей он? Кто подослал?
Он едва не убил женщину-чеченку. Она торговала. Пуля вошла ей в шею. Женщина осталась жива. Ее увезли в больницу.
Экономим. Ходим пешком. Наш попутчик на половину дороги — тетя Тоня, светленькая. Та, которая торгует книгами. Возит свой товар она сама.
Но в своей квартире не живет. Одной опасно! Живет у подруги.
Больше русских людей в наших рядах нет!
Иногда, в свое рабочее время, я смотрю Тонины книги. Стараюсь читать быстро, пока стою на рынке…
Русских людей вообще в городе не видно. Все «очеченились» внешне. Боятся.
Кто-то, возможно, нашел жилье и работу, став беженцем. Другие «осели» у своих родных. Возвращаться не хотят.
Будур
10 сентября 2000 г
Сегодня с утра идет дождь.
Уже 10 минут девятого, а мы еще дома!
Слышала от людей, что местные бандиты убили русскую старушку за пенсию, в нижних домах. Они зарубили ее топором. Она была одинока.
Какой ужас!
Русское население опять убивают!
Будур
18 сентября 2000 г
Дружим со старшей сестрой Кусум.
Насколько можно в эту дружбу верить — я не знаю.
Она помогла заработать.
Водила мою маму гадать в кафе к своим знакомым.
Мы дали почитать ей мой «осенний» дневник…
(Для безопасности сделали его копию. Оригинал остался у нас…)
Дома, в полуразрушенной комнате я вымыла стены.
И мы их чуть побелили.
Копотью тяжело дышать, а впереди новая зима. Снова без газа, с сырыми дровами, крысами и проваленным полом. А над всем этим висит, раздумывая, придавить ей нас или нет, бетонная плита.
Видели Золину, подружку Кусум с рынка. Она задирает нос. Показывая всем своим видом, что знать меня не хочет. Не беда. Она и раньше глуповатой была…
Еще мы попали под взрыв! Это было 14 сентября. Ехали с рынка на маршрутном такси, а в это время на трассе взорвали БТР. БТР горел возле памятника трем героям.
(Это место в народе называют "Стрелка трех дураков" или "Памятник трех дураков".)
Наше маршрутное такси бросило на тротуар… Мы здорово перепугались.
На следующий день был еще один взрыв. Там же! Машина, в которой мы ехали, завернула на один квартал раньше. Вовремя! Мы услышали грохот, увидели черный дым.
Как это возможно, на военном посту? В зоне отличной видимости…
Мы с мамой продолжаем жить в нашей квартире. Снять другую возможности нет.
Роза, которая обещала нам предоставить свое жилище на год, внезапно исчезла.
К ней мы не переселились.
Крысы у нас в доме огромные! Рыжие с серым. Какая-то дальняя родня садовых хомяков. Жрать крысам нечего. Могут покусать ночью.
Они чуть не съели нашего кота. Позавчера погрызли мою майку!
Требуют пищи. Пищат! Бегают прямо под ногами и ничего не боятся…
Обычно я делюсь с ними хлебом — от этого они становятся чуть добрее.
Стены нашей комнаты еще больше отошли от потолка. Трещины выглядят угрожающе, а коридор и кухня разрушены полностью… Верхние этажи дома частично упали на нижние…
А стена, общая с квартирой Марьям, качается от каждого нашего движения. С подвозом воды — «напряженка». Водовозы не хотят посещать те дворы, где людей мало.
Зря тратить бензин. Им не выгодно. На рынке мы — ежедневно. Торговля идет плохо.
Хватает, чтобы купить еду на два раза — поесть утром и вечером.
Собираем денежки. И по «капле» отдаем людям долги.
Больше из одежды ничего не покупаемХотя теплые вещи нам нужны.
Боимся приближающейся зимы. Хорошо бы завести чугунную печь чтобы хоть как-то греться!
Мужики, неподалеку от места нашего проживания, воруют друг у друга.
Часто слышим их разборки с криками и угрозами во дворе. Драки! Мат!
Женщины-соседки враждуют из-за стеклянных банок, уворованных ими из чужих подвалов.
Ссоры, драки из-за остатков чужого имущества!
На базаре мы подружились с новыми соседями по столу. Продолжаем общаться со старшей сестрой Кусум. Она все торгует. Неплохие отношения с женщиной Аминой. Труженица!
С высшим образованием. Продает чай! Она — вторая жена в семье. У нее две дочки.
Очень любит сына этого человека от его первой жены.
Оказывается, и так жить можно!!! Жены дружелюбны между собой.
Конечно, иногда спорят. Но в целом живут неплохо, в общих заботах…
Пишу на рынке.
Меня обещают принять в школу № 11.
Пойду, заберу свои документы (если они целы) из разбитой школы № 50
(от нее остался только остов). Это была моя пятая школа, которую разрушали…
Год терять мне нельзя!
Буду на рынке выполнять свои домашние задания.
Пока дневной свет. Ведь дома вечерами темно — коптилка и свеча.
Мне нужно сумки с товаром домой нести! А маме вес больше 5 килограммов врачи запретили поднимать. Категорически! У меня самой сильно болят ноги — хоть осколки и вышли.
Я сочинила стихи. Вот они:
Спокойной ночи всем моим друзьям!
Без шума грома и без вспышек молний
Пусть будет сон — прекрасному покорный:
Зеленым полем солнечным коням!
И каждый лист на дереве большом
Пусть выдаст тайну своего узора…
Среди пустых и глупых разговоров
Ты будь — другими! Ты помни о былом!
Поймай сиянье радуги — руками…
Любуйся каплей дождевой воды,
И пусть хранит Всевышний от беды
Твою дорогу между облаками…
В зеленом поле солнечным коням
Спокойно. Грома нет! Не видно молний!
Пусть будет сон — прекрасному покорный,
Спокойной ночи всем моим друзьям!
Я очень люблю сказку Гауфа «Спасение Фатьмы». Сегодня мое имя…
Царевна Фатьма
8 октября 2000 г
Чего только не произошло в последние дни. Наконец-то я учусь!
Забрала свои документы из школы № 50 и отнесла в школу № 11.
Ни Аладдин, ни Кусум не показываются. Ее сестра обманула, что водкой не торгует. А мы посмотрели — полный стол! Это вместо книг… Я с мамой по 8–10 книг выношу из дома — продаем их. Разоряем остатки нашей домашней библиотеки, собранной тремя поколениями.
Прибыли нет совсем. На одной пачке сигарет мы зарабатываем один рубль!
Я три пачки продала — получилось три рубля! Автобус утром нас привез за десять рублей. За то, что стоишь за столом (есть торговля или нет), надо отдать еще пять рублей! Минус обратная дорога! Налоги у нас на пять лет отменили. Красота! Если есть деньги и товар, можно стать на ноги. Люди зарабатывают. Некоторые возмущены, увидев на нашем столе табачные изделия. Говорят:
— Вы до войны скромнее были! Торговали печатными изданиями и другим безвредным товаром!
А сами ежедневно доллары меняют…
Нас никто не спрашивает: «На хлеб у вас есть?»
Бывают дни: я из школы приду, а еды дома нет. Совсем. Скоро зима. Я без сапог.
Когда мы вернулись домой после «зачистки», увидели голенища, отрезанные от моих новых сапожек. Низа и подошвы не было.
Так что когда мои друзья, мои «братья», а так же «сестры», будут проезжать мимо на личном автотранспорте, они смогут увидеть меня в тапочках или в калошах на снегу. В таком виде я пойду в школу. А в квартире, к этому времени рухнувшей в подвал, я буду вместе с крысами жадно грызть кусок хлеба! Вот все перспективы.
Именно поэтому после уроков я стою на холоде 4–5 часов. Продаю сигареты, пытаюсь заработать на еду себе и маме. Фрукты в садах закончились. Хорошо, что мы не подорвались на минах и растяжках! Но, как и раньше, мы хотим три раза в день есть!
У меня нет того минимума — 10 тысяч рублей, чтобы вложить их в косметику, в конфеты, детские игрушки и начать зарабатывать больше.
Людей в городе мало. Многие после войны, по разным причинам, бросили курить. А табачные изделия — единственный доступный для нас товар. Хотя и невыгодный.
Болят ноги. Сказывается то, что по 2–3 месяца в войну я не переобувалась и спала под обстрелами в обуви. В нише без окна на старом матрасе.
В некоторых районах города, в центре, отремонтировали и свет и газ.
Именно там расселилась торговая элита.
И те удачливые граждане, кто пристроился в силовые структуры, в правительство пробрался… Один из семьи такое местечко покупает и тянет остальных.
Ни для кого не секрет — рабочие места, места в милиции продаются. Кто может их купить?!
1) Те, кто много воровал по месту жительства.
2) Получал на уже умерших, родных по их документам гуманитарную помощь. Продавал ее. Ведь здесь у местного населения принято не сдавать документы, после кончины родственника, а хранить их дома. Я лично знаю такие семьи.
3) Кто воевал и заработал на войне…
Вечер. Стихи А. Ахматовой. Я самовольно посвящаю их Аладдину:
Первый луч благословенья Бога
По лицу любимому скользнул…
И дремавший побледнел немного,